Русский язык в странах бывшего СССР – больше, чем язык. В смысле - не в языковой политике все дело.
23 января учащиеся восьми русских школ собрались в Риге для проведения марша протеста против запрета среднего образования на родном языке. За происходящим наблюдают полицейские и сотрудники местных спецслужб. Они снимают участников марша на видеокамеры, но не вмешиваются. Министр образования и науки Латвии Карлис Шадурскис уже пообещал, что лица, которые вовлекают детей в политику и толкают их на прогулы занятий, "ответят по закону".
Накануне Сейм Латвии принял во втором из трех чтений поправки к закону “Об образовании”, согласно которым с 1 сентября 2004 года в старших классах школ нацменьшинств, в том числе русских, все предметы (за исключением родного языка) должны преподаваться на государственном, то есть латышском языке. То есть в старших классах русских школ на родном языке можно будет учить только русский язык и литературу. Русскоязычная община страны составляет около 40% населения страны.
Тем самым фактически восстановлена изъятая в прошлом году под давлением русскоязычных жителей и международных организаций из закона "Об образовании" формулировка о ведении преподавания в школах нацменьшинств "только на государственном языке".
Представители латвийских правых обвинили своих коллег из левой оппозиции в невежестве, экстремизме, подстрекательстве террористов, "сталинизме" и "пособничестве колонизаторам". Лейтмотивом их выступлений с трибуны сейма стало утверждение, что в Латвии решения принимают представители "титульной нации", а всем другим следует их выполнять.
Данная тема является самой читаемой в “Полит.ру” и самой обсуждаемой в нашей дискуссии. Большинство сообщений призывают к “несимметричному ответу” и экономических санкциям, а в постинге, подписанном latvian, содержатся обвинения в адрес СМИ в том, что они нагнетают вражду между латышами и русскими. Думается, обвинение отчасти верное – слишком много непонимания и путаницы в этом вопросе.
С точки зрения европейских норм, защищающих права национальных меньшинств, политика Латвии к русскоязычному населению – полный бред. Но нормы – это вещь, которая всегда следует за политикой, а не наоборот. И если есть желание разобраться, то нужно апеллировать к реальности, а не к нормам.
В реальности, на пространстве бывшего СССР, русскоязычные общины – главный культурно-политический риск для национальных правительств. И это признак слабости, а не силы этих правительств. В случае Балтийских стран национальные языки – это последний рубеж идентичности и самобытности, наряду с активно воссоздаваемыми национальными обрядами, праздниками и историческими мифами. Едва расставшись с советской империей, они добровольно принимают европейскую идентичность, а вместе с ней нормы хозяйствования, жизни, внешнюю политику, историческую миссию. И в этом процессе легко потерять национальное бытие – отсюда вся мощь политики сконцентрировалась в проблеме языка.
Не благодаря, а несмотря на политику России, русский язык – это еще очень сильный соперник: язык почти половины населения и большой части бизнеса. Именно этим объясняются неадекватные действия латвийских властей. Сильные страны со своей политикой и своей миссией умеют отвести комфортное место для культур меньшинств, усиливая, а не ослабляя свои позиции. Так поступает, например, Евросоюз с языками и малыми странами. В какой-то перспективе языком бизнеса и политики в Балтии, вероятно, совсем перестанет быть русский, но заменится он не латышским.
Российская политика пока проигрывает по всем статьям, и санкции и бряцание оружием не помогут. Россия проигрывает не только Европе, но и некоторым соседям как раз там, где есть все возможности выигрывать. Имея огромные русскоязычные общины во всех странах бывшего СССР, Россия ничего для них не сделала, кроме того, что ухудшала их положение использованием языкового вопроса в мелких играх.
“Защита русского языка” - вещь бессмысленная. Это он нас всех защитит еще какое-то время. Россия должна изо всех сил повышать цену российского гражданства (от которого фактически отказались большинство русскоязычных жителей Балтии), и тогда можно будет выигрывать борьбу за русскоязычное население. Повысить цену российского гражданства можно только за счет образа и стандартов жизни в России и позитивности предложений нашей страны, обращенных к соседям. В этом последнем преуспевает пока только российский бизнес.
Второе: если объявлять русскоязычные общины всего мира зоной российской поддержки, то нужно не ссориться с правительствами всех стран мира, а вкладываться в развитие этих общин, в их самоуправление, в их политическую позицию, в их культуру и язык. Для начала можно оказывать поддержку муниципальным и общинным русскоязычным школам и тогда уже требовать прав для этих общин. Если община, местное самоуправление, хоть в Латвии, хоть на Украине готово платить (с поддержкой России или без) за русскоязычное образование своих детей, то у любого национального правительства будет мало аргументов, чтобы этому помешать.
