Над темой номера работал Игорь Поляков
 |
| Вагрич Бахчанян "Праздничная Москва" (1969) |
"Ранняя" постсоветская модель благосостояния: экономическое расслоение
Сложные процессы конца 80-х - начала 90-х годов привели к возникновению первой российской постсоветской модели благосостояния, которая обладала двумя фундаментальными особенностями.
Первая. Все изменения благосостояния сопровождались необычной для советского времени поляризацией типов благосостояния, различающихся уровнем и составом доходов, расходов и сбережений, способами их воспроизводства, качеством и стандартом потребления.
Вторая. Существовал механизма, на какое-то время обеспечивший относительную устойчивость такой "биполярной" модели благосостояния.
Экономическое расслоение населения проявилось в образовании двух неравных социальных анклавов - обеспеченных и малообеспеченных (бедных).
Обеспеченные. К обеспеченным отнесем те социальные группы, в которых потребление сохранилось или увеличилось относительно дореформенного уровня (среднего уровня потребления согласно разработанному в советских исследованиях рациональному потребительскому бюджету). К середине 90-х годов данные социально-экономические группы включали 30 миллионов человек, или пятую часть населения. Эти оценки достаточно распространены также в работах других исследователей.
Из состава этих социально-экономических групп 8-10 миллионов человек практически достигли к середине 90-х годов западных стандартов потребления, прежде всего, продуктов питания, предметов гардероба, товаров бытового и хозяйственного назначения, услуг.
По профессиональной принадлежности обеспеченные группы состояли из служащих и руководителей среднего и высшего звеньев, предпринимателей и части наемных работников банков, торговых фирм и компаний.
Российские обеспеченные слои населения сконцентрировали половину всех полученных доходов. Главным источником доходов у них, наряду с предпринимательскими доходами (45%, с включением доходов от собственности), оставалась и оплата труда (44% их доходов).
Потребление обеспеченных слоев заметно превысило средний российский уровень. Особенно характерен для них качественный рацион питания, обеспечивающий потребление около 50 г белков животного происхождения и 2800-3000 ккал в сутки. При этом расходы на продовольствие (вместе с алкогольными напитками) в общем объеме потребительских расходов не превышали трети. На долю обеспеченных приходилось до половины приобретаемых капитальных благ (автомобилей, мебели, товаров длительного пользования), 56% платных услуг. Они выступили основным субъектом формирования сбережений (около 70% их общего объема).
Бедные. К бедным принадлежали социально-экономические группы, в которых среднедушевые денежные доходы не превышали прожиточного минимума. Накануне кризиса 1998 года эта часть населения насчитывала почти 60 миллионов человек, то есть 40% всех жителей страны. При этом доходы 7-8 миллионов из них находились даже ниже стоимости минимальной продовольственной корзины. Этот признак соответствовал критерию нищеты.
По социальной принадлежности, к малообеспеченным относились, главным образом, многодетные семьи, семьи безработных, рабочих и служащих бюджетной сферы, пенсионеры.
Слой малообеспеченных получал лишь 15% всех денежных доходов, а средний душевой доход у них составлял только 70% стоимости прожиточного минимума. Основные источники денежных ресурсов - несомненно, оплата труда (60-65% денежных доходов) и пенсии, пособия (около 25% денежных доходов).
Потребление малообеспеченных характеризовалось крайне низкими стандартами. Подавляющая часть денежных ресурсов шла на покупку товаров первой необходимости и достигала в данном слое трех четвертей дохода. Сбережения составляли малозначимую величину - 4% от денежных доходов.
Группа малообеспеченных была вынуждена экономить не только на покупках товаров длительного пользования и одежде, но даже на продуктах питания. Ключевой проблемой для них оставалось обеспечение физиологического минимума потребления продуктов питания, в первую очередь, по белково-калорийной ценности рациона. При минимально необходимом уровне потребления белка животного происхождения в 29 г на человека в сутки, средний суточный рацион обеспечивал лишь 26-27 г белков животного происхождения. Точно так же, при минимально необходимой энергетической ценности рациона питания в 2230 ккал в сутки фактически обеспечивалось менее 2000 ккал, несмотря на существенную роль потребления продуктов, собственного производства.
Между обеспеченными и бедными находился промежуточный слой, также насчитывавший примерно 60 миллионов человек (табл. 1).
