Не так давно произошла печальная история: закрылись, то есть - перепрофилировались сразу три галереи "Винзавода". В Полит.ру по этому поводу говорится в обзоре Дианы Мачулиной, но хочется еще раз подергать ситуацию - чтобы перевести это дело в политическую историю, разумеется.
Итак, галереи Марата Гельмана ("М&Ю Гельман"), Айдан Салаховой ("Айдан") и Елены Селиной (XL) разом заявили о своем закрытии. Главная мысль (она же объяснение) состояла в том, что арт-рынок в России не сложился. Это, безусловно, правда. Ну, закрылись – значит, не сложился. Но почему он не сложился? Кажется, есть одно объяснение, которое настолько просто, что и не упоминается. Но о нем, конечно, в конце. Кроме этого в самой истории еще много любопытного.
Например, все три закрываются по разным поводам. Из обзора Мачулиной можно узнать, что Селина в принципе галерею сохраняет, только будет делать "необходимый международный минимум – 4 проекта в год", причем директором станет ее постоянный партнер С.Хрипун. Сама Селина реанимирует "XL projects", который будет заниматься тем же, что галерея, но - будет некоммерческий. Потому что - по их подсчетам - содержание галереи стоит $400 тысяч в год, без спонсоров их не отбить, а спонсоры не идут, считая, что галерея как минимум умеет себя обеспечить.
Причем, тут же появилась новость о том, что Е.Батурина появится на Неделе дизайна в Милане с проектом BE OPEN, в который собирается вложить $100 млн. В частности, упоминается экспозиция работ Кориной, Косолапова, Булдакова, Шеховцова и "Электробутика" (Чернышев и Шульгин). А куратором да, будет Селина.
Зачем Батурина этим занялась – понятно, искусство имиджу полезно (не в России), то да сё. Соответственно, это может повлиять на приоритеты других участников арт-процесса (ну вот Селиной). Тут, между тем, интересное совпадение: перед тем как три галереи с "Винзавода" объявили о перепрофилировании, Софья Троценко тоже как бы оттуда ушла - в правительство Москвы. Ну, а городской культурой там сейчас ведает Сергей Капков.
Смысл данной фотографии в том, чтобы конкретно предъявить настроение эстетического томления на территории "Винзавода" и, таким образом, купировать тревогу по поводу дальнейшего существования этого центра искусств.
Салахова тоже оставляет себе точку на "Винзаводе" – в качестве своей мастерской, как утверждается. Эта несколько странная честь обусловлена тем, что Салахова решила превратить себя в аттракцион: говорят, с вечера пятницы и до вечера воскресенья посетители смогут глядеть, как она работает в качестве художника. В той же мастерской она собирается доучивать своих студентов из Суриковского института. Словом, тоже вполне общекультурный проект по профилю деятельности того же Капкова. При этом ясно, что ни о каком прямом госфинансировании речи нет. В каждом из случаев все будут устраиваться по-разному.
У Гельмана тоже свое преобразование, но о разговоре с ним – чуть позже. Пока уже требуются некоторые общие рассуждения. Итак, постановлено, что современное искусство в России обломалось как рынок. Его определенная востребованность на Западе (а там выставляются, так или иначе) не в счет, речь о том, что внутри: печаль. Да, тут же история еще одного проекта: "Гаража" Дарьи Жуковой. Он сейчас закрылся – чтобы, вроде, преобразоваться в Фонд и перебраться фактически к Капкову, в парк Культуры. Ну, тут понятнее, Капков – человек Абрамовича исторически, даже на Чукотке с ним работал, ровно по культурно-массовым проектам. Но что имеется в виду под новым проектом – не очень понятно.
Зато понятно, что тут как-то так все закрутилось вместе, что непременно что-нибудь да произойдет. Ну, это не так, что все пропало. Кроме того, в этом коллективном закрытии есть же логика: закрывались бы галереи по одной – это были бы три лузера друг за дружкой, а вот когда сразу все три – это, пожалуй, какая-то новая ситуация. И никто тут не лузер, а наоборот – потому что смена ситуации требует свежих решений, а тогда эти люди как раз в теме.
