На 27–ом Московском международном кинофестивале не только смотрят кино. Последние годы фестивальная жизнь продолжается и на дискуссиях, на которых нередко формулируются ключевые для развития современного кино идеи. Так получилось и на круглом столе «В поисках смысла: новый патриотизм», проведенном на МКФ 20 июня. Организаторы в лице главного редактора журнала «Искусство кино» Даниила Дондурея сразу задали высокую планку будущего обсуждения, забросав участников вопросами:
Конечно, не на все вопросы нашлись ответы, но судя по оживленности обсуждения, поставлены они были правильно. По мнению самого Даниила Дондурея, кино и телевидение никак не озабочены созданием нового образа России. Например, ни одного позитивного образа предпринимателя на экранах не появилось. Даниил Борисович привел и статистику: за последние 15 лет было создано около 900 картин, однако ни в одной (!) страна не увидела позитивных перемен. Зритель обнаружил лишь, что живет в новой стране, которую населяют одни бандиты, ездящие на «стрелки» и участвующие в«разборках».
На телевидении, по мнению господина Дондурея, схожая ситуация: «пересиливает криминальная тема и нет попыток объяснить – как можно сегодня работать и зарабатывать, как меняется к лучшему страна».
Слушая господина Дондурея, я вспоминала, что в минувшем телесезоне НТВ сделало сразу две попытки приспособить сюжет про графа Монте Кристо под нужды многосерийного кино: это «Фаворский» режиссера Дмитрия Светозарова и «Граф Крестовский» режиссера Рамиза Фаталиева. В основу обоих сценариев лег роман Александра Дюма, однако действие перенесено в 20 век. А эпизоды возвращение Заключенного происходят уже в современной России.
Очевидно, авторы (и сценаристы, и продюсеры) просто боятся работать с реальными и не менее увлекательными историями. Берется уже опробованный веками вариант. Что это как не несколько наивный поиск оправдания богатству и «нуворишам»? Ведь намного проще героя «кладом наградить», чем написать историю о том, как он строит свой бизнес, а, значит, и новую Россию. Но поскольку у руководителей каналов и продюсеров нет последовательной и осознанной идеологической концепции, то и патриотизм, как справедливо заметил Даниил Дондурей, они понимают лишь в одном аспекте – военном. «О прошлом в кино и на ТВ снимают, как о настоящем, а о будущем, как о возврате назад. И возникает вопрос – к чему все реставрационные модели?»
Культуролог Юрий Богомолов высказал мысль, что "патриотизм – не идея или смысл, а инстинкт. Вот гордятся победой ЦСКА, даже не задумываясь, что половина команды -легионеры разных национальностей. Когда гордиться нечем, возникает ксенофобия. Потому само понятие – патриотизм – архаика. Невозможно правильно воспитывать патриотов, потому что, когда есть «наши», значит, есть «не наши» и начинается поиск врага, как внутреннего, так и внешнего»".
Социолог Татьяна Кутковец патриотизм обозначила очень ярко: «России присущи два вида патриотизма – ландшафтный и жертвенный» и привела примеры социологических опросов на «Радио Свобода» - на вопрос, чем народ реально гордится, больше всего ответов про природу (река, березы), про самых красивых девушек и лучших парнях. «Это патриотизм мирного времени, а жертвенный связан с войной.
Аплодисменты заслужила профессор Мариэтта Чудакова, напомнив ключевую фразу Кеннеди: «Не спрашивай, что Америка может сделать для тебя, а спрашивай, что ты сделал для Америки» и предложила вместо Америки поставить слово – Россия: «пока детям мы не будем внушать чувство – это твоя страна! Ты должен сделать ее лучше, у нас ничего не получится. Но и родители, и окружающие (СМИ, школа, двор) внушают лишь одну мысль – все равно от нас ничего не зависит». Нашелся у Чудаковой и готовый рецепт решения проблемы – написать хорошие учебники истории. «Наши учебники истории – огромная методологическая ошибка! Бесконечно переписывая историю, приглаживая, умалчивая события, невозможно воспитывать патриотов. Если это твоя страна, значит, это твоя история!».
Говорилось еще много правильных слов – например, что настоящий патриотизм вмещает и Тютчева, и Бродского, Тютчева не любившего. Цитировали В. Розанова о Гоголе («проклятом хохле, который научил смеяться на Россией»… ).
