На круглый стол "Искусство без экстремизма", посвященный практике применения 282 статьи УК РФ а арт-сообществе, я немного опоздал. И уже с порога Центра защиты прав человека им. Сахарова услышал гулкий голос Андрея Ерофеева. Ерофеев, без сомнения, главный на данный момент среди художников и искусствоведов специалист по уголовному кодексу. Дважды он побывал на скамье подсудимых в Таганском суде, оба раза признан виновным и с приноворами не согласен. Точно как прежние правозащитники, свидетельства подвижничества которых хранятся в Сахаровском центре. Вот, например, Александр Гинзбург. Ерофеев в 2006 выставил запрещенные картинки, а Гинзбург в 1966 напечатал в "Белой книге" стенограмму суда над Синявским и Даниэлем. Ерофеев оштрафован по заявлению православно-патриотического движения "Народный собор", а Гинзбург получил 5 лет благодаря показаниям Добровольского, тогда связного с Западом, а позже видного деятеля общества Память и волхва-язычника. Есть параллели.
Любезные организаторы вечера оставили для меня свободный стул, но я предпочел остаться простым слушателем, каких, кстати, собралось вдвое меньше участников. Заявленный в пресс-релизе образ современного художника-недотепы как пассивной жертвы неких темных сил не вызывал никакого сочувствия, а пока мотивация противной стороны остается табуированной темой, обсуждать и вовсе нечего.
Инструкции типа "Как вести себя при задержании" уже давно составлены диссидентами, практика взаимоотношений с властями давно напечатана в многочисленных мемуарах, в том числе и художников. Стеллажи, под которыми сидели участники Круглого стола, украшают соответствующие материалы в рамочках. Среди них номер газеты "Искусство и литература Бамлага", пример прямолинейного подхода к проблеме художника и власти в 30-х: поймалим - значит, сел и исправляйся. Даже если творческая личность. Андрей Ерофеев так же прямолинеен: художник неподсуден и имеет право на кощунство, утверждает он сам и его защитники. А если темные, невежественные люди написали на художника жалобу в районный суд, должно принимать это как анекдотический аттракцион.
На процессе по выставке "Запретное искусство" подсудимый Ерофееев читал постороннюю книжку, не отвлекаясь на происходящее, а защита избрала стратегию уличения свидетелей обвинения в лжи. В этом случае неподсудность оказалась синонимом безответственности. В общем же, принято в последнее время представлять некую инстанцию черных сил, по указке которой действуют организации "Народный Собор", "Союз Православных Хоругвеносцев" и злокозненные частные лица. На рисунках Вики Ломаско, которые художница делала в течение всего процесса, сторона обвинения представлена Фантомасами в рясах, агентами тотального Мракобесия. Центр отечественного мракобесия очень многими полагается в РПЦ.
Активных спикеров среди участников Круглого стола было всего двое, Андрей Ерофеев и Екатерина Деготь. Не считая нового фигуранта религиозных процессов Олега Мавроматти, который выступил в свою защиту по скайпу из Софии. "Случай Мавроматти" и был формальным поводом к созыву заседания.
Много лет назад художник Олег Мавроматти сбежал в Болгарию, опасаясь преследования по 282 статье за перформанс "Не верь глазам". Тогда, в 2000, при скоплении народа Мавроматти был прибит к кресту и провисел на нем некоторое время. По настоянию верующих художником занялась прокуратура. Месяц назад консульство РФ в Болгарии отказало ему в продлении заграничного паспорта. Художник должен ехать в Россию, где, он считает, немедля попадет за решетку. Сойдя живым с креста, Мавроматти не хочет принимать новых мук от светских властей. Сейчас он строит для себя электрический стул. Сила и частота ударов тока будет определяться открытым интернет-голосованием в процессе акции "Свой-чужой" 7 ноября. Линчевать или помиловать художника сможет сам народ без оглядки на Конституцию.
Свободу Мавроматти потребовал другой художник в изгнании, Авдей Тер-Оганьян. Его работы по курьезной, но показательной ошибке были не допущены к вывозу за границу на выставку "Русский Контрапункт" в Лувре. Как выяснилось, дело состояло в следующем: французскому послу сообщили, что эти работы содержат выпады против евреев. Тот, не долго думая, и запретил. К счастью, до открытия выставки успели разобраться, что ничего такого в них нет. С Мавроматти, который давно не интересует русских галеристов, никто разбираться не хотел, и категорическое требование Тер-Оганьяна открыть выставку в полном объеме одновременно с выдачей художнику-беженцу нового паспорта не было исполнено.
