Независимый театральный режиссер Ксения Зорина рассказала корреспондентке «Полит.ру» Ане Гольдман, как найденная в куче мусора книга «Четвертая высота» о советской девочке Гуле Королевой стала спектаклем о становлении личности, тяжелых отношениях ребенка со строгой матерью и разговоре Человека с Богом. Премьера спектакля состоится 20 января 2020 года на сцене Центра имени Мейерхольда.
Книгу Елены Ильиной «Четвертая высота» я нашла практически в куче мусора (коллега раздавал ненужные книги). Впервые прочитав повесть будучи уже взрослой, я сразу захотела поставить по ней спектакль. Я слышала об этой книге с детства и знала, что она про Гулю Королёву — девушку, которая героически погибла в бою под Сталинградом, но решение поставить спектакль я приняла уже будучи режиссером, в этом нет детских сантиментов.
«Четвертая высота» — это документальная повесть, написанная после смерти Гули, по мотивам разговоров с ее родственниками, в первую очередь, с матерью. Это абсолютно житийный текст, хотя в нем нет ничего религиозного — он написан про советского человека и для советского человека.
Это история про сверхчеловека, причем не потому, что сверхчеловеком была именно Гуля Королёва, а потому что сверхчеловеком является любой человек, любой ребенок в момент своего рождения. Потому что когда ребенок рождается, ему принадлежит весь мир — он ничего не боится и для него нет непреодолимых барьеров, пока мир не начинает его бить.
И несмотря на то, что повесть написана, в основном, со слов матери Гули Королёвой, в книге очень хорошо видно, что главным инструментом, при помощи которого мир бьет ребенка, является его мать.
В тексте виден весь драматизм отношений ребенка с давящей матерью, и хотя в них вроде бы нет ничего совсем уж криминального, у современного читателя просто волосы дыбом встают от того, как жестоко обходится мать со своей дочерью. В том, как мать ведет себя с Гулей, мы узнаем модели поведения людей старой закалки, сформировавшихся в первые годы советской власти. Это были суровые и строгие люди.
И вот на протяжении повести мы наблюдаем за тем, как мир ребенка — мир Гули Королевой — постепенно съеживается и заканчивается для нее не смертью на войне, а отказом от множества возможностей выбора: она могла сниматься в кино, но не стала, она могла заниматься спортом, но не стала, она могла работать с животными, но не стала, — она могла стать кем угодно, но мир хотел, чтобы она стала полезным членом общества — вышла замуж, родила ребенка и стала мелиоратором. Погружаясь во всё это, Гуля лишается свободы — свободы жеста и свободы акта.
На этом фоне героическая смерть на войне уже не выглядит страшным концом. Гуля уходит на войну, оставив годовалого сына матери, чтобы в последнюю секунду своей жизни снова обрести свободу и взять новую — четвертую — высоту. Смерть становится возрождением, как и должно быть в житии.
В основу постановки легли первые главы повести, в них речь идет о раннем детстве Гули, когда она еще в полной мере была сверхчеловеком и могла всё. Книга не безумно хорошо написана, поэтому мне было не жалко резать текст — описательные связки не представляют художественной ценности. В постановке минимум текста, и она воспринимается как пластический спектакль, который некоторые даже называют перформансом из-за того, что в нем много импровизации.
В постановке заняты четыре актрисы. В спектакле жестко задан порядок сцен, текст, мизансцены и пластические решения, но при этом никто не знает, которая из актрис в какой момент спектакля станет Гулей, а кто окажется ее матерью. Гулей становится актриса, которая первой берет на себя эту роль в эту секунду действия, и в каждой новой сцене, в каждом новом прогоне и каждом новом спектакле Гули совершенно разные.
Самым интересным во время работы над постановкой для меня оказалось то, что монструозная мать Гули совершенно неожиданным образом полностью оправдалась. Когда одна из актрис становится Гулей, а другие — ее матерью, происходит трагическое разделение на ребенка-героя, который получает весь мир, и другими девочками, которые просто опоздали, и поэтому их судьба — стать матерью, выполнять другую функцию. Антигерой — это такой же страдающий герой, который просто оказался по другую сторону баррикады. Поскольку актрисы всё время меняются, хорошо видно, как каждую секунду они превращаются из мученицы в мучительницу — из объекта в субъект.
Вторым ключевым моментом неожиданно оказалась фигура отца Гули. Читая первые главы, поначалу вообще не задумываешься, есть ли у девочки отец, она взаимодействует исключительно с матерью. Но вот у ребенка появляется важный вопрос, и он идет к отцу, потому что функция отца — отвечать на важные вопросы. Однако поскольку на сцене четыре девочки, отвечать на вопросы некому, и разговор с отсутствующим собеседником-отцом превращается в разговор с Богом Отцом, которым и замыкается житийная история.
Человек вырос и пришел к Отцу требовать ответа. Человек разговаривает с Богом, но Бог не разговаривает ни с кем и никогда. Но то, что Бог не дает ответа — это тоже ответ, и это тоже новая высота, — переход на следующую ступень понимания.