Таблица 1. Характеристики экономического положения трех социальных слоев (1996-1997)
| = | Обеспеченные слои | Промежуточный социальный слой | Зона бедности (слой малообеспеченных) |
| I. Оценка численности | Примерно 30=млн. человек (20% населения) | Примерно 60=млн. человек (40% населения) | Примерно 60=млн. человек (40% населения) |
| II. Критерии выделения социальных слоев | Уровень потребления не ниже, чем в 1990=г. в среднем | Промежуточный уровень доходов и потребления | Уровень доходов не выше прожиточного минимума |
| III. Среднедушевой уровень доходов в данном социальном слое | 300 долларов (4,1 прожиточных минимума) | 120 долларов (1,6 прожиточных минимума) | 50 долларов (0,7 прожиточных минимума) |
| IV. Доходы всего (%) | 100 | 100 | 100 |
| В том числе: | |||
| Оплата труда занятых по найму | 44 | 53 | 63 |
| Социальные трансферты | 11 | 19 | 24 |
| Предпринимательский и прочие доходы | 45 | 28 | 13 |
| V. Расходы и накопления всего | 97 | 100 | 100 |
| расходы на товары и услуги, из них | 75 | 84 | 90 |
| товары и услуги первой необходимости | 54 | 67 | 76 |
| Капитальные блага | 15 | 11 | 8 |
| прочие товары и услуги | 6 | 6 | 5 |
| Накопления | 15 | 7 | 4 |
| Прочие денежные расходы | 7 | 9 | 6 |
"Ранняя" постсоветская модель благосостояния: механизмы устойчивости
Несмотря на четкую асимметрию формировавшейся в 90-е годы модели благосостояния, отвечавшей в явном виде интересам меньшинства населения, этому периоду были свойственны черты, которые обусловили временную устойчивость модели.
К числу таких существенных черт относятся:
Вертикальная мобильность "новых русских". Первая половина 90-х годов стала временем быстрой дезинтеграции культурного ядра, лежавшего в основе механизмов сильно унифицированного "советского" экономического и социального поведения и исчезновения его экономических предпосылок. Именно тогда рядом с привычной традиционалистской моделью поведения, ориентированной на сохранение status quo ("жить как все"), на государственный патернализм и коллективизм и т.д., сформировалась другая, полярная по отношению к ней, модернизационная модель поведения, с приоритетом индивидуализма, достижения личного успеха, повышенной значимостью материально-прагматических ценностей и т.п.
В первые годы реформ носители "традиционной" модели поведения, те, для кого специфична низкая социальная активность (как в экономическом, так и в социально-политическом аспекте), в основном оказались в нижнем социальном слое. Те же, кто был ориентирован на вторую, модернизационную модель поведения, наиболее социально активные индивиды смогли приспособиться к новым рыночным условиям, воспользовались представившимися возможностями вертикальной мобильности и повысили свой социальный статус при помощи проявленных инициативы и предприимчивости.
В результате произошедшего расслоения распространенность традиционалистских установок с высокой точностью совпадала с масштабами бедности, а численность населения с новыми целевыми установками и ценностными ориентациями - с численностью российского среднего класса. Как следует из анализа социологов, носители этих двух моделей, четко оформились в отдельные группы, первая из которых охватывала почти половину, а вторая - пятую часть населения. Именно создание столь широкого для нашей страны слоя активных и обеспеченных граждан и обусловило согласие этой части общества на характер протекавших процессов и дало опору для ранней российской модели благосостояния.
Адаптация "старых советских". Поведенческие установки большинства другой части общества также существенно изменились. Широкие слои населения вынуждены были приспосабливаться к доступному уровню существования, что имело своим следствием не улучшение условий жизни, а наоборот, их ухудшение. Можно выделить три формы такой адаптации.
Первая - снижение потребительских стандартов до уровня падавших доходов. Эта форма стала, пожалуй, главной, универсальной. Население вынуждено было не только меньше потреблять, но и меньше "хотеть" потреблять. По данным ВЦИОМ, субъективные оценки населением объема доходов, которые требовались для удовлетворения минимальных потребностей, в это время снижались. Если в 1994 году субъективные оценки необходимого дохода превышали фактическую величину прожиточного минимума примерно в три раза, то в 1997 - начале 1998 года - всего в полтора раза.
