Как молодежь видит будущее?

Институт демографии Государственный университет Высшая школа экономики
		ЭЛЕКТРОННАЯ ВЕРСИЯ БЮЛЛЕТЕНЯ «НАСЕЛЕНИЕ И ОБЩЕСТВО»
101000, Москва, Покровский бульвар, д. 11; Факс (495) 628-7931

Традиционализм и готовность к переменам: что выбирает молодежь?

Каковы устремления и взгляды современной молодежи? Как она воспринимает семью, работу, общество в целом? Изменилась ли нынешняя молодежь по сравнению со своими родителями?

Ответы на эти вопросы попыталась найти международная группа исследователей, объединенных Фондом политических инноваций (Fondation pour l’innovation politique). В проекте «Европейская молодежь в глобальном контексте» участвовало 17 стран: Германия, Дания, Китай, Испания, Эстония, США, Финляндия, Франция, Индия, Италия, Япония, Норвегия, Польша, Великобритания, Россия, Швеция, Тайвань, в каждой из было опрошено по 1000 человек в возрасте от 16 до 29 лет и по 300 человек в возрасте от 30 до 50 лет, всего 22 тысячи человек. Первую панель, таким образом, составили респонденты, родившиеся между 1977 и 1990 годами, а вторую (референтную) — респонденты 1956-1976 годов рождения. Опрос был проведен шведской организацией Kairos Future International в 2006 году. Анкета распространялась по электронной почте, что привело к некоторому смещению выборки в сторону городских и более обеспеченных слоев населения в странах, где пока нет всеобщего доступа к Интернету (в том числе в России).

Анализ результатов опроса был представлен в книге, подготовленной группой ученых под руководством Анны Стеллингер в сотрудничестве с Рафаэлем Винтребертом [1]. Ниже кратко излагаются основные элементы и выводы этого анализа.

Согласно Максу Веберу, процесс модернизации общества можно свести к трем компонентам: экономическому (рационализация и интенсификация производства), политическому (развитие представительной демократии) и культурному (победа буржуазных ценностей индивидуализма, политического равенства, профессионализма и заботы об экономичности и эффективности). Однако представление о неуклонном и прямолинейном движении по пути модернизации справедливо подвергается критике — общества не так просты и гомогенны, как полагает теория. Проведенное исследование еще раз подтвердило это.

Для выяснения отношения молодежи к традициям и переменам респондентам было предложено, используя 7-балльную шкалу оценок, сделать выбор между противоположными утверждениями: с одной стороны, — «важность традиции и стабильности», а с другой стороны, — «важность перемен»; с одной стороны, — «закон и порядок», а с другой стороны, — «индивидуальная свобода». Фактически, мнения молодежи в среднем разделились поровну, с небольшим перевесом в сторону традиционализма.

Приверженность свободе сильно коррелирует с приверженность развитию (переменам). Немецкая и английская молодежь наиболее консервативна в этих вопросах, тогда как молодые скандинавы формируют достаточно однородную группу, которая предпочитает общественные перемены, но в то же время высоко ценит закон и порядок. В целом молодежь северных и англо-саксонских стран ставит важность «закона и порядка» выше, чем европейская молодежь в среднем (рис. 1).

Рисунок 1. Отношение молодежи к традициям и переменам

Пояснение: по оси Х показана доля молодых людей, которые четко выбрали перемены в противовес традициям (6-7 баллов по 7-балльной шкале), в то время как по оси У — доля молодых людей, выбирающих индивидуальную свободу в противовес важности закона и порядка.

Молодежь средиземноморских стран (Италия, Испания и в некоторой степени Франция) более либеральна. Например, испанские молодые люди поставили очень высокий балл важности перемен, при том что испанское общество считается чрезвычайно традиционным. Вероятно, общество здесь быстро меняется.

Случаи Польши и Эстонии вызывают некоторое удивление, они дали наивысшие баллы переменам и свободе, тогда как некоторые другие исследования заставляют думать об этих странах как наиболее традиционалистских. Возможно, полагают авторы исследования, слова «традиция» и «перемены» понимаются здесь иначе, больше значения придается их экономическому и меньше — культурному измерению [2].

Респондентам были предложены также три пары противоположных утверждений в сфере экономики: 1) «низкие налоги против сильной социальной защиты», 2) «индивидуальные достижения против справедливого распределения богатства», 3) «свободная торговля и глобальная конкуренция против протекционизма».

