Оглашение «короткого» букеровского списка было выдержано в лучших традициях фарса. В полном соответствии с требованиями жанра (расклад сил ясен с первой же сцены) председатель жюри, прошлогодний букеровский лауреат Василий Аксенов не стал выдерживать драматургическую паузу и сразу же огласил решение, которое в этом году, кроме него, принимали дирижер Владимир Спиваков, писатель Николай Кононов, московский критик Алла Марченко и ярославский критик же Евгений Ермолин. Вот, что у них получилось: Денис Гуцко. Без пути-следа (Дружба народов, № 11-12); Борис Евсеев. Романчик. М.: Время, 2005; Олег Ермаков. Холст (Новый мир, 2005, № 3-4); Анатолий Найман. Каблуков. М.: Вагриус, 2005; Роман Солнцев. Золотое дно (Красноярск: День и ночь, 2005, № 3-4, 5-6), Минус Лавриков (Нева, 2004, № 8). Елена Чижова. Преступница (Звезда, 2005, № 1-2).
Василий Аксенов объяснил, что критерии жюри были просты - «приоритет живой жизни, а также параметры современного русского романа».
Затейливое пустословие формулировки только подстегнуло народный гнев. Гул возмущения поднялся в зале немедленно после оглашения результатов и уже не стихал до конца собрания. Казалось, еще мгновение, и литературная общественность бросится на судий и побеседует с ними на языке жестов.
После того, как Николай Кононов объяснил, что жюри просто стремилось «показать новых персонажей русской литературной сцены» и настал черед вопросов, критик Наталья Иванова призвала сидевших в президиуме к ответу: «Как вам удалось при составлении короткого списка добиться такой полной аннигиляции художественного качества?» И потребовала поделиться опытом.
Последовавшие разъяснения, опять-таки в полном согласии с законами фарса, прозвучали крайне неожиданно. Члены жюри подставлялись с почти трогательной наивностью.
Василий Аксенов заметил, что в вещах Романа Солнцева, Анатолия Наймана, Дениса Гуцко, Бориса Евсеева художественность, безусловно, присутствует. Коснулся председатель жюри и вполне скандального отсутствия в шорт-листе романа Михаила Шишкина «Венерин волос». Люби Шишкина - не люби, но даже самые яростные его обличители отмечают, что последний роман писателя – ярчайшее событие современной литературной жизни. Самое забавное, что и Василий Аксенов это тоже признал! Шишкин – писатель такого масштаба, добродушно объяснил председатель жюри, что ему в любом случае нужно было бы присуждать победу. Но видеть его финалистом Букера «неловко». Оттого ли, что Шишкин уже получил "Нацбест" за «Венерин волос»? Потому ли, что пять лет назад за роман «Взятие Измаила» Шишкина уже наградили Букером, Василий Павлович не пояснил.
Ничего, недосказанное автором «Вольтерьянцев и вольтерьянок» раскрыла Алла Марченко, сообщившая, что жюри просто хотело разрушить «букеровскую тусовку», избежать одних и тех же имен, которые и так везде мелькают. В итоге выбрали тех, кто еще «может нас удивить». То есть действовали в соответствии с лучшими принципами премии «Дебют». Еще поразительней оказалось следующее признание Аллы Марченко, честно сказавшей, что вошедший в шорт-лист роман Дениса Гуцко – хорош, жаль только, он «недоредактированный». "Недоредактированным романам место на столе у редактора, а не в шорт-листе премии!» – вновь зашипел зал.
Но тут наступил час ярославского критика Евгения Ермолина, который тоже излил на публику немало пронзительных признаний. По его словам, жюри очень понравился попавший в лонг-лист роман Олега Зайончковского «Петрович», но в финал роман все-таки не вышел… Так уж получилось, без объяснений. Вообще же, отметил Евгений Ермолин, для жюри неприемлем «экзистенциальный тупик и социальная капитуляция». «Вот оно, оказывается, в чем дело!» - затопала ногами галерка.
"Социальная капитуляция" и "экзистенциальный тупик" почудился большинству членов жюри, разумеется, в романе Михаила Шишкина. Впрочем, Владимир Спиваков за Шишкина заступился, заметив, что проза Шишкина напоминает музыку Альфреда Шнитке, и что сам он голосовал за «Венерин волос», но оказался в меньшинстве. «Вместе с Венерой и с Шишкиным», - усмехнулся музыкант.
Итак, в шорт-лист, хочешь не хочешь, но самой престижной на сегодняшний день литературной премии вошел «недоредактированный» роман Дениса Гуцко, «Романчик» Бориса Евсеева, посвященный эпохе 1970-х и не сказавший о ней ничего нового, с живыми кусками, однако страшно неровный, рассыпающийся «Холст» Олега Ермакова, далеко не лучший роман Анатолия Наймана «Каблуков» (уступающий «Б. Б. и др» резко и очевидно), два романа (о курьезности этого глупейшего дубля не хочется даже говорить) Романа Солнцева и мрачная, замешанная на русско-еврейской теме «Преступница» Елены Чижовой. Учитывая, несмотря на декларации, довольно сложные отношения жюри с художественностью, явный претендент на лауреатство не вырисовывается.
Если только не вспомнить, что Букера уже не раз вручали «по совокупности заслуг».
Отправься жюри нынешнего года по этому проторенному пути, результат становится совершенно очевидным. А значит, автор временами блистательной, временами мстительной, но неизменно талантливой мемуарной и квазимемуарной прозы, Анатолий Найман, чьи книги не раз входили в букеровские лонг и шорт-листы, но никогда не добирались до финала, еще выпьет со своим старинным другом, так удачно возглавившим в этом году жюри, за их общую выстраданную победу. И за крепкую мужскую дружбу.