Вторая форма адаптации - "натурализация" потребления, расширение масштабов потребления продукции собственного производства. Если к 1992 году отношение потребления продуктов в натуральной форме к их покупке составляло около 7%, то в 1995-1997 оно повысилось до 15-16%. По ряду важнейших для России видов продуктов питания (мясу, молоку, картофелю, яйцам, овощам) производство в личных подсобных хозяйствах сыграло определяющую роль в поддержании потребления, компенсируя дефицит денежных доходов.
Третья форма - дополнительная (вторичная) занятость населения (это касается городского населения и определенных видов занятий основной деятельностью). По оценке, к 1998 году дополнительной занятостью были охвачены 13-15 миллионов человек, или около 20% экономически активного населения. По большей части, эта работа либо вообще не требовала профессиональной подготовки, либо эти требования были достаточно низкими. Дополнительный доход лиц, вовлеченных во вторичную занятость, составлял более половины заработка по основному месту работы.
Поддержка предприятиями "избыточной занятости" и сохранение государственных социальных гарантий. Одним из ключевых факторов устойчивости "ранней" модели благосостояния было нерыночное поведение предприятий, направленное на поддержание численности занятых. В то время как объем ВВП сократился в 1992-1997 годах на 36%, численность наемных работников снизилась лишь на 17%. Руководители предприятий, по опросам 1995-1996 годов, оценивали численность излишне занятых на уровне 25% от фактического числа работников.
Предприятия фактически взяли на себя функцию социальной поддержки населения, перераспределяя в его пользу часть произведенной добавленной стоимости. Заработная плата выполняла не просто экономические функции, а стала играть роль социального пособия. Несмотря на общий низкий уровень заработной платы "избыточно занятых", дополнительные выплаты в форме оплаты труда достигли к 1998 г. 9-10% ВВП. Эти экономические процессы, на определенном этапе разумные, со временем стали тягостны для предприятий.
Устойчивость "ранней" российской модели благосостояния обеспечивалась, помимо других факторов, также незавершенностью перехода к рыночным условиям хозяйствования в секторе платных услуг. Значительная их часть, жизненно важная для домашних хозяйств, была фактически выведена за рамки денежных семейных бюджетов. Сохранились, хотя и в урезанном виде, общедоступность услуг образования, здравоохранения, культуры, низкая стоимость жилищно-коммунальных услуг (табл.2).
Таблица 2. Структура финансирования основных социальных отраслей (текущие расходы), в процентах
| Отрасли | Расходы, | 1996 | 1997 | 1998 | ||||||
| в том числе за счет: | в том числе за счет: | в том числе за счет: | ||||||||
| всего | государ- ства | пред- приятий | насе- ления | государ- ства | пред- приятий | насе- ления | государ- ства | пред- приятий | насе- ления | |
| Жилищное и комму- нальное хозяйство | 100 | 65 | 6 | 29 | 63 | 1 | 36 | 54 | 4 | 42 |
| Образование, культура и искусство | 100 | 82 | 7 | 11 | 84 | 3 | 13 | 74 | 8 | 18 |
| Здраво- охранение, физическая культура и социальное обеспечение | 100 | 76 | 13 | 11 | 68 | 19 | 13 | 62 | 22 | 16 |
Таким образом, государство (государственный бюджет и внебюджетные фонды, местные бюджеты) оставалось основным субъектом финансирования важнейших социальных отраслей. Его доля в обеспечении расходов на жилищно-коммунальное хозяйство, образование и здравоохранение составляла 60-80%.
Почему "ранняя" модель все же не устояла
В отношениях государства, предприятий и населения, свойственных "ранней" модели благосостояния, было слишком много экономически противоречивого, поэтому она не могла сохраняться долго, была преходящей, временной, переходной.
Одной из ее характерных особенностью было генерирование высокого потребительского спроса (даже при сильном распространении среди населения бедности). В то же время, собственное производство товаров и услуг заметно отставало от тенденций спроса. Недостаток ресурсов, в условиях растущей открытости экономики, стал восполняться за счет импорта, доля которого в ресурсах товарооборота к 1998 года достигла 49%.
В результате, отечественным предприятиям стало "не хватать" сегментов спроса, и их потенциал развития оказался сильно ограниченным. В национальном производстве наблюдалось резкое падение удельного веса производства потребительских товаров и услуг: их доля в конечном продукте с начала реформ по 1997 год уменьшилась на четверть. Это во многом ограничивало промышленное производство, а значит, и занижало доходы занятых на предприятиях.
