Наши культурные люди обычно начинают оценочное суждение так: "фильм режиссера N – хороший...". На этом первая часть предложения заканчивается, и ты по ритму знаешь, что сейчас последует «но» и дальше высказанное в первой части одобрение будет уменьшено примерно до нуля.
Например: "фильм режиссера N – хороший, но не великолепный (не удивляет, режиссер повторяется и т.п.)".
Культурный человек не любит, когда что-то или кого-то хвалят без вот этого «но». Он начинает нервничать неосознанно, если его лишить возможности маневра. Таким образом, можно достичь баланса (нуля) в одно касание (в одно высказывание). Однако наши люди, как правило, все-таки добродушны, поэтому вторая, уничижительная, часть высказывания обычно не выходит за рамки нуля, не загоняет оценку в минус.
Такова бытовая практика автоматической коммуникации. Исключение составляют случаи, когда кто-то умышленно хочет обругать. Как в воспоминаниях Евгения Шварца о Корнее Чуковском:
«Во время съезда писателей, узнав, что Маршак присутствовал на приеме, куда Чуковский зван не был, этот последний нанес счастливцу удар по своей любимой системе.
-Да, да, да! – пропел Чуковский ласковою – Я слышал, Самуил Яковлевич, что вы были на вчерашнем приеме, и так радовался за вас, вы так этого добивались!
или
там же
«Встретив в трамвае Хармса, Корней Иванович спросил его громко, на весь вагон:
- Вы читали " Мистера Твистера"?
- Нет, - ответил Хармс осторожно.
- Прочтите! - возопил Корней Иванович. - Прочтите. Это такое мастерство, при котором и таланта не надо. А есть куски, где ни мастерства, ни таланта:
"Сверху над вами индус, снизу под вами зулус" - и все-таки замечательно!
или
в главе «Что пишут в газетах» (ниже)
Это длинное предисловие я написал для того, чтобы дальше написать нормальную равновесную фразу примерно так:
Я на Московском кинофестивале посмотрел двадцать фильмов и все они были хорошие, кроме одного из конкурса «Перспективы», правда, этот вот один, он, по-настоящему, плохой.
По-моему, получилось высказаться, как у настоящих добродушных культурных людей. Тем более, российские кинокритики и киноведы, как раз дали этому вот очень плохому фильму свой приз. Чем, опять же, все уравновесили. И я бы, эхма!, с ними б даже согласился условно, если б конкурс «Перспективы» переименовали, а то, как-то обидно за наше кино – если у него могут быть такие перспективы.
Когда смотришь фильмы разного уровня навалом, как это и бывает на фестивалях – я часто думаю вот о чем. У всех игровых фильмов (кроме «потоков сознания») – как правило – три типа финала – «герой достиг счастья», «герой погиб» и «герой идет по дороге». Если фильм талантливый, то и в этих традиционных финалах – ничего не жмет, даже когда понимаешь производственную кухню. Например, в «Джонни Д» - погибает герой не кого-нибудь, а Джонни Деппа, что уже сами понимаете, да еще от выстрелов в спину. И после этого, вдобавок, убийца отправляется в тюрьму, чтобы рассказать девушке трагически погибшего трогательное стихотворение, которое шептали губы героя перед смертью. И стихи вполне приличные - не там - снизу под вами зулус,
а
"для Билли моей
не поет соловей".
По-моему, так.
Про гениев нечего и говорить – они ряды не образовывают, а средний уровень – он на то и средний уровень, чтобы создавать некоторую норму… и т.п. Так вот с финалами, конечно, у «просто хороших» фильмов – труба. Заметно, например, что автора на этом вот фильме не очень-то перло, но он мастеровито и старательно прядет и вышивает, ты следишь за этим не без удовольствия, но вот доходит до финала – и лучше бы финала вообще не было. Это мне кажется из главных недостатков, того, что Тарас Попов называет «прямоходящей драматургией». Художник и его опекуны направляют работу (говорим о финале) в сторону заботы о потребителях («надо думать о зрителях», «кому это нужно» и т.п.) и получается механический финал, в который ничего живого не вкладывают, а вкладывают условно-маркетинговое понимание (или антимаркетинговое - «фестивальное» – что тоже самое)возможных пожеланий условных потребителей. Хотелось бы как-то радикально со всем этим поступить – например, снимать фильмы и писать книги без финала вообще, наложить на авторов такое ограничение, они через него пройдут и станут, наконец, вести себя прилично.
Это предложение - не шутка, не «ирония». Я почти уверен, что на какое-то время это было бы плодоносно.Мне кажется, что как-то это уже даже неизбежно и чувствуется в воздухе. В «Мелодии для шарманки» Киры Муратовой (которая и талант и гений и ей по фигу средние уровни) – там путешествие детей показано вдоль - как «Одиссея» - это тоже традиционно, но честней, и важные актеры, которые вдруг возникают на пути у детей, зетем исчезают, чтобы больше не появиться (хотя "зритель ждет"), а финал получается не «главный герой погиб», хотя мальчик погибает, а «путешествие заканчивается».
Кстати, перевести киновысказывание Киры Муратовой (которое этом фильме есть) – на язык «как нам обустроить нашу Родину», «давайте поговорим об этом» так никто и не смог. Одни попытки делают, но - ы… ы…, другие обвиняют в мизантропии. Это вот такая мера таланта и его, что ли, удел. Кинокритики, например, её не слышат, потому что у неё - «высокий стиль», а они думают, что она гонит чернуху. Всего и делов-то.
Разговоры в фойе кинотеатра «Художественный»:
- Вчера мы смотрели фильм про Брамса и Шумана!
- Они что? Были гомосеки?
- Нет, дело не в этом! Оказывается, Брамс был намного моложе Шумана и любил его жену Клару!
- Ничего себе! Так живешь всю жизнь и не знаешь!
Это о фильме "Клара" ("Geliebte Klara", 2008) режиссера Хельмы Сандерс-Брамс, внучки того самого Брамса, о котором мы сейчас столько узнали! А Клара Вик, его возлюбленная, но чужая жена, кстати, была раньше изображена на купюре в 100 немецких марок. Хочется, конечно, в этом месте сказать - увековечена, но увы - даже деньгам приходит конец. Вообще-то раньше европейские деньги были не в пример красивее.
100 дойчмарок, Клара Вик
У нас в редакции «Полит.ру» есть клуб любителей языка газеты «Жизнь». В него входят Сергей Мартынов и я (апдейт - и еще, конечно, Андрей Левкин), и пока прием открыт. В статье этой газеты о вечеринке на ММКФ был прекрасный кусок.
«- Они снова вместе, - шептались вокруг, но Волочкова только загадочно улыбалась, потрясывая тонкой косичкой в толстой резинке за 15 рублей».
Разговоры в кинотеатре «Художественный»:
- Гриша! Я звоню тебе с городского, потому что мобильный ты не берешь!
- Почему не беру?
- Что ты говоришь? Ты понимаешь, что ты говоришь? Как почему не берешь? Это я должна тебя спросить, почему не берешь! Я звоню тебе с городского, потому что мобильный ты не берешь! А ты вместо того, чтобы ответить по мобильному, его не берешь!
