Говоря об идеологии, мы чаще всего понимаем под этим некоторое интеллектуальное построение, отражающее интересы того или иного индивида или группы индивидов. Однако в этом понятии совсем не учитывается другая составляющая, которая на практике имеет не менее важное значение, чем производство собственно идеологии, - это экспансия идей. «Полит.ру» представляет исследование А.И. Сосланда, в котором автор вводит новый термин «идеобаллия», совмещающий в себе оба этих значения, и дает объяснения, как распространяется идеология, каковы ее основные составляющие и как она способна реализовываться в жизни различных сообществ, начиная от научных групп и заканчивая государственными образованиями. Впервые статья появилась (со значительными изменениями) в «Московском психотерапевтическом журнале» (2004. № 2).
Этим текстом мы хотим ввести в оборот несколько интересных концептов. Они связаны между собой определенной дискурсивной стратегией – описывают некие реалии и, по замыслу автора, могут обладать определенной привлекательностью. Мы всерьез полагаем, что они помогут прояснить многое из того, что относится к жизни разных сообществ, формирующих культурное пространство. Важным соображением здесь является то, что сообщества, о которых пойдет здесь речь, обслуживают некое желание. Их существование и функционирование обеспечено весьма интенсивной мотивацией. Другая интенция данного текста – встроить жизнь психотерапевтического сообщества в более широкий контекст.
Идеология и идеобаллия
Концепт «идеология» является столь привлекательным, что разговор о ней приходится начинать с обзора, объединяющего в себе различное понимание этого дела. Вот что мы читаем в тексте А. Зорина :
« …английский марксист Терри Иглтон открывает свою книгу перечнем из шестнадцати определений идеологии, почти наугад извлеченных из работ последних лет и столь же произвольно оборванным. Список этот достаточно показателен, чтобы его привести:
а) процесс производства значений, знаков и ценностей в общественной жизни;
б) корпус идей, характеризующий определенную социальную группу или класс;
в) идеи, способствующие легитимации господствующего политического порядка;
г) ложные идеи, способствующие легитимации господствующего политического порядка;
д) систематически искажаемая коммуникация;
е) то, что позволяет субъекту принять определенную точку зрения;
ж) мыслительные формы, мотивированные социальными интересами;
з) конструирование идентичности;
и) социально необходимые заблуждения;
к) сочетание дискурса и власти;
л) среда, в которой социально активные субъекты осмысляют мир;
м) набор убеждений, программирующих социальное действие;
н) семиотическое завершение;
о) необходимая среда, в которой индивиды проживают свои отношения с социальными структурами;
п) процесс, благодаря которому социальные отношения предстают в качестве естественной реальности» (Зорин А., 1998).
Когда заходит речь об идеологии вообще и в частности, то, мы сталкиваемся с одним и тем же противоречием: речь идет о дискурсе, отражающем определенные интересы, в то время как путь, к реализации этих интересов намечен недостаточно.
Ясно, что без такого компонента, как экспансия, идеология теряет свой смысл. Она, собственно, создана для того, чтобы распространяться. Не дело идеологии и тех, кого она объединяет, пребывать в пассивном состоянии. Идеология является не только интеллектуальным построением, но и энергетическим импульсом. Она не замкнута в пространстве изолированного индивида, но существует в интерперсональном диалогическом режиме. Мы убеждены, что необходим концепт, который объединил бы и производство идеологии, и ее распространение в единый процесс.
Итак, идеобаллия (idea – др. греч. общее свойство, идея, начало, основание, принцип, ballo – др. греч. бросать, кидать, метать) – деятельность, объединяющая в себе производство идеи и ее распространение в коммуникативном пространстве.
Мы полагаем, что идеобаллия как род деятельности обеспечена соответствующей мотивацией. Эта мотивация фундирована весьма основательно. Ясно, что всякий стремится легитимировать свои склонности, преференции, действия. Всякий склонен включить их в крупномасштабный экзистенциальный контекст. Всякий желает рекрутировать в пространство своей идеологии еще кого-нибудь. Так что, страсть создавать идеологии вполне психологически понятное дело. Таким образом создается повод для гратификации целого ряда потребностей.
И вот нам, соответственно, идеобаллическая мотивация (далее ИМ). Она определяется именно единством производства идеи и ее распространения, начиная от «мелкомасштабных» индивидуальных принципов вплоть до крупномасштабных идеологий вкупе с желанием распространять эту идеологию. Ясно, что эти два процесса связаны друг с другом неразрывно. Легитимация любой идеи ставит ее в положение некоего правила, которое годится как минимум более чем только для одного автора идеи (или ее транслятора).
