“К Пушкину слава пришла в пятнадцать, к Шолохову – в двадцать два…”. Тем, кто в течение прошлого лета хоть изредка включал телевизор, эта фраза должна быть известна. С нее начинается рекламный ролик независимой литературной премии “Дебют”, предназначенной для авторов младше 25 лет, пишущих на русском языке. Эту фразу мне пришлось выучить наизусть. Ну, не рассказывать же своим далеким от литературы знакомым, что вот де, я стала финалистом литературной премии, учрежденной фондом “Поколение”… - гораздо быстрее и проще: “Слышали – к Пушкину слава пришла в пятнадцать… Слышали? Так вот я – там!”. Люди реагировали доброжелательно: “Ах, ты пишешь, оказывается… Ну-ну… Это хорошо…”. Но наотрез отказывались понять, зачем в рамках вручения литературной премии устраивать групповой выезд финалистов в пансионат аж на целых пять дней. “Что вас там, научат писать, что ли? Ну-ну…”.
Не скрою, что я сама находилась в стане недоумевающих (молчу о недоумении университетского деканата: в пансионат? в разгар зачетной сессии? ну, вы, девушка, даете…). И все же мы с соавтором прибыли в назначенный день к гостинице “Юность”, в глубине души подозревая, что окажемся единственными представителями молодой литературной поросли. Мы заблуждались. Все двадцать человек, вошедших в шорт-лист съехались с разных концов России и СНГ (москвичей было всего несколько человек), дабы поучаствовать в мастер-классах в “Липках”. Впервые в голову закралась мысль: может быть, оно того стоит?
Путь к пансионату оказался не простым – автобус, битком набитый юными дарованиями, некоторое время блуждал по перекрытым в честь правительственных передвижений трассам. Наконец, приехали в “Липки” - место, ставшее в последние время культовым благодаря проведению там не только “дебютовских” семинаров, но и форумов молодых писателей. После первой, установочной встречи в президентском номере выяснилось, что народ подобрался, с одной стороны, очень разный – и по возрасту (от 19 до 25), и по месту проживания (Кемерово, Молдавия, Казахстан, Украина…), с другой стороны, очень близкий – по роду занятий: кто-то дописывает дипломы и диссертации в гуманитарных вузах, кто-то работает в журналистике и в издательском деле, кто-то выпустил уже шесть книг.
Писатели быстро перезнакомились и отправились в бар, с энтузиазмом встретив сообщение о начале первого семинара в 10 часов утра. Сразу замечу, что в дальнейшем перспектива утреннего мастер-класса воспринималась с меньшим оптимизмом. Вставать к 10 приходилось каждый день. Утренние семинары длились по три часа. Сразу после обеда начинались вторые семинары, которые заканчивались ближе к ужину. График заседаний был достаточно плотным, не говоря уже о том, что к семинарам по фантастике и крупной прозе приходилось спешно дочитывать тексты по ночам. Да и малая проза, как выяснялось во втором-третьем часу утра, не такая уж, если разобраться, малая… Всего было шесть семинаров в следующем порядке: фантастика, поэзия, малая проза, крупная проза, драматургия, критика. Каждым семинаром руководил член жюри, отвечающий за номинацию: писатель-фантаст Михаил Успенский, поэт Евгений Рейн, прозаик и критик Леонид Костюков, прозаик Евгений Попов, драматург и журналист Ольга Кучкина, координатор премии, прозаик и критик Ольга Славникова.
На семинаре по фантастике участники были серьезны, избегали резких высказываний, жюри (первый и последний раз) искренне постаралось не проявлять своих симпатий. Молодые фантасты – Владимир Аренев, Юлия Остапенко и Александр Силаев – задорно нападали друг на друга за несоблюдение законов жанра. Периодически всплывали фамилии Сорокина и Пелевина (произносилось акцентировано “Пилевин” - с ударением на первый слог), которые тут же из настоящей фантастики с позором изгонялись. В связи с повестью Александра Силаева “Армия Гутэнтака” потревожили даже Лимонова. Молодой критик Анна Шаргунова, увидев в повести аллюзии на его произведения, начала свою мысль словами: “Возвращаясь к идеям Лимонова…”. “А что, у Лимонова есть идеи?” - встрепенулся Рейн. “Целых две”, - сообщил Костюков и, наверное, рассказал бы о них, если бы Попов не попросил оставить в покое “блестяще мертвого Эдичку”.
