Одесса!
Первым сюда высадился, обогнав пароход на авто, вперед всего десанта, знаменитый актер Александр Филиппенко. У него свой жесткий график, он экономит время. Срезает углы. Моноспектакли этого актера даже меня, закаленного и капризного зрителя, держали в кресле и не давали, как это у меня заведено, смыться в середине действия. Вот сейчас мода на аудиокниги, тексты начитывает, кто ни попадя – а тут такой актер! Такой школы! Господи, когда ветераны, это… того…, то ты оставишь нас с Безруковым, и он будет главный артист страны! Ну а чё, заслужили, еще, причем, и не такого над собой надругательства. Хотели попсы, и быстрого успеха, и бабок? Ешьте, подавитесь. Так вот, я вам говорю: идите, потребляйте культуру, пока от нее что-то остается.
Вот, Филиппенко исполняет Довлатова. «Заповедник». Раскололась семья и по частям перебирается через океан. Главный герой - чего уж там, сам Довлатов – уходит в лирический высокий запой. Писатель сделал это смешно, а это же еще и трагедия. Да… Моноспектакль тут спас ситуацию - иначе как вышибить слезу при описании покойника, уезжающего из несуществующей страны и страдающего от проблем, каких давно уже не бывает.
Ну, что Филиппенко талантлив, и без нас ясно. Но он к моему, пардон, удивлению, оказался еще и умным. И глубоким. Извиняюсь, если что. Я слушал, как он рассказывает о жизни, на встрече со зрителями, потом мы с ним еще поговорили – трудно поверить, что это актер! (Пардон, не хотел никого обидеть из отсутствующих).
- …играл в качественных советских фильмах. Шофера, например, простого. Но потом я стал лысеть, появился другой типаж! (Ну кто еще так про себя запросто расскажет? –ИС). А в кино типаж - это главное. Приходишь на разговоры – а они: «да-да-да, повернитесь направо повернитесь налево, дайте ему в руки автомат… Саша, все быстро снимаем: день в тюрьме, день в бане и день – поедем на пленэр». Ну а что, не хочется ж друзей подводить. И потом со мной не разговаривали капельдинерши в театре: «Вы такой кровожадный, Александр Георгиевич!» - после «Рожденных революцией» - бандиты и злодеи, активные люди – такие мне роли попадались. И потом вдруг… «Иван Лапшин». Фильм попался, когда я уже знал очень много о профессии, я ж в театре Вахтангова работал. Я и Кощея Бессмертного сыграл, и Хоакина Мурьету. Мы, вахтанговцы – пережимщики, да и мне самому, начиная со студенческого театра, трагифарс ближе. И вот Герман пригасил меня на роль судмедэксперта. Я знал, к кому я еду. Все, что он сделал, было запрещено! «Проверка на дорогах» лежала на полке. Но он мне сам позвонил и сказал: «Александр, я хочу, чтоб вы были». У него нюх! Он собрал людей, которые понимали, во что мы ввязались. Эта игра под хронику – это ведь тоже формула. Играть – ничего не играя! Быть самим собой - но все равно, это игра! В нашей щукинско-вахтанговской школе - актер-гражданин всегда контролирует актер-образ. (Я тут не понял, сбился на модный «Гражданин Поэт», но Георгич разъяснил: «А иначе бы Отелло задавил бы Дездемону» - ИС).
Он продолжает:
- И были потрясающие встречи. Одна из них в Одессе. Ко мне подошел человек и говорит: «Спасибо, вы спасли мне жизнь!» И рассказывает. Он в армии служил, девушка ушла, катастрофическое настроение. И тут показывают фильм «Убегающий август», я там снялся. А там в конце мой персонаж ходит, ходит вокруг молчащего телефон, потом идет на кухню и включает газ. Парень воскликнул: «И что я, такой же дурак как Филиппенко, тоже включу газ? Не-е-т!» Вот как оно неожиданно складывается…
Так кстати и мы часто живем, - это я уже от себя. Иногда посылаемся кому-то, чтоб своим дурным смехотворным примером удержать кого-то из малых сих от глупого поступка. Не знаю за Украину, но про Россию, за ее спиной, давно поговаривают: смысл ее в том, чтоб показать миру «как не надо». Спасти, типа человечество. Россия – это как бы такой Брюс Виллис. С виду не очень, тяжело пьющий, его сторонятся, но в какой-то момент вдруг – бах!!! И он выстреливает. Кстати я давно уже требую издать Указ о переведении слова «Россия» в мужской род. Тогда и вертикаль будет, а то какая же у бабы вертикаль. Здесь я излагаю вам свой сон, добровольно, хотя по закону о печати свои источники я разглашать не обязан.
Однако же вернемся к великому актеру, послушаем, что он говорит об актуальном. Оказывается, он не только спасал жизни военных, которые почему-то верят в любовь – но и снимался в сериалах! Которые завоевали не только одесскую область, но и весь оставшийся мир, где понимают по-русски.
И почему же, интересно, его потянуло в сериалы? Прямая речь:
- Мне интересны новые технологии. Мыльная опера – это, с одной стороны, заработок для телеканалов и продюсеров. Рекламы там много в определенных местах. А для актера это – гибель. Там характеры не нужны ведь. И так все ясно и понятно. Типаж! И тебя пользуют. В этом смысле типичный случай – «Бедная Настя». На съемках сидели за монитором консультанты из Америки и то и дело вскакивали: «No, no! Никакой чеховщины, экшн давай! Есть только семь цветов радуги, а больше никаких нет! Первый слой ассоциаций – и все!» Но надо ж сыграть ненависть! Предательство! Измену! Кто в эту технологию попадает, тому из этой манеры игры очень трудно выйти. Выскочить из этого непросто!
Впрочем, не обязательно и выскакивать. Актер уточняет:
- Ситком – можно сделать качественный. Если собираются хорошие актеры. Хорошо, чтоб были щукинцы. Тот же Жигунов – он играл студентом еще у нас в Вахтангова. Если попадается партнерша такая, как Остроумова, с которой удается договориться и по капельке достоевщины добавлять, - тогда что-то можно сыграть.
Но, конечно, сериалы - это заработок, это популярность.
Честный человек Александр Георгич, сказал все же главное…
Ну что, казалось бы – литературная экспедиция? Чем можно сегодня удивить публику? Когда все уже украдено до нас и вывешено в сети? А вот врете, - живое дыхание глубокого человека с талантом и со сверкающими глазами – такого никакой интернет вам не даст. Это последняя крепость, которую мы еще не сдали, кажется.
И уж, кстати, раз зашел разговор. Никакой «Титаник» 3D с хоть даже и попкорном - не заменит морского путешествия off-line, лично, с горилкой и живыми людьми на борту.
Так что - да здравствует литературная экспедиция! Дай Бог, чтоб не в последний раз.
