 |  | Фонд «Общественное мнение» |
119421, Москва, ул. Обручева, д. 26, корп. 2; тел.: (495) 745-8765, 936-4118; факс: (495) 745-8903, 936-2015; e-mail: fom@fom.ru | ||
В конце этого года мы по традиции задали респондентам серию вопросов о том, как они оценивают уходящий год, каким он был лично для них и для страны. В целом можно сказать, что тенденция к умеренному росту оптимизма, наметившаяся в 2005 году, фиксируется и сейчас.
Как и в прошлом декабре, почти половина наших сограждан (46%, было – 47%) утверждают, что для них лично уходящий год был "таким же", как прошлый. Но по соотношению позитивных и негативных оценок 2006 год выглядит несколько лучше 2005-го. Сегодня 34% респондентов утверждают, что нынешний год был лично для них лучше, чем предыдущий (в прошлом году так ответили 32% участников опроса). На 2 п.п. стало меньше тех, для кого этот год был хуже прошлого (было – 19%, стало – 17%). Конечно, разница очень незначительна, но вектор перемен – положительный. Посмотрим, подтверждается ли это наблюдение ответами на другие вопросы.
Доля считающих, что для России этот год был лучше прошлого, не изменилась (28%, такой же показатель при ответе на подобный вопрос был годом ранее). Но вдвое уменьшилась доля полагающих, что нынешний год был для страны хуже прошлого (с 17% до 8%); доля тех, кто сказал, что он был для страны таким же, выросла с 38% до 46%. Перевес позитивных оценок над негативными сейчас – наибольший за все шесть лет нового столетия: в 2000 г. соотношение составляло 1,4; в 2001 – 3; в 2002 – 1,2; в 2003 – 3; в 2004 – 0,6; в 2005 – 1,6; в 2006 – 3,5. Однако и здесь тенденции к более позитивному восприятию положения дел в стране – слабые. Скорее можно говорить, что граждане ощущают отсутствие ухудшений и в личной ситуации, и в стране.
Сегодня, как и в прошлом году, чаще других позитивно воспринимают ситуацию и в личной жизни, и в стране люди с высшим образованием (с 2000 до 2005 года такой тенденции не наблюдалось). Так же, как и в прошлом году, люди в возрасте 18–35 лет чаще других говорят, что этот год был лучше прошлого и для них, и для страны. Среди доверяющих В. Путину также примерно на треть больше, чем в среднем, тех, кто считает, что нынешний год – лучше предыдущего.
Сказавшим, что этот год был для России хуже или лучше прошлого, был задан открытый вопрос: "Объясните, пожалуйста, чем именно для России 2006 год был лучше (хуже) 2005 года?"
Считающие, что 2006 год был лучше 2005-го, чаще всего говорили, что повысился уровень жизни россиян ("материальный достаток улучшился у населения"; "меньше жалуются, что денег нет") – 6%; столько же респондентов отмечают и другие признаки улучшения экономической ситуации: снижение инфляции и безработицы, выплату внешнего долга и развитие производства, улучшение состояния экономики в целом ("появилась работа"; "радует то, что вспомнили про сельское хозяйство"; "началась борьба за денежную единицу рубля"). Говорилось и о том, что появилась стабильность, уверенность в завтрашнем дне ("стали строить планы на будущее"; "стабильность; Россия ни с кем не воюет") – 4%. В качестве позитивных итогов года упоминались также проведение более активной социальной политики и повышение авторитета России в мире (по 2%).
Считающие, что для России 2006 год был хуже прошлого, чаще всего говорили о проблемах экономики: росте цен, инфляции, отсутствии заметного роста производства, безработице ("цены выросли, квартплата выросла"; "во многих регионах вырос уровень безработицы"; "катимся вниз с экономической точки зрения") – 8%. Снижение уровня жизни людей в этом году отметили 2% ("когда приезжаем на периферию, там видно – люди живут все хуже и хуже"). О других социальных проблемах – дефиците льготных лекарств, росте цен на услуги ЖКХ, монетизации льгот и др. – говорили 1% респондентов. Некоторые отметили отсутствие законности и порядка, падение доверия к власти; ошибки правительства во внешней политике.