Мы расширяем идеобаллию за пределы традиционного социологически ориентированного понятия идеологии (см. вышеприведенные определения) связывая ее отчасти и с психологическим дискурсом.
У Ж. Бодрийара мы читаем: «…соблазн представляет господство над символической вселенной, в то время как власть – всего лишь господство над реальной» (Бодрийар Ж., 2000, с.36). Ясно, что это противопоставление в значительной степени искусственное, и что власть над реальным и символическим постоянно пересекаются, взаимодействуют, перетекают друг в друга. Обсуждаемый здесь концепт, собственно и есть нечто такое, что связывает эти две вселенные – символическую и реальную - воедино.
Как уже сказано, ИМ реализуется в стремлении личности включить Другого в пространство собственной идеологии, а лучше всего – других, причем количество этих Других в идеале стремится к большим числам. Сразу ясно, что ИМ состоит из трех основных моментов: производство идеологии, распространение ее в пространстве, рекрутирование максимального количества последователей этой идеологии. Мы уверены, что ведем речь об весьма распространенном феномене, существующем в социальном пространстве повсеместно.
Конечно, всякий идеобаллический проект – это проект властный. Есть две возможности развить этот тезис. Можно сделать упор на содержательную часть идеологии, а можно – на экспансионистскую. Вместо того, чтобы заниматься непродуктивным анализом, что чему предшествует, идея ли властному стремлению или наоборот, мы предпочли синтетический теоретический ход, объединив обе части этого процесса в одном «зонтичном» концепте. Зонтичный концепт, как ясно из названия, объединяет разрозненные положения, формируя из них более сложное и богатое образование с серьезным объяснительным потенциалом.
Пространственная структура идеобаллического движения носит своего рода центробежный характер. Двигаясь от некоего экзистенциального центра к периферии, идеобаллия стремится к расширению своих границ. При этом существование границ необходимо, ибо ими отделяется пространство одной идеологии от другой, враждебной, или же конкурентной.
Уровни функционирования
Существует несколько уровней функционирования идеобаллии. В первую очередь – это уровень индивидуальный, т. е. набор правил и принципов, которыми тот или иной человек руководствуется в жизни. То, что идеология может быть ограничена всего лишь одним индивидом, разумеется, при ближайшем рассмотрении оказывается иллюзией. Невозможно представить себе, чтобы человек, формулирующий некую систему идей и принципов добровольно, так сказать, в здравом уме и твердой памяти, предназначал ее лишь для себя одного. Речь в этом – печальном, по правде сказать, случае, - идет или о том, что идеология слишком маргинальна, или, что по каким-то иным соображениям ее невозможно предложить другим.
Другой уровень – микросоциальный. Идеология может ограничиваться пространством малой группы – семьи, школьного класса или уличной банды. Здесь важно то, что пространство функционирования идеологии заранее ограничено и не допускает возможности расширения. Этот уровень, что и говорить, тоже невелик, достойный производитель идеологии в его пространстве просто задохнется.
И, наконец, макросоциальный уровень. Идеологии большого стиля, функционирующие на этом уровне широко известны и, собственно, должны были бы стать предметом изучения «идеологологии», науки по исследованию идеологии, которая конечно существует уже давно, и, конечно, и долго томится, ожидая, кто бы ей дал, наконец, достойное имя, и сформировал бы вразумительный концептуальный аппарат.
ИМ лежит в основе множества гуманитарных практик. Однако это производство не является универсальным для всех гуманитарных наук. ИМ лежит в основе гуманитарии, связанной с экзистенциальными факторами, социальными, личностными и т.п. ИМ в небольшой степени реализуется в академической психологии, но очень сильно в психотерапии. ИМ мало реализуется в лингвистике, но очень сильно в философии. Недостаточно реализуется в естественных науках, но очень сильно – в религии. Короче говоря, идеобаллия не касается сферы технических средств, но встроена в дискурс больших экзистенциальных целей. Очень плохо обстоит дело с реализацией ИМ Понятно, что идеобаллия не производит просто научные теории. Основное в ней это формирование смыслов и ценностей для возможной идеологической паствы.
Вот как пишет М. Мамардашвили с соавторами относительно позиции философа «Классическим философским учениям была в той или иной степени свойственна просветительская, миссионерская установка. Их автор чувствовал себя монопольным обладателем истинных очевидностей, которые он должен был донести до неразвитой, ограниченной массы, погруженной в мирские тревоги и заботы». (Мамардашвили, с. 57). Распространение идеологии предполагает существование тех, кто ей пока что не охвачен. Собственно, идеобаллия не может рассматриваться только как синхронический феномен, это – процесс со своей динамикой и направленностью. Речь идет о процессе, протяженном во времени со своими этапами, фазами и пр.
Идеобаллия легитимирована некими вызовами. Идеология не существует ради себя самой. Можно предположить, что ИМ ищет вызовы, для того, чтобы поддержать собственное существование. Речь тут может идти даже о своего рода идеобаллической паранойе. Ну и конечно, под теорию отыскиваются практики, которые ее сохраняют и расширяют.
Пространственная структура идеобаллического движения носит, так сказать, центробежный характер. Двигаясь от некоего экзистенциального центра к периферии, идеобаллия стремится к разрыву границы, отделяющей внутреннее пространство личности от внешнего.
ИМ можно разделить на более мелкие, идеобаллические субмотивации.
Удовлетворение их может выглядеть следующим образом:
- узаконить собственные склонности и преференции
- занять позицию
- высказать свое отношение к чему бы то ни было
- продемонстрировать себя
- получить признание в этом качестве
- победить противника
- создать пространство безопасного существования своей идеологии.
Идеологофобия.
Взаимоотношения индивида с идеологией могут носить различный характер. По отношению к ней автор и транслятор могут находиться на различных дистанциях и в разных позициях, при этом так или иначе безусловно идентифицируя себя с нею, полностью или частично. Реципиент идеологического послания, однако, может сопротивляться идеологии разным образом. Можно ее разделять, но при этом от нее дистанцироваться, оговаривая как-то свое стороннее отношение. Можно от нее пассивно отгораживаться. Можно активно ей противостоять с любой степенью жесткости, в том числе и занимая активную антагонистическую позицию (или формируя ее).
При этом можно негативно относиться к идеологии как таковой. Сам по себе факт наличия идеологии как формы организации дискурсивного и социального поведения, может вызывать отторжение по вполне понятным соображениям:
Все это создает и поддерживает то что мы здесь обозначаем идеологофобией. Это значит, что авторы идеологических построений, претендующих на привлекательность, должны все это учитывать. Включать в себя рефлексию по поводу всего этого, можно например, парадоксально отрицая идеологический статус собственной идеологии. Ж.- Ф. Лиотаром ( Лиотар Ж.-Ф., 1998) описан процесс, происходящий в современном гуманитарном знании, - утрата влияния старых метанарративов (читай: идеологий). Нетрудно предположить, что важную роль в этом феномене делегитимации сыграла именно идеологофобия.
Идеобаллия в науке.
В интересной работе В. Беляева (Беляев, 2002) сфера науки представлена как поле борьбы за некие «вненаучные» результаты. Здесь наука рассматривается «как способ решения человеком своих задач как человека» (Беляев, с. 6)Очень многое из того, что происходит в научном сообществе и совершается как бы в режиме научной полемики, связано скорее с феноменами групповой динамики, чем с интересами науки как таковой. Описывая интерперсональную ситуацию в научном сообществе, В. Беляев выделяет следующие виды борьбы:
«Борьба за самообоснование. Она является следствием того, что наука представляет из себя поле, в котором личности и социальные группы могут располагать свое существование. Каждый, строящий свой мир в поле науки, борется за возможность обосноваться там» (там же, с. 7).
Речь идет о феноменах всем и давно очевидных: научный мир есть пространство интенсивной групповой динамики. Научные результаты, данные исследований и т. д. служат регуляторами этой динамики. Групповая динамика формируется интересами присутствия и влияния, борьбы за превосходство и лидерство. Без понимания этих обстоятельств, многое в жизни научного сообщества покажется непонятным.
Отвоевав себе пространство, ученый ввязывается и в иные виды борьбы:
« Борьба за идентичность. Она является следствием того, что наука не представляет из себя того поля, в которое человек может перейти полностью. Поэтому осознание принадлежности себя к другим полям существования делает неизбежным переходы от полей "не науки" к полю науки и обратно (там же).
Идентичность, индивидуальная и групповая, оказывает существенное влияние на взгляды ученого, его положение в сообществе, разделение его на «свое» и «чужое». Фиксация идентичности может привести к формированию строгих дискурсивных рамок, являющихся одновременно идентификационными признаками (я из этой школы).
Интересы научной группы, с которой ты себя отождествляешь– один из сильных аспектов ИМ.