Государство никак не могло решить стоящую перед ним задачу устойчивого обеспечения своей социальной политики финансовыми и материальными ресурсами. Ни наращивание внутренних и внешних заимствований для финансирования принятых в бюджете преимущественно социальных статей расходов, ни свойственная тому периоду альтернативная политика "прямого" перекладывания финансирования на бюджеты самих домашних хозяйств не решили поставленной задачи. Доходы населения оставались низкими, но и доходы государства (налоговые доходы в долях к ВВП) также не позволяли надеяться на расширение их масштабов.
К середине 1998 года оказались исчерпанными возможности увеличения государственного долга. Достигла пределов образовавшаяся вследствие политики заимствований задолженность бюджетных организаций.
Предприятия находились в сложных условиях финансовой необеспеченности, а их затраты, связанные с реализацией социальных функций, висели прямо-таки "камнем на шее".
С одной стороны, содержание неиспользуемого в производстве кадрового потенциала, сопровождалось снижением производительности труда и соответственно, ростом избыточных затрат. Объем таких затрат в 1997 году оценивался в 12% ВВП. С другой стороны, сохранялась существенная нагрузка на финансы предприятий, связанная с содержанием социальной инфраструктуры и жилищно-коммунального хозяйства. Масштабы соответствующих затрат добавляли еще одну шестую к упомянутому объему затрат на избыточный состав занятых.
В итоге, "неэкономическая нагрузка " на предприятия со стороны работников и социальной сферы стала одним из ключевых факторов углубления финансовых дефицитов в сфере производства. Этот дефицит генерировал рост неплатежей предприятий, распространение бартера, а в целом долговая экономика в России расширялась.
Август-98: кризис "ранней" модели благосостояния
Кризис благосостояния 1998-1999 годов, последовавший за девальвацией рубля и волной инфляции, затронул все стороны экономического положения населения, в том числе, и механизмы взаимодействия государства и населения, предприятий и занятых на них работников. Это был некий рубеж, разделивший два крупных этапа в становлении новой российской модели благосостояния.
Во время кризиса 1998 года произошло сильное сжатие реальных доходов, одно из самых значительных за 90-е годы.
Реальные доходы населения (денежные доходы, скорректированные на инфляцию) стали уменьшаться непосредственно в начале 1998 года, но наиболее резкое их сокращение произошло в период с августа по декабрь. За весь следующий, 1999 год, они также практически не росли. В среднем за 1998 год реальные доходы были на 13,6% ниже, чем за 1997 г., а в 1999 году уменьшились еще на 12,8%. С 2000 года источники доходов стали восстанавливаться и рост реальных доходов возобновился. В итоге, их уровень в 2000 году составил 85% от уровня 1997 г.
Главной чертой кризиса, отличающей его от аналогичных процессов в 1992 и 1995 годах, стало сжатие, хотя и в различной степени, практически всех основных элементов доходов - оплаты труда, пенсий и социальных пособий, предпринимательских доходов, доходов от собственности (рис. 1).
Рисунок 1. Реальные доходы, оплата труда, пенсии (в процентах к уровню декабря 1997 года)
Остроту снижению реальных доходов придавало то, что очень резко упала реальная оплата труда (с корректировкой на уровень инфляции) - основной источник доходов для наемных работников. Причина была вполне очевидной: в конце 1998 - середине 1999 года и предприятия, и государство восстанавливали, в первую очередь, уровень "своих " доходов, а не доходов занятых на них работников. После этого, с осени 1999 года, сначала предприятия, а затем - в 2000 году - и бюджет, стали проводить значимую индексацию оплаты труда. Тем не менее, в 2000 году среднегодовая реальная оплата труда все равно оказалась на пятую часть меньше, чем в 1997.
Таблица 3. Динамика денежных доходов, расходов и рублевых вкладов населения в процентах к предыдущему году
| = | 1997 | 1998 | 1999 | 2000 |
| Денежные доходы всего | 104,1 | 86,4 | 85,2 | 115,2 |
| в том числе: | ||||
| ===Оплата труда | 99,4 | 83,9 | 80,1 | 118,8 |
| ===Пенсии, пособия, стипендии | 113,2 | 75,4 | 81,6 | 108,1 |
| ===Предпринимательский доход, ===доходы от собственности и др. | 106,8 | 95,2 | 92,8 | 113,8 |
| === Расходы на товары и услуги | 105,5 | 96,1 | 85,6 | 110,5 |
| ===Реальные рублевые сбережения | 111,2 | 60,7 | 109,5 | 122,8 |
| По методологии Госкомстата | ||||
| Реальные располагаемые доходы | 105,7 | 83,8 | 86,2 | 109,3 |
| Реальная начисленная заработная плата | 104,7 | 86,6 | 78,0 | 120,9 |
Влияние кризиса 1998 года на источники доходов лиц, не занятых в системе хозяйства, также было очень негативным. Мало того, что размер пенсий и пособий и до кризиса находился на незначительным уровне, он еще и сократился в 1998 году на 40%, а в 1999 - еще на 5%.
