Можно ли представить, чтобы тело – молодое, сильное, тренированное, эстетически завершенное – производило манипуляции, которые не передают эмоции? Кроме тех, разумеется, которые рождаются автоматически от вида грамотной работы мышц? Спектакль «Времена года», показанный в Москве труппой «Балле Прельжокаж» (Франция) -- как раз из этой серии. На протяжении 84 минут 11 танцовщиков, являющихся совершенными пластическими инструментами, с помощью которых хореограф Прельжокаж выражает некое смысловое образование, в разных комбинациях -- от соло до тутти – производят движения, которые называются модным конвертируем словосочетанием – современный танец.
Спектакль «Времена года» на музыку Вивальди отвечает самым высоким стандартам этого жанра. Интернациональная труппа с актуальными акцентами на разномастности членов (смешение рас и разных физических данных), сексуальная стертость танца (проявления мужского-женского, скорее, исключения), идеально тренированные тела, адекватные любому изгибу хореографии (немыслимо сложные спортивные поддержки, стремительные темпы, рискованные манипуляции с частями декораций), отсутствие актерских индивидуальностей, доводящее исполнителя до архетипа - танцовщик современного танца. Словом, за всем основательность, свидетельствующая о серьезной государственной поддержке, результатом которой во Франции стали хореографические центры в разных городах и сошедшие с конвейера труппы под началом именитых хореографов, экспортирующие продукцию на пристойном уровне. Все хорошо, кроме одного – эмоциональной и смысловой обезвоженности такой продукции.
О чем спектакль «Времена года» (премьера в Ницце в 2005-м), в аннотации которого хореограф, ссылаясь не больше не меньше, как на Спинозу, задает фундаментальный философский вопрос – что может тело? Прежде всего о том, как важно правильно подобрать ингридиенты, к которым относятся название, автор музыки и автор дизайна (модный во Франции художник Фабрис Ибер). Если название уже брэнд, музыка коммуникабельна, а дебютирующий в театре дизайнер прославился за пределами его шумными инсталляциями, то остальное уже не имеет решающего значения. Вопрос о качестве хореографии быстро отпадет сам собой ввиду высокого качества танца. Вопрос содержания отпадет тоже – конструкция спектакля держится на музыке Вивальди, даже если ее и членят на кусочки, перемежая многозначительными паузами, когда танцовщики движутся в тишине. Но даже физической энергии музыки не хватает, чтобы сцепить по смыслу эти отшлифованные танцевальные куски с их функцией заполнения времени и пространства. И если от танца не ждать эмоциональной и смысловой мотивированности, рассматривая его исключительно как дизайн, тогда продукция «Балле Прельжокаж» окажется вполне кондиционной.
Но все-таки несколько моментов смущают. Во-первых, имя автора спектакля: Прельжокаж не рядовой производитель танцевальных опусов, а авторитет в современном искусстве, которому в 2007-м будет 50. Ожидания по отношению к его новым постановкам достаточно высоки, и когда к середине спектакля вопрос, зачем все это затеяно, забывается за ненадобностью, статус мероприятия автоматически понижается – из события искусства оно становится заметным фактом культурной жизни. Второе – реакция зрителей, уходящих из зала на протяжении всего спектакля – чего-то им, видимо, в нем не хватало, несмотря на его полное соответствие жанру – вечеру современного танца. Наконец, Вивальди. Несмотря на свою «банальность», «заигранность» и прочее, что имеет отношение не к музыке, а к ее нещадной эксплуатации, именно Вивальди в исполнении Венецианского барочного оркестра выглядел самым свежим и оригинальным персонажем, который не может испортить даже кинетика с общим лицом.
