Мы регулярно спрашиваем разных людей о том, что они сейчас читают или на какие книги обратили внимание. В этот раз мы поговорили с Александром Рубцовым — филологом, театроведом и театральным критиком.
Я посмотрел на свои полки и выбрал несколько книг, которые, как мне кажется, не каждый найдет или не каждый станет читать без совета. Они вышли в разное время. Некоторые — уже переиздания. Сначала мне показалось, что они совершенно не связаны друг с другом, но теперь я вижу, что общее у них все-таки есть. Это книги о нон-конформистах разных времен и разных культур.
«Волшебная страна» Максима Белозора — это маленькая книжка о жизни художников и поэтов 1980-х годов в Ростове-на-Дону. В ней собраны веселые истории на грани фола — пьянки, кутежи, поэзия и советская действительность преломляются в отдельных рассказах, из которых собрана книга. Всё было бы весело, если бы в самом начале не говорилось о том, что большая часть героев «Веселой страны» уже мертва: алкоголизм был неотъемлемой частью их жизни, это и сказалось на здоровье
Еще Белозор — мастер черного юмора, без которого тяжело представить эпоху 1980-х.
Режиссер Всеволод Лисовский — один из тех, кто общался с героями Белозора и лично варился в этой жизни. Он поставил замечательный иммерсивный спектакль по «Волшебной стране» — участники спектакля ходят по улицам Ростова-на-Дону и становятся свидетелями историй, которые описывает Белозор. И страшно, и грустно, и смешно.
На «Волшебную страну» чем-то похожа более ранняя книга Леонида Липавского «Исследование ужаса». Липавский — поэт и философ 1920–1930-х годов. Он входил в кружок обэриутов и записывал всё, что происходило с ними в это время. В «Исследовании ужаса» мы видим не то, что поэты транслируют через стихи, а то, что их окружало, когда они работали. Липавский пишет про быт. Про то, что потом стали называть внутренней эмиграцией. Про то, как пытались уйти вглубь себя от реальности 1930-х годов.
Ужас, о котором пишет Липавский, — это не только философская категория. Это еще и ужас времени и ужас в человеке.
«Исследование ужаса» — очень остроумная книга. Философские рассуждения могут чередоваться с описаниями картошки на столе обэриутов или работами над спектаклем в квартире.
По «Исследованию ужаса» спектакль поставил Борис Павлович. Постановка идет четыре часа, и всё это время актеры играют Друскина, Хармса, Введенского и их друзей в их обычной жизни. Спектакль проходит в квартире в Санкт-Петербурге. Все зрители становятся гостями на очередном собрании поэтов.
Если сравнить «Волшебную страну» и «Исследование ужаса», можно увидеть, что за эти годы русский человек, конечно, изменился, но остался таким же милым, пьющим и трагичным.
Недавно вышел сборник НЛО про еще одно явление русской поэзии — «Лианозовскую школу». Тоже о собрании поэтов, которые в 1960-е годы в тогдашнем поселке Лианозово тоже прятались от советской действительности, и тоже делали это по-своему. Книга так и называется — «Лианозовская школа».
Это филологичеcкое исследование творчества лианозовцев. В сборник вошли авторы с разной позицией, но все они выполняют важную задачу — встраивают «Лианозовскую школу» в общий литературный контекст. Многие ничего не знают о лианозовцах, поэтому такой сборник важен.
Лианозовцы — Сапгир, Холин, Некрасов, Сатуновский — поэты барачной жизни. Для них барак — это быт, то есть нормальная среда для существования. «Барачное» у них часто становится «барочным». Думаю, что они сами могли так шутить.
Лианозовцы смотрели на советский мир так, как вскоре, в 1980-е, будет смотреть вся страна — которая сама превратилась в большой барак.
Если Лианозово — это, скорее, московское явление, то Лев Лосев — явление петербургское. В «Издательстве Ивана Лимбаха» в 2012 году вышел сборник его стихотворений «Лев Лосев. Стихи». У книги очень небольшой тираж — всего 2000 экземпляров. Это самый большой сборник Лосева.
Примерно в одно время с «Лианозовской школой» в Ленинграде существует «Филологическая школа». В нее входили студенты филологического факультета СПбГу того времени: Владимир Уфлянд, Михаил Ерёмин, Леонид Виноградов и другие. С ними был и Лев Лифшиц, который позже взял псевдоним Лосев.
Они устраивали безумные перформансы и писали непохожие ни на что стихи. Аполитичность, асоциальность, уход в себя, которые сопровождаются молодежным филологическим драйвом, — это «Филологическая школа». Они постоянно жонглируют отсылками к мировой культуре и своему личному опыту.
Есть впечатление, что Лосев никогда не писал для мира, а писал для себя и для своих друзей. Он не боится вводить в стих отсылку, которую прочтут только те, кто близко с ним знаком. И копаться в этом интересно. Если ты смог прочесть и понять, что Лосев имеет в виду, то ты чувствуешь, что прикоснулся к чему-то важному. И у него всё тоже пронизано черным юмором, как и в предыдущих книгах.
Следующая книга — «Современная природа» Дерека Джармена. Джармен — британский режиссер, открытый гомосексуал, ВИЧ-положительный. Быть таким в Великобритании в 1980-е годы, мягко говоря, некомфортно. Джармена вытеснили из общества, и в последние годы жизни он уехал из Лондона к себе в загородный дом, находящийся рядом с атомной электростанцией.
Там Джармен вел дневник, который в итоге стал книгой «Современная природа». Он тонко чувствует всё окружающее, рефлексирует о современном обществе, и все его рассуждения при этом пронизаны метафорической угрозой от атомной электростанции, которая работает у него под боком.
Все мысли Джармена перемешиваются с тонким и кропотливым описанием его заботы о цветах, которые он выращивает. Видно, что измотанный преследованиями и непониманием человек находит в цветах и остатках природы свое успокоение. Это его последняя надежда, за которую он цепляется, чтобы не раствориться в мире технологий и скорости.
Последняя книга — «Своими словами» Дмитрия Крымова. Это и не тексты пьес, и не тексты спектаклей, а что-то радикально новое. Крымов в своих работах всегда собирает и коллажирует разные произведения. Так он выстраивает метасюжет: отталкивается от одной детали, а потом его далеко уносит фантазия. Книгу можно рассматривать как пояснение к этим спектаклям. В ней можно детальнее взглянуть на то, что, возможно, зритель упустил в театре.
В этом тексте Крымов придумал новый жанр, у которого нет названия. Суть этой книги отражена в подзаголовке — «Режиссерские экземпляры девяти спектаклей, записанные до того, как они были поставлены». С помощью этих текстов мы продлеваем свое нахождение в театре, внутри спектакля, который уже закончился — а в тексте еще не был поставлен. Крымов погружает читателя еще глубже в свой мир и сталкивает его с новыми загадками и противоречиями, которые можно разгадывать и которыми можно любоваться бесконечно долго.
Этот год — год Крымова, он везде и повсюду. В 2021 году его спектакли шли на семи сценах Москвы. Три из них — премьеры сезона. «Своими словами» окончательно закрепили за Крымовым статус живого классика.
