![]() | ![]() | Фонд «Общественное мнение» |
121552, Москва, ул. Островная, д. 2; тел.: (495) 745-87-65; факс: (095) 745-89-03; e-mail: fom@fom.ru |
Уже шесть лет назад, обратившись к представлениям россиян о «холодной войне», мы обнаружили, что для наших сограждан это не столько «определенная фаза истории взаимоотношений между СССР и США, Варшавским договором и НАТО», сколько не привязанное к конкретно-историческим реалиям понятие, смысл которого – «жесткая экономическая и политическая конкуренция между странами, отстаивающими свои прагматические интересы, отсутствие доверия между ними[1]».
Теперь это еще заметнее. Во-первых, само понятие «холодная война» постепенно забывается: сегодня 18% опрошенных признались, что слышат это словосочетание впервые, в 2002 году эта доля составляла 13%.
Во-вторых, о слабой связи массовых представлений о «холодной войне» с ее трактовкой в исторической науке или политологии говорят ответы респондентов на вопрос: «Как Вы думаете, когда началась “холодная война”?»
Сразу отметим: почти треть слышавших термин «холодная война» затруднились отнести начало обозначаемого им явления к какому-либо периоду времени.
Из оставшихся 58% участников опроса (слышавших термин и давших ответ на открытый вопрос) менее трети (16%) отнесли начало «холодной войны» к тому историческому периоду и к тем событиям, с которыми его и принято увязывать – вторая половина 40-х годов, фултонская речь У. Черчилля, испытания атомной бомбы: «Сразу, как фашистов победили»; «в 1945, после Великой Отечественной войны»; «когда закончилась Вторая мировая»; «после выступления Черчилля в г. Фултоне»; «выступление Черчилля в 1946 году»; «Черчилль был настроен против России, с него началась “холодная война”».
Но в представлениях прочих респондентов о дате или событиях, определяющих начало «холодной войны», присутствует удивительный разнобой: на одном хронологическом полюсе – Первая Мировая («после царя»; «с царской России»; «в 1917 году»), на другом – годы правления В. Путина: («с того времени, как стал работать президент Путин, т. е. с 2000г»; «в 2000 г»).
Собственно, показателен в данном случае не разнобой в высказываниях (в ответах на открытые вопросы часто можно встретить самые экзотические суждения), а равномерное распределение суждений относительно начала «холодной войны» по десятилетиям: по 4–5% россиян относят ее начало и к 50-м годам, и к 60-м, и к 70-м, и к 80-м, и к 90-м. А среди событий, маркирующих начало «холодной войны», можно встретить и изобретение водородной бомбы, и Карибский кризис, и вторжение в Афганистан, и даже развал СССР…
56% россиян считают, что «холодная война» в мире идет и сейчас. Большинство в данной группе (52%) полагают, что она, некогда начавшись, непрерывно продолжается до сих пор. Рассмотрим аргументы этих респондентов. Их можно разделить на несколько групп, в соответствии с проступающим за высказываниями пониманием самой сути этого термина. К первой группе относятся те высказывания, авторы которых усматривают свидетельство продолжения «холодной войны» в международной напряженности как таковой, не указывая на конкретные противоборствующие стороны: «из новостей понятно, что сейчас творится в мире»; «людям мирно не живется»; «между государствами много враждебности»; «не все страны признают дружественные отношения, создают конфликты»; «отношения-то, видите, какие между всеми, все делятся – отделяются»; «потому что между странами идет разногласие, это считается “холодная война”» (11% респондентов); «в мире огромные деньги тратятся на вооружение»; «все страны наращивают свое вооружение»; «гонка вооружений идет до сих пор, просто меньше стали говорить про нее…» (3%); «она не может закончиться»; «она никогда не прекратится» (3%); «борьба за ресурсы»; «гонка за территории» (2%).
Ко второй группе отнесем те высказывания, из которых следует, что «продолжение холодной войны» усматривается прежде всего в действиях США против России: «Америка всегда против нас»; «Америка настраивает другие страны против России»; «в Америке проводят антирусскую пропаганду»; «Америка хочет уничтожить Россию» (6% респондентов); «американцы строят козни, в данной ситуации – через Грузию»; «война, начатая Грузией с подачи США»; «недавно Грузия напала на Южную Осетию» (6%); «Америка обложила нас своими ракетами»; «Америка недалеко от границ РФ ставят ракеты; «американцы посылают свои военные корабли в Грузию»; «настоящая ситуация указывает, что “холодная война” продолжается: весь флот США у берегов России» (2%).