Кризис сократил и доходы предпринимателей. Общий объем предпринимательских доходов и доходов от собственности за 1998-1999 годы снижался (с учетом инфляции) на 7-8% ежегодно. Можно предположить, что доходы крупных предпринимателей в целом не очень сильно изменились, тогда как доходы мелких и средних собственников (а таких - преобладающее большинство) - заметно снизились. Тем не менее, предприниматели, если рассматривать их в целом как социальную группу, меньше других пострадали от кризиса. Уже в 1999-2000 годах доля доходов этой социальной группы выросла до 40-42% (вместо 35-38% в прежние годы).
Падение общего объема реальных доходов сопровождалось обеднением населения. Инфляционный рост уровня прожиточного минимума составил 2,2 раза, а номинальные среднедушевые доходы возросли всего в 1,7 раза. В результате резко ухудшилось соотношение среднедушевых доходов и стоимости минимально необходимого набора товаров и услуг (рис.2).
Рисунок 2. Соотношение основных источников доходов и соответствующего прожиточного минимума
В некоторых сферах занятости к концу 1999 года оплата труда стала даже ниже прожиточного минимума для трудоспособного возраста: в образовании и сфере культуры - на 16-18%, в здравоохранении - на 8%. Уровень пенсий в 1999 - 2000 годах не превосходил 85% стоимости прожиточного минимума пенсионеров.
Влияние кризиса на потребление и сбережения населения
Спад реальных доходов обычно приводит к сокращению денежных расходов на потребление. Правда, в России бывало и иначе. Так, в 1992-1997 годах, по официальным данным, доходы сократились на 38%, а покупки населением товаров (розничный товарооборот) - всего на 6%. Но в 1998 году Россия не стала исключением из общего правила. В результате обвала курса рубля, высокой инфляции только в последние 5 месяцев 1998 года расходы на товары и услуги снизились на 22%. Но в дальнейшем в России начался экономический рост, что проявилось и в существенном увеличении потребительского спроса. В 2000-2001 годах расходы на товары существенно выросли (на услуги они практически не увеличились). В 2001 году масштаб потребительских расходов (скорректированных на инфляцию) практически сравнялся с наблюдавшимся в докризисном 1997 году.
Как и в период "шоковой терапии" 1992 года, кризис благосостояния сопровождался крупномасштабным сокращением сбережений населения. Только в 1998 году их объем в реальном выражении упал почти вдвое. Это было вызвано как высокой инфляцией, резким обесценением накопленных сбережений (рублевых активов), так и изменением соотношения между потребляемой и накопляемой частями дохода. Особенно сильным было действие первого фактора. Он действовал так интенсивно, что во втором полугодии 1998 года за его счет произошло 79% общего снижения накоплений, и лишь 21% приходится на уменьшение нормы накопления. Население в конце 1998-середине 1999 годов стало не накапливать, а фактически тратить имевшиеся запасы наличной иностранной валюты.
Но начиная с середины 1999 года картина существенно изменилась: норма накопления стала прирастать, сначала медленно, затем более высокими темпами. В то же время масштабы инфляции уменьшались и стали оказывать более слабое, хотя и постоянное, влияние на рост сбережений в реальном выражении.
Отмеченные черты кризиса доходов, потребления и накопления населения свидетельствуют о том, что в 1998-1999 годы российское общество испытало сильнейшее социальное потрясение. В ряде аспектов его можно сопоставлять с "шоковой терапией" 1992 года. Такая встряска не могла не затронуть базовые элементы модели благосостояния, сложившейся в России к этому периоду и являющейся, в определенном смысле, результатом реформ.
Как изменяется российская модель благосостояния
Кризис 1998 года повлек за собой глубокие изменения в качественной и количественной характеристиках модели благосостояния, по существу, она стала другой.
