Демографическое будущее Сибири и Дальнего Востока

В связи с быстрым сокращением населения России демографическая ситуация приобрела значение важнейшего геополитического и стратегического фактора, определяющего будущее страны.

Естественно, что в этих условиях слабозаселенные районы Сибири и Дальнего Востока, соседствующие с перенаселенным Китаем, вызывают особую тревогу.

Вопрос о том, сможет ли Россия и в дальнейшем осваивать Сибирь и Дальний Восток, опираясь исключительно на внутренние демографические ресурсы, стал предметом публичных дискуссий только в последние годы. Специалисты осознали сложность ситуации давно, по меньшей мере 20 лет назад, но в то время открыто обсуждать подобные проблемы было невозможно. Подобного рода закрытость обернулась тем, что эти проблемы обрушились на общество внезапно, когда для выработки адекватной политики и регулирующих механизмов осталось очень мало времени.

Чтобы представить демографическое будущее Сибири и Дальнего Востока, необходимо ответить на следующие вопросы:

• какова перспективная демографическая ситуация в России и какой должна быть миграционная стратегия страны?
• как выглядит ситуация на Востоке в сравнении с другими районами страны?
• кто может быть демографическим донором?

Демографическая ситуация и миграционная стратегия России

Демографы единодушны относительно будущего населения России. И демографы ООН, и Госкомстат, и исследователи - как внутренние, так и зарубежные - прогнозируют резкую убыль его численности. Наиболее оптимистичен прогноз ООН. Согласно его среднему варианту, население России к 2025 г. уменьшится до 138 млн. человек. По "среднему" варианту прогноза Госкомстата, население страны опустится на этот уровень на 10 лет раньше, к 2016 г. "Нижний" вариант того же прогноза сулит к той же дате сокращение численности населения до 130 млн., ареальное развитие пока идет ниже этого варианта. К середине века население России может упасть до 121 млн. человек - по расчетам ООН, и до 93 млн. - согласно прогнозу российского демографа Е. Андреева. Причем в эти прогнозы заложен определенный миграционный прирост. Без него население страны уменьшилось бы почти в 2 раза.

После 2005 г. в России начнется стремительная естественная убыль трудоспособного населения, достигающая примерно 1 млн. человек в год. Это не просто падение, это обвал. В 2015 г. на смену поколению, выходящему на пенсию, придет почти на четверть численно меньшее поколение . Труд будет одним из самых дефицитных, если не самым дефицитным ресурсом в России. В течение некоторого времени - 3-4 лет - убыль трудоспособного населения может быть несколько скомпенсирована повышением пенсионного возраста, однако это приведет к еще более стремительной убыли трудоспособного контингента в последующем. Если Россия начнет устойчиво выходить из экономического кризиса, единственным источником пополнения ее трудовых ресурсов в будущем может быть только иммиграция. Следовательно, перспективная миграционная политики России - это, прежде всего, иммиграционная политика.

С ситуацией, когда численность трудоспособного населения значительно сокращалась, сталкивались в послевоенные годы все развитые страны Западной Европы. Ни одна из них не смогла обойтись в этом положении собственными трудовыми ресурсами, все страны активно привлекали на работу иммигрантов. Вторым важнейшим средством решения проблемы стал вынос производства в слаборазвитые страны. Россия, с ее гораздо более низкой производительностью труда и большей крутизной демографического обвала, тем более не сможет обойтись без иммигрантов. Иммигранты не понадобятся России в одном случае - если ее экономика по-прежнему будет находиться в кризисе. Если же Россия будет более или менее устойчиво развиваться, в XXI в. она, возможно, станет главной страной иммиграции в мире, подобно Соединенным Штатам в XIX и XX вв.