Евреев обижать нельзя. За нейтральный пассаж о том, что в пионерлагере Донских казаков отдыхают дети местных хасидов, решением суда по 282 статье закрыта газета "Приазовский край". 4 года колонии недавно получил редактор газеты "Русь православная" Константин Душенов за прямые антисемитские призывы. Так как антисемитизм нередко считается признаком патриотизма, эти и подобные процессы дали повод называть 282 "русской статьей". Что не совсем справедливо.
Движение "Гейраша" основало организацию "Статья 282", которая добивается оформления гомосексуалистов и лесбиянок "социальной группой" в Уголовном Кодексе, т.е. в его 282 статье. В целях борьбы с угнетением сексменьшинств в их руках уже находится пополняемый архив гомофобных высказываний, читай--колоссальная база компромата. В наших условиях в нее может попасть любой, кто позволит себе эмоционально высказаться в ЖЖ или трамвае. Известный поэт, регулярно оглашающий кабаки и бульвары возгласом "Жиды и пидарасы!", находится под ударом с обеих сторон.
Формулировки Уголовного Кодекса расплывчаты и широки. И вдогонку мировому сообществу, запретившему переоценку Холокоста, Государственно-патриотический клуб "Единой России" весной предложил поправку к УК. Проект статьи 354.1 по сути являлся частным случаем 282 и предполагал ввод уголовной ответственности за отрицание преступлений нацизма, искажение решений Нюрнбергского трибунала и также, что самое интересное, объявление преступными действий стран-участников антигитлеровской коалиции. Следуя 354 статье, заявление в СМИ о том, что испытывать атомную бомбу на живых японцах нехорошо, каралось бы сроком до 5 лет, а протокол заседания 'Мемориала' с обличением преступлений Сталина и Жукова потянул бы на 3 года. Это по букве закона, а дух 282 почуял лишь один из взявших на круглом столе слово, Леонид Бажанов (ГЦСИ). Власть наша, сказал Бажанов, улучив минутку среди ажитированного диалога Деготь-Ерофеев, такая же социальная группа, как милиция (за возбуждение ненависти и вражды к которой уже идут процессы), Народный Собор и само арт-сообщество. Группа более мощная и более опытная. И тогда все встает на свои места, и маразматическая на первый взгляд поправка к УК означает, что организованная группа "Единая Россия", пользуясь доступными ей ресурсами, настаивает, что ее версия истории является единственно верной, а беспартийные права голоса не имеют. Примерно в этом смысле и заявила глава Государственно-патриотического клуба депутат Госдумы И. Яровая: "искажать историю под видом поиска либеральных ценностей больше не получится".
***
В новых либеральных ценностях нужды, конечно, нет. Последняя из них, толерантность, проникла уже в русский Уголовный Кодекс. Это декларация того, что наше общество денатурировано на мириады меньшинств -сексуальных, радикальных, территориальных, эстетических, политических и далее до бесконечности - которые агрессивно защищают друг от друга свою частенько навязанную извне "идентичность". По обыкновению, ее помогает поддерживать образ врага. Врагом меньшинству заделаться несложно: достаточно вступить с ним в диалог. Диссидент и борец с кровавым режимом Владимир Буковский не так давно заявил: в политкорректном обществе "вы не имеете права признавать очевидные факты. Если вы их упоминаете публично, - это преступление". Чтобы убедиться в этом, достаточно написать любой объективный комментарий в любой феминистский или националистский блог. Расправа с пришельцем будет скорой и совершенно нетерпимой. А если враг идентичности не уймется, спорщиков рассудит суд по 282 "толерантной" статье. Без этой последней и единственной регулирующей инстанции «страна погрузится во мрак», уверен Бажанов.
Бедные художники, члены меньшинства "Арт-сообщество", нимало не тщатся изменить историю, их беспокоит, как бы шкуру сохранить в мышиной войне с меньшинством "Народный Собор", который лишь немногие отличают от более крупной группы "Русская православная церковь". Предосторожности не спасают. Скандальная выставка "Запретное искусство-2006" была обустроена по всем правилам политкорректности: предупреждение при входе, осмотр экспонатов через маленькие дырочки и т.п. Тем не менее, Таганский суд удовлетворил претензии свидетелей обвинения, группы прихожан церкви Святителя Николая в Пыжах. Более того, именно за этот конформизм пеняла Ерофееву Екатерина Деготь. Надо, по ее мнению, было делать выставку как можно более заметной, перенести ее в интернет, чтобы художник был не маргинальный элемент, которого очередная "Правда" обзовет "злостным хулиганом", как когда-то Буковского, а подлинный представитель безмолвного народа и выразитель его воли. Это и была тактика "Народного Собора" на процессе. Представители народа ему только достались второсортные.