Падение реальных доходов как обеспеченных, так и бедных слоев населения сопровождалось существенным усилением дифференциации - с 16-17 раз перед кризисом до 20-22 раз в 1999 году.
Дефолт подвел черту под долговым финансированием социальных расходов государства. Сразу после кризиса предприятия, получив некоторые возможности как для расширения экспорта (влияние относительно подешевевших внутренних затрат), так и для наращивания собственно сегмента внутреннего производства (переключение спроса на отечественные товары), старались облегчить свое финансовое бремя.
В общих чертах кризис 1998 года воздействовал на модель благосостояния по трем основным направлениям.
Первое. Существенно ухудшилось положение обеспеченных домашних хозяйств. По сравнению с докризисным периодом доля доходов обеспеченных в общем объеме доходов населения снизилась с 47% до 44% (1999). Численность обеспеченных слоев сократилась на четверть - до 20-25 миллионов человек. Снижение уровня жизни индивидов из высоких доходных групп проявилось также в ухудшении качества потребления из-за уменьшения импорта.
Наиболее сильно пострадали высокооплачиваемые наемные работники (специалисты) и мелкие предприниматели. Согласно социологическим обследованиям, средний бюджет семьи представителей мелкого бизнеса до и после кризиса составил соответственно 900 и 340 долларов. В то же время, как отмечалось, объемы предпринимательского дохода в среднем сократились меньше, чем другие элементы доходов, - оплата труда, пенсии, пособия.
Второе. Расширилась "зона бедности", в положении малообеспеченных возникли существенно новые негативные моменты.
В результате падения реальных доходов за чертой прожиточного минимума оказалась половина населения. Масштабы распространенности бедности расширились на 10-15 миллионов человек, число бедных достигло 70-75 миллионов, из них на грани нищеты оказалось около 20 миллионов человек. Одновременно с расширением масштабов бедности произошел ряд существенных изменений в экономическом положении малообеспеченных.
Таблица 4. Характеристики экономического положения трех социальных слоев в 1999 году
| = | Обеспеченные слои | Промежуточный социальный слой | Зона бедности (слой малообеспеченных) |
| I. Оценка численности | более 20=млн. человек (15% населения) | 50=млн. человек (35% населения) | Более 70=млн. человек (50% населения) |
| II. Критерии выделения социальных слоев | Уровень потребления не ниже, чем в 1990 г. в среднем | Промежуточный уровень доходов и потребления | Уровень доходов не выше прожиточного минимума 2 |
| III. Среднедушевой уровень доходов в данном социальном слое | 170 долларов (4,2 прожиточных минимума) | 60 долларов (1,5 прожиточных минимума) | 20 долларов (0,45 прожиточных минимума) |
| IV. Доходы всего | 100 | 100 | 100 |
| V. Расходы и накопления всего | 96 | 99 | 100 |
| Расходы на товары и услуги, из них | 84 | 87 | 90 |
| товары и услуги первой необходимости | 62 | 73 | 82 |
| капитальные блага | 15 | 8 | 4 |
| прочие товары и услуги | 7 | 6 | 4 |
| Прочие денежные расходы и накопления | 12 | 12 | 10 |
Среднедушевые доходы уменьшились с 70% до 50% (в 1999 году) стоимости прожиточного минимума. Это привело к ухудшению качества потребления. Удельный вес расходов на товары и услуги первой необходимости в общем объеме потребительских расходов возрос с 84% в 1996-1997 до 91% в 1999 году, а на капитальные блага упал с 9% до 4%. Кроме того, усилилась дифференциация по расходам на капитальные блага - если до кризиса на малообеспеченные слои населения приходилось 16% общего объема, а на средний класс - 47%, то после кризиса -7% и 65% соответственно.
Само потребление все больше стало приобретать черты натурального за счет собственного интенсивного производства. Доля натуральных поступлений в располагаемых ресурсах малообеспеченного населения остается очень значимой (13% в 1997, 14,3% - в 2000 году).
Масштабы распространения бедности и экономическое положение бедного населения ведут к формированию новой социальной ситуации в России. Огромная масса людей может, по сути, оказаться отсеченной от качественных социальных услуг, определяющих воспроизводство "человеческого капитала". Возникает хорошо известный феномен застойной бедности, когда бедное население лишено доступа к качественным социальным благам (здравоохранению, образованию, культуре), а без такого доступа не имеет реальной возможности преодолеть бедность. Данная ситуация не только деформирует трудовые мотивации и стимулы предприимчивости, но и формирует питательную среду для взрывного распространения девиантного поведения (преступность, наркомания и др.).