2000-й год, первый год заметного экономического подъема, уже ярко высветил значение демографических проблем для России. Оживающие предприятия столкнулись с острейшим дефицитом рабочей силы, несмотря на существенный естественный прирост трудовых ресурсов, который наблюдался в 2000 г. Жалобами на нехватку кадров, в том числе и массовых профессий, пестрят сообщения в экономических журналах из всех регионов. В течение буквально одного года актуальный акцент сместился с проблем безработицы и трудоустройства на проблему, где взять рабочую силу. Дефицит труда обозначился в условиях, когда в стране наблюдается естественный прирост населения в трудоспособном возрасте (на 1,2 млн. человек за 1995-2000 гг.) и когда Россия получила беспрецедентный миграционный прирост (2 млн. чел. за 1991-1995 гг. и 1,3 млн. чел. за 1996-2000 гг.). Кроме того, происходил быстрый спад производства (загрузка мощностей достигла только 65% от уровня 1990 г.). Тем не менее дефицит труда уже сейчас стал тормозом развития экономики. Дело в том, что за время реформ в стране сформировалась новая сфера занятости - в мелком бизнесе и индивидуальной деятельности, впитавшая не менее четверти трудовых ресурсов. Работники этой сферы не спешат переходить на промышленные предприятия. Ясно, что на это не приходится рассчитывать и в будущем, что еще сильнее обостряет проблему дефицита рабочей силы.

Изменения в Сибири и на Дальнем Востоке

В течение всего периода существования СССР предпринимались усилия по форсированному освоению и заселению Сибири и Дальнего Востока. Наиболее впечатляющие успехи были достигнуты в период первых пятилеток и во время войны благодаря эвакуации производства на Восток. С 1926 по 1959 гг. население Западной Сибири выросло в 1,5 раза, Восточной Сибири - в 2 раза, Дальнего Востока - в 3 раза, тогда как население всей Российской Федерации за это время прибавилось лишь на 27%. В последующем рост населения в Сибири замедлился, стал неустойчивым, лишь ненамного опережая средние темпы по стране. За 1959-1989 гг. население Западной Сибири увеличилось на 1/3, Восточной - на 42%, по сравнению с 25% по России в целом. Только Дальний Восток продолжал быстро и довольно равномерно наращивать демографический потенциал, увеличив свое население за 60-80-е годы на 64%. За повышенными общими темпами роста населения в Азиатской России скрывалась картина резких различий между севером и югом: быстрый рост населения наблюдался в основном на севере и северо-востоке, в то время как на юге рост населения давно уже обеспечивался преимущественно естественным приростом и редко выходил за его пределы. За 30 лет, с 1959 по 1989 гг., население северных районов увеличилось в 2,5 раза, с 1,9 до 4,8 млн. человек, а южных - на 1/3, с 20,6 до 27,3 млн. человек.

Даже на севере быстрый рост населения не был повсеместным. Он был стремительным (почти 10-кратным) на севере Западной Сибири, очень быстрым на северо-востоке (в 3,2 раза, включая Якутию). Население Красноярского Севера и Сахалина увеличивалось очень медленно. Южные районы Сибири чаще теряли население в пользу западных и южных районов СССР, чем получали его. Так, южные области Западной Сибири в 60-е годы и в первой половине 70-х теряли население так же интенсивно, как и многие области Центральной России. Миграционные потери Западной Сибири за указанные 15 лет достигли 866 тыс. человек, при этом южные области потеряли около 1,2 млн. человек, или 11% своего населения. Потери полностью пришлись на сельскую местность, которая обеспечила рост городов региона и в значительной мере заселение тюменского Севера. Она же продуцировала значительный миграционный поток на запад и юг СССР. К 80-м ресурсы сельской местности были истощены, и за последующие 15 лет Западная Сибирь и ее северная часть получила 810 тыс. человек миграционного прироста.

Восточная Сибирь в период 60-80-х никогда не получала значительного миграционного пополнения, и рост ее населения не выходил за рамки естественного прироста, который здесь, как и на Дальнем Востоке, относительно высок, благодаря более молодому населению. В 60-е - начале 70-х Восточная Сибирь, как и Западная, теряла население, но ее потери были скромнее - 220 тыс. чел. (3,4%).