И наконец, третья, наименьшая из этих трех, группа – реплики, в которых «продолжение холодной войны» описывается как противостояние России и всего остального мира (или его отдельных, но крупных, выходящих за пределы одной страны, частей): «ведущим странам хотелось бы, чтобы Россия не была богатой страной»; «все страны стремятся разрушить нашу страну»; «вызываем зависть у стран НАТО: богатые недра, огромные территории» (5% респондентов); «в ЕС нас не принимают и относятся к России как к второстепенной стране»; «Запад на нас смотрит с другой стороны»; «натянутые отношения с Евросоюзом»; «некоторые страны Запада против России» (2%).
Основным противником России в этой продолжающейся «холодной войне» безусловно признаются США – их упоминают 35% опрошенных. Примечательно, что на втором месте по частоте упоминаний оказался не западный мир в целом, не НАТО, а Грузия (9%), а на третьем – Украина (6%).
Если 52% опрошенных россиян полагают, что «холодная война» однажды начавшись, продолжается до сих пор, то 18% уверены, что «холодная война» (во всяком случае, первая) закончилась. Когда это, по мнению участников опроса, произошло?
Как и в ходе опроса, проведенного в 2002 году, при ответе на открытый вопрос респонденты в качестве даты завершения «холодной войны» чаще всего называют 80-е годы (кто-то – 80-е в целом, кто-то – «времена Горбачева», «когда началась перестройка», кто-то – разрушение Берлинской стены – всего 5%) или же годы 90-е (то есть 90-е как таковые, распад СССР или правление Ельцина – 5%). Реже говорят об окончании «холодной войны» с началом президентского срока В. Путина или же в 60-е, 70-е годы ХХ века (по 1%). Кроме того, некоторые (менее 1%) отмечают, что «холодная война» окончилась «сейчас, когда стали другие страны признавать независимость Южной Осетии и Абхазии».
Среди тех, кто не считает, что «холодная война», раз начавшись, безостановочно продолжается по сей день, большинство полагают, тем не менее, что она может возобновиться (13% от всех опрошенных), и лишь менее трети этой группы считают, что такого произойти не может (5%). 4% опрошенных уверенно говорят, что «холодная война», ранее закончившись, уже возобновилась. Таким образом, если присоединить эту последнюю группу ко всем тем, что полагает, что «холодная война» и не думала заканчиваться, мы увидим, что на данный момент 56% россиян уверены: в мире идет «холодная война».
Если раньше само использование термина «война» подразумевало в нашей стране – как на массовом уровне, так и в политическом дискурсе – строго негативные, осуждающие коннотации, то сегодня в медийном пространстве нередко слышна точка зрения, смысл которой сводится к тому, что «не так уж нам эта “холодная война” и страшна».
В обществе эта позиция остается, однако, маргинальной. Большинство россиян уверены, что «холодная война» приносит (принесет – с точки зрения тех, кто считает, что она закончилась и пока не возобновилась) России исключительно вред или, по крайней мере, больше вреда, чем пользы. Эту точку зрения разделяют 56% опрошенных. Характерно, что вред для России наши респонденты видят, прежде всего, в экономических последствиях – лишних тратах, в разрыве или деградации международных экономических связей: «вместо развития страны деньги тратятся на вооружение»; «денег много надо на вооружение»; «денег сколько на это уходит – на содержание армии»; «деньги только уходят туда, да и на вооружение у нас много уходит»; «может повлиять на экономику России»; «мы в мире не обособленно живем, зависимы экономически»; «нарушение международных экономических отношений»; «обмен туристами, торговля»; «падает курс рубля». Всего в таком русле о последствиях «холодной войны» для России говорили 22% опрошенных – или 40% респондентов, которым данный вопрос задавался (т. е. заявивших, что она приносит или может принести нашей стране преимущественно вред).
Значительно реже респонденты говорили о вреде «политическом» – ухудшении отношений с другими странами, падении авторитета России в мире (10% от всех опрошенных): «все стали друг к другу агрессивные»; «дестабилизация международной обстановки»; «мир в состоянии напряжения»; «много развитых стран вступают в конфронтацию»; «накаляется политическая обстановка в мире»; «нарушаются все виды сотрудничества»; не будут признавать Россию, не будут с нами считаться»; «не принимают Россию никуда – ВТО и другие»; «подрыв престижа нашей страны».
Полагают, что ситуация «холодной войны» безоговорочно или преимущественно полезна для России, лишь 4% россиян. В качестве аргументов приводятся такие соображения, как «развитие военной сферы», «независимость России от стран Запада».
Концепт «холодная война», таким образом, не имеет в российском массовом сознании четкой привязки к историческим реалиям, в рамках которых он описывается в учебниках истории. Однако это понятие остается «в обороте» и представляется большинству россиян адекватным для описания сегодняшней международной ситуации.
Петр Бавин
Первого сентября прошел внеочередной саммит Евросоюза, посвященный событиям в Грузии и признанию Россией независимости Южной Осетии и Абхазии. Россияне оказались хорошо осведомлены о саммите ЕС: 70% опрошенных заявили, что в той или иной степени имеют представление об этом событии (36% «знают» о нем и еще 34% «что-то слышали»).
Сегодняшние отношения России и стран Евросоюза участники опроса вдвое чаще оценивали как негативные, чем как позитивные (39 и 21% соответственно); при этом очень многие – 40% – затруднились как-либо охарактеризовать эти отношения.
Мы задали респондентам вопрос: должна ли, по их мнению, Россия стремиться к тому, чтобы стать членом Евросоюза? Сторонники и противники вступления нашей страны в ЕС разделились практически поровну – 30% считают, что она должна стремиться к этому, 27% уверены в обратном. Большинство же (43%) вновь затруднились ответить. Надо сказать, что данный вопрос многократно задавался респондентам, начиная с 2001 года, и доля сторонников вступления России в ЕС сейчас оказалось самой низкой за это время (летом 2003 г. она была максимальной – 73%, летом 2005 г. составила 48%, весной 2007 г. – 36%), а доля противников – самой высокой.
Мы обратились к участникам опроса с просьбой прокомментировать выбор своей позиции (был задан открытый вопрос). Те, кто ратует за вступление России в Евросоюз, приводили самые разные причины, ни одну из которых нельзя назвать доминирующей. Относительно часто говорилось, что вхождение России в ЕС обеспечит рост национальной экономики, ускорит ее интеграцию в мировое экономическое пространство, что, в свою очередь, положительно скажется на благосостоянии россиян (4%). Звучали доводы об укреплении взаимоотношений со странами Европы, о совместном с ними принятии важных международных решений (по 3%). Некоторые полагают, что, вступив в Евросоюз, Россия в скором времени станет более цивилизованной страной (на европейский манер), заявляют, что это повысит авторитет России в мире, что нельзя изолироваться от других стран (по 2%).
А вот в стане противников вступления в Евросоюз один аргумент преобладал над всеми остальными: Россия – большая и сильная страна, поэтому объединяться с другими европейскими государствами нам ни к чему (14%). Часть опрошенных убеждены, что, интегрировавшись в ЕС, наша страна потеряет часть суверенитета, а Россия должна быть самостоятельным государством (2%). Говорилось также о том, что в Европе к России относятся плохо, и нет смысла стремиться туда, где тебя не любят (2%).
Александр Куракин
Для значительной части россиян телевидение — важная составляющая повседневности. Кому-то оно служит источником информации и развлечений, для других создает необходимый фон жизни, сопровождая в каждодневных делах. Очень мало осталось тех, кто не имеет телевизора или, по тем или иным причинам, не смотрит его (по данным последнего опроса, 2% и 1% соответственно). Большинство же людей (72%) смотрят телевизор каждый день, 15% — 3–5 раз в неделю и лишь 10% — 1–2 раза в неделю и реже.
Когда-то телевизор включался строго под определенную передачу, а потом — о чем вспомнят, скорее всего, единицы — во многих домах он прикрывался специальной салфеткой. Сегодня целенаправленно, чтобы посмотреть конкретную программу, телевизор включают 39% опрошенных, и такой стиль телевизионного поведения характерен прежде всего для людей пожилых (51% респондентов в возрасте от 55 лет). Большинство же участников опроса (56%) сказали, что включают телевизор, просто когда у них есть свободное время. Именно такой стиль “общения с телевизором” все больше закрепляется в жизни современного человека, и неслучайно чаще всего его отмечали молодые люди (18–35 лет) – 66%.