Третье. Резко ослабли механизмы, поддерживавшие относительную устойчивость прежней модели благосостояния.
Сузилось пространство для вертикальной социальной мобильности. Многие прежние возможности получения высоких доходов сразу вслед за пиком кризиса резко сократились или исчезли. Возник процесс "нисходящей" мобильности - снижения социального статуса в верхних социальных группах. Согласно социологическим обследованиям, только 40% тех, кто до кризиса относил себя к обеспеченным слоям, сохранили свой социальный статус.
По-видимому, к середине 1999 года изменение потребительских стандартов достигло своей границы. Население вновь, как и в середине 90-х годов, "выразило" меньшее желание потреблять - на основе анализа ВЦИОМ было отмечено снижение субъективных оценок минимально необходимых расходов. Если соотношение этих расходов с прожиточным минимумом до кризиса составляло 1,5-1,6 раза, то в 1998-1999 годах - всего 0,9-1,2 раза.
Существенно сократился и другой фактор устойчивости - государственная социальная поддержка. Уменьшение ресурсов для финансирования непроцентных расходов консолидированного бюджета обусловило снижение его социальных расходов (на образование, здравоохранение, культуру, социальную политику) - в реальном выражении на 15% (1999 год к 1998). Доля социальных расходов бюджета в ВВП упала с 9-11% в 1996-1998 годах до 7% в 1999.
В результате, одновременно с падением реальных доходов сузилась и государственная социальная поддержка населения. Кризис государственных финансов актуализирует проблему переноса бремени финансирования социальной инфраструктуры на само население, что существенно сказывается на уровне жизни.
Важнейшим фактором, обуславливающим переход к новой модели благосостояния, стало изменение ориентиров поведения предприятий - поворот от социального патернализма к рыночному рационализму. Одним из проявлений этого поворота стал отказ от индексации оплаты труда наемных работников в соответствии с уровнем инфляции в период с осени 1998 по осень 1999 года, когда предприятия накапливали средства для развития производства. В дальнейшем, в 1999-2000 годах, предприятия все же пошли на увеличение реальной оплаты труда, но это сузило их инвестиционные возможности.
Другое проявление - изменение отношения к избыточной занятости (скрытой безработице). Последняя, согласно опросам руководителей предприятий, снизилась с 36% в 1997 до 15% в 1999 году. Это сокращение было связано не с вовлечением в производство незадействованного кадрового потенциала, а преимущественно с высвобождением занятых. Так, среднемесячная численность промышленно-производственного персонала уменьшилась на 8%, с 11,3 миллиона человек в 1997 до 10,7 миллиона человек к концу 1999 года.
Что ждет россиян в ближайший период
Изменения российской модели благосостояния после кризиса 1998-1999 годов, свидетельствуют о ее переходном характере. В 2000-2001 годах уже шло восстановление реальных доходов и потребления населения. Однако дальнейшая трансформация модели зависит, в первую очередь, от общеэкономического контекста: реализации сценариев экономического развития, темпов и механизмов роста, направления структурных сдвигов в экономике, способов преодоления ограничений со стороны спроса и ресурсов.
В рамках краткосрочного прогноза экономического положения населения можно выделить два основных сценария.
По инерционному сценарию повышение реальных доходов населения будет происходить, но умеренным темпом. Предполагается сдерживание важнейших компонентов денежных доходов малообеспеченных и промежуточных слоев населения - заработной платы и социальных трансфертов. Норма накопления вкладов вырастет, вытесняя норму потребления, обеспечивая опережающий по сравнению с инфляцией рост.
По этому сценарию, реальные денежные доходы увеличатся за период на 12% (табл. 5) и в 2002 году почти приблизятся к уровню 1997. Оборот розничной торговли уже в 2001 году превысит уровень 1997 года на 6-7% (в сопоставимых ценах). Положительная динамика рублевых сбережений в реальном выражении уже в 2001 году приведет к превышению уровня 1997 года. Для закрепления этой тенденции банки, среди которых главную роль сыграет Сбербанк РФ, должны сделать рублевые сбережения привлекательными для населения.