Но публичная печаль все равно знаковая: вот, не сработало современное искусство в России, не создало себе рынок! А виной всему – коллекционеры, которые не возникли среди представителей выше-среднего (и среднего) классов. Но, с другой-то стороны, дело же и в том, что сложно же купить перфоманс или акцию, нет? Вот даже простенькая выставка Пахома у Гельмана (уж и не знаю, в каком статусе – то ли как еще галереи, то ли как уже центра).
В сумме выглядит внушительно, но это ж все-таки типа интерьерная акция - и не распродавать же эти лубочные дощечки по одной? Но и не продашь же все это помещение с работой? Как однажды искусство в России занялось чем-то не вполне материальным, а потом и - общественно-социальным, так им все и занимается, а что тут делать галереям?
Побочная тема: факт закрытия трех галерей был очень простодушно воспринят эмоциональными деятелями искусств, давно не согласными с тем, как все происходит на свете. М.Кантор по случаю даже объявил всех российских кураторов виновниками уничтожения всего российского искусства:
"Белые комиссары (он сравнивает с "красными комиссарами" – большевиками) 80х принесли русскому искусству еще больше зла. Это были тридцатилетние пролазы, невежды, наглецы, функционеры кружка, пионеры эпохи лизания задницы Западу. Задачей (открыто провозглашенной) было войти в систему рынка искусства. Тогда бытовало убеждение, что рынок двигает искусство… Они стали называть себя "кураторами" - миссия продавца-пропагандиста, то есть посредника между капиталистом и художником. Как некогда красные комиссары были посредниками между пролетариатом и художником (понимают ли твое искусство массы?), так белые комиссары стали посредниками между ворами и западными воротилами и отечественными мастерами (а продается ли твое искусство?). Новые комиссары были людьми морально неполноценными и не очень грамотными. Но бешено активными… И вот эта дрянь распорядилась русским искусством - всем гигантским наследием".
Данная цитата приведена затем, чтобы продемонстрировать на практике, какие страсти имеются вокруг современного искусства и к каким выводам приходят их авторы. Конечно, думать о том, почему люди, занимающиеся свежим искусством, должны были заниматься и всем "наследием" и как уж именно они его ликвидировали – лишнее. Тем более, нет смысла иметь в виду, что кураторы, собственно, сейчас и предъявляют художества – хорошо это или плохо. Тем более, что так повсюду в мире на Западе – а у России должна быть своя дорога. И да, она и в самом деле есть, но про это чуть позже.
Самое любопытное, что Гельман с этим всем как-то даже и согласен, если стратегически. По его версии, дела получили такой оборот, что тот, кто не занимается политическим активизмом в художественной форме – тот теперь и не художник. Причем, если при таких раскладах кто-то вдруг будет делать другое искусство - тот, значит, автоматически сделается каким-то коллаборационистом и, в любом случае, выпадет из тренда. То есть, уже и по этому факту перестанет быть современным.
Тут я его спросил о том, как долго такое интересное положение искусства – имея в виду его место в авангарде прогрессивного российского человечества - будет продолжаться. Он считает, что года четыре, до следующих выборов. Как минимум, или уж не минимум, - не помню. Сам он поступит просто и перепрофилирует галерею в выставочный центр для своих региональных проектов. Собственно, не очень понимаю, в чем тут будет разница, что ли принципиально работы не будут продавать? Сейчас у него три региональных проекта в разной степени развития – Пермь, Краснодар, Новосибирск. Все они, естественно, проблемные , но людей оттуда он в Москву вывозить и станет. Причем, по его словам, там есть серьезные художники, то есть – имеется в виду не гуманитарная помощь регионам. Разумеется, никакого общефедерального госфинансирования, он отказался заниматься общей культурной программой в Большом правительстве при Медведеве, будет работать на конкретных отношениях с регионами.