Семинар по поэзии оказался шумным и бестолковым. “Поэзия – это явление личного драйва”, - начал мастер-класс Евгений Рейн. Драйва было много, а толку – мало. Жюри и присоединившиеся к ним ответственный секретарь премии поэт Виталий Пуханов и поэт Данила Давыдов устроили вместе с номинантами настоящую дискуссию, в рамках которой был задан провокационный вопрос: “объясните, почему ваши стихи лучше?”. В результате Елена Шерстобоева, получив от Пуханова диагноз “вы стихов писать не будете”, дрожащим от обиды голосом заявляла, что не уважает в поэзии литературщину; Анастасия Афанасьева пыталась доказать нецелесообразность писать в стихотворении прямым текстом “я люблю мальчика”; Илья Кригер, выдав апологию верлибра, предпочел из разговора самоустраниться; а Марианна Гейде все больше молчала, пока вокруг нее исподволь собирался “клуб поклонников Марианны Гейде”. Евгений Рейн, откровенно наслаждаясь кипением страстей, поддерживал спорящих демократическими фразами вроде: “Это – мнение, и оно имеет право на существование”. Получилась яркая и, как ни странно, привлекательная иллюстрация к его же ироничному заявлению в начале семинара: “Я лирический поэт, я могу валяться в канаве”. Каждый поэт довольно убедительно отстоял свое право валяться в собственной канаве. Осталось только невыясненным, смогли бы сами признанные поэты Пуханов и Давыдов ответить на этот вопрос – почему ваши стихи самые лучшие?
Семинар по малой прозе был совсем уж мирным. Создавалось впечатление, что жюри поставило перед собой задачу решить на этом семинаре глобальные литературные проблемы. Леонид Костюков закрыл вопрос о плагиате: если написать фразу “идиот, я люблю тебя” уже получается сплошной плагиат, идиот – это из Достоевского, я люблю тебя – из Моэма. Евгений Попов разобрался с маргинальностью в литературе: “Все маргиналы давно уже превратились в попсу”. Вдвоем они разобрались и с Сорокиным. “Хватит уже пинать мертвого льва!” - возмутился Попов, когда кто-то в очередной раз прошелся по мэтру. “А мы не пинаем, мы, наоборот, с почестями хороним”, - невозмутимо ответствовал Костюков. С проблемой выбора победителя жюри разобралось не менее блистательно. Всем молодым Чеховым раздали заслуженные комплименты, но стало как-то до грустного понятно, что новым лицом русской прозы будет воронежский мальчик Николай Епихин.
Еще меньше интриговали на семинаре по крупной прозе. Андрея Иванова и Адриану Самаркандову хвалили, ругали, опять хвалили, опять ругали. А Владимира Лорченкова за роман “Хора на выбывание” только хвалили и посматривали с сочувственным интересом. В кулуарах Лорченкова хватали за руки и с восхищением спрашивали, как же он вернется домой, в Молдавию? За спиной у молодого романиста всерьез спорили – посадят его в первый же день по возвращении на родину или дадут недельку погулять. Впрочем, на семинаре все присутствующие в один голос уверяли друг друга, что роман вовсе не о политике… Главные персонажи – президент Молдавии и лидер оппозиции, которые в борьбе друг с другом прибегают к самым фантастическим мерам. Ну, скажем, отец лидера оппозиции, став зомби, съедает труп гадалки… Да, в общем, не про политику. Хотя…
Рассказ о семинаре по драматургии опущу, поскольку сама являлась жертвой беспристрастного разбора. После этого семинара мне стало ясно, что метафизический ужас у нас по-прежнему в чести и что молодые писатели в массе своей страшно далеки от драматургии и театра. Наконец, на семинаре по критике случился еще один жаркий спор. А точнее, два десятка жарких мини-споров. Выясняли, как и о чем должен писать критик, нужно ли читателю его “я” в критической статье или можно обойтись годом рождения автора анализируемой книги, нужно ли писать о том, кто тебе нравится, или лучше ругать, раз ругается… Распалившийся Костюков неожиданно выдал в адрес одного из номинантов рецепт написания идеальной критической статьи: “Я хочу отличать господина Чанцева от книги, о которой он пишет”. Тут, наверное, могло начаться самое интересное, но в аудиторию привели съемочную группу, дабы запечатлеть процесс заседания на пленку, народ стал делать не по годам умные лица, жюри почувствовало близость интервью, и семинар медленно угас.
Так мы провели четыре дня в “Липках”. По возвращении в Москву состоялось еще одно мероприятие – вечер премии “Дебют” в “Пирогах” на Никольской. Тут популярностью пользовались поэты, читавшие свои стихи. Записаться в поэты мог любой пожелавший дебютант – так, прекрасные стихи читала Юлия Стениловская, номинация “малая проза”. Кроме того, у микрофона и за столиками были замечены Дмитрий Кузьмин, Елена Фанайлова, Станислав Львовский, Дина Гатина, Данила Давыдов и другие.
Собственно вручение премии состоялось 18 декабря в Атриуме Государственного музея им. Пушкина. Естественно пара-тройка дебютантов (естественно, москвичи) пытались заблудиться между двумя музеями имени Пушкина. О своих победах и не победах (а это и мой случай) мы узнали за полчаса до начала церемонии, из пресс-релизов. Следующие полчаса победившие пребывали в жестоких раздумьях, что бы такое сказать со сцены, а не победившие, этой задачей не обремененные, обрадовано бросились пить шампанское и поздравлять друг друга с “пролетом”. Речи были также заблаговременно напечатаны в пресс-релизах, и это подействовало на лауреатов расслабляюще – большинство сослалось на печатный текст, а со сцены быстро и несколько скомкано, хотя и сердечно, поблагодарило всех. Проигравшим были вручены ценные призы. Какие – не скажу, но действительно ценные!
Впрочем, проигравших почти что и не было. На фуршете одинаково поздравляли всех финалистов, направо и налево раздавались визитки, финалисты знакомились со своими литературными кумирами. Лично на меня наибольшее впечатление произвели разговоры с Олегом Павловым и Эдвардом Радзинским. После фуршета раздавались книжки прошлогодних дебютантов. Но и на этом премия “Дебют” не закончилась – по крайней мере, для москвичей. Мы побывали на записи программы “Апокриф” Виктора Ерофеева, посвященной премиям, давали интервью для “Русского журнала”. Во время этого интервью Линор Горалик задала вопрос: “Какова она, слава, в двадцать с небольшим лет? Не страшно?”
Наверное, было бы страшно, если бы тебе в руки всунули две тысячи долларов, табличку “я – писатель” и выкинули бы в свет. Иди, пиши, наслаждайся. Премия “Дебют” - это не тот случай. Это единственная литературная премия, лауреаты которой после церемонии вручения подходят к своим конкурентам и совершенно искренне говорят: “я бы дал эту премию тебе, потому что мне очень нравится то, что ты пишешь”. Секрет прост: благодаря поездкам в “Липки” финалисты премии “Дебют” читают друг друга, обсуждают друг друга, узнают новое о своих произведениях, получают ценные советы. Премия “Дебют” - это не когда ты положил деньги в карман и пошел писать дальше – это когда ты даже и без денег пришел домой, сел и чуть ли не впервые всерьез задумался, как, о чем и зачем ты теперь будешь писать.
P.S. Что такое слава? Слава – это когда преподаватели в коридорах университета останавливаются и с уважением говорят “поздравляю”. А ты идешь и думаешь: “С чем это они? С Новым годом, что ли?”