Таблица 5. Динамика основных показателей благосостояния населения по инерционному сценарию, в процентах к предыдущему году
| = | 1999 | 2000 | 2001 оценка | 2002 прогноз | 2000-2002 в сред. за год | 2002 к 1997 |
| Денежные доходы | 85,2 | 115,2 | 107,5 | 104,2 | 108,9 | 95,0 |
| Расходы на товары и услуги | 85,8 | 110,5 | 108,4 | 104,6 | 107,8 | 103,3 |
| Оборот розничной торговли | 92,3 | 108,9 | 110,3 | 104,0 | 107,7 | 111,0 |
| Сбережения (на конец года) | 109,7 | 122,8 | 121,9 | 115,2 | 119,9 | 114,8 |
Оптимистический сценарий предусматривает устойчивый рост реальных доходов (включая повышение оплаты труда) и потребления населения. Разгон реальным доходам населения может придать продуманная экономическая политика в области заработной палаты и социальных трансфертов, причем роль бюджета здесь может быть очень значительной. Направление предприятиями более высокой доли своих доходов на оплату труда создаст дополнительные трудности для их финансового положения. Норма накопления вкладов населения будет немного отставать от прогноза в инерционном сценарии за счет более высокой нормы потребления и нормы покупки валюты в 2002 году.
Таблица 6. Динамика основных показателей благосостояния населения по оптимистическому сценарию, в процентах к предыдущему году
| = | 1999 | 2000 | 2001 оценка | 2002 прогноз | 2000-2002 в сред. за год | 2002 к 1997 |
| Денежные доходы | 85,2 | 115,2 | 107,5 | 105,6 | 109,4 | 96,3 |
| Расходы на товары и услуги | 85,8 | 110,5 | 108,4 | 105,8 | 108,2 | 104,5 |
| Оборот розничной торговли | 92,3 | 108,9 | 110,3 | 105,9 | 108,4 | 113,1 |
| Сбережения (на конец года) | 109,7 | 122,8 | 121,9 | 114,2 | 119,6 | 113,8 |
По оптимистическому сценарию, реальные денежные доходы вырастут за период на 13-14%, но в 2002 году их рост все же замедлится. Оборот розничной торговли в 2002 году превысит уровень в 1997 года на 13% (в сопоставимых ценах, табл. 6). Положительная динамика рублевых сбережений получила разгон уже в 2000 году, и этот процесс продолжился в 2001, все это повышает доверие к вкладам в банках и позволяет надеяться на усиление сберегательных мотиваций населения. В целом ситуация в сберегательном секторе может положительно сказаться на использовании финансовых активов населения для укрепления тенденций роста национальной экономики.
Темы предыдущих номеров "Демоскопа"
1. Миграция на постсоветских просторах замирает
2. Россияне под колесами автомобиля
3. Россия на чемпионате мира по абортам
4. Россия: демографические итоги XX века
5. Российские самоубийства и российские реформы
6. В ближайшие полвека население России может расти только за счет миграции
7/8. Новый официальный прогноз населения России
9/10. Отцы и дети после развода
11/12. Бедность в России
13/14. Сексуальное и репродуктивное поведение подростков в России
15/16. Советские граждане в Рейхе: сколько их было?
17/18. Как уйти от системы всеобщих льгот?
19/20. Алкоголь и смертность в России: 1980-е - 1990-е годы
21/22. Младенческая смертность в России
23/24. Демографическая ситуация в развитых странах глазами их правительств
25/26. Сколько нас полегло? (К 60-летию начала Великой Отечественной войны)
27/28. Эмиграция в дальнее зарубежье
29/30. Смертность от внешних причин. Часть I
31/32. Смертность от внешних причин. Часть II
33/34. Россия - страна горожан
35/36. Берегите мужчин!
37/38. Кто приедет в Россию из "нового зарубежья"?
39/40. Может ли "Юг" двинуться на север?
41/42. Внебрачные дети
43/44. Шесть постсоветских стран: смертность до и после распада СССР
45/46. Десять лет СНГ - десять лет миграций между странами-участниками
Содержание № 47-48 Демоскоп Weekly
Номер выйдет 25 декабря.
Тема номера: Что происходит с благосостоянием россиян?
Евразийский демографический барометр
Социально-демографическая политика в документах и комментариях
На просторах России
Евразийская панорама
Мировые новости
Газеты пишут о-
Новые публикации
Что мы знаем о лисе?