Но это его частные дела, а ситуация и в самом деле получает временную завершенность: не до искусства теперь, отечество типа в опасности, а тогда искусством может быть только то, что выполняет некую социальную функцию. Причем, это ж тут Марат не так, чтобы сообщал о том, как теперь устроена жизнь, а прикидывал возможность именно такого (художественного) отношения к реальности. То есть, не политическая стратегия как таковая, а тоже, по сути, арт-проект. Вполне абсурдистский: все художники, как один (а кто нет – тот не артист) занимаются авангардным раскручиванием российской политики в сторону модернизации. Ну, с другой-то стороны, больше ведь и некому.
Данная фотография как бы сообщает, что - несмотря на имеющиеся проблемы - креативное творчество продолжает привлекать к себе авторов.
Но что-то тут не сходится. Все, вроде логично, но несколько фантастически. Значит, то ли что-то лишнее, то ли чего-то не хватает. А вот где чего-то не хватает: главная тема все время в том, что рынок не возник потому, что противные коллекционеры не озаботились. Старые богатые все поразъехались, а новые бизнесмены, которые еще и чиновники, предпочитают не светиться. Вроде бы, наивность, но еще и И.Бакштейн с какой-то радости раскрыл тему изданию "Взгляд" в том же духе, но шире:
"Один из трех упомянутых вами галеристов сказал мне, что в какой-то момент подсчитал количество клиентов, с которыми работал с 1996 года, и, проанализировав этот список, пришел к выводу, что 80% этих людей больше не живут в Москве. То есть они куда-то уехали, в другие города и страны. Кроме того, наши соотечественники, особенно те, кто живет за пределами страны, не поддерживают русское искусство, особенно современное…
Те из них, кто переезжает за границу, если и продолжают коллекционировать, то начинают собирать искусство стран, в которых живут, либо вообще отдают предпочтение работам, представленным на интернациональном рынке. Нет такого феномена, как поддержка современного российского искусства. Эта ситуация сложилась по ряду серьезных причин – отчасти, возможно, по причине отсутствия в России развитого гражданского общества".
"Взгляд", разумеется, вынес в подзаголовок вот это: "Наши соотечественники, особенно те, кто живет за пределами страны, не поддерживают русское искусство, особенно современное". Ну и как тут без политики?
Ну и простое-очевидное объяснение всей этой катавасии, анонсированное в начале. Ладно, нет коллекционеров - так они же только часть рынка, не слишком большая. А если поглядеть на любые публичные пространства в мире – они вполне заполнены произведениями современного искусства, притом – вполне приличного. Вот, что под рукой, то есть, в телефоне - Чикаго.
Ну да, Миро поставили в 1981-ом, Пикассо еще раньше – в 67-ом. Собственно, об этом и речь – что уже давно и привычно. В трех кварталах от них Калдер – 1974-го. Там их в даунтауне много.
Это же современное искусство в громадных количествах имеется и во всех общественных помещениях. Даже и в гостиницах, не говоря уже о домах граждан. То есть, рынок – громадный, какие ж тут коллекционеры, которые решают всё. Дело просто в том, какие визуальные предпочтения имеются в такой-то стране в данное время.
А эти склонности легко осознать, если и не прямо в быту (там уже глаз замылен), так, для наглядности, по особняку Брынцалова, который не частный эпатаж, а система. Можно набрать в гугле хоть" путин дворец", хоть "рублевка дома", чтобы в этом уже никогда не сомневаться. Тут просто конкретное стилистическое расхождение предложения и спроса. Все логично: какой же тогда тут рынок современного арта? Конечно, только борьба за что-нибудь прогрессивное. И да, разумеется, лучше бы рассматривать ее не как героическую борьбу по организации площадки для будущих поколений (они ж – художники - увянут, узнав о такой своей роли), но как самостоятельный арт-проект, а если и не без трэша - так и это ничего. Заодно тогда будет шанс не утратить навыки художественного интерпретирования всего подряд. Одновременно надеясь, что в это же время кто-то занимается и чем-нибудь более вменяемым - хотя бы, чтобы отрасль подстраховать.
Фотографии - автора (увы, мобилка)