Художникам, которые буквально протягивают ноги под гнетом репрессий (такое впечатление оставляет чрезвычайно поэтический пресс-релиз, в котором неудовольствие "праворадикальной патриархальной группы граждан" именуется Проблемой с большой буквы), не пришлось бы заседать в Сахаровском центре, если бы диссиденты в годы своей молодости так же уныло и кулуарно обсуждали свои планы мирового господства. Контакт с потенциальным противником, однако, представляется совершенно неприемлемым. Мой друг, редактор в одном православном издании (который, к слову, боялся идти на Круглый стол один), вызвал острый приступ ужаса у организаторов. Видимо, по старорежимной еврейской бородке они опознали представителя враждебной (несущей Проблему) стороны и всерьез решали, что делать с "православным провокатором". Скучно и страшно жить молодым людям в гетто паранойи. Академик Сахаров не дождался бы звонка от Горбачева, если бы не считал (без всяких на то оснований, кстати), что может говорить от имени всей страны. Можно при желании продолжать параллели с правозащитниками и сравнить увольнение Андрея Ерофеева из Третьяковки с ссылкой Сахарова в Горький, но отвечать за всех гонимых Ерофеев не возьмется. Не отвечает он даже за подельника Андрея Самодурова, уволенного из Центра защиты прав человека за "Запретное искусство".
Заезженная тема куратора Андрея Ерофеева -"протестное искусство". Подразумевается, что художник противопоставляет себя обществу и власти и не подчиняется им, как умеет, а вдобавок язвит социальную несправедливость. Ясно и ежу, что "организованная группа", в формулировке 282 статьи, таких девиантов привлекает повышенное внимание общества и властей. Другими словами, приносит себя в жертву искусству, которое понимается как детский или, скорее, петеушный праздник непослушания.
"Искусство протеста" прокомментировала куратор недавно образованной галереи ЖИР Татьяна Волкова. По ее словам, буквально за 6-7 месяцев из ниоткуда появились готовые группы протестных художников, плоды протеста которых она с чувством глубокого удовлетворения предъявляла публике. Взялись они, как верно сказано, из ниоткуда исключительно благодаря усилиям самой г-жи Волковой, автора хлестких воззваний и заголовков. Группировка ЗИП из Краснодара, например, вляпалась в протест лишь по незнанию столичной обстановки и невинному желанию где-нибудь выставиться. Наоборот, Affinity group из Питера состоит из остатков движения экологов-экстремистов "Хранители Радуги". Давно порастеряв численность, они неспособны, как в лучшие годы движения, на массовое хулиганство и благодаря галерее ЖИР смогли перенести деятельность в более современный и безопасный артистический кружок.
Обратная миграция, в поисках протеста вне искусства, не менее маргинальна. Бывший поэт (очень хороший был поэт; жаль такой метаморфозы) печатает на принтере самиздатские переводы марскистских философов и выходит с лозунгами к посольствам демонстрировать солидарность с тамошним рабочим классом. Лауреат позапрошлой Премии Кандинского и его поклонники до сих пор пережевывают победу над врагом, предыдущим лауреатом. Они убеждены, что Премия была полем битвы между приверженцами Традиции и "теми, то караулит двери ада" (это прямая цитата, а не фантазия сочинителя).
Протест характерен для населения гетто. Это стремление все точнее, не жалея никого, провести границу между нашими и не-нашими. Отгородиться от неведомого и враждебного мира - и с наслаждением поливать чужаков помоями. Практика применения 282 статьи УК узаконивает протестные взаимоотношения социальных групп, в основе которых лежат взаимные фобии и провокации.
***
Чем лучше меньшинства разной величины осваивают эту практику, тем ближе государственное устройство к любопытному с точки зрения этнографии явлению, которое широко распространилось в странах Африки в период насаждения там капитализма, да и сейчас никуда не делось. Белые географы вычертили по линейке государственные границы, но не могли отменить родовой строй. Полудикие племена мало-помалу приучились, и принялись за новое занятие с энтузиазмом, воевать не за оазисы, стада и побрякушки, а за государственную власть. И при победе новые вожди рассаживали на должности cъеденных чиновников своих родственников, друзей и знакомых, в общем, всех тех, с кем прошли инициацию в одном шалаше. Эта мутация межплеменной вражды называлась "трибализм".