* * *
На вопрос: "Какое из произошедших в России в 2005 году хороших событий Вы назвали бы событием года?" дали ответы 31% респондентов. Считают самым хорошим событием повышение зарплат, пенсий и пособий (в том числе упоминалось учреждение "материнского капитала") 5% опрошенных. Столько же вспомнили о том, что начали реализовываться национальные проекты. Еще 5% назвали события в международной политике, свидетельствующие о повышении авторитета России в мире (проведение саммита "Большой восьмерки" в Санкт-Петербурге; договоренность о вступлении России в ВТО). Среди "событий года" 4% отметили различные юбилеи, праздники, события в науке. Успехи в экономике, в частности – в сфере транспортного и жилищного строительства назвали 3%. Респонденты упоминали также факты, свидетельствующие об укреплении законности и правопорядка, о повышении обороноспособности страны, о благоустройстве городов.
На вопрос: "А среди плохих событий, произошедших в России в 2005 году, какое Вы назвали бы событием года?" ответили 40% респондентов. Довольно много было тех, кто вспомнил случившиеся в уходящем году катастрофы, аварии, стихийные бедствия (13%): пожары в медицинских учреждениях; гибель российских рыбаков; закрытие производств, признанных неперспективными; авиакатастрофы ("затопление шахты в Березниках"; "авиакатастрофы в Новосибирске"; "трагедия моряков во Владивостоке"). Негативные события в социальной сфере назвали 6%, это – рост тарифов на услуги ЖКХ; безработица; дефицит лекарств. О громких преступлениях, убийствах упомянули 5%, среди таковых назывались: убийство А. Политковской, гибель священника в Тверской области, события в Кондопоге, хищения в Эрмитаже и др. О негативных событиях в экономике (инфляции, росте цен, закрытии предприятий, безработице, упадке сельского хозяйства) также упомянули 5% респондентов. Столько же назвали негативными событиями года конфликты, обострения отношений с другими странами, и в первую очередь – с Грузией и Украиной. Упомянуты также: массовые отравления алкоголем; теракты в Чечне и Дагестане; принятие закона об отмене порога явки на выборы, другие события во властных структурах (по 1%).
Россиян спросили и о том, какое событие в мире можно назвать событием года. Ответили на этот вопрос 29% участников опроса. Политические события в России и в мире упомянули 8% (саммит "Большой восьмерки"; смерть Пиночета; обострение отношений между Россией и Грузией; саммит НАТО в Риге; победы левых на выборах в Латинской Америке; решение о вступлении России в ВТО и др.). О войнах, вооруженных конфликтах в Ливане, Ираке, Палестине вспомнили 6%. Катастрофы, стихийные бедствия, природные катаклизмы упомянули 5%. События в науке, культуре, спорте, праздники, торжества (в том числе Олимпиаду в Турине, Евровидение, победу российских волейболисток) вспомнили тоже 5% респондентов. События в экономике (строительстве газопроводов, нефтепроводов, укрепление курса рубля) назвали 1%. Также по 1% вспомнили о громких преступлениях; о событиях в социальной сфере, в том числе – связанных с национальными проектами.
* * *
Положительные или отрицательные оценки года во многом зависят от точки отсчета. В самые первые годы текущего столетия желание быстрых изменений к лучшему породило завышенные ожидания – и быстрые разочарования. Поэтому в конце 2001 года доля тех, чьи надежды в уходящем году не оправдались, была самой большой за последние шесть лет – 54%. В последующие годы этот показатель постепенно снижался. В конце 2006 года доля тех, чьи ожидания позитивных перемен (годичной давности) не оправдались, составила 29% (в конце 2005-го – 39%). Доля тех, кто ничего не ждал, за год почти не изменилась – 37% (в конце 2005-го – 39%). Вместе с тем в конце 2006 года заметно выросла доля тех, чьи надежды на лучшее оправдались (с 16% до 22%).