Борьба за коммуникативное пространство. Она является следствием того, что наука представляет из себя поле, в котором одновременно создаются миры разных личностей и социальных групп. Каждый строящий свой мир борется за обладание этим полем (там же).
Борьба за пространство культуры. Она является следствием того, что наука представляет из себя определенный способ организации культуры, который можно стремиться сделать фундаментом культуры в целом, если верить в необходимость этого» (там же).
Эти два тезиса в особых комментариях не нуждаются. Они вытекают естественным образом из предыдущих.
Здесь важно отметить, что в мире естественных и точных наук эти борцовские аспекты смягчены вполне понятными обстоятельствами. Верифицируемость данных, экспериментальная воспроизводимость может поставить точку в любом научном споре. В гуманитарном мире все не так: невозможность экспериментального подтверждения положений той или иной теории делает возможным конкурентно-полемическое сосуществовование разных идеологий, школ и пр. Забегая вперед, скажем, что именно трудность верификации данных психотерапевтической работы, не преодоленные пока сложности в сравнительном анализе психотерапевтических методов делают борьбу за присутствие и влияние в психотерапевтическом мире особенно интенсивной.
Идеобаллия и тоталитаризм
Печальная правда заключается еще и в том, что ИМ лучше всего реализуется через тоталитарные властные структуры. Совершенно ясно, что либерализм и политкорректность ослабляют идеобаллию. Множественность идеологий ослабляют энергетическое поле каждой из них.
С другой стороны – появление и распространение идеологии есть реакция на некий кризис. Чем острее кризис, тем сильнее тоталитарная тенденция, тем более насущной становится наличие идеологии для группы, находящейся в состоянии кризиса.
Разумеется эти обстоятельства вполне могут усиливать негативный образ идеобаллической деятельности как таковой, могут провоцировать и углублять идеологофобию. Формируя привлекательный идеобаллический дискурс, необходимо все это учитывать и включать в его структуру необходимые оговорки, смягчающие все эти, безусловно нежелательные для субъекта идеобаллической деятельности, обстоятельства. Самая толковая стратегия составления оговорок – ссылки на внешнюю необходимость. Дескать, не ради себя самого идеобаллист (или идеобалл, идеобаллёр – как лучше?) осуществляет свою деятельность, а есть сумма обстоятельств, провоцирующих его к такой деятельности.
Идеобаллическое сообщество
Идеобаллическая мотивация удовлетворяется людьми на протяжении множества веков. Эта мотивация сформировала в обществе целый класс своего рода. В обществе давно осуществлена специализация идеобаллии.
Издавна существуют идеобаллические специалисты – философ, священник, миссионер, политик. Производство идей вместе с их распространением – их глваное дело. Существуют также и маргинальные варианты существования идеобаллических персонажей – сектант, революционер, лидер молодежного объединения.
Одно из главных направлений удовлетворения идеобаллической потребности - формирование идеобаллического сообщества (далее - ИС). Этот вид сообщества существует в различных редакциях, но имеет свои инвариантные свойства.
Итак, для ИС типично следующее:
1. Единая идеология. Все сообщество безоговорочно (в худшем случае, с мелкими поправками) разделяет основные принципы групповой идеологии. Структура этой идеологии должна содержать следующие элементы:
a) Описание вызова, который делает данную идеологию легитимной.
b) Описание экзистенциального врага, что может быть включено в структуру вызова.
c) Описание ответа, даваемого этой идеологией на вызов. Этот ответ должен быть описан и как некий проект, и как практика.
d) Начертание плана действий, программы по обеспечению реализации ответа.
2. Зачастую ИС формируется вокруг некоей харизматической личности. Идея отождествляется с реальным персонажем и ИС формируется вокруг обоих сплачивающих факторов – идеологического и личностного. Харизматическое влияние, о котором мы много писали (см. Сосланд, 1997, 1999) воспринимается многими как проявление некоего демонического влияния, транслируемого посредством образа некой личности (так называемое обаяние). На самом деле, харизма – это способ продвижения идеи в массы, средство реализации идеобаллической мотивации в обществе. Харизматическая позиция всегда предполагает сочетание идеологического и организационного лидерства.
3. В продвинутых ИС зачастую принимаются определенные этические и дисциплинарные кодексы. Свод предписаний и запретов формируется для поддержания жизнестойкости внутри самого сообщества, а также для усиления внешней экспансионистской активности. ИС почти всегда противопоставляют себя как другим аналогичным сообществам или же враждебному окружению в целом. Этические и дисциплинарные правила легитимированы именно этим обстоятельством. Наличие экзистенциального врага (неважно, реального или воображаемого) способствует процветанию дисциплинарно-репрессивной деятельности.