Ядовитый выдох химеры европейской толерантности, новый трибализм, в России пал не на гумус либеральной демократии, чуждый гордым скифам, а в мощный пласт уголовной традиции. Широка страна моя родная, и все, что в ней есть, сверху донизу поделено на сферы интересов этнокультурных сообществ со своими арготизмами, секретными малинами и разработанной иерархией, которая завершается баронами при общаке. При очень важном отличии от настоящего уголовного мира: сотрудничество с властью, неприемлемое для честных воров, при 'новом трибализме' даже приветствуется. Власть не внеположна трибам, она равна им, как старший брат, и находит себя в той же традиционной схеме подслеповатым, но злопамятным смотрящим Большой зоны. Общие для триб правовые нормы должны быть максимально широки (для маневра) и абстрактны. Как Моисеевы заповеди. Как 282 статья.
282 статья неявно описывает несложное бытование многонационального народа Российской федерации. Общества, ни правового, ни гражданского, в этой стране нет. 140-миллионное население состоит из "групп граждан", привычки и интересы которых не пересекаются. Неспроста Деготь и Ерофеев нет-нет, да поминали Советскую власть по разным поводам. При ее агонии население перемешалось и разделилось вновь на ограниченные по формальным признакам указанные в 282 статье "социальные" и "организованные" группы. Откуда ни возьмись, явились любера, кооператоры, неформалы, афганцы, нац- и секс-меньшинства, которые до того и не думали всесоюзно объединяться. На последнем вздохе СССР вся страна стала огромной коммунальной квартирой, в которой 44 веселых чижа в 44 кастрюлях чего-то пытаются сварить, да на кухне не могут уместиться. Ближе к современной России, впрочем, оказывается "взрослая" версия этого стихотворения, где "чиж-паралитик, чиж-сифилитик, чиж-парангик, чиж-идиот" дружно могут только галдеть. И протестовать в адрес соседей, которые под галдеж в кастрюлю горазды плюнуть.
Пост-индустриальное будущее, куда нас тянут так долго, что вся индустрия успела заржаветь, обернулось по-михалковски прямолинейным ремейком примитивной культуры. Бывший народ империи состоит теперь из отдельных сообществ, каждое из которых специализируется на эксклюзивном пост-индустриальном ремесле. К другим навыкам член племени не адаптирован и равнодушен. Где любимые поп-марксистами классы, где правое и левое, когда нет точки отсчета, все равны и каждый считает себя равнее. Особенно члены триб, наследующих веру предков--в Велесову книгу, расовую теорию, живительную силу земли или огня... искусства тож. Анимизм, или одушевление сверхчеловеческих сил, свойствен традиционным культурам. В точках соприкосновения разных сообществ возникает либо горячая любовь, как, например, у жителей Гусь-Хрустального, которым до сих пор платят зарплату сервизами и люстрами, и покупающих все это пассажиров транзитного поезда, либо острые конфликты, такие как между горной Чечней и плоской Россией, пермяками-соленые-уши и народцем Черного Гельмана, адептами современного искусства и ревнителями русского духа. Конфликт априори неразрешимый, потому что "группы граждан", на которые разбита "великая наша держава", говорят на разных языках, ходят разными маршрутами, читают разный интернет и пытаются довориться в одной специальной инстанции--суде.
И тут меня перестал интересовать круглый стол, ограниченный корпоративными проблемами и местными интересами. И я передумал просить разъяснений у юного ведущего вечера, автора поэтического пресс-релиза, знает ли он хоть что-нибудь о поминаемой им всуе "праворадикальной патриархальной группе граждан", которая злобно гнетет арт-сообщество по 282. Что бы я услышал в ответ, кроме импотентной "леволиберальной" риторики? В традиционном обществе за ближним лесом живет известно кто: народ одноногих с глазом на животе. От них что бывает: мор, глад и председатель весь чирьями порос. Тут надо всем миром от невидимого врага обороняться. Пока мужики плетень кругом деревеньки налаживают, бабы и калечные пускай колдуют. Ну и позаседать надо, обсудить, кто и когда соседнему сообществу фигу круче показал.
А пока мужики и бабы на районе фигами меряются, Олег Мавроматти за ближним лесом провода к электрическому стулу прикручивает. Не ровен час самоубьется, так мы знаем, кого винить нужно. А похороны за казенный счет.