Другим проявлением той же тенденции превращения телевидения в фон жизни выступает ослабление привычки «программировать» телепросмотр: лишь 15% выбирают передачу из телепрограммы, в то время как 41% просто «щелкают» каналы, и это опять-таки стиль телеповедения прежде всего молодых телезрителей (51% в этой группе)[2].
Роль телевидения в жизни современного человека многофункциональна. Участники массового опроса определили ее прежде всего как информационно-новостную: так, на открытый вопрос «Зачем Вы смотрите телевизор?» 44% дали ответы: «быть в курсе всего»; «получить последнюю информацию о событиях»; «знать хочу о происходящем в стране и мире»; «знать, что где творится» и т. п.
Каждый девятый (11%), говоря об информационной функции телевидения, понимал ее более широко, как предоставление нового знания о мире, интересных сведений, обогащающих эрудицию, расширяющих кругозор: «с целью просвещения»; «увидеть что-то интересное»; «узнать много нового»; «для развития кругозора»; «для эрудиции»; «познавательные цели». Многим людям телевидение дает отдых, релаксацию, возможность получить удовольствие («в качестве отдыха»; «хорошо провожу время»; «чтобы снять усталость, стресс» – 24%); позволяет заполнить свободное время, спасает от скуки и одиночества («а чем еще заниматься вечером, после работы?»; «вечером не скучно с ним»; «это мое общение» и т. п. — 13%). В ряде ответов назывались конкретные телевизионные жанры, привлекающие респондента: кинофильмы (8%), сериалы (2%), спортивные передачи (3%), прогноз погоды (2%), шоу и развлекательные передачи, музыкальные и детские программы, передачи телеканала «Культура» и пр. (по 1%). Впрямую о телевизоре как о «деле привычки» или «фоне» домашнего быта говорили немногие (2% и 1% соответственно), что, впрочем, не означает, что эти функции несущественны.
Телевизор не только «количественно» занимает большое место в жизни современного человека, но и принимается им «качественно», отвечает его запросам, вкусам и предпочтениям. Большинству россиян (69%) нравится сегодняшнее российское телевидение. Тех, кого оно по тем или иным причинам не устраивает, значительно меньше — 20% (7% затруднились ответить на вопрос).
Наиболее любимы населением каналы «Россия» и «Первый» (48 и 44% соответственно назвали эти каналы в числе тех, которые им нравятся больше всего). На 3-м месте — НТВ (31%). Заметим, что у этих каналов и наибольшие возможности приема: 91% – у первых двух, 76% – у НТВ. У остальных каналов число «пристрастных» зрителей (как, впрочем, и степень охвата аудитории) гораздо меньше: у СТС — 13%, у ТНТ и «Спорта» — по 10%, у «Культуры» и РЕН ТВ — по 8%, у остальных — не больше 5%. При интерпретации этих ответов стоит учитывать, что респондент не был ограничен в выборе предпочитаемых телеканалов (каналы перечислялись на карточке, и из этого набора респондент мог отметить любое количество позиций).
Говоря о привлекательных сторонах современного российского телевидения (соответствующий вопрос задавался в открытой форме), респонденты отмечали прежде всего его информационную насыщенность: «постоянно идут новости»; «держит в курсе всех событий»; «для меня эта информация о событиях в мире»; «хорошие новостийные программы»; «что все показывают честно о событиях в стране и за рубежом» (20%). 15% отметили большой выбор художественных фильмов; 9% привлекает обилие развлекательных программ, игр, ток-шоу; еще 9% – большое количество разнообразных телесериалов; 7% довольны тем, что на современном телевидении присутствуют хорошие научно-познавательные программы, «проблемные передачи», «серьезные программы». Часть респондентов обобщенно говорили о разнообразии выбора, предоставляемого современным телевещанием: «выбор огромный»; «возможность смотреть много каналов»; «разнообразие программ на любой вкус» (10%). Другие достоинства современного российского ТВ упоминались реже.
Отвечая на симметричный открытый вопрос «Что Вам не нравится в сегодняшнем российском телевидении?», респонденты чаще всего обращали внимание на засилье рекламы (39%), а также чрезмерное присутствие на телеэкране агрессии и эротики (15 и 9% соответственно). Много претензий звучало в адрес конкретных тележанров: «бесконечных сериалов» (9%) и боевиков (4%), «всяких дурацких шоу» и вообще пустых и глупых передач (6%). Остальные критические суждения встречаются реже.
Как правило, люди не жалеют о времени, проведенном перед телеэкраном: большинство респондентов (59%) сказали, что они проводят у телевизора столько времени, сколько им хочется; 29% предпочли бы смотреть телевизор больше, чем им сегодня удается, и лишь 6% хотели бы тратить на телепросмотр меньше времени.
Ирина Шмерлина
Исторически в нашей культуре было принято, что при вступлении в брак женщина берет фамилию мужа (в патриархальной традиции это, помимо прочего, является одним из символов мужней власти и «безличия» женщины). Нарушение этой нормы – сохранение девичьей фамилии и отсутствие общей фамилии у супругов – стало одним из признаков и атрибутов трансформации брачно-семейных отношений. Насколько каждая из этих моделей распространена сегодня?
Согласно данным опроса, с утверждением, что, выходя замуж, женщина обязательно должна брать фамилию мужа, согласны половина россиян (49%). Противоположную точку зрения – что менять фамилию необязательно – поддержали вдвое меньше (27%; остальные 24% не смогли определить свою позицию по этому вопросу). Любопытно, что когда аналогичный вопрос задавался в 2003 году, распределение ответов было совсем иным: 44% однозначно говорили, что замужняя женщина должна носить фамилию мужа, 42% не видели в этом необходимости. Как видим, за прошедшие пять лет доля респондентов, считающих обязательной смену фамилии при вступлении в брак, осталась практически неизменной, а вот доля выступающих против этого заметно сократилась. Но, на наш взгляд, говорить о какой-либо тенденции пока нет оснований. Причина, скорее всего, в контексте вопроса: в 2003 году он был включен в тему о равноправии женщин, в нынешнем опросе – в тему о семейных устоях и традициях. В результате мы получили довольно интересную оценку устойчивости измеряемой нормы: примерно половина россиян четко придерживаются доминирующего культурного правила («женщина обязательно должна брать фамилию мужа»), четверть уверенно выступают против этого обычая («менять фамилию необязательно»), остальные же однозначной позиции не имеют, и их мнение зависит от ситуации и контекста беседы.
Этот вывод подтверждается и тем, что среди участников опроса, еще ни разу официально не вступавших в брак, примерно половина (11% от общего числа опрошенных) предпочли бы последовать установленной традиции, тогда как четверть (5% от всех опрошенных) готовы от нее отступить. Причем, что интересно, гораздо чаще за несоблюдение этой нормы высказываются мужчины: среди них 28% предпочли бы, чтобы жена оставила свою добрачную фамилию, а среди женщин – только 19%.
Несмотря на то, что смену фамилии считают обязательной к соблюдению нормой около половины россиян, на деле она воспроизводится гораздо чаще. Подавляющее большинство респондентов из числа ныне состоящих или состоявших ранее в официальном браке (85%) заявили, что в их семье жена меняла свою добрачную фамилию на фамилию мужа, и только 15% сказали, что она этого не делала. Удивительно, что в данном отношении не наблюдается каких-либо значимых межпоколенческих различий. Однако у многих россиян иные представления на этот счет: четверть опрошенных (26%) придерживаются мнения, что в последнее время женщин, сохраняющих свою фамилию, становится больше, 9% – что меньше; о неизменности ситуации говорили 27% опрошенных.
Вообще, как полагают респонденты, сегодня в России больше женщин, которые свою фамилию при вступлении в брак меняют: так считают 68% опрошенных, и только 12% придерживаются противоположного мнения. Сходным образом распределяются ответы на вопрос, как большинство мужчин относятся к вопросу о фамилии своей жены: 65% считают, что для вступающих в брак мужчин важно, чтобы их жены поменяли свою фамилию, 20% – что не важно (кстати, мужчины говорят об этом чаще женщин – 22% против 17%).
Елена Вовк
[1] http://bd.fom.ru/report/cat/socium/hist_ro/cold_war/dd022233
[2] Необходимо, впрочем, отметить, что на вопрос «Как Вы определяете, какую передачу посмотреть?» не отвечали те респонденты, которые включают телевизор под конкретный фильм или передачу; можно предположить, что они в большинстве своем регулярно пользуются телепрограммой.