Наша оперная жизнь всегда делилась на столичную и провинциальную. Первую представляли Большой и Мариинский, и она считалась лицом, вторую – вся остальная Россия, и она выступала в роли фона. Исключения, вроде Свердловского театра оперы и балета поры 1980-х, случались, но не меняли климата в глобальном смысле. Система культурных ценностей с четким делением на периферию и центр, как часть государственной политики, казалась незыблемой. Несмотря на то, что в 20-м веке весь цивилизованный мир жил по другим законам, и статус театра определялся его художественным уровнем, а не географическим положением.
Однако взаимоотношения культуры и общества не только данность, которой мы пользуемся, но и результат личных усилий. Например, стал бельгиец Жерар Мортье в 2002-м худруком Зальцбургского фестиваля, и существующая с 1920-го респектабельная институция, которая при прежнем руководителе Караяне была оплотом консервативности, преобразилась. Соответственно, изменилась и опера: из традиционного искусства, где важен голос, опера превратилась в радикальный театр, где главным стал режиссер, создающий картину мира. Мортье посягнул на святое, он рисковал, постоянно испытывая сопротивление со стороны завсегдатаев, возмущенных переменами, и со стороны государства (политика худрука критиковалась в СМИ), но выиграл. Фестиваль стал синонимом театрального авангарда, а эра Мортье (10 лет) вошла в историю 20-го века как одна из динамичных фаз его движения.
В России один человек тоже способен на многое. В отдельных случаях он может даже перевернуть мир, как Валерий Гергиев. Став в 1989-м главным дирижером Маринки (потом – худруком и директором), он превратил бывший Кировский театр в пуп земли – как в России, так и в мире. Мариинский театр стал не только художественным феноменом, но и общественно-политическим, и с этим ничего не поделаешь. Одно из проявлений амбиций -- конкурс проектов на новое здание театра и победа французского архитектора. С началом возведения объекта (соответственно, разрушением старых застроек) стало неопровержимо ясно: когда рядом с историческим зданием появится это архитектурное чудо, Маринка станет в России первым образцом современной архитектуры мирового класса.
Несколько лет назад нашу оперную жизнь взволновало известие об открытии в Ростове оперного театра. Взволновало не только потому, что оперные театры в России – явление штучное, но и потому, что амбиции Ростова явно не соответствовали представлению о положении провинциальной оперы: для постановок привлекались ведущие российские силы, а музыкальным руководителем стал и вовсе дирижер, имеющий постоянный контракт в Ирландии Александр Анисимов. Худрук Ростовского музыкального театра Вячеслав Кущев не посягнул на главную святыню – театральную структуру советского образца: он не отменил должности главных режиссеров и художников, которые крепко держат власть в руках и никого не подпускают. Но взяв политику театра в свои руки, он создал дело, которое вызывает интерес публики и уважение специалистов. Оказалось, если серьезно подойти к опере, то независимо от ее местоположения выпускаемый продукт может быть не достижением областного значения, а событием оперной жизни России.
Сегодня лучшая постановка Ростовского музыкального – «Леди Макбет Мценского уезда» Шостаковича, показанная на закрытии гастролей с большим успехом. Уже сам выбор названия говорит о художественном вкусе: театру интересны не только итальянские шлягеры («Мадам Баттерфлай» и «Травиата»), но и трудные русские оперы, названия которых мало что говорят широкому зрителю. Ясно, что даже при грамотном пиаре такие названия не сделают кассу -- публика все равно идет в оперу за красотой. «Леди Макбет» -- сочинение харизматичное для 20-го века, но в глубинном смысле антиоперное -- в ней все некрасиво и страшно. Однако Ростовский театр поставил Шостаковича не в целях борьбы с местным художественным инфантилизмом. Он подошел к «Леди Макбет» как к выдающейся музыке, которая может увлечь так же, как «Борис Годунов» или «Пиковая дама».
Самый веский аргумент спектакля -- его музыкальный уровень. Партитура (она считается одной из самых сложных в истории оперы), состоящая из одних соло, тщательно сделана: каждый голос слышен и каждый интересен, а оркестровое тутти, особенно в финале оперы, подобно катастрофе. Никакие перипетии сюжета, проиллюстрированные действием, не смогут рассказать больше, чем ужасное глиссандо тромбона после изнасилования Катерины Сергеем или затаенное соло скрипки в любовной сцене 2 д. или глухие удары барабана, передающего шаги вернувшегося украдкой мужа по пустому ночному дому и предчувствие его скорого ужасного убийства. Спектакль, сделанный в жанре бытового блокбастера, имеет немало зрелищных достоинств: темные крыши домов, висящие в воздухе, которые периодически опускаются на платформы, погребая героев (сценограф – Зиновий Марголин); народ, который все время движется, создавая ощущение угрозы (режиссер – Сусанна Цирюк). Хороши и солисты, в первую очередь – молодая и значительная Татьяна Луцко (Катерина). Но именно оркестр под управлением Александра Анисимова – главное действующее лицо спектакля, что было оценено: публика устроила дирижеру овацию.
Похоже, российскому музыкальному театру есть чем гордиться.
Фото спектакля с официального сайта Администрации Ростова-на - Дону
