В российский прокат вышел «фильм-расследование» «Пелевин». Кинообозреватель Полит.ру Кирилл Сафронов в ужасе.
Ну кому сегодня вообще интересно кино? А Пелевин? А афиша фильма про Пелевина в рубрике «премьеры»? Мне. Если помните, когда-то были совсем другие времена. И я на Полит.ру писал про кино много и часто. Скажем, еще год назад, в конце ноября, вышли потрясающие фильмы — «Французский вестник» Уэса Андресона и «Прошлой ночью в Сохо» Эдгара Райта. Чуть позже — «Море волнуется раз» Николая Хомерики. Бывало (эх), по четыре рецензии в неделю лепил. А что такое рецензия? Это же счастье. Ты часа два находишься в диалоге с автором, разгадываешь ребусы. Потом, по дороге домой, чего-то себе формулируешь. Дальше — уже на экране ноутбука — замечаешь сам у себя недодуманные места, пересматриваешь в памяти фильм, удивляешься и радостно делишься своими открытиями с гугл-доком. Позже — с редактором, который тебя правит, позже — с читателем (я по-прежнему надеюсь, что кому-то всё это еще интересно). Теперь — не так. Если раньше в кинотеатрах можно было найти четыре многообещающих фильма в неделю, то теперь там можно найти один фильм в четыре недели. Да и то — не то чтобы прямо многообещающий. Ну, обещающий хоть что-то. Так вот я и попал на что-то про Пелевина, задуманное как подарок ему на шестидесятилетие.
Меня научили, что начинать всегда нужно с хорошего. В «Пелевине» — а это документальный... эм-м... ролик (можно я не буду называть это фильмом?) — есть классные «говорящие головы». Всё держится на Галине Юзефович. Но и Алёна Долецкая трогательно искренняя. Виктор Куллэ рассмешил (расскажу). Да и остальные герои (друг детства, друг юности, мухоморный художник и проч.) неплохие — честные, нормальные, живые люди. Допускаю, что если бы авторы решили сделать условный выпуск «Редакции», то у них бы неплохо получилось. Ведущий-журналист, герои, немного коптером полетали и закадрового голоса пустили — ну, нормально бы получилось, правда. Это я к тому, что в современном теледоке (скажем, более или менее смотрибельном зрительном доке) принято выделять «Школу Парфёнова» (ее я штрихами обрисовал, Алексей Пивоваров, признанный иноагентом, — его ученик и последователь) и «Школу Разбежкиной» (чтобы не углубляться в подробности, тут чаще всего — без ведущего в кадре, ну, и действия побольше, а «говорящих голов» поменьше). Что нам решили продемонстрировать авторы «Пелевина», не очень понятно. На создание киноязыка у них явно силенок не хватило. Видимо, решили «оторваться». Или бюджет освоить.
В «Пелевине» случайно всё. Ведущий Родион Чепель («Кинопоиск» клянется, что его лучшие работы — «Советский дизайн», «Новая реальность», «Авантюристы», что бы всё это ни значило) бесконечно оборачивается в камеру с тупым лицом, очевидно, пародируя известный ему одному мем из нулевых. Его действия вызывают одну эмоцию — стыд. Почти что сорокалетний мужик изображает из себя идиота. Хулиганит на экране? Снимает так пафос? Не обаятельно. Актерски ужасно. Бессмысленно по сюжету. Тупо по ощущениям. Просто так. «Так чувствует», видимо. Не удивительно, что в начальных титрах «Фильм Родиона Чепеля», тройка продюсеров, тройка креативных продюсеров и оператор. Позиция «режиссер» предусмотрена не была.
Плохо сделанные анимационные вставки вклиниваются неравномерно и случайно. Пелевин соединяется с трамваем и становится супертрамваем. Или Пелевин скачет в позе Брюса Ли через пианино с девочкой-школьницей. Это всё длинно и в первой половине. Дальше — вставки короче и в другой стилистике (почему? просто так).
Узнаем ли мы что-то о биографии Пелевина? Если мы не читали ничего (ну, хотя бы «Википедию»), то, наверное, да. Что мы узнаем? Факты: дату рождения, школу, дом номер раз, дом номер два, видим фотографии в хреновом качестве. Но даже всё вот это информативное (фотки и «говорящие головы», рассказывающие «интересное») занимает от силы минут 30. Оставшийся час — кривляния ведущего и стремная анимация. Смешно (а это единственная моя эмоция, кроме стыда) стало только один раз — когда Виктор Куллэ поделился тем, что в одной запрещенной сети его добавляют в друзья какие-то незнакомые тайки. И он надеется, что одна из них — его старый знакомый «Витюша». Запрещенный вообще-то в документалистике прием — выставлять своего героя дураком. Впрочем, авторы перешагнули и это, вмонстрячив титр, объясняющий, что Куллэ много на себя берет, надеясь среди таек найти Пелевина. Тайкоботы добавляют вообще всех без разбора. Будь я тайкой, я бы после этого авторов в запрещенной сети добавлять в друзья не стал.
В общем, я думаю, если авторы фильма хотели сказать, что Пелевин — это графомания авторства кучки «литературных негров» (простите Бога ради за это словосочетание, но оно и в «Пелевине» звучит), то работа гениальная. Потому что всё так и выглядит (только вместо «литературных негров» проектом «Пелевин» занимались «кинематографические»). Если нет — то извините.
