Очередная серия документального гламурного сериала «Культура повседневности» прошла на днях в модном московском ресторане «Архитектор». Официальное название происходящего: презентация книги Ольги Вайнштейн «Денди. Мода. Литература. Стиль жизни» (М.: Новое литературное обозрение, 2005; серия «Культура повседневности»).
Чтобы гости могли ощутить себя чуть ближе к героям обширной монографии, при входе в ресторан им вручались платочки, правда не шейные, которые так любили великосветские модники начала ХIХ века, но и не носовые, а крошечные, величиной с ладонь - «пошет», что значит «платок в карман». Хозяйка вечера, главный редактор «НЛО» Ирина Прохорова, встречала гостей в светло-сером костюме в полоску от Вивьен Вествуд; дресс-код остальных сотрудников «НЛО» также намекал на дендистскую моду; компания Dunhill, щедро угощавшая всех своей продукцией, не давала забыть, что и денди ничего не имели против курения, впрочем, предпочитая сигаретам сигары и трубки.
В целом все было славно и мило, вкусно и почти изысканно. Артистичный конферанс от Ирины Прохоровой, костюмы для охоты и прогулки от дизайнера Веры Галактионовой, воспоминания о жизни советских стиляг от писателя Василия Аксенова, мастер-класс «Как сшить костюм для денди» от легендарного французского дизайнера Франческо Смальто с Аксеновым же в роли модели. Викторина о денди и галстуках. Какой известный европейский автор Х1Х века написал трактат "Искусство завязывать галстук" и выпустил его под псевдонимом "Ле Блан"? Разумеется, Бальзак. Как назывался новый галстучный узел, изобретенный двумя математиками из Кембриджа? Как выяснилось, кавендиш. Победителем конкурса стал Виктор Фридман – в прошлом стиляга, ныне солист джазового ансамбля «Капелла Evergreen», он-то и получил в награду набор из галстука, шейного платка и пошета.
И все же симпатичная московская вечеринка относилась к культуре повседневности, тем более к книге Ольги Вайнштейн, примерно также, как какой-нибудь принарядившийся чеховский Лопахин к надушенному денди в жилете, штанах из оленей кожи, шелковых чулках, начищенных до блеска гессенских сапожках, с табакеркой, подобранной в тон к костюму и перстню.
Низкая, коварная повседневность не так легко поддается окультуриванию. Далеко не всякая реальность превращается в текст. В литературе ХVIII века существовал особый жанр «Описание праздника» - блестящие потемкинские праздники и в самом деле нуждались в летописцах – являя собой законченное произведение искусства. Происходившее в «Архитекторе» в подобном жанре, пожалуй, никак не опишешь, хотя презентация тоже имела свой сценарий. Однако слишком эклектичный и дерганый, чтобы воспринять его как концептуальное целое, в отдельных же своих частях подозрительно смахивающий то на капустник, то на пионерский слет – тут вам и викторина с призами, и вставные музыкальные номера, и встреча с «ветераном» Аксеновым…
Организаторы честно пытались играть в дендизм, но получилась игра в наше советское прошлое. Не исключено, что просто из-за того, что заглянуть в представляемую книгу оказалось некогда – между тем в ней содержится множество любопытных сведений о денди, для устроителей а-ля дендистской вечеринки бесценных.
Ольга Вайнштейн написала замечательное исследование, монографию западного типа – претендующую на универсальность. История дендизма прослежена здесь от момента зарождения (в начале Х1Х века) до сегодняшнего дня – как сообщается на последних страницах книги, сегодня денди ушли в виртуал: в "Живом Журнале" существует англоязычное сообщество Refinement, члены которого «с должной долей иронии предлагают на суд публики самые смелые варианты дендистского жизнетворчества». Некоторая поверхностность отдельных глав - например, тех, что касаются дендизма в России или отголосков дендизма в современности, более чем извинительна: перед автором стояла глобальная задача общего описания явления, не позволяющая погрузиться в частности. Толстая книга в 600 страниц - испытание для современного читателя, однако читать "Денди" вполне увлекательно: история дендизма расцвечена здесь самыми живыми и пестрыми картинками, иллюстрирующими и жизнь «первого» английского денди Джорджа Браммелла, научившего мужчин каждый день принимать ванну и забыть о парике, и дендистский кодекс общения, и устройство английских клубов, и прихотливую траекторию движения дендизма в культурной истории Франции и России.
Полюбовавшись на все описанные в монографии сцены, оценив остроумие денди и их вполне детские по духу розыгрыши (одному маркизу присылают в подарок парик, посыпанный сахарной пудрой – в итоге несчастный не может отбиться от мух; в один прекрасный день к дому № 54 на Бернер-стрит сходятся десятки трубочистов, торговцев рыбой и мясом, адвокатов, хирургов, приезжает даже лондонский мэр), читатель обнаруживает: денди – не просто расфуфыренный, изнеженный красавец. Истинный денди – личность. Изысканность его костюма не самоцель, но лишь внешний знак его внутренней неповторимости. Склонность к эксцентрике, владение искусством Игры вновь и вновь подчеркивали свободу истинного денди от светских условностей, которыми он, разумеется, также владел в совершенстве. «Денди – человек дерзающий, но в дерзании знающий меру и умеющий вовремя остановиться», - замечал Барбе д’Оревильи.
Стоило организаторам «Архитектор»-party хотя бы слегка сместить акценты – подмешать в свой праздник немного дерзости, устроить один-два розыгрыша, в конце концов срежиссировать «благородный скандал», к которым денди тоже питали слабость - возможно, презентация дала гостям намного более полное представление о дендизме.
Впрочем, смешно винить «НЛО» в несчастьях, в которых оно не виновато. Чтобы нарушать светские правила, нужно их сначала выработать. Прозвучавшее в конце вечеринки шутливое предложение Ирины Прохоровой образовать партию денди забавно, но несбыточно. Дендизм – явление социальное, возникающее тогда, когда аристократическое меньшинство нуждается в сохранении своей культуры. Ныне никакого такого меньшинства не существует. (Существующие же меньшинства благополучно обходятся без дендизма). Дендизм невозможен сегодня и как явление эстетическое: в эпоху гамбургеров и глобализации, унификации быта и девальвации эксклюзивности в моде, наконец, засилья эстетики гламура, стирающей социальные различия, устанавливающей единый стандарт внешности – куда деться цедящим остроты, чистящим сапоги шампанским и прогуливающим домашних черепашек по саду оригиналам?
И потому остается только листать прекрасно иллюстрированный том «Денди. Мода. Литература. Стиль жизни». И "ничему не удивляться" – первое правило дендизма.