Обследование показало, что ни в одной стране молодежь не выразила полной приверженности либо той, либо другой концепции развития экономики. Пожалуй, наиболее либеральные взгляды продемонстрировали молодые люди из Дании (а не из США, как ожидалось) (табл. 1, рис. 2).

Рисунок 2. Взгляды молодежи на экономику, социальную политику и науку

Пояснение: % респондентов, давших 6-7 баллов по 7-балльной шкале от А (1) до Б (7). Чем больше процент, тем сильнее респонденты поддерживают утверждение Б. Наоборот, чем ниже процент, тем сильнее респонденты поддерживают утверждение А.

Авторы исследования отмечают, что взгляды российских молодых людей отличаются от ответов их западноевропейских сверстников. Акцент россиян на индивидуальные достижения, возможно, отражает желание скорейших перемен в обществе, постепенно уходящем от командно-административной экономики. В то же время молодые россияне, похоже, осознают слабость национальной экономики, которая затрудняет участие их страны в свободном глобальном соревновании, и поэтому чаще высказываются за протекционизм. Поэтому решительная поддержка россиянами глобализации неоднозначна. Они связывают глобализацию не с преимущественно либеральной моделью, а с возникновением новой межгосударственной конкурентной среды, в которой сила становится оружием выбора.

Важная характеристика модернизации — отношение к науке и рациональности. В целом позиции молодежи в этом вопросе менее уравновешены, чем когда речь идет о соотношении традиции и перемен или об экономике, мнения более определенно склоняются в пользу рациональности. Доля европейцев, решительно высказавшихся в пользу духовных ценностей, довольно низка (около 9%, см. табл. 1 и рис. 2). На этом фоне выделяются США, где эта доля втрое выше, что, по-видимому, связано с религиозностью американской молодежи, но, возможно, также «с недавними нападками в этой стране на науку и общепризнанные научные положения, о чем свидетельствует полемика по поводу креационизма» [3].

Вопросы, касающиеся религиозности, тоже подтвердили существенные культурные различия между европейскими странами, а также между Европой и США. Молодые поляки, как и американцы и, в меньшей степени, итальянцы и россияне указали на свою высокую религиозность. Например, 70% молодых американцев ответили, что «верят в бога», тогда как среди юношей из Дании и Швеции таких было 20% (рис. 3).

Рисунок 3. Религиозность молодежи

Пояснение: процент согласившихся с предложенным утверждением (респонденты, которые поставили 6-7 баллов по 7-балльной шкале).

Молодые люди чаще верят в собственное будущее, чем в будущее своей страны

Другой важный аспект взаимоотношений молодежи и общества выражается в том, насколько молодые люди чувствуют себя интегрированными в общественную жизнь, членами «общности», имеющей единые ценности, доверяют ли общественным институтам и участвуют ли в их работе.

Обследование выявило существенные различия между странами (рис. 4).

Рисунок 4. Чувство принадлежности обществу и доверия другим людям

Пояснение: Левая шкала (столбики) показывает процент респондентов, которые согласились с утверждением «Я чувствую, что принадлежу обществу, в котором живу» (6-7 баллов по 7-балльной шкале). Правая (красная линия) шкала показывает процент респондентов, которые заявили, что «в целом доверяют людям» (6-7 баллов по 7-балльной шкале). Возраст респондентов 16-29 лет.

В целом доверие к другим людям хорошо коррелирует с чувством принадлежности к обществу: те страны (среди них есть и страны Восточной и Южной Европы, и Франция, Германия и Великобритания), которые имеют низкий уровень «принадлежности», демонстрируют и низкий уровень доверия. По мнению авторов, это указывает на слабую интегрированность этих обществ, что в некоторых случаях (например, в случае Великобритании) оказалось для них неожиданным.

Результаты опроса позволили построить ранжированный ряд стран по степени доверия общественным институтам, который оказался похожим на ряд, относящийся к вопросу «чувства принадлежности»: скандинавская молодежь показала высокую степень доверия всем институтам за редким исключением (табл. 2). Молодые американцы выделяются самым высоким показателем доверия религиозным организациям: 18% ответили, что полностью им доверяют против 5,5% в среднем по странам Европы.

Интересно, что ответы молодежи на эти вопросы оказались близкими к ответам взрослых респондентов из той же страны, то есть межнациональные различия оказались сильнее межпоколенных (это относится и к другим вопросам анкеты).

Как показало обследование, существуют значительные различия между странами, молодежь которых настроена оптимистично относительно своего будущего (страны Северной Европы и США), и странами, где молодежь имеет более негативные взгляды на будущее (Франция, Италия, страны Восточной Европы) (рис. 5). При этом почти повсеместно удовлетворенность своей собственной жизнью и вера в свое личное будущее заметно превосходят удовлетворенность своей страной и оценку ее перспектив. Только у молодых скандинавов оценки удовлетворенности своей жизнью и своей страной сближаются.

Рисунок 5. Чувство удовлетворенности и оптимизма у молодежи

Пояснение: процент согласившихся с предложенным утверждением (тех, кто дал 6-7 баллов по 7-балльной шкале).

Страны, где молодые люди не очень довольны своей жизнью, можно условно разделить на две группы. К первой относятся те из них, где молодежь опасается широкого круга различных угроз, как в Польше, Италии и России. Молодые люди чувствуют, что живут в очень уязвимой стране, которая находится под угрозой как внешней (война, терроризм), так и внутренней агрессии (бедность, загрязнение, преступность и т.д.). Эта неудовлетворенность, возможно, происходит от осознания того, что государство не способно эффективно противостоять перечисленным угрозам. Во второй группе стран с наивысшей степенью пессимизма — Франции, Великобритании и Германии — молодые респонденты указывали на конкретные угрозы: бедность и безработицу в Германии, терроризм и войну в Великобритании, загрязнение окружающей среды и безработицу во Франции.

Табл. 3 построена на основе ответов молодых людей, характеризующих их оценку своего настоящего и будущего. Эти оценки очень различаются по странам, которые ранжированы по первой колонке: от Дании, где около 60% ответивших убеждены, что их ждет светлое будущее, до Италии, где таких оптимистов менее 23%. Велики различия и в других столбцах таблицы. Но важно обратить внимание на дополнительную информацию, которую несет раскраска таблицы.

Она отражает различия в ответах молодых людей и респондентов контрольной группы — взрослых от 30 до 50 лет, позволяя таким образом судить о межпоколенной динамике оптимизма. В некоторых странах, столь разных, как США и Польша, ответы молодежи явно более оптимистичны, чем ответы представителей старших поколений. В меньшей степени это характерно для таких стран, как Эстония и Россия. В других же странах, казалось бы, намного более благополучных, таких как Дания и Норвегия, при сравнительно более высокой оценке и настоящего, и будущего, значительного роста оптимизма у молодежи по сравнению с поколением их родителей не наблюдается.

Подводя итог, можно сказать, что, с точки зрения взаимоотношений молодежи и общества, обследование позволило выделить 5 групп стран:

Первая группа состоит из католических стран — Италии, Испании и Польши, где сильно влияние религии и, соответственно, традиций на жизнь общества (правда, в Испании в меньшей степени). Однако молодежь этих «традиционных» стран характеризуется сильным желанием перемен.

Вторую группу образуют Франция, Великобритания и Германия. Эта часть Европы, похоже, затронута общим кризисом доверия. Французская молодежь показала особенно низкую степень вовлеченности в общественную жизнь, неподчинение общественным институтам, недоверие другим людям и наиболее пессимистический взгляд на будущее.

Существенное влияние на настроения молодежи здесь играет боязнь безработицы и неопределенность на рынке труда. Кроме того, эта, центральная, часть «старой Европы» выглядит напуганной и замкнутой в себе: французы и британцы, например, больше всех сопротивляются глобализации.

Третья группа — это Соединенные Штаты Америки. Американскую молодежь отличает от европейской несопоставимо большая важность, придаваемая религии и духовным ценностям, и необычайный оптимизм и вера в будущее — как своё, так и общества.

В четвертую группу можно объединить Россию и Эстонию. По данным обследования, российская молодежь демонстрирует очень противоречивые взгляды: желание перемен сочетается с традиционными ценностями, конкуренция — с протекционизмом, готовность к конформизму — с отсутствием страха потери индивидуальности. Вероятно, полагают авторы исследования, российское общество испытывает сильное напряжение, разрываясь между желанием перемен, с одной стороны, и страхом социальных потрясений, вызываемых этими переменами, и противодействием им, с другой.

В пятую группу входит большинство скандинавских стран, характеризующихся сильной степенью единения, что способствует индивидуальному и коллективному оптимизму и доверию. Эти страны в наибольшей степени открыты остальному миру и идут в ногу с глобализацией.

Молодежь и работа: высокие устремления в рамках разных общественных моделей

В ходе обследования молодым людям были задан ряд вопросов, позволяющих выяснить, какое место в их жизни занимает работа. Судя по ответам, работа остается фундаментальной ценностью как с точки зрения достижения удовлетворительных материальных стандартов, так и с точки зрения привнесения смысла в жизнь человека (табл. 4).

В то же время в отношении к работе молодежи разных стран существуют заметные различия, а иногда между ответами на разные вопросы возникают и определенные противоречия.

В некоторых странах работа как то, что придает смысл жизни человека и ассоциируется с хорошей жизнью, оценивается очень высоко. К этим странам относится и Россия, в обоих случаях она входит в первую пятерку среди 15 приведенных в табл. 4 и на рис. 6 стран. В других странах эта оценка намного ниже, например, Великобритания занимает по этой шкале последнее или предпоследнее место

Рисунок 6. Представления молодежи о месте работы в жизни

(процент давших 6-7 баллов по 7-балльной шкале)

Однако, ранжирование стран по ответам на вопросы, касающиеся представлений молодых людей о хорошей жизни, оказывается иным (рис. 7). Среди испанцев, которые довольно дружно заявили, что работа придает жизни смысл, оказалось и больше всего таких, которые сказали, что хорошая жизнь — это когда не надо работать. Да и среди россиян таких нашлось немало. Зато россияне, даром что они были на одном из первых мест среди тех, кто заявил, что хорошая жизнь — это интересная и значимая работа, побили рекорд по доле тех, для кого хорошая жизнь — это иметь много денег.

Рисунок 7. Представления молодежи о хорошей жизни

(процент давших 6-7 баллов по 7-балльной шкале)

Таким образом, сопоставление ответов на разные вопросы косвенно указывает на определенное «завышение» в ряде стран ответов, которые заведомо ассоциируются с декларируемыми нравственными ценностями. Но в некоторых странах этого нет. Например, японская молодежь сравнительно низко оценивает значение работы как жизненной ценности и в полном соответствии с этим находится на одном из первых мест по доле согласных с тем, что хорошая жизнь — это когда не надо работать. То же можно сказать и о жителях Великобритании.

Это же наблюдение подтверждается и ответами на другие вопросы, например, о том, в чем видят современные люди свои моральные обязательства (рис. 8). Россияне вместе с американцами и китайцами находятся в первой пятерке (на этот раз — из 18 стран) тех, кто считает своим долгом содействовать тому, чтобы мир стал лучше. Но когда речь заходит о более конкретных вещах — о том, следует ли выполнять свою работу наилучшим образом независимо от зарплаты, — американцы или итальянцы даже улучшают свои позиции в первой пятерке, тогда как китайцы оказываются на 14-м месте, а россияне — и вовсе на последнем, 18-м.

Рисунок 8. Представления молодежи о моральных обязательствах

(процент давших 6-7 баллов по 7-балльной шкале)

Взгляды молодежи на работу связаны с уровнем образования. Как отмечают авторы исследования, чем выше уровень образования респондента, тем более значимую роль он отводит работе, тем чаще отвечает, что «работа привносит смысл в его жизнь».

Мнения молодых людей несколько отличаются от мнений их старших соотечественников. Молодые люди больше ценят такие аспекты работы, как независимость, гибкий рабочий график, больше свободного времени, право на отпуск по уходу за ребенком. Меньший процент молодежи, по сравнению со взрослыми, указали, что «каждый человек обязан выполнять свою работу наилучшим образом независимо от зарплаты».

И ещё: разница между ответами молодежи 16-29 лет из разных стран меньше, чем между ответами взрослых от 30 до 50 лет из разных стран. Можно предположить, что происходит некоторая конвергенция взглядов молодежи разных национальностей. Одна из основных сфер сближения позиций -сокращение гендерных различий: модель, когда заработок женщин рассматривается лишь как дополнительный, постепенно уходит в прошлое во всех странах.