Дальний Восток в течение 30 лет получал существенный и довольно равномерный приток населения: 285 тыс. чел. в 60-е, 405 тыс. в 70-е и 286 тыс. в 80-е годы. При этом население Северо-Востока более чем удвоилось, но и на юге наблюдался значительный рост - в 1,6 раза. Исключением был Сахалин, население которого почти не росло.

Для определения будущих тенденций важно понять, почему Сибирь теряла население в 60-е, несмотря на дефицит рабочей силы там, и почему затем отток сменился притоком без особых усилий со стороны государства. Подробный анализ миграций показывает, что стремление на запад в течение всего послевоенного времени было главной чертой миграционного поведения населения восточных районов страны. Это стремление имело шанс реализоваться в большей мере тогда, когда в европейской части страны усиливался дефицит труда. Именно это произошло в 60-е годы, ознаменовавшиеся двукратным сокращением прироста трудоспособного населения в западных районах СССР. Когда в 80-е на смену нисходящей волне прироста трудоспособного населения пришла восходящая волна, ниша на рынке труда европейских районов сократилась, и Сибирь вновь получила приток населения. Таким образом, миграционная ситуация в Сибири была рефлекторной по отношению к западным районам. Похожие тенденции свойственны и Дальнему Востоку, но здесь они затушевывались перемещениями населения, связанными с наращиванием военного потенциала.

К 90-м гг. Восток России подошел с 32-миллионным населением, из которого 5 млн. человек жило на севере.

Распад СССР, политические и экономические преобразования вызвали резкие изменения в миграциях населения России. Поворот к рынку сразу же обнажил относительную перенаселенность северных районов, откуда население стало быстро выезжать. Коренным образом изменилась ситуация на Дальнем Востоке, который впервые со времени освоения его русскими стал терять население. Лидирует здесь Чукотский АО, потерявший в течение 90-х более половины своего населения; Магаданская область - 40%, Камчатская - 18%, Сахалинская - 16%, Саха-Якутия - 10%. Но и в южных районах Дальнего Востока население уменьшается. Толчок этому процессу дало сокращение армии. На Дальнем Востоке в целом теперь живет на 10% меньше людей, чем в 1989 г. Население Восточной Сибири тоже сокращается, но медленнее - убыль составила 2%.

Ситуация в Западной Сибири более благоприятна, так как ее пограничные области пополняются переселенцами из Казахстана и Средней Азии, а в Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий автономные округа сохранялся небольшой приток населения, вызванный потребностями производства. Правда, после дефолта 1998 г. население стало выезжать и оттуда.

Изменения в демографической динамике и миграциях можно видеть в таблицах 1 и 2.

Таблица 1. Прирост населения Сибири и Дальнего Востока, %

	1959-1970	1970-1979	1979-1989	1989-2000
Западная Сибирь - всего	7,6	7,0	15,8	0,25
Север	88,7	107,1	141,3	6,2
Юг	6,3	4,0	8,3	-0,5
Восточная Сибирь - всего	15,3	9,3	11,2	-2,0
Север	14,8	12,9	5,8	-14,6
Юг	15,3	8,8	11,4	-1,6
Дальний Восток - всего	19,6	18,0	16,4	-9,8
Север	20,0	24,0	17,6	-19,2
Юг	19,1	15,0	15,8	-4,7
Российская Федерация	10,7	5,7	7,2	-1,0

Таблица 2. Миграционный прирост населения Сибири и Дальнего Востока, тыс. чел.

Период	Западная Сибирь	Восточная Сибирь	Дальний Восток
1961-1965	-329	8	156
1966-1970	-437	-179	129
1971-1975	-101	-42	222
1976-1980	147	5	183
1981-1985	579	44	204
1986-1990	240	44	82
1991-1995	148	-91	-568
1996-1999	126	-68	-264

Во внутренних российских миграциях поток ориентирован с севера и востока в Центр и на юго-запад. Два района страны образуют миграционные полюса - Центр, который стягивает население со всей территории страны, и Дальний Восток, который во все регионы население отдает. Каждый последующий регион, расположенный в западном направлении от Дальнего Востока, отдает население во все регионы, расположенные западнее, частично восполняя его за счет восточных. Благодаря движению с востока Восточная Сибирь в 1999 г. компенсировала 12% своих потерь в западном направлении, Западная Сибирь - уже 45%, а на Урале приток с востока с лихвой перекрыл отток на запад. Северный Кавказ и Поволжье отдают население Северо-Западу и центральным районам, Волго-Вятский район и Черноземный Центр - только Центру и Северо-Западу, Северо-Запад - одному Центру. С Дальнего Востока и из Восточной Сибири люди едут даже на Европейский Север, население которого тоже разъезжается по всем направлениям.

Свою лепту в сокращение населения восточных районов вносит и естественный прирост, который здесь, как и по Российской Федерации в целом, отрицателен. На первый взгляд, ситуация на Востоке выглядит несколько благополучнее: рождаемость чуть выше, смертность ниже, а естественная убыль заметно меньше. Но это только на первый взгляд. Такие отличия объясняются более молодой возрастной структурой населения Сибири и Дальнего Востока, а не глубинными особенностями демографического поведения, что особенно наглядно видно при сравнении с Центральным районом.

Таблица 3. Естественный прирост и некоторые показатели возрастной структуры населения, 1999 г.

	Рождаемость	Смертность	Естественный прирост	Доля в населении, %
	на 1000 чел. населения			детей (0-15 лет)	пожилых*
Зап. Сибирь	8,9	12,7	-3,8	20,8	17,7
Вост. Сибирь	9,9	13,9	-4,0	22,9	16,1
Дальний Восток	9,0	12,1	-3,1	21,4	14,5
Российская Федерация	8,3	14,7	-6,4	20,0	20,7
Центральный район	7,2	17,1	-9,9	17,2	24,3

* население в пенсионных возрастах

Положительный естественный прирост сохранился только в северных субъектах Федерации, показатели же большинства южных регионов значительно приближены к средним по России. Ожидать сокращения естественной убыли населения в Сибири и на Дальнем Востоке в перспективе нет оснований.

Можно ли организовать новое переселение на восток?

Сочетание миграционного оттока и естественной убыли чревато устойчивым сокращением населения Сибири и Дальнего Востока в будущем. Кроме нехватки трудовых ресурсов, это порождает и геополитические проблемы: на российско-китайской границе сложился огромный перепад демографического потенциала. В качестве регулирующей меры предлагается стимулировать миграции в пограничные районы Сибири и Дальнего Востока. Усомниться в возможности переселения россиян в Сибирь и на Дальний Восток заставляют региональные предпочтения мигрантов и ограниченные демографические ресурсы Европейской России. Именно в европейских районах ожидается самая быстрая убыль населения, в том числе в трудоспособном возрасте. Именно здесь возникает в перспективе самый острый дефицит труда.

Сибирские ученые, разрабатывая в 1985 г. прогноз населения Сибири на 2000 г., уже тогда полагали, что приток населения в Сибирь маловероятен ввиду напряженного баланса труда в европейской части страны . Это подтверждают и новейшие исследования. Экспертный опрос относительно региональных предпочтений на рынке труда в перспективе показал, что эксперты оценивают шансы Дальнего Востока и Восточной Сибири ниже всего, тогда как Центральной России - наиболее высоко . Симптоматично, что такое мнение выразили все 6 экспертов Службы занятости. Высказываются сомнения и в осуществимости переселенческой программы вследствие тяжелого экономического положения страны.

Приток мигрантов тесно коррелирует с уровнем развития частного сектора экономики. То, что этот сектор быстрее развивается именно в центральных и юго-западных регионах, имеющих более разветвленную экономику, лучше оснащенных коммуникациями, тесно связанных с Украиной, Белоруссией, выдвинутых в сторону стран Восточной и Западной Европы, является закономерным и долговременным фактором территориального развития страны. Притягательность центральных и юго-западных регионов сильно проявилась уже в 70-80-е годы, но переход к рыночным отношениям высветил преимущество этих регионов особенно ярко. Внутренних мигрантов (в том числе из Сибири и Дальнего Востока) указанные регионы притягивают еще сильнее, чем внешних.

