 |  | Фонд «Общественное мнение» |
119421, Москва, ул. Обручева, д. 26, корп. 2; тел.: (495) 745-8765, 936-4118; факс: (495) 745-8903, 936-2015; e-mail: fom@fom.ru | ||
Согласно данным опроса, к Виктору Януковичу хорошо относятся треть россиян (35%). За два года доля симпатизирующих ему выросла в шесть раз (в августе 2004 года она составляла 6%). Плохо относятся к В. Януковичу 11% опрошенных. Данный показатель за два года вырос вдвое (было – 5%). И конечно, намного выросла известность этого политика в России: сегодня только 29% респондентов заявляют, что ничего не знают о нем, тогда как два года назад – 73%.
О том, что В. Янукович занял пост премьер-министра Украины, в той или иной степени осведомлены две трети респондентов: 37% – "знают", а 25% – "что-то слышали" об этом. Половина россиян восприняли новое назначение с безразличием (51%); отнеслись к нему положительно треть наших сограждан (32%), отрицательно – только 2%.
Россияне, позитивно оценивающие назначение В. Януковича, отвечая на открытый вопрос о причинах такого отношения, выражают надежду, что новый премьер станет проводить пророссийскую политику, будет защищать интересы русскоязычного населения Украины, не допустит вступления своей страны в НАТО – и в результате отношения между нашими странами улучшатся (16%). Уверены респонденты и в том, что назначение В. Януковича главой правительства поможет преодолеть политический кризис на Украине, "навести порядок в стране", в результате чего там начнется экономический подъем и простые люди заживут лучше (7%). Некоторые респонденты приветствуют назначение В. Януковича на высокий пост, так как этот политик им просто нравится, они доверяют ему, считают его умным, волевым, решительным, справедливым (6%).
Недовольные назначением В. Януковича, поясняя причины такого отношения в ответах на соответствующий открытый вопрос, в основном опасаются, что он, будучи "антогонистом" украинского президента, будет противостоять ему, и это приведет к нестабильности на Украине ("беспорядок продолжится", "они не поладят").
Кстати, к Виктору Ющенко позитивно относятся 8% россиян, а негативно – 47%. Однако, стоит отметить, что доля заявляющих об отрицательное отношении к президенту Украины, которое почти неуклонно увеличивалось на протяжении последних двух лет, в сравнении с последним опросом на эту тему немного снизилось: два месяца назад она составляла 53%.
Большинство участников опроса считают, что на сегодня между Россией и Украиной сложились плохие отношения (59%) – впрочем, в марте текущего года этот показатель достигал 74%; считают отношения между нашими странами хорошими только 14% респондентов. Надеются, что с назначением В. Януковича отношения между Россией и Украиной улучшатся, 42% респондентов; считают, что они ухудшатся – 3% опрошенных. Полагают, что новое назначение никак не повлияет на отношения между Россией и Украиной, 17% респондентов.
О том, как с назначением В. Януковича главой правительства будет развиваться ситуация в самой Украине, половина россиян (49%) судить не берутся. Треть наших сограждан (32%) полагают, что с приходом нового премьера в этой стране наступит политическая стабильность, пятая часть (19%) считают, что стабильность не наступит.
Анна Петрова
В нашей культуре хлеб всегда вызывал особое к себе отношение, был одним из ключевых и самых нагруженных культурных символов. Судя по всему, таковое свое значение он сохраняет и сегодня.
В частности, это ясно следует из ответов россиян на открытый вопрос, что первым приходит им в голову, когда они слышат слово "хлеб". Более чем для четверти респондентов хлеб – это сама жизнь, святыня, самое дорогое, что есть у нашего народа (28% ответов): "без него жить нельзя"; "если есть хлеб, есть жизнь"; "для русского народа это все"; "святое для нас это"; "хлеб – превыше всего, хлеб – всему голова". Еще столько же опрошенных подчеркивали, что хлеб – основа рациона, главный и незаменимый продукт питания, без хлеба – и еда не еда (также 28% ответов): "еда первой необходимости"; "основное блюдо на столе"; "хлеб – незаменимая пища"; "без него не наешься"; "без хлеба все невкусно"; "без хлеба за стол бесполезно садиться"; "если хлеб на столе, будем сыты". Некоторые при упоминании хлеба вспоминают голодные военные годы, когда хлеб был высшей ценностью, олицетворением жизни (2% ответов): "кто пережил голод, тот поймет". Хлеб ассоциируется также с благополучием, достатком, богатством страны ("богатство страны, хлеб – основное достояние" – 2% ответов); семейным очагом и домашним уютом ("душевное тепло"; "радость"; "семья"; "дети"; "уют в доме" – 1% ответов).
