Пять месяцев с Путиным по путинскому пути.(Социально-политическая обстановка вРоссии в мае 2000 года)

К реформе властной вертикали

Без малого полгода прошло со времени отречения Б. Ельцина от власти и занятия В. Путиным президентского поста. Май месяц через церемонию инаугурации поставил последнюю точку в процессе утверждения В. Путина на этой должности и дал старт новому процессу - процессу формирования и преобразования структур и кадрового состава всех эшелонов власти. Этот процесс, как показывают данные опросов, будет протекать в условиях политического климата, коренным образом отличного в части, касающейся общественного мнения, от того, который имел место в стране в годы, предшествовавшие появлению на политической арене нынешнего президента. В каком-то смысле можно утверждать, что с начала 2000 года мы живем в другой стране.

Прежде всего перемены в общественном сознании коснулись всех институтов власти. Если взять для сравнения период заката продолжительной ельцинско-черномырдинской эпохи (март 1998 года), за которым последовала полуторогодичная премьерская чехарда, можно увидеть, насколько разительно поменялась степень доверия в первую очередь к исполнительной власти:

В какой мере заслуживает доверия президент ?
(в %)

В какой мере заслуживает доверия правительство ?
(в %)

Характерно, что аналогичным образом улучшилось отношение к силовым структурам, включая даже такие традиционно непопулярные, как милиция, суд и прокуратура:

В какой мере заслуживает доверия армия ?
(в %)

В какой мере заслуживают доверия органы госбезопасности?
(в %)

В какой мере заслуживают доверия милиция, суд, прокуратура?
(в %)

Не столь радикально, но все же в сторону большего общественного доверия поменялось и отношение к парламентским институтам:

В какой мере заслуживает доверия парламент (Федеральное Собрание РФ)?

На фоне этих перемен бросается в глаза неизменность соответствующего рейтинга властей субъектов федерации:

В какой мере заслуживают доверия ваши областные (краевые, республиканские) органы власти?
(в %)

Тут следует особым образом подчеркнуть тот факт, что впервые за длительный период с конца 1997 года доверие губернаторской власти оказалось ниже, чем всем другим ветвям федеральной власти. В допутинский период губернаторы (в среднем по стране) пользовались большим авторитетом и доверием, чем федеральная власть, а президент служил как бы громоотводом от любых возможных претензий и обвинений в адрес местных властей. Все это хорошо видно на приводимом ниже графике, построенном на основании ответов на вопрос Поддержали бы Вы отставку?, соответственно, президента, правительства, Думы и местных администраций.

Диаграмма: Индексы протеста

Значения индекса рассчитываются как разница между процентом утвердительных (?да, ?скорее да?) и отрицательных (?нет?, скорее нет?) ответов плюс 100.

Начиная с января 2000 года губернаторская власть оказалась на самой низкой ступени в иерархии доверия властям (число недовольных местной властью вплоть до требования отставки колеблется между 22 % и 26 %; большая степень недовольства обнаруживается среди демократов-сторонников Явлинского) и это говорит о том, что для федеральной власти наступил удобный момент для того, чтобы сильно урезать полномочия губернаторской ?вольницы?. Об этом же говорят и первые реакции населения на президентские законодательные инициативы и на указ об образовании 7 федеральных округов. Относительно права президента отстранять от должности глав регионов и распускать законодательные собрания в случае отступления с их стороны от Конституции и законов РФ положительно высказываются 63 % опрошенных, а отрицательно только один из пяти (это майские данные; в апреле возможность введения прямого президентского правления в подобных случаях одобряли 54 % и не одобряли 28 %). Что касается федеральных округов, то 48 % людей полагают, что с их помощью порядок и законность в стране укрепятся, 22 % настроены на этот счет скептически и только каждый десятый опрошенный полагает, что они будут служить помехой работе региональных администраций (среди тулеевских избирателей, к слову, - каждый четвертый). То, что округа возглавили военные и выходцы из спецслужб положительно встречено 42 % опрошенных, нейтрально 38 % и лишь 10 % это внушает опасения. Большему числу опрошенных (28 %) представляется опасным и вредным для страны тот почти полный контроль, который обретает президент над парламентом и губернаторами. Однако большинство (51 %) и тут выступают в пользу такой практически неограниченной власти. Налицо очень сильные тенденции в поддержку авторитаризма, хотя преобладающему числу людей пока еще не ясно, как следует относиться к силам, выражающим свое несогласие с политикой В. Путина и предлагающим иные решения важных для России вопросов - 53 % затрудняются ответить на вопрос относительно полезности или вредности таких сил, 31 % (в том числе половина ?демократического? электората СПС) считают такую оппозицию вредной и лишь 17 % (по большей части сторонников Зюганова и Явлинского) видят в ней пользу. При таком отношении к самому принципу оппозиционности судьба оппозиционных движений в России на сегодняшний день выглядит достаточно туманно. Другое дело - принцип выборности. Тут против прямого назначения губернаторов из Москвы готовы возражать 49 %, 15 % к такому повороту безразличны и 24 % относятся к нему положительно.

Впрочем, в вопросе об оппозиции неопределенность выраженных мнений, возможно, связана с тем, что большинство опрошенных (38 %) полагают, что у руководства России до сих пор нет продуманной программы действий, а есть лишь самые общие представления о том, куда следует двигаться; еще 22 % считают, что руководство следует сиюминутным импульсам, и только 22 % верят в существование у него последовательной программы. И надо сказать, что произошедшее в мае формирование правительства не только не ослабило, но существенно усилило беспокойство граждан по поводу того, что В. Путин до сих пор не предложил никакой конкретной экономической и политической программы: в апреле соотношение тех, кто не беспокоятся, и тех, кто беспокоятся по этому поводу, составляло 44/49, а в мае оно изменилось на 38/55. Отсутствие программы вызывает у россиян самую высокую степень беспокойства, не считая того, что связано с Чечней (о чем специально будет сказано ниже). Любопытно, что одновременно снизилась обеспокоенность граждан относительно тесных связей В. Путина с окружением Ельцина (?семьей?). В апреле такую обеспокоенность выражали 55 % опрошенных и 40 % заявляли, что их это не беспокоит; в мае это соотношение составило 44/51.

Последнее в схеме предложенных В. Путиным преобразований - новый принцип формирования Совета Федерации. Надо сказать, что этот орган имеет наименее ясные очертания в сознании россиян и потому без малого треть опрошенных затруднилась высказать свое отношение к инициативе президента. Из оставшихся 28 % опять-таки склонны придерживаться принципа выборности и считают, что ?сенаторы? должны напрямую избираться населением регионов. Тринадцать процентов опрошенных (среди сторонников Г. Явлинского - 28 %) считают, что ничего в способах формирования СФ менять не надо, и 12 % (в электорате СПС - 30 %) - что в СФ на постоянной основе должны работать представители губернаторов и законодательных собраний регионов. Пятнадцать процентов ( 35 % среди сторонников А. Тулеева) ответили, что СФ вообще не нужен и его следует упразднить.

Новое правительство

Данные майского опроса говорят о том, что утверждение нового состава правительства не произвело на россиян впечатления кадровой революции. Сорок два процента респондентов (64 % среди избирателей - ?яблочников?) заявляют, что В. Путину надо было бы произвести более решительные замены в Администрации и правительстве; 29 % (?Единство?, СПС, жириновцы) считают, что произведенные перестановки достаточны, и к ним добавляются еще 7 % затрудняющихся оценить достаточность кадровых перемен, но также надеющихся, что теперь можно рассчитывать на улучшение работы правительства по решению стоящих перед страной проблем. Вообще число людей одобряющих и не одобряющих деятельность правительства представлено равными долями - по 38 %; среди последних 20 % полагают, что правительство практически не изменилось и 10 % (тулеевцы, явлинцы), что произошедшие перестановки лишь усугубят трудности и лишения.

Показатель одобрения деятельности самого М.Касьянова несколько выше, чем деятельности правительства в целом (одобряют 44 %, не одобряют 22 %), хотя он несколько снизился по сравнению с февралем 2000 года (48/20), как слегка понизилась и вера в способность власти обеспечить перелом ситуации в стране к лучшему (верят/не верят 37% : 25 %; в феврале - 40 % : 24 %; надо сказать, что на такой же уровень веры -39 % - выходило в конце 1998 года правительство Е. Примакова). Треть респондентов колеблются относительно возможностей такого перелома, выбирают опцию ?может быть да - может быть нет?. Суждения относительно отдельных компонентов такого перелома выглядят следующим образом:

Сможет ли нынешнее правительство обеспечить продолжение курса реформ - да 57 %, нет 23 %;

Сможет ли оно в ближайшее время обеспечить рост производства - да 45 %, нет 42 %;

Сможет ли оно в ближайшее время вывести страну из экономического кризиса - да 39 %, нет 47 %;

Сможет ли оно успешно довести до конца военную операцию в Чечне - да 43, нет 40;

Сможет ли оно добиться политического урегулирования в Чечне - да 39 %, нет 40 %.

Заметим, что в части экономических ожиданий майские показатели практически не отличаются от апрельских. Что же касается Чечни, то тут имеет место резкое нарастание пессимизма: соответствующие соотношения в апреле выглядели как 51/33 и 41/36. Но о Чечне подробнее ниже.

Примечательны также взгляды населения относительно прогнозируемой долговечности М. Касьянова в качестве главы правительства. Четверть опрошенных дают ему срок не далее весны следующего года (наиболее скептичны жириновцы); 31 % верят в то, что он продержится до конца 2001 года и дольше. И конечно же нельзя не отметить, что своим высоким рейтингом М. Касьянов обязан В. Путину, ибо только 13 % опрошенных считают его самостоятельным политиком, который будет реально руководить правительством (точка зрения избирателей ?Единства?), 11 % полагают, что он зависит от бывшего окружения Ельцина (?явлинцы?), а 49 % заявляют, что действия правительства будут находиться под контролем В. Путина и его окружения. Достаточно очевидно, что премьер светит отраженным светом президента.

Рейтинг В. Путина

Рейтинг доверия В. Путину держится на беспрецедентно высокой отметке 46 % упоминаний в вопросе с просьбой назвать 5 - 6 имен политиков, заслуживающих доверия. Напомним, что даже в лучшие годы подобный показатель Б. Ельцина не поднимался выше 40 %, а у наиболее популярного политика последних лет Е. Примакова - выше 29 %. В вопросе же об одобрении или неодобрении деятельности президента рейтинг вовсе зашкаливает за все мыслимые пределы, достигая величины в 72 % (17 % не одобряют). Не дают оснований для беспокойства сторонникам президента и ответы на вопрос о том, как изменилось отношение к В. Путину за последний месяц: 14 % заявляют, что оно улучшилось, и только 7 % говорят об ухудшении.

Вместе с тем доступные социологам тонкие измерения позволяют уловить первые симптомы начинающейся эрозии этих высоких показателей, естественной в условиях чрезвычайно высоких ожиданий от политика, только что приступившего к практической реализации своей мало еще кому понятной программы. А ожидания эти таковы:

В. Путин наведет порядок в стране - верят 81 %, не верят 16 %;

В. Путин выведет страну из экономического кризиса (именно Путин, а не, как мы видели выше нынешнее правительство) - верят 73 %, не верят 23 %;

В. Путин повысит жизненный уровень населения - верят 70 %, не верят 25 %;

В. Путин улучшит отношения с Западом - верят 67 %, не верят 22 %;

В, Путин решит чеченскую проблему - верят 67 %, не верят 25 %.

Дело, однако, состоит в том, что столь высоким ожиданиям сопутствует и довольно высокий уровень нетерпения. Во всяком случае 40 % опрошенных готовы согласиться с тем, что население России уже устало ждать от В. Путина каких-то положительных сдвигов (48% с этим не соглашаются). Что же касается ?тонкой настройки?, то можно заметить, что в марте 2000 года три наивысших оценки по десятибалльной шкале давала В. Путину треть респондентов, а в мае - только четверть. Можно заметить также, что та часть публики, которая в марте 2000 года заявляла о своем нейтральном или безразличном отношении к В. Путину в мае перешла на позиции настороженно выжидательные, что видно из помещенной ниже таблицы:

Какими словами Вы могли бы обозначить свое отношение к Владимиру Путину?
(в %)

От В. Путина все больше ждут не лозунгов и программных деклараций, а конкретных дел, но также и все меньшее число людей готовы доверять ему без прояснения намеченного им курса. Вот как, в частности, распределились в апреле и в мае ответы на вопрос о том, почему В. Путин до сих пор не обнародовал политической и экономической программы:

Но, по-видимому, наибольшие неприятности могут ожидать В. Путина в связи с нарастающей обеспокоенностью населения положением дел в Чечне. В мае военные действия в Чечне впервые вышли на первое место в перечне огорчающих людей обстоятельств (53 % вместо 49 % в апреле). Выше уже приводились цифры, свидетельствующие о снижении веры в способность правительства развязать чеченский узел. Очень заметно пошло вниз и число тех, кто выступают за продолжение военной операции в Чечне (68 % в апреле и 56 % в мае), и соответственно увеличилось число сторонников начала переговоров (23% и 35 %). Показательно, что за это время сильно потускнела идея ?восстановления местных органов власти, опираясь на местное население? (с 38% сторонников до 28 %), и одновременно выросло число сторонников переговоров с авторитетными фигурами (но не с Масхадовым) с чеченской стороны (с14 % до 20 %). Совершенно очевидно, что градус воинственности пока еще не радикальным образом, но снижается. И в этой связи крайне важно заметить, что заявление С. Ястржембского о возможности нанесения ракетных ударов по базам в Афганистане было встречено неодобрительно 60 % опрошенных и лишь 21 % (в электорате Жириновского 58 %) сочли их разумными и необходимыми.

Отношение к другим политикам и политическим силам

На фоне высокого и устойчивого пока доверия к В, Путину происходит снижение политического веса почти всех остальных политических лидеров и охлаждение интереса к политике вообще. За время, прошедшее с начала апреля, число затрудняющихся назвать политика, которому они доверяли бы, или заявляющих, что не доверяют никому, не интересуются политикой, выросло с 28 % до 50 %. С 26 % до 32 % выросла доля тех, кто говорит, что не испытывает симпатий ни к одной из политических сил. При этом явные заметные несут демократы - число симпатизирующих им сократилось с 25 % до 21 %. В персональном рейтинге доверия вторым, с колоссальным отрывом от В. Путина, ковыляет Г. Зюганов (16 %), потерявший за два месяца 7 пунктов. На третье место вышел М. Касьянов с 7 % (вместо 3 % в начале апреля). На четвертом остается С. Шойгу. Е, Примаков с 6 % занимает 5 место - он ?похудел? за это время на 7 пунктов. По 5 % получили С. Кириенко, В. Жириновский и Г. Явлинский, причем последний потерял 7 пунктов. На 9 пунктов понизился рейтинг А. Тулеева, занимающего теперь с 4 % девятое место. Замыкает же список десяти наиболее доверенных политиков Г. Селезнев, сумевший добавить к своим апрельским 2 % один пункт и оттеснивший за пределы десятки Э. Памфилову и В. Матвиенко.

Традиционно крайне низкой остается оценка россиянами качеств людей, находящихся у власти. Только один человек из шести отвечает, что это - хорошая команда, ведущая страну правильным курсом. Тридцать восемь процентов интервьюируемых убеждены, что власть имущие озабочены только своим материальным и карьерным благополучием (особенно настаивают на этом сторонники Тулеева). Еще 11 % уверены, что это - честные, но малокомпетентные руководители, а каждый десятый (среди жириновцев - каждый четвертый), что им не хватает силы и умения распорядиться властью.

Экономическое и политическое самочувствие россиян

Сколь низкими ни были бы оценки, даваемые россиянами в массе начальству, их вера в главного начальника - В. Путина - создает в стране атмосферу политической стабильности и экономического оптимизма, немыслимую еще два года назад. На приведенном выше графике наглядно показано, как резко упали показатели протестных настроений (требований отставки). По сравнению с мартом 1998 года на 11 пунктов (с 6 % до 17 %) выросло число людей, характеризующих обстановку в России как спокойную и на 14 пунктов (с 24 % до 10 %) уменьшилось число оценивающих ее как критическую, взрывоопасную. С 60 % до 47 % снизилось число считающих плохим экономическое положение в месте собственного проживания и с 71 % до 61 % - экономическое положение России. На 12 пунктов (с 42% до 54 %) увеличилась доля заявляющих, что ?жить трудно, но можно терпеть? и на 9 пунктов ( с 38 % до 29 %) сократилась доля тех, кто говорят, что ?терпеть бедственное положение уже невозможно?. Взлет оптимизма в оценке своих собственных ближайших материальных перспектив просто поразителен. В марте 1998 года в то, что жизнь в ближайший год наладится верили 14 %, а 66 % отвечали, что улучшения не произойдет. Сегодня эти доли выглядят как 33% и 44 %. Не удивительно, что улучшился и психологический климат (свое состояние называют ?нормальным, спокойным? 50 % опрошенных вместо 37 % в 1998 году, ?напряженным, раздраженным? - 30 % вместо 41 %), а заодно и отношение к рыночным реформам, за продолжение которых сегодня высказываются 39 % по сравнению с 32 % два года назад.

С какими реальными переменами в экономической жизни связаны указанные выше изменения в субъективных оценках лучше могут судить экономисты, в социологических же данных можно обнаружить лишь косвенные и довольно разрозненные признаки такого рода перемен. Пожалуй, главное, что бросается в глаза при сравнении данных 1998 и 2000 годов, это явное улучшение положения с выплатами работникам государственных предприятий и учреждений. Упорядочение выплат привело и к увеличению с 60 % до 88% доли тех, кто не прибегают к дополнительной работе и приработкам. В результате ухудшение своего материального положения декларировали только 41 % опрошенных, а не 52 %, как в марте 1998 года (напомним, что 1997 год был наилучшим, с точки зрения экономических показателей). Примечательно, что сегодня наблюдается рост возможностей производить крупные затраты в сфере эластичных потребностей. Так, в марте 1998 года не планировали крупных расходов в ближайшее время 73 % людей, а в нынешнем мае только 64 % (причем наблюдается настоящий ремонтный бум - 16 % вместо 7 % собираются обустраивать свои ?гнезда?). Все это говорит о том, что под нынешним оптимистическим настроем людей имеются объективные основания, прочность и долговременность которых, правда, еще подлежат проверке временем.

Материал подготовлен при участии Анатолия Голова.