В конце 2006 года несколько лучше выглядит и картина "ретроспективных опасений". Доля тех, кто сказал, что опасения, которые они испытывали относительно ситуации в России в начале года, подтвердились, составила 14% (в 2005 г. она составляла 20%, в 2004 г. – 39%). Практически не изменилась доля тех, чьи опасения – годичной давности – не подтвердились (в конце 2005 г. их было 13%, сейчас – 14%). Доля тех, кто ничего не опасался, сейчас составляет 51% (в конце 2005 г. – 49%; 2004 г. – 30%). Таким образом, динамика ретроспективных оценок собственных надежд и опасений россиянами позволяет сделать вывод о дальнейшем росте оптимизма и снижении тревожности.
Среди несбывшихся опасений упоминались экономические катастрофы (дефолт, обвальный рост цен) – 3%; ожидания войн, вооруженных конфликтов (с Грузией, Украиной, Северной Кореей) – тоже 3%. Боялись возможных терактов, которые, к счастью, не случились, 2% опрошенных. Столько же сказали, что не подтвердились их опасения голода и нищеты. Некоторые боялись политических потрясений, переворотов в стране; усиления нестабильности на Северном Кавказе; вступления России в ВТО; эпидемий.
Среди опасений, которые, по мнению респондентов, оказались оправданными, были упомянуты прежде всего связанные с проблемами в экономике (инфляция, падение производства, рост цен, безработица) – 7%, а также с бедностью, ухудшением жизни людей – 2%. По 1% назвали: проблемы в социальной сфере (здравоохранение, помощь слабым, отсутствие жилья); осложнение международной обстановки; рост коррупции, обострение межнациональных отношений в стране; техногенные катастрофы.
* * *
О том, что ждет нас в будущем году, россияне размышляли, отвечая на вопросы о прогнозах на 2007 год для себя и для страны. Здесь мы тоже видим некоторый рост оптимизма. Доля тех, кто считает, что наступающий год будет для них лучше уходящего, увеличилась по сравнению с 2005 годом с 36% до 42% (чаще оптимизм проявляли люди 18–35 лет; респонденты с высшим образованием и москвичи). Число полагающих, что следующий будет для них хуже этого, мало изменилось (было 10%, стало 8%).
Всплеск ожиданий позитивных перемен в России наблюдался в конце 2000 года – 47%. Но уже на следующий год эти показатели заметно снизились и составили 31%, с тех пор они держатся примерно на этом уровне. При этом в сравнении с прошлым декабрем с 12% до 7% снизилось число полагающих, что следующий год будет для России хуже предыдущего, и практически не изменились доли ожидающих, что наступающий год для России будет лучше (было 30%, стало – 32%) и таким же (было – 29%, стало 28%).
Объясняя, почему они ожидают, что 2007 год для России будет лучше 2006-го, 9% респондентов просто демонстрировали свой оптимизм: "ну, должно же когда-то стать лучше, хочется верить". Связывают надежды с внутренней политикой руководства страны 4% опрошенных: "верю в президента и его команду"; "если Путин взялся за какое-то дело, то обязательно доведет до конца"; "лучше будет, потому что политика правильная идет". Столько же замечают улучшения материального благосостояния людей ("люди немного, но лучше жить стали"). Надеются на улучшение экономической ситуации, рост производства 3%: "погашен внешний долг"; "с каждым годом наращивается потенциал в экономике". По 2% видят основания для своего оптимизма в том, что в стране появился импульс к развитию; появилась стабильность и укрепляется правопорядок. Некоторые связывают надежды на лучшее будущее с предстоящими выборами; активизацией социальной политики; реализацией национальных проектов и т.д.
Считающие, что 2007 год для России будет хуже 2006-го, чаще всего видят основания для пессимизма в неблагоприятной экономической ситуации в стране (3%): ориентации на экспорт сырья, безработице, инфляции. Некоторые упоминают об увеличении социального расслоения, росте цен; приближающихся выборах и связанной с ними угрозе нестабильности и т.д.