Авторы исследования выделили несколько групп стран с точки зрения отношения молодежи к работе.

Группа стран Центральной и Восточной Европы отличается большим акцентом на материальной стороне занятости — высокой зарплате, хороших условиях работы и высоком статусе, а также разнообразием карьерных стратегий (например, получение хорошего образования и квалификации, знакомство с нужными людьми, улучшение внешнего вида и др.).

Азиатские страны (Китай, Тайвань и, в меньшей степени, Индия) оказались схожими с первой группой в том, что придают большое значение финансовому аспекту и отмечают многообразие карьерных стратегий, но в то же время они выше (чем первая группа) ценят некоторые качественные аспекты работы: гибкий рабочий график, условия отпуска и работы.

Напротив, группа, объединяющая США и Западную Европу, проявила безразличие по отношению к материальной стороне в пользу социальных и символических аспектов занятости, особенно безопасности и чувства гордости за свою работу.

Группа скандинавских стран тоже оказалась довольно равнодушной к финансовой стороне, утверждение «В ближайшие 15 лет я хочу заработать много денег» получило здесь наименьшие баллы среди пунктов, связанных с работой (за исключением Швеции). Похоже, молодые скандинавы вполне уверены в своем будущем финансовом положении, о чем свидетельствует часто звучавшее согласие с утверждением «Я уверен(а), что у меня будет хорошая работа в будущем».

Наконец, Япония выделяется на фоне всех других стран низким рейтингом почти всех предложенных в анкете положений. Японские респонденты редко указывали на важность уверенности в будущем, денег и высокого положения на карьерной лестнице.

Таким образом, выявлены существенные различия между «новыми» и «старыми» индустриальными странами. Отношение молодежи к работе в последних менее материально, они отводят более важную роль образованию для получения интересной работы.

В глазах молодежи семья сохраняет свою первостепенную ценность

Обследование показало, что для молодых людей семья остается главным общественным институтом. Среди множества факторов, придающих смысл жизни, формирующих индивидуальность, приносящих удовлетворение в разных ситуациях, семья в большинстве случаев занимает первое, иногда — второе место (табл. 4).

Большинство респондентов во всех странах дают положительные ответы на вопросы, так или иначе связывающие их мироощущение и их представление о будущем с семьей и родительством. В то же время, как видно из табл. 5, существуют довольно заметные различия между странами — в данном случае, раскраска таблицы указывает на эти различия. В Японии, некоторых западноевропейских странах семейные ориентации несколько слабее, чем в Восточной Европе, США или Китае.

Основываясь на анализе полученных ответов, авторы исследования выделили несколько групп стран с разными типами взглядов на семью.

Первая группа — самая «семейно настроенная», это — Россия, Индия, Китай, Эстония. Молодежь этих стран оценивает социальную роль семьи очень высоко. Семья здесь считается важной референтной группой для оценки социального статуса и достижений человека.

США — тоже «семейная» страна, хотя она и ближе к среднеевропейскому типу. Но американская молодежь в гораздо большей степени, чем европейская, склонна полагать, что семья — это основа общества. Это единственная страна среди участвовавших в обследовании, где молодежь проявила большую приверженность семье, чем старшее поколение. По мнению авторов исследования, это в значительной степени связано с проводимой в США политикой поддержки семейных ценностей. «Повышая число браков и снижая число разводов, эта политика ориентирована на интересы детей и общества целом. Число согласных с тем, что семья — это основа общества, … говорит о том, что она одобряется американскими молодыми людьми разных политических взглядов, а использование сходной риторики консервативными и христианскими политиками может объяснить, почему она получает большую поддержку в Америке, чем среди европейской молодежи» [4].

Германия, Швеция, Норвегия, Франция и Дания формируют третью группу: многие молодые люди в этих странах отвергает идею, что семья — важный фактор их идентичности, и не считает, что семья — основа общества. Также они не рассматривают родительскую семью в качестве отправной точки своего успеха.

Четвертая группа объединяет «не семейные» страны Европы, с показателями, близкими к среднеевропейским: Италия, Великобритания, Испания и Финляндия.

В последнюю группу входит Япония, все ее показатели в табл. 5 ниже среднеевропейских. Похоже, японская молодежь настроена довольно индифферентно по отношению к роли семьи — как на индивидуальном, так и на общественном уровне.