4. Почти всегда ИС демонстрирует тенденцию к экспансии. Для ИС вполне типична деятельность, направленная на распространение идеологии и на расширение круга тех, кто с ней связан. Весьма важной является миссионерская, рекрутирующая работа.
5. Очень часто (хотя далеко не всегда) в ИС используются разного рода экстатические практики. Транс разного рода является одним из важнейших соблазнов ИС. Мы видим безусловно глубокий смысл в сходстве аббревиатур ИС – идеобаллическое сообщество и ИСС – измененное состояние сознания. Особенно это относится к религиозным и психотерапевтическим типам ИС (см. ниже классификацию).
6. Может иметь место всякого рода идентификационная символика (гербы и знамена, гимны и ритуалы). Эта символика может быть непосредственно связана с предыдущим моментом, но главное в ней – сплачивание единомышленников в единый организм, создание эмоционально насыщенной коммуникативной ткани внутри сообщества.
7. Идеология в таком сообществе встроена в структуру групповой динамики. Эта групповая динамика, как и любом сообществе, оказывает решающее влияние на положение дел. Своеобразие ИС заключается в том, что внутренняя идеология становится важным фактором групповой динамики. Такие факторы, как верность идеологическим принципам, поддержание их «строгости и чистоты» могут оказывать решающее влияние на иерархию в ИС, разделять на лидеров и маргиналов. Она имеет как выраженный внутренний аспект (отношения между членами ИС, иерархическое разделение) и внешний – отношения с социумом и аналогичными или конкурирующими институтами.
Бонумизация
Тут было бы неплохо ввести в оборот еще один концепт, весьма достойный, но при этом вполне лапидарный. Самое простое соображение заключается в том, что деятельность ИС направлена на улучшение некоторых обстоятельств, признаваемых изначально неудовлетворительными. Политическая партия стремится к улучшению общества, филантропическое объединение – к улучшению нравственности, психотерапевтическая школа – к улучшению душевного здоровья. Именно это тривиальное обстоятельство является для всех ИС инвариантным. Именно оно формирует пафос их работы и, разумеется, нуждается в адекватной концептуализации.
Итак, бонумизация (bonum лат. – добро) – всякого рода глобальный проект социально ориентированного улучшения и деятельность, с ним связанная. Обозначает движение от аксиологически отрицательного к аксиологически положительному полюсу, проще говоря, от «дурного» к «хорошему».
Улучшение происходит всегда через некое преодоление. Возможна, к примеру, внешняя и внутренняя бонумизация. Пример первой – социальная революция, второй - психотерапия. Реализация бонумизационного проекта возможна как через крупномасштабные действия или как результат, к примеру, «проповеди малых дел» в толстовском духе. Известный слоган: «Красота спасет мир», является, таким образом, бонумизационной сентенцией.
Таким образом, мы имеем дело с концептом, который позволяет нам объединить воедино весьма разные, на первый взгляд, практики. Бонумизация придает смысл существованию любой идеологии, делает ее психологически легитимной. В самом деле, невозможно представить себе никакую деятельность вне направленности на некое «улучшение». Простота, даже некоторая тривиальность этого концепта вкупе с определенной оптимистической установкой делают его, на наш взгляд, вполне привлекательным, хотя он, конечно, нуждается в дальнейшем развитии.
Классификация ИС
Не составит труда перечислить теперь наиболее распространенные ИС. Они, собственно у всех на виду, легко различимы простым мысленным взором.
Итак, это:
1. Мировые конфессии, включающие в себя клир и конфессиональную паству.
Здесь речь идет о самых заметных в мировой культуре ИС. На примере больших конфессий можно проследить все основные особенности сообществ, о которых идет речь, все основные виды конфликтов, внутренних и внешних, которые формируют групповую динамику внутри таких сообществ.
2. Культовые сообщества (в том числе и так называемые тоталитарные секты).
Эта сфера маргинальной культуры имеет часто широкий общественный резонанс в силу активной рекрутирующей политики, противопоставления себя общественным институтам, а также активного противодействия со стороны традиционных конфессий. Однако, в сущности, они мало чем отличаются от больших религий, особенно на ранних этапах их существования. Именно в силу этой схожести (секты – своего рода пародии на мировые религии) они вызывают не себя интенсивную агрессию традиционалистской части социального спектра.