* * *
Россиян просили назвать политиков, которым они поставили бы положительные оценки по итогам уходящего, 2006 года. Половина участников опроса (52%) назвали В. Путина. Втрое реже упоминались Д. Медведев (18%) и С. Шойгу (16%). Считают, что в 2006 году хорошо проявил себя С. Иванов, 13% опрошенных, назвали в этой связи В. Жириновского 11%, Ю. Лужкова – 7%, Г. Зюганова – 6%, М. Фрадкова – 4%, Б. Грызлова, В. Матвиенко, С. Миронова, И. Хакамаду и Е. Примакова – по 3% участников опроса.
Среди политиков, которым они бы поставили отрицательные оценки по итогам 2006 года, респонденты чаще всего называли А. Чубайса (17%), М. Зурабова и В. Жириновского (по 15%). Далее в перечне негативно оцененных политиков значатся Г. Зюганов (9%), Б. Березовский (8%), Б. Ельцин (7%), И. Хакамада, Е. Гайдар, Г. Явлинский (по 6%), М. Горбачев (5%), В. Черномырдин и Б. Немцов (по 4%), М. Касьянов (3%).
Светлана Климова
Путешествия детей по интернету – одна из постоянных причин беспокойства для родителей. С одной стороны, интернет предоставляет множество возможностей для самообразования и саморазвития, с другой – не меньшее разнообразие соблазнов, неподобающих (по мнению взрослых) развлечений, непристойных (по их же мнению) сайтов и неуместной информации. В одном из последних еженедельных опросов ФОМа предметом беседы с респондентами стала как раз тема доступности интернета для детей и практик его использования.
По понятной причине, разговор об этом велся только с теми участниками опроса, у которых есть дети, внуки или близкие родственники 7-17 лет, живущие с ними в одной семье, – таковых оказалось 28% по выборке (далее данные приводятся в процентах от этой группы; мы будем для краткости называть ее родителями – хотя степень родства может тут быть и иной). Если в семье оказывалось несколько детей подходящего возраста, разговор велся только об одном из них – о том, чей день рождения наступит раньше.
О том, что ребенок пользуется интернетом, сообщил каждый пятый из отобранных респондентов (21%). Как и следовало ожидать, эта доля существенно варьирует в зависимости от места жительства опрашиваемых – в Москве она составляет 59%, в мегаполисах и крупных городах – 28–29%, а вот в малых городах и селах – только 10–16%. Кроме того, приобщенность детей к интернету сильно зависит от их возраста: среди родителей младшеклассников (до 10 лет) только 7% сказали, что их чадо пользуется всемирной сетью, среди тех, чьи дети учатся в средних классах (10–14 лет), – уже 17%, а среди родителей старшеклассников (старше 15 лет) – 40%. Чаще всего опрошенные родители говорят, что ребенок пользуется интернетом дома (13%), очень немногие упоминают школу и средние учебные заведения (5%); другие варианты доступа к интернету (интернет-кафе, сотовая связь, друзья и знакомые и т. д.) называли единицы. Впрочем, возможно, взрослые просто лучше знают о том, что происходит у них на глазах.
Со слов родителей, в структуре занятий детей в интернете примерно в равной мере присутствуют и те, что связаны с самообразованием, и те, что связаны с развлечением. Так, в предложенной для ответа карточке со списком возможных целей "хождения в интернет" 12% опрошенных отметили позицию "для подготовки к урокам, выполнения самостоятельных работ (сочинений, рефератов и т.д.)"; 9% – "в целях развлечения (игры, фильмы, музыка"); 7% – "для самообразования, общего развития"; 3% – "для общения"; 2% – "для подготовки к поступлению в вуз"; еще столько же – "для чтения художественной литературы". Характерно, что практически никто из опрашиваемых не затруднился с ответом на этот вопрос или не сказал, что не знает, чем его ребенок занимается в интернете.