Обследование выявило интересную зависимость. Молодежи из стран, где высоко ценится этика упорного труда и материальный успех, чаще соответствует «семейная» модель взглядов.

Авторы исследования отмечают связь между отношением респондентов к гендерному равенству и небрачным половым связям. В этом вопросе молодые западноевропейцы единодушны: они высоко ценят гендерное равенство и в то же время считают, что сексуальная жизнь возможна не только в браке. Индийцы и китайцы, напротив, не слишком поддерживают равенство полов, чаще полагая при этом, что сексуальные отношения допустимы только в браке. Американцы, тайваньцы, поляки, эстонцы и россияне, оценивая важность гендерного равенства, занимают промежуточное положение между европейцами и китайцами. Когда же речь заходит о допустимости небрачной половой жизни, поляки, эстонцы и россияне мало отличаются от западноевропейцев, но американцы проявляют большую сдержанность. Обобщая эту часть наблюдений, авторы приходят к выводу, что «страны, в большей мере исповедующие такие ценности, как этика усердной работы, материальный успех, семья как основа социального статуса, имеют более традиционные взгляды на гендерные отношения. Соответственно, и молодых респондентов можно разделить на традиционалистов и модернистов» [5].

Какими молодые люди хотели бы видеть своих детей

Большинство респондентов почти во всех рассматриваемых странах не только сказали, что для них хорошая жизнь ассоциируется с семьей, но и подтвердили, что их представление о своем семейном будущем связано с намерением стать матерью или отцом (рис. 9).

Рисунок 9. Семейные ценности и установки на деторождение

Пояснение: процент согласившихся с предложенным утверждением (тех, кто дал 6-7 баллов по 7-балльной шкале).

Они не только планируют иметь хотя бы одного ребенка, но и имеют свои представления о том, какие качества они хотели бы привить своим детям, причем здесь тоже наблюдаются заметные межстрановые различия (табл. 6 и рис. 10).

Рисунок 10. Качества, которые молодые люди в разных странах хотели бы привить своим детям

Если сравнить установки молодых людей и взрослых респондентов, то оказывается, что межпоколенные различия в оценке желаемых качеств детей в целом наиболее велики в таких странах, как Франция, Германия, Финляндия, Россия и Норвегия. В то же время в Великобритании, Италии, Польше, Индии эти различия наименее значительны.

Комментируя некоторые конкретные различия, авторы исследования отмечают, что оценка таких качеств, как выносливость, предприимчивость, бережливость, более высока в тех странах, которые вступают на арену глобального экономического соревнования и недавно пережили быстрый рост.

Интересный срез дают ответы на вопрос о готовности молодежи платить пенсии старшим поколениям. Как следует из рис. 11, эта готовность очень различна в разных странах.

Рисунок 11. Готов платить пенсию старшим поколениям

Пояснение: процент согласившихся с предложенным утверждением (тех, кто дал 6-7 баллов по 7-балльной шкале).

Какой должна быть молодежная политика

По мнению авторов исследования, несмотря на то, что в настоящее время большинство стран принимают меры по финансовой поддержке молодежи, ее редко рассматривают как ресурс будущего. Общество чаще склонно видеть в молодежи либо жертву (которую надо защищать), либо угрозу (от которой надо защищаться). Эти два конфликтные образа имеют своим следствием все более узкое понимание целей и задач молодежной политики, которая, на самом деле, должна быть нацелена не на то, чтобы продлевать молодость путем навязывания молодым людям разного рода готовых суждений и ограничений, а на то, чтобы сделать молодежь рычагом перемен.

Нужна новая концепция молодежной политики. Молодость важна для нас сегодня тем, что она представляет собой сейчас, а не тем, что молодые люди заменят нас, став взрослыми, говоря более прозаически, тем, что наши пенсии будут зависеть от их труда. При всем разнообразии молодежи, ее всегда объединяет потребность составить свое мнение о мире, который теперь строится, и важно хотеть и уметь выслушать ее. Для этого необходимо соблюдать четыре обязательных условия: предоставление автономии, вовлеченность молодежи в общественную жизнь, равновесие интересов и наличие коллективного проекта.