3. Эстетические объединения.
Они провозглашают обычно свое появление на свет манифестом. Это может быть литературное направление – символисты, имажинисты, обэриуты, Серапионовы братья, дадаисты. Музыкальное объединение – русская «Могучая кучка», парижская «шестерка». МХАТ в свой ранний период, театр В. Мейерхольда, театр на Таганке Ю. Любимова. Кинематографические объединения вроде группы “Cahiers du cinema” на рубеже 50-х – 60-х, скандинавской «Догмы».
Манифест, провозглашающий появление нового направления встраивает его в определенный социально-политический контекст. Провозглашаются обычно не просто новые эстетические принципы, но и указывается вызов, размещающийся в крупнообъемном социальном пространстве. Здесь важно отметить, что идеобаллическая деятельность здесь носит как-бы подчиненный характер. Все же самое важное в деятельности этих объединений – художественные практики, производство арт-объектов. Идеологии здесь не носят самостоятельного характера, ей, естественно уделяется не столь интенсивное внимание как в «чистых» идеобаллических сообществах (религиозных, философских, политических, социальных).
4. Политические партии (в зародыше - революционные ячейки).
Путь от узкого круга заговорщиков, расклейщиков листовок и бомбистов до крупной политической силы, берущей на себя ответственность за судьбу целой страны – известный сюжет. При этом ясно, что любое - квазиэдиповское – стремление к бунту должно так или иначе быть легитимировано неким значимым кругом идей. В политической идеологии весьма подчеркнута роль «экзистенциального врага».
5. Психотерапевтические школы. Этому, собственно, мы посвятили специальное исследование (см. Сосланд А. И., 1999).
6. Так называемые неформальные молодежные объединения – хиппи, панки, скинхэды.
«Возрастной» контекст этих объединений минимизирует удельный объем идеологически ориентированной деятельности в этих сообществах. При этом достаточно серьезное внимание уделено акциям, призванным привлечь скандальное внимание, равно как и эпатирующей демонстративности во внешнем облике. «Философия» уступает здесь «спектаклю», хотя ясно, что внешняя атрибутика, бросающаяся в глаза строго предписана исходными идейными принципами.
7. Философские объединения: Платоновская Академия, Синопские киники. Видимо, Львовско-варшавская школа, ну и к примеру, Московский методологический кружок, созданный Г. П. Щедровицким.
8. Филантропические организации (вроде Армии спасения). Масонские ложи.
9. Социалистические (или какие угодно другие) коммуны.
Это организации вроде знаменитой «Новой гармонии» Роберта Оуэна, представителя т. н. «утопического социализма», основанной им в Америке. К созданию коммун, как известно, тяготеют и некоторые тоталитарные секты (как, например, получившая известность в постсоветское время секта Виссариона), и неформальные молодежные объединения, вроде хиппи и пр. Коммуна, как ИС сообщество, отличается определенным своеобразием в этом ряду: ее члены удаляются от враждебного мира, замыкаясь в собственном пространстве, пытаясь реализовать свои теоретические принципы в изоляции от остального мира.
В идеологию таких организаций зачастую встроены эсхатологические мотивы. Удаление «от мира» в коммуну мыслится как акт спасения, бегства от падшего миропорядка в мир особых отношений и благого образа жизни. Остальной мир, погрязший в грехе и пороке, неизбежно катится к своему концу. Сущность и психология апокалиптического дискурса описана нами ранее (Сосланд А. И., 2000).
10. Педагогические течения (скажем, Вальдорфская школа).
Конечно в этих случаях речь идет не просто об эффективной педагогической практике, но и об определенной антропологической концепции. Как и в других случаях ИС такого рода педагогические системы противопоставляют себя другим – якобы неэффективным, негуманным и пр.
11. Натурально, возможны всякого рода «синтетические» ИС. Здесь все сочетается со всем, то есть возможны самые разные сочетания вышеперечисленного.
Итак, чем же интересен предлагаемый концепт? Главное, как было уже сказано, он создает связь между желанием и сообществом. Трудно понять смысл существования и особенности функционирования культурных сообществ вне глубинно-психологического контекста. Брать здесь в расчет исключительно социологические факторы, соображения групповой динамики явно недостаточно. В основе существования множества культурных сообществ лежит именно желание, которое мы попытались концептуализировать в данном тексте. Говоря иными словами, сообществу предшествует желание быть источником. С этого желания, собственно, все и начинается…
Литература:
