Кураторы выставки, художник Роман Сакин и галерист Марина Печерская, решили, что настала пора выяснить: кто заказчик искусства в общественном пространстве? Слово «госзаказ» с советских времен предполагает некий негатив – навязанную сверху идеологическую пропаганду: власть заказывает, художник исполняет, горожане терпят. Та идеология ушла, но в решениях о выборе темы и места установки памятника есть некая инерция прошлого – отсутствие коммуникации между горожанами, чиновниками и творцами. Выставка «Госзаказ» – попытка предложить позитивную систему взаимодействия, где заказчиком оказалось бы общество, а художники могли бы представить новые формы работы в городе, которые вызывали бы интерес и которые городские власти могли бы осуществить.
По традиции монумент должен напоминать нам о герое или важном историческом событии, но бронзовые скульптуры уже не выполняют эту функцию. Привычная форма вызывает равнодушие, и памятник парадоксальным образом становится невидимым. Пожалуй, только один монумент последних лет стал действительно заметным и популярным, но не благодаря качествам художественного произведения. Это – памятник на Чистых прудах, который некоторые поначалу называли «памятник непонятному казаху». После лагеря «Оккупай» все узнали, что этот казах – Абай Кунанбаев – замечательный поэт, борец за свободу и просвещение. И вновь изданные его книги оказались сейчас очень кстати.
Какая память нам действительно важна и как ее может отразить художник, чтобы актуализировать? Жертвы сталинских репрессий, личная трагедия множества семей в стране: Хаим Сокол предлагает увековечить ее, повесив на дома, где жили эти люди, почтовые ящики с их именами. Обыкновенная доска с надписью нема и холодна, а в таком художественном жесте - просьба об отклике, весточке, которую мы пошлем в прошлое погибшим. На доске имена перечислены через запятую, формально и компактно, а каждый почтовый ящик несет в себе реальную массу объекта, будто пытаясь наглядно выразить размеры катастрофы.
Может ли памятник, повествующий о настоящем времени и повседневной жизни, при этом говорить о чести, совести, героизме? Кириллу Ассу и Анне Ратафьевой удается сочетать имперский размах и напоминание о том, что необходимо для сильного государства – честность и ответственность каждого гражданина во всем, вплоть до мелочей. Их каменная плита с мерными выемками для определения соответствия стандартам размеров пучков разных видов зелени могла бы быть установлена на стене рыночного зала. В то же время в их проекте есть предостережение для империи – напоминание о фашизме, измерявшем по стандарту «чистоты крови» людей и уничтожавшем тех, кто ему не соответствовал.
С повседневностью вступает в диалог и Дмитрий Каварга, выбирая острую тему – бездомные животные. Традиционные для него биоморфные скульптуры могут быть установлены в городе как приюты для бездомных животных: их органические, будто произвольно растущие живые очертания, контрастируя с геометрией и рациональностью архитектуры, будут напоминать о природе. Мы тоскуем по ней, заводя кошек и собак, прикармливая воробьев и синиц, и в то же время возмущаемся обилием бездомных животных, в крайней форме доходя до отстрела и отравления. Люди создали цивилизацию, они заботятся о чистоте фасадов домов, газонов, отмывают бронзовых истуканов – но люди также приучили животных жить рядом с собой, о чем сейчас забывают. Братья меньшие спасали нас от мышей и охотились рядом с нами – мы навеки у них в долгу.
Проект «Госзаказ» предполагают сделать регулярным. Его задача – показывать новые идеи в области городской скульптуры, привлекать к обсуждению публику, анализировать ситуацию и вступать в коммуникацию с городскими властями, рассказывая о мнениях и предложениях, возможных для реализации.
На первых этапах этого пути стоит понять, что мы имеем сейчас, и обозначить пути развития. С критикой происходящего в городской «монументалке» выступает Иван Горшков: в его намеренно нелепом изваянии – резюме всех недостатков. Фигура из металла с лицом из бетона, на низком постаменте, протягивающая вперед руки, как слепой, описывает растерянность перед современностью – общую черту большинства бронзовых изделий на улицах наших городов. Отсутствие постамента можно расценить как попытку «обновить» форму, быть демократичней. Но из-за этого монумент как память о важном и великом теряет смысл и превращается в анекдот: теперь с этим памятником можно запанибратски сфотографироваться в обнимку. «Прилепленное» лицо не то чтобы намекает на конкретные случаи универсальных высказываний в бронзе, но говорит о том, что есть штампы, которыми можно изобразить любого персонажа, и потому они никого не впечатляют. И о безразличии художника к выбору материала как важной части настроения памятника: «хотите, будет в бронзе, хотите – в гипсе».
Универсальный подход как безответственность к итогу недопустим. Но в то же время универсальность в лучшем смысле необходима для памятника, ведь он обращается ко многим людям и должен объединять. Роман Сакин в своей осуществленной в Парке Горького огромной кинетической скульптуре предлагал форму монументального календаря с ручным управлением, который привлекал бы к общественным праздникам каждого. Похожая на загадочную метеорологическую станцию башня состояла из металлических штанг с белоснежными шарами на них. Изучив схему расположения шаров и пользуясь рукоятками на постаменте, зритель мог их поднять и опустить, подав знак всем – сегодня новый праздник.
В работе к нынешнему проекту Сакин продолжает эту тему соотношения общего и частного, обозначая типологию необходимых памятников. Источником вдохновения для него служили альбомы, изданные в СССР после Второй Мировой – с рекомендациями тематики, героев и форм, которые можно использовать в честь победы. Триколор настройка. Из прошлого можно извлечь не только подавление официозом, но и опыт народного единения. Сейчас государство «сверху» ищет общее понимание истории – на чем оно может базироваться, из каких кирпичиков эта история состоит? Роман Сакин находит их в «подъездных знаках» на шоссе при въезде в города и регионы – внимание к их выразительности как гордость за свое родное место. Надгробные памятники – память о предках, но мы обычно оставляем решение об этом на волю стандартизированной службы при кладбище. Не стоит ли придумать новые стандарты, которые могли бы рассказать о том, каким был человек при жизни? Также Сакин призывает подумать о городской и парковой скульптурах, и придумывает новые типы – например, «информационная башня», которая выделялась бы среди рекламы продуктов потребления оригинальной формой и держала бы горожан в курсе событий. А еще – тип «печи-фонтаны», которые зимой обогревали бы прохожих, а летом переключались бы на распространение прохлады. Эта идея напоминает нам об известных случаях несоответствия бедствующего настоящего великому прошлому: когда в мороз у «вечного огня» греются и готовят еду, а в жару пьют из фонтана и моются в нем те, кто остался без дома.
Хочется вспомнить рассказ Александра Куприна «Суламифь»: царь Соломон оставил на съедение собакам тело умершего отца, а потом и любимой девушки, чтобы не осквернить праздник, но «сердце его сжалось от печали и страха». Создавая истинные памятники, всегда придется решать, что важнее – живая собака или мертвый лев.
