Барнс Дж. Письма из Лондона / пер. с англ. Л. Данилкина. М. : АСТ, 2008. 444 с.
Если верить учебникам, начало 1990-х годов в Англии не отличалось яркими событиями: уход в отставку в 1990 году Маргарет Тэтчер, премьерство Джона Мейджора, очередная победа консерваторов на парламентских выборах, не слишком популярные реформы в области социальной политики, затянувшийся процесс переговоров по вопросу европейской интеграции. Эти годы между концом долговременного правления «железной леди» и приходом к власти Тони Блэра в 1997-м кажутся лишь переходным периодом, заполняющим пустоты между массивами эпох. А для людей, чье представление об Англии сформировано чередой известных клише о погоде, стабильности и фунте, начало 1990-х и вовсе вряд ли чем отличается от других лет.
Но именно этому периоду посвящен сборник эссе крупнейшего современного английского писателя Джулиана Барнса «Письма из Лондона», вышедший в издательстве «АСТ» в переводе литературного критика Льва Данилкина. В книге собраны пятнадцать эссе, написанные автором с марта 1990 по август 1994 года для американского журнала «The New Yorker». Случайные события, повседневные решения, забавные курьезы – все подмечается Барнсом и в лучших эссеистических традициях разворачивается в размышления о жизни современной Англии.
Впрочем, никакого занудства. Любая история подается с изрядной долей иронии по отношению ко всем фигурантам дела, портреты известных персон оживляются комическими подробностями, в по-английски уравновешенный и размеренный рассказ вторгаются диссонирующие нотки – Барнс с легкостью наполняет свои эссе теми мелкими «человеческими» деталями, которые оживляют клишированные представления о «туманном Альбионе».
В качестве фона для рассказа о скандале начала 1990-х вокруг покупки английского Торгового дома Фрейсер Аль-Файедами Барнс выбирает известную славу Британии как родины всевозможных подделок. После заключения сделки обнаруживается, что новые владельцы исказили свои биографические данные и дали неверную информацию об источнике средств. Оказывается, их особы не так уж и приближены к султану Брунея, а воспитание не имеет ничего общего с английскими традициями. Казалось бы, эти новости ничуть не меняют сути дела – продажи английского предприятия египетским предпринимателям. Но они неожиданно будоражат умы граждан, которые готовы точно так же возмущаться при обнаружении очередной подделки в Британском музее и молчаливо поощрять создание новых копий.
Рассказ о вступлении Джона Мейджора на политическую арену в качестве самостоятельного политика проиллюстрирован эпизодом с первой шуткой нового премьер-министра на заседании парламента. В дополнение к этой истории писатель описывает общественную деятельность ушедшей в отставку Тэтчер, которая считала шутку признаком слабости политика. Ее фонд, призванный «увековечить все то, во что я верю», на поверку оказывается не только бесполезным, но и абсурдно разорительным предприятием. И первая, пусть и неумелая, шутка Мейджора становится для Барнса знаком разрыва с вырождающейся традицией в лице Тэтчер.
Сказанное не означает, однако, что Барнс открыто высказывает свои политические пристрастия. В его эссе достается практически всем, кроме разве что известного писателя Салмана Рушди, который, несмотря на озвученный экстремистами смертный приговор, сумел не только уцелеть, но и остаться адекватным в своих оценках человеком. Чего автор не может сказать о политиках, отказывающихся фотографироваться вместе с Рушди, чтобы не навлечь на себя лишние неприятности.
Но не только политики, в целом англичане в изображении Барнса обладают множеством человеческих слабостей и оказываются очень понятны любому читателю. Они болеют за своего кандидата в шахматном турнире, как будто на кону стоит вопрос жизни и смерти, они отмечают год лабиринтов, когда в стране царит полная неразбериха, ведут жаркие споры о размере груди у новой Британии, отчеканенной на монете, и не могут спокойно уснуть, не узнав подробностей личной жизни своего канцлера казначейства, купившего бутылку дешевого вина в винной лавке и превысившего лимит на кредитной карте.
«Письма из Лондона» как нельзя более отчетливо иллюстрируют известную двойственность любой современности – увиденной изнутри или же спустя некоторое количество времени. Любой синхронный взгляд на события, каким бы аналитическим он ни был, склонен придавать излишнюю значимость мелким решениям, которые впоследствии будут сглажены историей. Любой исторический взгляд назад, напротив, жертвует деталями ради описания общего процесса, уже имеющего определенный вектор и понятно, куда ведущего. Однако без первого второе оказывается лишь сухой фактографией, не говорящей ничего о характере эпохи.
Книгой эссе, собранных под одной обложкой спустя десять лет после их выхода в журнале, Джулиану Барнсу удается наполнить эпоху колоритом, потерянным к настоящему моменту за бесстрастным описанием в учебнике истории. Для российского же читателя сборник имеет двойную силу: он даже не столько оживляет период, сколько развенчивает ряд мифов и клише, создавая новый образ старой доброй Англии, эмоциональный и по-человечески понятный.
