Сюзи Моргенштерн – автор более чем 70 книг для детей, отмеченных добрым десятком литературных премий. По ее произведениям пишутся пьесы и снимаются фильмы не только у нее на родине, во Франции, но и по всему миру. "Полит.ру" публикует фрагмент из книги "Письма о любви от 0 до 10" (М.: ОГИ, 2008) - смешной, немного грустной и невероятно трогательной истории о замкнутом и одиноком мальчике, который с помощью подруги-одноклассницы заново открывает для себя целый мир, находит семью и друзей.
Часы пробили восемь, а Бабушка все еще не появилась в гостиной. Эрнеста охватила паника. Неужели молния все-таки обрушится на его голову? А вдруг Бабушка умерла? Ему понадобилось несколько секунд, чтобы осмелиться постучать, и еще минута, чтобы дерзнуть войти. Бабушка с видом сомнамбулы сидела на кровати, поставив ноги на пол; в руке она держала письмо. Увидев Эрнеста, она очнулась и первым делом попыталась спрятать конверт в стопке других писем.
— Дорогая Бабушка, уже восемь часов.
Бабушка кивнула, с трудом поднялась и, едва передвигая ноги, отправилась в гостиную. Она включила радио, которое немедленно выдало дневную порцию землетрясений, лесных пожаров, недородов и гражданских войн. Затем она выключила радио, а Эрнест тем временем подогрел суп. Первый раз в жизни ему захотелось рассказать Бабушке, как он провел день. Она никогда его об этом не спрашивала. Дни приходят и уходят, протекая так, как они должны протекать. А люди делают то, что должны делать. Больше ничего и не требуется. Но сегодня Эрнесту вдруг нестерпимо захотелось большего. А за большее подчас приходится бороться.
— Дорогая Бабушка, — сказал он, еще не зная, как именно преподнести свою новость.
Бриллианта почувствовала, что внук чем-то взволнован. Даже суп не мог его успокоить. «А ведь он вырос. И какой красавец, все больше походит на отца». Она вздохнула, и этот вздох едва не помешал Эрнесту исполнить намеченное. Мальчику хотелось задать Бабушке столько вопросов, рассказать ей о стольких вещах, что он не знал, с чего начать. Он выбрал известие самое безобидное, хотя и самое поразительное. Кстати, вот еще вопрос: рассказывать ли Бабушке про все свои подвиги или лучше ее поберечь?
Ему хотелось рассказать обо всем.
— Дорогая Бабушка, сегодня я после школы не пошел сразу домой. Мне нужно было помочь однокласснице. Я довел ее до дома; она живет за сквером. Вы знаете, где это?
Бабушка утвердительно кивнула головой.
— Там очень красиво. Дорогая Бабушка, а пока я в школе, вы выходите на улицу?
Она опустила глаза и тихо сказала «нет».
Вообще-то Эрнест знал, что она никуда не ходит, и теперь, задав вопрос, стыдился самой мысли, что она может куда-то ходить. Он не был уверен, что выходить на улицу полезно для здоровья. Да он, собственно, и не знал, как обстоят у его старой Бабушки дела со здоровьем. Обычно она, если плохо себя чувствовала, проводила день в постели.
А если Эрнест чихал, если у него болели горло или уши, Бабушка давала ему аспирин. Она никогда не вызывала доктора. Болезни приходят и уходят… так же как и дни.
Эрнест решил во что бы то ни стало вытащить Бабушку на улицу. «Я никогда ничем ей не помогаю, — подумал он. — И ничего про нее не знаю».
В памяти у него всплыла картинка: Бабушка неподвижно сидит на постели, — и он спросил:
— Бабушка, а что вы делаете целыми днями?
Бриллианта с изумлением посмотрела на внука. Что-то разладилось в привычном течении их жизни. Они не привыкли говорить друг с другом, и слова, казалось, застряли у Бабушки в горле, сбились в ком, склеились. Слова — вестники души, но сли они не текут безостановочно, то замерзают.
«Что я делаю целыми днями? Доживаю. Как могу».
Но Эрнесту она сказала:
— Ничего. Я отдыхаю.
— Но, дорогая Бабушка, ведь отдыхают обычно после какой-то работы.
«А кто ничего не делает, тот слабый, больной или сумасшедший», — подумал мальчик. По крайней мере так говорил учитель в школе.
— Я отдыхаю от жизни. И думаю.
— О чем же вы думаете, дорогая Бабушка?
— О своих мертвецах.
Эрнесту этот ответ не понравился, потому что кто всю жизнь думает о мертвецах, тот и сам становится почти мертвецом.
— Но, Бабушка, мертвые уже умерли. Их не вернуть.
— Это не значит, что нужно о них забыть.
— Но ведь можно помнить о них, а заниматься чем-нибудь другим?