В Институте народнохозяйственного прогнозирования РАН были проанализированы внутренние кросс-миграции за 1990-1995 гг. и выведены оценки региональных предпочтений. Наивысшие оценки получили Центральный, Северо-Кавказский и Поволжский районы. Чем дальше на восток, тем ниже оценки. Исключение составила Восточная Сибирь, для жителей которой Дальний Восток является тоже одним из предпочтительных регионов. Население же самого Дальнего Востока активно стремится выехать во все районы, расположенные к западу от него.

Географ А. Трейвиш так оценивает ситуацию: "Сдвиг населения, сложных отраслей [на восток] приостановился, оставив их центры в европейской России. Что же касается добычи ресурсов, то она может быть сопряжена с дальнейшим восточным дрейфом инвестиций, но никак не населения (пояснение в скобках и курсив наш).

Говоря о 2,5-3 млн. чел., которые "могли бы в ближайшие годы переселиться на Дальний Восток и в Восточную Сибирь", В. Мясников прежде всего рассчитывает на русских из стран СНГ . Применительно к их потенциалу (он оценивается нами в 2,5-5 млн. чел.) названные масштабы миграции вполне реальны. Но пока репатрианты предпочитают селиться в центральных и южных регионах России, на юге Урала и Западной Сибири. Реально ли надеяться, что в будущем мигранты из стран СНГ поедут на восток?

В 1994-1999 гг. на Дальний Восток из стран СНГ и Балтии прибыло 157 тыс. человек. Это составляет 3,9% от общего числа прибывших в Россию из этих стран и не дотягивает до доли региона в населении России, составляющей 5%. По пограничной зоне (Приморский и Хабаровский края, Еврейская АО, Амурская область) соотношение еще хуже - 2,1% и 3,4%, а количество прибывших - всего 85,8 тыс. человек. Многие переселенцы не закрепляются на Дальнем Востоке, так что доля района в миграционном приросте России, полученном за счет бывших союзных республик, составляет всего 1,3% (в 4 раза меньше, чем в населении), а пограничных районов - 1% (в 3,4 раза меньше, чем в населении). Чистый приток из стран СНГ, полученный восточными регионами в 1994-1999 гг., распределился так: Западная Сибирь - 396, Восточная Сибирь - 89, юг Дальнего Востока - 24, север - 1 тыс. человек. Как видим, до восточной границы доходит совсем маленький ручеек. Миграционный прирост за счет стран СНГ и Балтии в Приморском крае возместил около двух третей потерь населения во внутренних миграциях в 1994-1996 гг. и всего 15% - в 1997-1999 гг., в Хабаровском крае возмещение составило 15% в 1994-1996 гг., а за последующие 3 года край вовсе не получил миграционного прироста за счет стран СНГ. Как видим, в последние годы приведенные показатели менялись не в пользу восточных районов.

Но если бы даже удалось переселить в Сибирь и на Дальний Восток какое-то количество населения, трудно предположить, что это смогло серьезно изменить демографический дисбаланс на восточной границе.

Несколько слов отдельно о Приморском крае. Вопреки нынешнему тяжелому экономическому положению, разорванной пуповине с остальной частью страны и убывающему населению, миграционное будущее региона особой тревоги не вызывает. Край географически наиболее открыт к Азиатско-тихоокеанскому региону, к тому же и климат там относительно благоприятный, по крайней мере, в самой заселенной южной части. Край и сейчас уже, без сомнения, активно привлекал бы мигрантов, если бы не жесткие таможенные барьеры, сдерживающие частную торговлю. Путь к привлечению населения в Приморье лежит не через организованное переселение, а через преодоление его периферийности, через органичное включение в международные связи со странами Азиатско-тихоокеанского региона, превращение его в восточный мотор страны, нарабатывающий ресурсы не только для себя, но и для глубинных и более отдаленных регионов Дальнего Востока.

