На пре-пати Книжного фестиваля ко мне подошел подвыпивший французский поэт и спросил: «Тебе здесь нравится?» «Да, - сказала я, - а тебе?» Он немного подумал и решительно пробормотал: «Нет. Тут ведь ничего не происходит. Писатели вообще не умеют развлекаться. Другое дело – поэты. Вот я - умею». И ушел развлекаться в павильон с алкоголем.
Писатели действительно не умеют развлекаться, потому что не привыкли к этому. Другое дело деятели кино и театра: у них что ни фестиваль – то вечеринки (закрытые и открытые), летние площадки (открытые и закрытые), вечерние платья (открытые и закрытые)… А у писателей только заунывные чтения в микрофон, сдержанные аплодисменты и традиционная пьянка в конце литературного вечера.
Читатели тоже не очень привыкли развлекаться литературой, да и вообще не приемлют книгу, если она представляет собой не стопку резаной бумаги в картонном переплете, а что-либо другое. То есть, конечно, есть люди, которые приемлют, но их мало. И чаще всего они не читатели. Вот у меня есть знакомый, который различает аудиокниги не только по авторам и названиям произведений, но и по фамилиям актеров, которые начитывают текст, и по манере начитывания. Но он кинокритик вообще-то.
При таком отношении к литературе в обществе удивительно, что Книжный фестиваль, организованный как серия развлечений, которые к чтению относятся весьма косвенно, вообще состоялся. В пятницу – в первый фестивальный день – народу было не очень много, во-первых, потому, что рабочий день, а во-вторых, потому что всем казалось, что это аналог Книжной ярмарки, куда приходишь с пластиковой сумкой побольше, а уходишь с надорванной спиной. Почему-то при наличии книжных супермаркетов, домов книги и почти круглосуточного книжного магазина «Москва» в нашем подсознании прочно сидит мысль о книге как о дефиците, за который нужно давиться на ярмарках и распродажах.
А тут, наоборот, продавали мало: всего два павильона – «Взрослый» и «Детский», стенд издательства «Панглосс» на иностранных языках, да еще на подступах к ЦДХ бравые молодые люди и с нажимом предлагали: «Покупайте запрещенную литературу», - имея в виду книгу Эдуарда Лимонова «Против Путина». Более того, книги не только почти не продавали, но еще и норовили отобрать. На ступеньках ЦДХ проходила акция «Дай книгу городу»: посетителям предлагалось разгрузить домашние книжные полки, передав ненужное в библиотеки или малоимущим семьям.
Во внутреннем дворике ЦДХ, открытом специально под Книжный фестиваль, посетители опасливо косились на предложенные развлечения – всякие дегустации, видеопоэтические ролики и музыкальные концерты - не зная, как в этому подступиться. К тому же люди не привыкли, что за книжные развлечения надо платить: при том, сколько стоят у нас книги, мы давно уверены, что они растут на деревьях. В некоторые павильоны нужно было покупать билет, и это решительно отсекало любопытствующих, которые предпочитали ловить обрывки слов снаружи. Самой низкооплачиваемой, как всегда, оказалась поэзия: организаторам пришлось отменить плату за вход на демонстрацию поэтического видео, хотя в Европе (Латвии, Эстонии, Литве, Германии) эта форма пользуется широкой популярностью и становится темой больших фестивалей.
Но к последнему дню ММОКФ народ, наконец, понял, чего ему предлагают, и раскачался. При хорошей погоде формат фестиваля, подсмотренный в Эдинбурге, оказался вполне московским и прекрасным. Адрес ЦДХ – Крымский вал, 10 – отразился не только в названиях павильонов (Гурзуф, Бахчисарай, Керчь, Артек), но и в общей атмосфере курортной расслабленности. Народ валялся на газонах с книжками; для Москвы это редкая идиллическая картина – увидеть москвича не с газетой в руках, а с книгой, и чтобы эта книга была не из серии «Черная кошка». Народ бродил вокруг бассейна, висел в гамаках и забирался на трибуны, чтобы рассмотреть мастер-класс по приготовлению ферганского плова, устроенный Сталиком Ханкишиевым под зычные комментарии главного редактора издательства «КоЛибри» Сергея Пархоменко. Это действо вообще стало центром притяжения страждущих и голодных. Я лично наткнулась на редактора одного столичного журнала, который яростно говорил в мобильный телефон: «Тут мастер-класс по приготовлению плова на 500 человек, и у тебя есть шанс попасть в их число. Так что иди сюда быстрее, блин горелый!»