Нередко участники опроса при упоминании хлеба вспоминают о тяжелом крестьянском труде ("кровь и пот"; "нелегкий труд"; "работа на земле тяжелая" – 6% ответов), о засеянных полях, уборке урожая (в сумме 12% ответов). Некоторые сетуют на развал сельского хозяйства и запустение полей ("земля пустует"; "мало выращиваем хлеба"; "надо поднимать сельское хозяйство"; "сколько его намолотили? Хватит ли хлеба?" – 2% ответов).
Заслуживает внимания, что только 10% участников опроса затруднились ответить, с чем для них связано слово "хлеб".
Почти половина (46%) опрошенных утверждают, что в их семье к хлебу относятся по-особому, не так, как к остальным продуктам питания. Отвечая на открытый вопрос, в чем проявляется особое отношение к хлебу в их семье, респонденты говорили, что уважают хлеб, что это самое важное, святое ("хлебушко – это все"; "в семье испокон веков родители, деды, прадеды всегда говорили: хлеб – всему голова"; "не по-христиански хлеб выбрасывать"; "хлеб и Бог – это едины"; "он издавна считается святыней" – 14% ответов), что понимают цену хлебу и то, как тяжело он достается ("человек, переживший войну и голод, как никто другой знает цену хлеба"; "...знаю, как трудно его выращивать" – 6% ответов). Участники опроса подчеркивали, что они покупают хлеба не больше, чем могут съесть, бережно его хранят и никогда не выбрасывают ("бережно относимся, не кидаем на помойку"; "мы берем столько, сколько сможем съесть"; "крошки даже не выкинем"; "каждый кусок доедаем"; "храним его особо, не как попало валяется…" – 16% ответов). Многие повторяли, что не могут обойтись без хлеба, не мыслят себе еды без него ("без хлеба всегда голодный"; "без колбасы можно, а без хлеба нельзя"; "без хлеба стол пуст"; "без хлеба вкус еды не тот"; "без хлеба есть ничего не хочется" – 9% ответов).
Примерно половина опрошенных (48%) говорят, что в их семье к хлебу относятся так же, как и к другим продуктам. Стоит отметить значительные межпоколенческие различия в отношении к хлебу: если среди людей старше 55 лет об особом отношении к хлебу говорят 59% опрошенных, то среди тех, кому 18- 35 лет, – только 35%. Кроме того, отношение к хлебу зависит от уровня образования, дохода и места жительства респондентов (как нетрудно догадаться, людям с высшим образованием, с относительно высоким уровнем доходов и проживающим в крупных городах присуще менее трепетное отношение к хлебу, чем людям с низким уровнем образования и низкими доходами, а также жителям села).
Каким бы ни было отношение к хлебу, для большинства он является непременным дополнением к любой еде. Три четверти участников опроса (74%) говорят, что в их семье всегда едят хлеб во время завтраков, обедов, ужинов; еще 15% сообщают, что едят хлеб часто. Только 9% опрошенных сообщили, что в их семье хлеб редко появляется на столе (никогда не едят хлеба во время завтрака, обеда и ужина менее 1% участников опроса). Отметим, что межпоколенческие различия в ответах на этот вопрос отсутствуют, а вот различия, связанные с уровнем образования, уровнем дохода и местом жительства, – сохраняются
По ощущению большинства респондентов, уровень потребления хлеба в их семье за последние два-три года не изменился. 69% ответили, что сегодня они съедают хлеба столько же, сколько и пару лет назад; 13% сказали, что стали есть хлеба больше, 16% – что меньше.
Более четверти участников опроса (27%) сообщают, что в их семье сами пекут хлеб, причем 8% пекут его постоянно, 10% – иногда, 9% – изредка (среди сельских жителей сами пекут хлеб 40% опрошенных, среди жителей мегаполисов – 15%). Кстати, качеством продаваемого в магазинах хлеба каждый третий участник опроса (33%) недоволен. Что интересно, особо велика эта доля в Москве: здесь она достигает почти половины – 47%.
* * *
Информация об урожаях зерновых вызывает интерес у каждого третьего участника опроса – 32% опрошенных утверждают, что следят за ней (среди респондентов в возрасте 18-22 лет эта доля составляет 22%, среди респондентов старше 55 лет – 42%). При этом треть опрошенных (32%) уверены, что в последние два-три года в России собирают зерна меньше, чем в предыдущие годы; 16% – что его собирают столько же, еще 16% – что урожаи зерновых повысились.
* * *
Информированность россиян о национальном проекте "Сельское хозяйство" за последний месяц несколько выросла: если в течение мая-июля доля тех, кто ничего не слышал о проекте, держалась на уровне 45-48%, то последний опрос зафиксировал ее снижение до 42%. Доля тех, кто "знает" о национальном проекте "Сельское хозяйство", сейчас составляет 19%, доля тех, кто что-то о нем "слышал", – 35%.
Стоит отметить, что возросла также доля тех, кто слышал только отрицательные отзывы об этом национальном проекте (последние три месяца таких респондентов было 4-5% по выборке, сейчас – 9%), а также доля тех, кто слышал как положительные, так и отрицательные отзывы (7% по сравнению с 4% ранее). Доля тех, кто слышал только положительные отзывы о проекте "Сельское хозяйство", осталась неизменной – 3%.
Елена Вовк
За последнюю неделю ближневосточного вооруженного конфликта отношение россиян к Израилю ухудшилось: доля тех, кто относится к этой стране положительно, за это время сократилась с 21% до 16%, доля относящихся к ней отрицательно выросла с 20% до 23%.
Половина опрошенных заявили, что им непонятно, с какой целью Израиль ведет боевые действия. Вдвое меньшей доле респондентов (29%), по их словам, цели Израиля ясны – этих людей попросили сказать, каковы же они.
Считают, что Израиль видит свою задачу в борьбе с террористической организацией "Хизбалла", 8% респондентов: "Израиль ведет борьбу с террористической организацией «Хизбалла»"; "минимальная цель – чтобы «Хизбалла» прекратила террор, акции против Израиля"; "ликвидировать терроризм"; "каждый террорист должен знать, что рано или поздно наказание неизбежно".
Полагают, что Израиль стремится прежде всего обеспечить свою безопасность, защитить население страны, 5% опрошенных: "отстаивают свою страну"; "с целью обезопасить свой народ, свое будущее"; "чтобы защитить своих граждан"; "борются за землю, за освобождение своих территорий"; "Израиль хочет, чтобы его не трогали, то есть независимости".
Вместе с тем 7% опрошенных считают целью Израиля захват новых территорий: "хотят захватить больше территории для себя"; "борьба за землю"; "борьба Израиля за ресурсы на территории Ливана"; "чтобы Ливан, Сирию, сектор Газа к рукам прибрать с помощью США".
По мнению 3% опрошенных, Израиль ставит перед собой еще более глобальные задачи, – расширение влияния на Ближнем Востоке в целом, демонстрация своей мощи: "утвердиться на Ближнем Востоке"; "влияние на Ближнем Востоке хочет завоевать Израиль"; "хотят больше власти"; "самоутверждение Израиля"; "Израиль показывает свою силу…"; "доказать свое превосходство…".
Считают, что цель войны – "отмывание денег", что Израиль "наживает деньги", получает "колоссальные прибыли за счет военных поставок", 1% опрошенных.
Еще 2% респондентов уверены, что Израиль не имеет собственных целей, а действует по указке США: "Америка натравливает Израиль"; "политика Америки, сами не пошли воевать"; "Израиль делает то, что приказывают США, под маской борьбы с терроризмом"; "Америка всех заводит"; "Израилю Америка приказала воевать с ними".
Таким образом, 13% участников опроса приписывают Израилю социально одобряемые цели, – борьба с терроризмом и самооборона – и ровно такая же доля считает цели этой страны не слишком благовидными.
Что касается основного противника Израиля – организации "Хизбалла", то за прошедшую неделю информированность россиян о ней немного выросла: с 30% до 35%. В ходе опроса недельной давности выяснилось, что большинство слышавших об этой организации представляют ее как террористическое или радикальное исламистское объединение. Поэтому не удивляет тот факт, что почти две трети знающих о "Хизбалле" россиян относятся к ней отрицательно (21% от выборки в целом). Однако 9% опрошенных относятся к ней нейтрально, а 2% –даже хорошо. При этом можно констатировать, что негативное отношение к "Хизбалле" отнюдь не всегда ведет к положительней оценке действий Израиля.
Как оценивают респонденты работу отечественных СМИ по освещению противостояния Израиля и "Хизбаллы"? Большинство респондентов считают, что российские газеты, радио и телевидение уделяют конфликту внимания "столько, сколько необходимо". Лишь 7% опрошенных полагают, что конфликт освещается недостаточно широко, доля тех, кто придерживается противоположной точки зрения – конфликту уделяют слишком много внимания – составляет 17%.
Полагают, что российские СМИ необъективно освещают конфликт, 18% опрошенных (среди москвичей разделяют эту точку зрения 37% респондентов). Впрочем, каждый третий из данной группы затруднился сказать, в чем именно состоит необъективность российских журналистов, а остальные респонденты в основном говорили о необъективности представителей этой профессии в целом. Лишь по 1% участников опроса впрямую упрекали российские СМИ в поддержке Израиля ("все на стороне Израиля"; "жалеют Израиль, а Ливан – как бы в стороне"; "слишком много дают информации в пользу Израиля") или Ливана и "Хизбаллы" ("на центральных каналах ТВ и в центральных газетах большее время уделяется позиции Ливана, а государству Израиль редко удается высказаться"; "больше говорят о Ливане – в Израиле не меньше жертв"; "они на стороне «Хизбаллы»"; "сочувствуют «Хизбалле»"; "прохизбаллаховское настроение").
Петр Бавин
Сегодня, через пятнадцать лет после августовского путча 1991 г., половина участников опроса (49%) вспоминают, что в те дни принимали происходившие события "близко к сердцу", и лишь 21% – что воспринимали их "без особых эмоций" (24% – говорят, что были малы, 7% – затрудняются охарактеризовать свое тогдашнее эмоциональное состояние). При этом немногим более трети опрошенных заявляют, что симпатизировали в то время той или иной стороне: 13% – ГКЧП, 24% – его противникам. И примерно столько же – говорят, что не симпатизировали ни тем, ни другим (25%) либо уже не помнят, на чьей стороне были тогда (10%).
Но даже те, кто занимал в дни путча нейтральную позицию, чаще, по их словам, принимали происходившее "близко к сердцу", чем воспринимали события хладнокровно, "без особых эмоций" (50 и 41% из числа респондентов этой группы) – равно как и забывшие о своей тогдашней позиции (43 и 30% соответственно). Среди симпатизировавших ГКЧП о своей эмоциональной включенности в августовские события вспоминают 77% опрошенных, среди бывших на противоположной стороне – 81%.
Почти две трети опрошенных (63%) уверяют, что помнят, где они были, что делали, чем занимались 19–21 августа 1991 г. (среди относительно пожилых граждан – 83%, среди тех, кому от 35 до 54, – 80%). Эти данные, впрочем, свидетельствуют скорее о степени потрясения, о масштабе стресса, пережитого национальным сознанием в начале 90-х, нежели о четкости исторической памяти россиян. Когда респондентов попросили вспомнить какой-нибудь конкретный эпизод событий 19–21 августа, 55% опрошенных на эту просьбу не откликнулись, хотя большинство из них были в то время вполне взрослыми людьми. Но важнее другое: более четверти из числа ответивших на данный открытый вопрос (12% от всех опрошенных) в действительности вспоминали детали событий 3–4 октября 1993 г.: "обстрел Белого дома из танков, горели некоторые этажи"; "свист пуль около Останкино, разбитые стекла"; "танки палили по зданию"; "горел Белый дом"; "громили телецентр".
Отметим: обсуждение темы в ходе опроса предварялось напоминанием о том, что 19 августа 1991 года ГКЧП, в который входили высшие должностные лица страны, попытался отстранить от власти М. Горбачева. Но даже это напоминание не предотвратило такое смешение событий. Причем вполне вероятно, что в памяти многих из респондентов, не упомянувших в своих ответах конкретные эпизоды октябрьской драмы 1993 г., эти события тоже перепутались. Каждый третий из числа ответивших (15% опрошенных) вспоминал о танках в Москве, баррикадах, стрельбе, и многие из этих высказываний наводят на такое предположение – хотя однозначно утверждать, что респонденты говорят об октябрьских событиях 1993 г., и нельзя: "военные действия на улицах"; "танки в Москве"; "сражение на площади, люди пострадали"; "танки, выстрелы, гибель людей"; "стрельба, толпа народа, паника"; "военные участвуют в уличном бое"; "стреляли в Москве".
Многие говорили о гибели людей и похоронах погибших (8%), некоторые – о митингах и беспорядках (3%); о тревоге и предчувствии гражданской войны (2%). Часть респондентов вспомнили о таких эпизодах августа, как выступление Б. Ельцина с танка (4%), изоляция и возвращение М. Горбачева, "Лебединое озеро" на телеэкранах. Некоторые (3%) поделились воспоминаниями о том, как путч коснулся их лично – по-разному: "мы застряли в поезде и стояли 4 часа"; "я сам сидел в танке в Москве, напротив Белого дома".
Сегодня 41% россиян расценивают август 1991 г. как историческую развилку, полагая, что если бы тогда победу одержал ГКЧП, развитие страны пошло бы по-другому. Только 13% уверены в обратном – что страна развивалась бы примерно так же, как она в действительности развивалась в последующие 15 лет. И почти половина опрошенных – 46% – затрудняются ответить на этот вопрос. Причем обратим внимание: среди тех, кто тогда симпатизировал ГКЧП, 75% убеждены, что все было бы иначе, а среди тех, кто симпатизировал Б. Ельцину, и тех, кто его поддерживал, – только 54%.
Сторонников данной точки зрения попросили аргументировать свою позицию. Довольно многие (8% от всех опрошенных) говорили просто – без конкретизации и оценок, – что в случае победы ГКЧП в стране была бы иная власть, иная политическая система, проводился бы иной курс либо подчеркивали – опять-таки безоценочно, – что в стране сохранилась бы социалистическая система, все было бы как раньше (5%). Вместе с тем некоторые выражали уверенность в том, что в этом случае людям жилось бы лучше, экономика развивалась бы успешнее (6%), был бы порядок, стабильность (2%); другие – что победа ГКЧП привела бы к развалу экономики, еще большему снижению уровня жизни (3%), к тоталитарному режиму (1%), предопределила бы отсталость страны (1%).
Те же, кто полагает, что и в случае победы ГКЧП страна развивалась бы примерно тем же путем, которым она шла в действительности, чаще всего обосновывают свою уверенность либо тем, что любая власть, по их мнению, эгоистична и безразлична к интересам народа (4%), либо неизбежностью радикальных перемен, начавшихся фактически до августа 1991 года (2%).
Сегодня 22% опрошенных считают, что для страны в целом было бы лучше, если бы ГКЧП смог взять и удержать власть, 20% – что было бы хуже. Остальные – затрудняются с ответом. Этот вопрос задавался участникам опросов в 2001 г., через десять лет после путча, а также в 2003 г. Тогда в большинстве оказывались сторонники второй точки зрения: в 2001 г. 20% опрошенных считали, что в случае победы ГКЧП стране было бы лучше, и 31% – что хуже; в 2003 г. – соответственно 17 и 26%.
Показательно, что те, кто в 1991 г., по их словам, симпатизировал путчистам, и сегодня в подавляющем большинстве своем уверены, что их победа пошла бы стране на пользу, – так считают 74% этой группы респондентов, а противоположную точку зрения разделяют здесь лишь 7%. А вот те, кто симпатизировал их противникам, демонстрируют гораздо меньшую уверенность в тогдашней своей правоте: лишь 42% из них убеждены, что победа ГКЧП пошла бы стране во вред, 12% – что стране было бы лучше, и почти половина (46%) этой группы затрудняется с ответом. Отметим, наконец, что среди молодежи – тех, кто в 1991 г., по их собственным словам, не имел определенной позиции по младости лет, – доли полагающих, что в случае победы ГКЧП стране было бы лучше и что ей было бы хуже, практически равны: 15 и 14% соответственно. Есть над чем задуматься.
Григорий Кертман