Автономность. На протяжении ХХ века люди освобождались от отношений личной зависимости (патернализма на работе, в семье). Обследование показало, что и в начале XXI века молодежь выражает сильную потребность в автономии. Выступать за автономию не значит оставить молодых людей без поддержки, наоборот, они нуждаются в поддержке, но такой, которая учитывает их собственные планы и интересы. Когда общество поддерживает семью с целью помочь молодежи (как в Италии), а не персонально молодого человека, это приводит только к нарастанию межпоколенной напряженности.

Положительным примером может служить гарантия образовательного капитала со стороны государства — давать его всем новорожденным, чтобы, когда они подрастут, они могли использовать его на свое образование или на жилье (как в Великобритании). Другой пример — молодежные кредиты (как в Скандинавии), которые используются, как правило, на получение образования.

Участие. Вопреки распространенному заблуждению, молодежь не отказывается от своих обязательств перед обществом. По данным обследования, молодежь, хоть и выразила недоверие традиционным общественным институтам, проявляет интерес к общественно-политической жизни, хочет быть вовлеченной в неё. Просто появляются новые формы участия молодежи в общественной жизни (различные ассоциации, гуманитарные организации, группы по защите местных интересов и т.д.), и их надо приветствовать. Необходимо поддерживать мотивацию молодежи к участию в процессе принятия решений, сохраняя при этом демографический баланс между поколениями и уточняя права и обязанности молодежи.

Равновесие. Потребность в автономии дает о себе знать во всех областях социальной активности. Молодые люди хотят иметь интересную работу, в благоприятных условиях, с гарантией некоторой стабильности. А на практике им часто предоставляется лишь временная работа, частичная занятость и т.п. Молодежь четко выражает потребность в равновесии между частной и профессиональной жизнью, а это требует переосмысления всей системы взаимодействия организации досуга, социальной среды и производства. Нужна «гибкость», которая учитывала бы трудности, с которыми сталкиваются индивид или семья, а не только корпоративные интересы. Нужны более гибкие рабочие графики, более гибкие условия выхода (или возвращения) на рынок труда. Надо расширять возможности сочетать работу с родительскими обязанностями, с продолжением образования, с интересным проведением досуга, с уходом за престарелыми родственниками.

Коллективный проект. Трех названных ориентиров молодежной политики недостаточно, если нет четвертого — коллективного проекта, создающего общие рамки и служащего движущей силой индивидуальных проектов. Оптимизм молодых скандинавов и американцев можно в значительно мере связать с наличием мифа об «общем проекте». Молодежь этих стран верит не только в свое светлое будущее, но и в светлое будущее своей страны. Наоборот, во Франции только один из шести молодых людей чувствует свою принадлежность обществу, в котором живет, отсюда — пессимистические взгляды на будущее. Однако создание «коллективного проекта» настолько же важно, насколько и трудно выполнимо.

Ссылки по теме номера

1. Магун В., Энговатов М. Амбиции и амуниция российской и украинской молодежи: 1985-2001
2. Денисенко М. Российский студент в интимной жизни
3. Синявская О., Гладникова Е. Взрослые дети и их родители: интенсивность контактов
4. Чудиновских О., Денисенко М. Где хотят жить выпускники российских ВУЗов?
5. Леденева Л. Не потеряет ли Россия своих Платонов и Невтонов?
6. Леденева Л., Некипелова Е. Эмиграционные намерения элитарной научной молодежи
7. Хлопова Т., Озерникова Ж. Трудовые ценности молодежи
8. Скутнева С. Стратегии жизненного самоопределения молодежи в трудовой сфере
9. Звоновский В., Белоусова Р. Молодежь на рынке вторичной занятости
10. Гаврилов Б. Жилищные проблемы российской молодежи
11. Долбик-Воробей Т. Студенческая молодежь о проблемах брака и рождаемости
12. Палилова И. Совершеннолетние дети и родительская семья: вместе или отдельно?
13. Казакбаев Р. Установки молодежи Башкортостана на жизнь в селе

Примечания

[1] Young people facing the future. An international survey. Under the direction of Anna Stellinger with the collaboration of Raphaël Wintrebert. Survey conducted by Kairos Future. Fondation pour l’innovation politique. 2008.

[2] Young people facing the future, p. 30-31.

[3] Young people facing the future, p. 35.

[4] Young people facing the future, p. 167.

[5] Young people facing the future, p. 96.