Оказалось, что писатели, если их вытащить из чулана и как следует отряхнуть от пыли, могут быть вполне забавными, как и встречи с ними. Дмитрий А. Пригов публично ел булочку на «завтраке со звездой», то есть с самим собой. За этим занятием его видели чуть ли не впервые: вот пьющим и закусывающим видели наверняка, а так, чтобы кофе и круассан, да еще с утра – только избранные счастливцы. Сергей Кузнецов лихо отплясывал под клезмерскую музыку на презентации нового проекта фонда Авихай – сайта о еврейской литературе и культуре Booknik.ru. Поэты соревновались на финале Открытого чемпионата Москвы, болели и дискутировали за видеопоэзию (поэт Семен Ханин из рижской текст-группы «Орбита», снявший пару десятков видеоклипов на свои и чужие стихи, сказал мне потом, что он-то дискутировал против).
Были, конечно, и традиционные мероприятия – чтения, встречи с российскими и зарубежными писателями, дебаты о разных литературных проблемах. Большое место на Книжном фестивале занимало кино: каждый день шли кинопоказы, а в воскресенье писатели (Грэм Свифт и Алексей Слаповский) обсуждали экранизации своих романов а сценаристы (Юрий Арабов и Дуня Смирнова) говорили о закадровых секретах мастерства.
И конечно, не обошлось без традиционной писательской неорганизованности. Все-таки книга для нас – вещь не совсем обязательная, и поэтому литераторам многое прощается. Когда режиссер Михаэль Ханеке в последний момент отказывается возглавить жюри Московского кинофестиваля, разражается чуть ли не международный скандал. А когда Людмила Улицкая, проведя детский утренник, вдруг встает и уходит, не оставаясь на собственную встречу с читателями, касса возвращает билеты и все довольны.
Точно так же поступила Дуня Смирнова, которая поучаствовала в дискуссии сценаристов, а вместо своего мастер-класса поехала на съемки. Сергей Лукьяненко пришел на фестиваль в субботу и простудился, поэтому не смог принять участие в дискуссии с Алексеем Ивановым. Оксана Робски, знаменитая тем, что динамит литературные мероприятия со своим участием (например, голосование по «анти-Нацбесту» в Билингве, вот уже второй год подряд), не приехала на «завтрак со звездой» из-за отмены рейса. Наконец, Константина Эрнста президент отправил в командировку, так что не состоялась самое интересное мероприятие из серии «встречи с читателем»: послушать Эрнста живьем только президенту и удается, а уж узнать, что он еще и читатель – это вообще сенсация.
Все это происходит по двум причинам. С одной стороны, писатели слишком серьезно к себе относятся, что не дает им взглянуть на литературу как на модное развлечение для буржуазии, хотя именно в такое развлечение и превращают ее многочисленные премии, от «Нацбеста» до Букера. В другой стороны, писатели не относятся к себе с должной серьезностью, и это позволяет им с великолепным легкомыслием раздавать обещания и не приходить на собственные вечера, находясь под обманчивым впечатлением, что пришедшие читатели не много потеряют.
И читатели легко схватывают такое отношение к литературе как к необязательному довеску школьной программы, отказываясь платить нормальные деньги за книги и покупать билеты на встречи с писателями. Вряд ли один Книжный фестиваль способен переломить эту тенденцию, но он может стать хорошей альтернативой столичному литературному процессу в его затхлой академичности.
По словам программного директора ММОКФ Александра Гаврилова, этот формат уже заинтересовал организаторов Львовского литературного форума и Московского биеннале поэтов, которые намерены взять некоторые программы Книжного фестиваля (ту же видеопоэзию) к себе. Будет неплохо, если ММОКФ вместо того, чтобы стать еще одним московским фестивалем «про книжки», превратится в выставку достижений фестивального движения, в демонстрацию того, как литературу можно превратить в развлечение без особого ущерба для нее. Глядишь, тогда и писатели станут обязательными, и читатели вспомнят про вечерние платья. Открытые и закрытые.
См. также о Московском книжном фестивале:
