На вопрос, зачем и почему придуман проект «Борис Акунин», японист, блестящий переводчик с японского и английского, автор монографии "Писатель и самоубийство" Григорий Чхартишвили всегда отвечает похоже. «Чтобы не скучать», «чтобы развлечь себя», - примерно так.
Существенней всего здесь то, что состояние тотальной скуки объединило Григория Чхвартишвили с сотнями тысяч, с миллионами его современников, жаждущих, чтобы их развлекли, разогнали унылую скуку. Оттого-то разнообразие и новизна – давно стали рычагами рынка культуры. В том числе рынка книжного. Однако это море разливанное, пестрота и разнокалиберность продукции все же должно быть разлито в озера, пруды и иные емкости с мгновенно узнаваемыми, хорошо знакомыми контурами. Иначе говоря, всякий потребитель предпочитает разнообразие патентованное, выходящее с фирменным знаком любимого брэнда.
Брэнд «Борис Акунин» - гарантия качественной развлекательной литературы. Это давно очевидно и для издателей, и для книгопродавцев, а потому и эффектный жест (выложить за один месяц сразу три книги), которым Акунин решил обозначить начало нового проекта "Жанры", ни у кого не вызвал ни малейших сомнений и тревог по поводу возможной передозировки читателей: Акунина много не бывает. И проект стартовал. 4 февраля на прилавках появился первый экспонат коллекции «Детская книга», 13 февраля выйдет «Шпионский роман», 23 февраля – «Фантастика». В чуть более отдаленном будущем явятся «Семейная сага», «Триллер», «Производственный роман» и «Исторический роман»…
Схема «разнообразие + брэнд = успех» уже активно воплощается в действие – согласно рейтингу магазина «Москва» «Детская книга» вошла в пятерку самых продаваемых книг недели. «Детская книга» - сказка про 11-летнего мальчика из интеллигентной московской семьи по прозвищу Ластик, праправнук славного сыщика Эраста Петровича Фандорина. Приключения Ластика начинаются 29 сентября 2006 года и заканчиваются утром того же дня, хотя продолжаются целый год. Почему так – узнает всякий открывший книгу. Пробираясь сквозь "хронодыры", Ластик легко перемещается во времени, сначала попадает во "вчера", в Москву 1914 года, а затем и в "позавчера", в год 1605, эпоху Смутного времени, одним глазком заглядывает герой и в далекое, стерильное "завтра".
Как и положено сказочному герою, Ластик проходит сквозь множество испытаний, разыскивает Райское Яблоко, роль которого в книге исполняет крупный алмаз, и затем бережет его от рук злодеев. Есть у Ластика и «волшебная помощница», она же "мудрая дева" - дочка Шуйского Соломка (Соломония), которая несколько раз спасает героя от неминуемой гибели. Есть и "волшебный предмет", чудесный "унибук" - универсальный компьютер-ноутбук, pамаскированный под современный учебник геометрии Киселева. "Унибук" в огне не горит, в воде не тонет, не рвется, не мнется, умеет переводить тексты и речи со всех существующих и существовавших языков. А стоит шепнуть в него незнакомое слово, хоть вот "полуимпериал" - унибук немедленно выдаст справку: "русская золотая монета в 5 руб. (ок. 6 граммов чистого золота)".
Как и многие другие вещи Акунина, "Детская книга" создает устойчивое ощущение "дежа-вю": где-то мы уже встречали похожих литературных героев, похожий язык и чудеса - но в акунинском случае это не промах и не слабость, а продуманная стратегия. Он сознательно играет литературными топосами, создавая не столько книгу в определенном жанре, сколько действующую модель жанра. В данном случае несколько условного жанра детской книги. Написанной во вполне определенную эпоху. Какую – подсказывают иллюстрации Дениса Гордеева, стилизующие ультареалистические картинки в духе передвижников к детским книжкам эпохи 1960-х, того самого времени, когда Бориса Акунина и на свете не было, а маленький Григорий Чхартишвили, размахивая портфелем, ходил в школу.
Действие «Детской книги» приходится на сентябрь 2006-го года, но и мальчик будущего, Ластик, ходит в школу с портфелем. Не с рюкзаком, даже не с сумкой через плечо – с портфелем. В котором лежат мамины бутерброды с колбасой. Кроме того, Ластик еще летом решил «укреплять волю и развивать храбрость», он находчив, великодушен и смел. В классе он самый маленький, но как со временем выясняется, при этом и самый удаленький. Стоит ли продолжать? Перед нами герой, смоделированный из штампов добротной детской и подростковой литературы эпохи соцреализма. «Витя Малеев в школе и дома», «Приключения Незнайки и его друзей», «Вниз по волшебной реке» Эдуарда Успенского, заодно и братья Стругацкие, чей роман «Трудно быть богом» несколько раз упоминается в акунинском тексте, заодно и фильм "Алеша Птицын вырабатывает характер" - все это вместе взятое и помноженное на подобное и очерчивает круг источников великого мистификатора и затейника современности.
Подчеркнутая старомодность Ластика проявляется и в романтической почтительности, которую он испытывает "к некоей особе с соседней парты" (не к Машке, не к Таньке – к "некоей особе"), и в том, что 11-летний герой довольно плохо ориентируется в современном подростковом слэнге, в своем языковом развитии остановившись на архаичных "зыкински" и "классно". Впрочем, возможно, тут кроется тайный авторский намек: вот к чему приведет нынешняя реставрация социалистических ценностей - в 2006-м году, даже малые дети заговорят на языке 1970-х.
Однако скорее всего, совсем не потому Акунин отказался от столь любимой им аутентичности. Стиль ретро понадобился писателю для другого, «зыкински» и «классно» говорило поколение родителей сегодняшних школьников, именно они поедали на переменках заботливые мамины бутерброды с колбасой и мечтали прокатиться на машине времени. Они - то есть те, кому сейчас от 30 до 50-ти, тот самый средний класс, для которого Акунин (вот она великая тайна золотого ключика!) и писал свою «Детскую книгу». Потому что «Детская книга» создавалась для взрослых. Именно родителям писатель и преподнес идеальную книгу их детства. Слишком многое сказано в «Детской книге» поверх детских голов – особенно при описании реформ и царствования Лжедмитрия (случайно провалившегося в хронодыру бывшего киевского пионера Юрки Отрепьева). В этот момент Ластик лишается унибука, а значит, и перевода с непонятного на понятный, но Акунин уже и не пытается объяснить юному читателю, что такое «уроки праламентаризма» и «сословие свободных земплепашцев» – не оттого ли, что вовсе не на юные умы и рассчитывает?
Но если все же самые настойчивые мамы и папы уговорят прочитать историю Ластика и своих детей, то для них, поедающих вместо старинных бутеров чизбургеры и биг-маки, книжка Акунина может оказаться весьма назидательной. Ведь Ластику, в отличие от многих и многих современных школьников, все любопытно, все интересно, все важно, он то и дело шепчется с «унибуком», который объясняет ему, что к чему. Знание, образованность – вот очевидная и непреходящая ценность, которая незримо присутствует в волшебном мире «Детской книги». И потому (при допущении, что книга все-таки доберется до школьника), можно признать ее одним из самых ярких просветительских проектов Бориса Акунина.
Просветитель Григорий Чхартишвили, в свое время открывший российскому читателю Юкио Мисиму и других японских авторов, продолжающий потчевать читателей и неизвестными детективами, выходящими в серии «Иностранки» «Лекарство от скуки» (Чхартишвили - ее куратор), на этот раз демонстрирует школьнику привлекательность знаний и эрудиции, прививает привычку заглядывать в энциклопедии и словари. К тому же, как это обычно пишется в аннотации к детским книжкам, «в легкой и непринужденной форме автор сообщает множество полезных сведений из русской истории эпохи Смутного времени и первой мировой войны». Так что не будем удивляться, если следующим детищем Акунина станет проект «Учебник»: «Литература», «Физика», «Страноведение», продолжение следует…
«Детская книга» - проект просветительский еще и для потенциальных иноязычных читателей, которые наверняка и у этой книги появятся – Акунин много и активно переводится. Как в «Эрасте Фандорине» писатель продвигал великую русскую литературу, так теперь он продвигает русскую историю. И потому «Детская книга» – это еще и один из самых патриотичных книжных проектов, патриотизм которого, однако, не шибает в нос запахом портянок – по счастью. Или наоборот, к несчастью? Ведь невозможно забыть - перед нами не оригинал, а великолепная копия, искусный муляж, талантливая имитация среднестатистической детской книжки, которая не пахнет, не жжется, не горит и не тонет. Унибук для униридера от унирайтера. Уже в продаже.
Борис Акунин. Детская книга. М.: Олма-пресс, 2005 (тираж 150 000 экземпляров; цена - 264 руб.)