Что касается частоты обращения к интернету, то 5% опрошенных родителей говорят, что ребенок пользуется им каждый день, 9% – что раз или несколько раз в неделю, 5% – что несколько раз в месяц и реже. При этом примерно половина родителей, чьи дети пользуются интернетом (10% от всех опрошенных родителей), удовлетворены тем, сколько времени ребенок там проводит. Но есть и те, кто полагает, что ребенку следовало бы сидеть в интернете поменьше или, напротив, подольше (5 и 4% соответственно).
Еще одна тема, поднимавшаяся в разговоре с респондентами, в чьих семьях есть дети школьного возраста, – это обеспеченность компьютерами школы, где учится ребенок. Оценки опрошенных разделились: 36% посчитали, что в школе их ребенка компьютеров достаточно, 31% – что недостаточно (4% сказали, что компьютеров нет вообще, остальные затруднились ответить на вопрос). При этом 22% говорят, что компьютеры подключены к интернету, 15% – что не подключены (остальные, опять же, затрудняются с ответом). О том, что их дети имеют реальную возможность пользоваться школьным интернетом вне уроков, сообщили 7% опрошенных родителей.
Елена Вовк
В течение 2005–2006 гг. представления наших сограждан о состоянии российско-украинских отношений претерпевали очень значительные изменения. В прошлом году и в начале года нынешнего доля россиян, оценивающих эти отношения как плохие, неуклонно росла: с 21% в январе 2005 г. до 74% – в марте 2006 г. За этот же период доля считающих их хорошими снизилась с 49% до 9%. Однако затем тенденция сменилась. В последние месяцы доля дающих негативную оценку российско-украинским отношениям ощутимо снижается: в июне – 64%, в августе – 59%, сейчас, в декабре – 50%. Хорошими сегодня признают их 19% россиян. (Отметим, что среди москвичей и сегодня первую точку зрения разделяют 71% опрошенных, а вторую – только 8%).
Две трети россиян, считающих отношения Москвы и Киева плохими (33% от всех опрошенных), винят в этом по преимуществу украинскую сторону, примерно четверть – полагают, что обе страны виноваты в равной мере. Возлагают основную ответственность на Россию совсем немногие – 1% (остальные затрудняются с ответом на соответствующий вопрос).
Большинство опрошенных (60%) считают, что Украина больше стремится к сближению со странами Запада, нежели с Россией. Но этот показатель тоже обнаруживает тенденцию к снижению: полгода назад так считали 69% россиян. Впрочем, доля полагающих, что Украина больше тяготеет к сближению с Россией, остается практически неизменной – сейчас так думают 14% опрошенных (растет доля затрудняющихся с ответом).
Вместе с тем ощутимо и неуклонно снижается доля тех, кто уверен в стремлении российских властей к сближению с Украиной: в декабре прошлого года таковых было 60%, в январе нынешнего – 56%, в июне – 50%, сейчас – 46%. При этом растет доля затрудняющихся оценить позицию властей нашей страны, число же полагающих, что они не стремятся к сближению с бывшей "братской республикой", варьирует незначительно: сейчас так полагают 20% опрошенных.
И еще на одну – более долгосрочную – тенденцию следует обратить внимание. Еще пять лет назад (в 2001 г.) абсолютное большинство россиян (56%) в принципе хотели бы, чтобы Украина и Россия объединились в одно государство. Однако за прошедшие годы доля разделяющих эту установку сократилась вдвое: до 27%. Сейчас даже среди относительно пожилых граждан (55 лет и старше) ее поддерживает меньшинство – 42%, тогда как среди молодежи – всего 18%. Вместе с тем доля считающих, что отношения с Украиной должны быть "такими же, как с другими странами", достигла 23% (в 2001 году так считали только 7% россиян), а число сторонников "промежуточного" варианта ("отношения должны быть, как у двух независимых государств, но с открытой границей, без виз и таможен") – выросло до 39% (с 30% в 2001 году).
Григорий Кертман
В советские времена репутация Аугусто Пиночета в нашей стране была вполне однозначной: чилийский диктатор воспринимался как одна из самых мрачных фигур современной истории. Впоследствии, в 90-е годы, возникла либеральная апология Пиночета: в заслугу ему ставилось "экономическое чудо", обеспеченное высвобождением рыночных сил, а военный переворот и массовые репрессии частично оправдывались тем, что левое правительство С. Альенде вело страну к экономическому коллапсу.
Исходя из этого, можно было ожидать, что сейчас, после смерти генерала, суждения россиян о его исторической роли будут существенно варьироваться в зависимости от их возраста – пожилые будут склонны чаще обвинять его, молодые – оправдывать. Однако данные опроса опровергают это предположение: 21% респондентов считают, что Пиночет сыграл в истории своей страны по преимуществу положительную роль, 19% – что по преимуществу отрицательную (остальные не берутся вынести определенный вердикт), и примерно такое распределение ответов воспроизводится во всех возрастных группах. Уровень образования и доходов респондентов, кстати, также не оказывает существенного влияния на их оценки. Ощутимо варьируются они лишь в зависимости от пола опрошенных: мужчины вдвое чаще, чем женщины, считают роль Пиночета положительной (29% и 14% соответственно); признают ее отрицательной по 19% мужчин и женщин.
Тех, кто решился дать определенный ответ на вопрос о роли Пиночета в истории Чили, попросили аргументировать свою точку зрения. Ответы на соответствующие открытые вопросы позволяют понять, как сегодня интерпретируется эта фигура. Позитивно оценивающие роль Пиночета чаще всего (6% от всех опрошенных) говорят, что он "поднял экономику страны"; "вывел страну из экономического кризиса"; "обеспечил экономический рост". При этом, что показательно, о либеральном механизме чилийского "экономического чуда" не упоминает никто: результат оценивается безотносительно к методу его достижения. Почти столько же опрошенных (5%) говорят о том, что Пиночет "много сделал для страны хорошего, поднял страну", общими словами, не вдаваясь в детали ("все наладил в Чили"; "поднял страну с колен"; "привел страну к прогрессу"; "поднял страну на высокий уровень развития"). Некоторые (3%) с одобрением отмечают, что он "навел порядок в стране", явно усматривая тут пример для подражания: "порядок всегда даст результаты"; "везде должна быть дисциплина"; "нам такой диктатор нужен в стране – навести порядок". Кое-кто (2%) прямо заявляет о пользе диктатуры: "в каждой стране правитель должен быть жестким"; "диктатор играет положительную роль"; "столько времени и у нас вожди – Ленин, Сталин – правили, все было нормально". Другие (2%) убеждены, что Пиночет "накормил народ": "уровень жизни населения поднял"; "вытащил народ из нищеты"; "наладил там жизнь людям". А для некоторых (2%) главным аргументом в пользу генерала стала сама длительность его правления, так как они убеждены: "раз долго правил, значит, ценили его люди"; "если он так долго правил, то, значит, народ доверяет ему".
Те же, кто оценивает роль Пиночета негативно, чаще всего говорят, естественно, о репрессиях, о многочисленных жертвах его режима (9%): "много крови пролилось при нем"; "он массово истреблял свой народ"; "расстрелы"; "террор"; "репрессии"; "не могу простить смерть людей"; "душегуб он"; "убийца не может играть положительную роль". Многие (6%) говорят об установленной Пиночетом диктатуре – этот факт для них однозначно перевешивает любые возможные достижения правителя: "диктатор – он и есть диктатор, этим все сказано"; "диктатура хорошего не знает"; "тиран"; "деспот"; "он установил тоталитарный режим"; "он был наподобие Сталина – диктатор, который издевался над народом".
Как видим, если критики Пиночета оценивают его как палача и диктатора, то его почитатели видят в покойном генерале не только и, возможно, не столько творца либерального "экономического чуда", сколько "хозяина", "сильную руку". А испытывающих ностальгию по правителям такого типа сравнительно много, как известно, среди пожилых россиян – поэтому и представители старшего, "советского" поколения зачастую позитивно отзываются о Пиночете, пересматривая, казалось, незыблемое представление об этой фигуре.
Григорий Кертман