Президент ММКФ, Председатель Правления СК России Никита Михалков неожиданно сместил акценты, переведя разговор с макро- на миркоуровень, из области государственной политики в область чувств: "Интересно, есть ли еще в мире страна, где проводят такие дискуссии? На полном серьезе, взрослые люди, обсуждают, нужен или нет патриотизм? Какой он нужен? Например, мой продюсер однажды сказал - моя родина там, где меньше налоги! И действительно он так считает, и это его право. Мне кажется, что патриотизм вещь - интимная, глубокая. Особенно для художника. Политики на этом строят свою карьеру, но для настоящего художника невозможно объяснение – мол, я патриот, потому и снимаю такое кино. Другой критерий должен быть – любишь или не любишь, чувствуешь или не чувствуешь, ощущаешь, что без этого можешь жить…"
"Почему, например, рухнуло голосование в Европе по Конституции? - продолжал размышлять Никита Сергеевич. - А потому, что все можно привести к общему «макдоналдсу». И политику, и валюту – но! - национальная культура всегда будет сопротивляться! То, что являет собой основу любого народа – культура, индивидуальность, ощущение себя принадлежащим к этому - и только к этому!.. Это не значит - не чувствовать других. Но когда корневая система – мощная и питается национальными соками, то ветви могут быть распространены в любую сторону. Все остальное – улетит и не задержится… Вот почему я очень рад, что об этом поговорили».
По сути Михалков указал на первооснову патриотизма, не связанную ни с официальной идеологией, ни политикой, ни с чем, кроме любви.
Каждый кинозритель может составить свой хит парад зарубежных фильмов, авторы которых любят своих героев и - без громких слов – свою страну, даже если в ней жить не самое приятное занятие. Замечу, что мой личный списокв нынешний ММКФ пополнился финской картиной «Вечная мерзлота» (Pana Maa, реж. Аку Лоухимиес) и чешской «Хроники обыкновенного безумия” (Pribeny obycejneho silenstvi, реж. Петр Зеленка).
За текущий 2005 год, до 20 июня, в этом списке не было ни одного нового русского фильма. Теперь есть. Отныне «Итальянец» (реж. Андрей Кравчук) навсегда займет место между фильмами «Судьба человека» и «Я купил папу».
К сожалению, по окончании дискуссии, участники не зашли в кинозал. Они бы увидели эту простую, но не упрощенную коллизию – детдомовец шести лет, Ваня Солнцев, вместо того, чтобы радоваться будущему счастью у приемных итальянских родителей, упорно стремится найти свою маму. Взрослые стараются убедить малыша, что ему повезло, ему дан великий шанс добиться лучшей жизни, но слова не действуют… Ваня отправляется в путь, дом ребенка, за адресом…
Режиссер снял очень патриотичное и грустное кино, без громких слов о совсем маленьком мальчике, для которого родина означает мама. Да, родина его на экране - большая и неухоженная, но Ваня Солнцев, похоже, еще не осознает убожества своей детдомовской жизни. Пейзаж часто утопает в тумане – сильная метафора прошлого, настоящего и будущего, но вместе с тем мальчика окружают нормальные и хорошие люди. Могут и помочь, и защитить, и понять… И может быть, подрастая, малыш будет говорить – это моя страна?
Любопытно, что за последние два года на экране уже дважды и с одинаково успешным результатом появлялись дети - братья из «Возвращения» (реж. Андрей Звягинцев), сын главного героя «Коктебель» (реж. Алексей Попогребский, Борис Хлебников). Современное российское кино ищет путей обновления и вполне логично находит их в образе ребенка - подобно тому, как в эпоху становления кино режиссеры прокладывали дорогу к сердцу зрителей с помощью широко распахнутых детских глаз ("Малыш" Чаплина, "Завтрак ребенка" братьев Люмьеров).
«Итальянец» в этом году получил Гран-при жюри детского конкурса 55-го Берлинского МКФ, продюсерами уже обещан Выборгскому фестивалю, потому в «Кинотавре» участия не принимал. К счастью, для победителей. Такое испытание любви к маме «бедные родственники» не выдержали бы.