Но такой сценарий развития не способен повернуть осевой миграционный поток в стране на восток. Речь идет только об уникальном положении Приморья, которое в случае успешного развития будет стягивать население, прежде всего, из северных и глубинных регионов Восточной Сибири и Дальнего Востока, а также сможет рассчитывать и на увеличение притока из бывших республик СССР, в том числе и титульных народов, особенно кавказцев. Однако без китайской компоненты и Приморье не обойдется, она будет необходима прежде всего для заполнения непрестижных рабочих мест и развития сервисных услуг. Как полагает Д. Тренин, более дешевая и дисциплинированная китайская рабочая сила может стать ключом к развитию Дальнего Востока и Забайкалья. Преимуществами Приморья в значительной мере располагает и Хабаровск, но не Хабаровский край в целом.

Что касается других регионов пограничной зоны, то там могут быть отдельные полюса демографического роста, преимущественно города и ограниченные ареалы, особенно расположенные в непосредственной близости от Китая (Благовещенск) или в транзитных узлах (Иркутск), поскольку соседство с Китаем является дополнительным важным фактором развития. Локальные полюса роста будут притягивать население прежде всего из собственной периферии. Поэтому можно ожидать, что региональные центры и другие немногочисленные крупные города пограничной полосы в будущем еще больше, чем сейчас будут выглядеть островами в демографической пустыне.

Китайская иммиграция: угроза или необходимость?

Кроме русских и других российских народов, проживающих в бывших республиках Союза, Россия может рассчитывать на приток титульного населения из стран СНГ в размерах, примерно равных притоку русских. Эти демографические источники несомненно приоритетны, но они недостаточны, чтобы покрыть ожидаемый дефицит на рынке труда страны и, тем более, чтобы продуцировать новую переселенческую волну. Расчеты показывают, что бывшие партнеры по Союзу могут удовлетворить перспективную потребность России в иммигрантах не более, чем наполовину.

В другой половине среди потенциальных мигрантов нет серьезных конкурентов китайцам. Поэтому китайская иммиграция объективно обусловлена интересами России.

В свете сохранения позиций России в партнерстве с Китаем необходимость подъема экономики Дальнего Востока и Восточной Сибири всем очевидна. Но вот то, что этот подъем может быть осуществлен только в сотрудничестве с Китаем, в том числе и за счет широкого привлечения его рабочей силы не на временной, а на постоянной основе, пока что не находит должного понимания. В России - и на федеральном, и на региональном уровнях - преобладает силовой подход к иммиграции. Главное направление - ее жесткий контроль и дозирование, ограничение иммигрантов в правах во время пребывания в России. Совершенно не разрабатываются более адекватные ситуации методы сотрудничества, такие, как различные варианты легализации и предоставления видов на жительство (например, возможность предоставления green-cart), покупки или аренды жилья и другой недвижимости, аренды земли, самостоятельного трудоустройства и свободного трудового найма, ведения совместного и собственного бизнеса.

Особенно острым является вопрос о возможностях предоставления китайцам земли в длительное пользование. Конечно, это сопряжено с возникновением "китайских деревень". Однако если Россия не согласится на определенных условиях дать землю на востоке китайцам и другим иммигрантам, обширные пустующие просторы так и останутся неосвоенными. Кроме того, выгоднее производить продовольствие на своей территории, пусть и с помощью иммигрантов, чем завозить его и находиться в зависимости от внешнего поставщика.

Сибирь и Дальний Восток быстро превращаются в часть глобального мира, и ускорение здесь возможно, только опираясь на широкое привлечение китайской рабочей силы. Естественно, наряду с китайцами в России присутствуют и будут в дальнейшем привлекаться иммигранты из других восточно-азиатских стран - например, Кореи, Вьетнама, - но китайцы все же останутся доминирующей группой, и в пограничных регионах ощущается растерянность перед проблемой китайской угрозы и сохраняются надежды на старые способы ее решения - переселение и строгий пограничный режим.

Статья подготовлена для изд.:
Структура и динамика регионального расселения Российской Федерации
Институт географии РАН. М.: О.Г.И., в печати.