 |  | Фонд «Общественное мнение» |
121552, Москва, ул. Островная, д. 2; тел.: (495) 745-87-65; факс: (095) 745-89-03; e-mail: fom@fom.ru | ||
Десять лет назад, 17 августа 1998 года, российская экономика пережила финансовый кризис – дефолт, когда правительство объявило о своей неспособности исполнять обязательства заемщика по государственным краткосрочным обязательствам (ГКО) и облигациям федерального займа (ОФЗ). Негативными последствиями финансового кризиса стали обвал курса рубля, сильная инфляция, падение реальных доходов населения, коллапс банковской системы и финансовых рынков. Что осталось в памяти населения от этого события?
Респондентам был задан вопрос: «Вы помните или не помните, какие события происходили в России в августе 1998 года»? Только 36% респондентов помнят эти события, 52% не помнят их и 13% затруднились ответить.
Август 98-го особенно хорошо запомнился людям среднего возраста (36–54 года) – 43% из их числа заявили, что помнят те события. Среди молодежи (18–35 лет) таких оказалось 29%, а среди людей в возрасте от 55 лет – 34%. В целом можно сказать, что память на эти события оказалась крепче у людей с более высоким социальным статусом (более обеспеченных, образованных и т. п.). Лучше других о кризисе помнят лица с высшим образованием (57%), москвичи (59%) и жители мегаполисов (44%), а также респонденты с относительно высокими доходами (более 6000 рублей в месяц на члена семьи – 49%). Для сравнения: среди людей с образованием ниже среднего события августа 98-го запомнили 17%, среди сельчан – 28%, среди респондентов с доходом менее 3000 рублей в месяц на члена семьи – 25%.
Насколько связаны в памяти людей понятия «август 98-го» и «дефолт»? Мы это выяснили, спросив в открытой форме у тех, кто помнит события августа 98-го (36%), что именно тогда произошло. Основная часть ответов (20% от числа опрошенных) свелась к тому, что случился дефолт, 4% говорили о кризисе (экономическом, финансовом, денежном). Упоминались различные проявления финансового кризиса: девальвация рубля (5%, причем в этой связи люди часто говорили об отношении рубля к доллару), обесценивание денежных вкладов, инфляция (по 1%). Были и ошибки в ответах: например, назывались другие события – деноминация, «черный вторник» (обвал рубля в октябре 1994 г.), а также путч в августе 1991 года и события октября 1993 года (все – по 1%).
В ходе опроса участникам напоминали, что в августе 1998 года случился финансовый кризис, дефолт, и спрашивали, пострадали ли лично респондент и / или его семья в ходе августовского кризиса. Около трети опрошенных (34%) заявили, что от кризиса ни они, ни их семьи не пострадали, 35% ответили, что от кризиса они пострадали существенно (18% – «сильно», 17% – «очень сильно»), а 17% респондентов заявили, что кризис их почти не коснулся (13% пострадали «слабо», а 4% – «очень слабо»). По сравнению с данными прошлых лет отметим две особенности. Во-первых, если опросы 1999–2007 годов фиксировали постоянное увеличение числа людей, заявлявших о том, что они не пострадали от дефолта, то сейчас эта тенденция прервалась (34% против 43% в прошлом году). Во-вторых, 15% затруднились ответить на вопрос, что существенно больше, чем в прошлом году (тогда затруднившихся с ответом было 6%). Чаще всего жаловались на последствия дефолта люди в возрасте от 55 лет: 47% из них заявили, что пострадали «сильно» и «очень сильно». Среди 18–35-летних таковых было только 21%, а 27% не смогли ответить на вопрос.
Тех, кто заявил, что пострадал от дефолта (сильно или слабо), попросили указать, оправились ли они (их семьи) от этого кризиса, и если да, то когда это произошло. Около трети из них (31%, или 16% по выборке) ответили, что до сих пор живут хуже, чем до дефолта, причем среди старшего поколения (от 55 лет) таких оказалось значительно больше (40%, или 25% по выборке), чем среди 18–35-летних (15%, или 6% по выборке). Большинство (56%, или 29% по выборке) посчитали, что к настоящему моменту все же сумели оправиться от августовского кризиса. Оценки того, когда это произошло, в целом равномерно распределились в интервале с 1998 по 2008 год. В год дефолта смогли преодолеть его последствия только 1% по выборке, в следующие пять лет (1999–2003 годы) –16%, а в последнее пятилетие (2004–2008 гг.) – еще 12%.
58% опрошенных считают, что от кризиса пострадало большинство россиян, 6% полагают, что пострадало все же меньшинство, а 16% опрошенных говорят в этой связи примерно о половине наших граждан (20% затруднились оценить долю пострадавших).
Респондентов спросили (в форме открытого вопроса), каким группам населения, по их мнению, дефолт нанес наибольший урон. Четверть опрошенных не смогли назвать какие-либо конкретные группы. Чаще всего указывались группы по уровню доходов: «средний класс» (17%) и бедные, малоимущие (16%). Также часто упоминались пенсионеры, пожилые люди, которые стали у нас практически синонимом беднейших слоев населения (14%). Нередко говорилось о людях, имевших сбережения, которые быстро обесценились из-за сильной инфляции (11%). Другие группы упоминались реже.
Ряд профессиональных экономистов полагают, что дефолт не только принес беды, но и придал определенные позитивные импульсы экономике страны. Согласны ли с такой точкой зрения простые граждане? По результатам опроса, 52% полагают, что кризис имел только отрицательные последствия для экономики России, 19% считают, что положительные последствия у кризиса тоже были (29% затруднились с ответом). Полученные результаты в точности повторяют данные 2004 года. Вторую позицию (о сочетании негативных и позитивных последствий дефолта) чаще разделяют москвичи (28%) и люди с высшим образованием (33%).
Треть опрошенных (32%) считают, что российская экономика до сих пор не преодолела последствий кризиса 98-го года. Полагают, что она уже оправилась от дефолта, 33% участников опроса, относя время ее «выздоровления» к периоду с 2000 по 2008 год.
Ожидания населения порой оказывают существенное влияние на состояние экономики (эффект так называемого «самосбывающегося пророчества»). Ожидают ли россияне повторения дефолта 98-го? И если да, то что они делают, чтобы встретить его во всеоружии? 37% считают, что в 2008 году такое повторение возможно, 38% – что оно исключено. Это ощутимо более тревожные ожидания, чем в прошлом году (тогда кризис считали возможным 27% россиян, невозможным – 44%). Именно в нынешнем году нарушилась тенденция неуклонного снижения доли тех, кто считает повторение августа 98-го возможным.
При этом подавляющее большинство «алармистов» (28% по выборке) ничего не предпринимают, чтобы смягчить для себя последствия возможного кризиса. Пытаются что-то сделать только 7%: они много работают, совмещают несколько работ, отказываются от сбережений в пользу потребления или вложений в недвижимость и др. (по 1–2% ответов на соответствующий открытый вопрос).
Александр Куракин
Определенные представления о Страсбургском суде имеют довольно многие российские граждане – во всяком случае 43% участников опроса так или иначе ответили на открытый вопрос о первых ассоциациях, возникающих у них при упоминании этого института. Чаще всего они констатировали, что это «суд по правам человека» (10% от всех опрошенных), отмечали, что Страсбургский суд является международным (7%), европейским (4%, причем многие из них дословно или почти дословно воспроизводили официальное название – «Европейский суд по правам человека»). Звучали и оценочные суждения: чаще – позитивные («серьезный, справедливый, неподкупный»; «честный суд»; «независимый суд»; «самый гуманный в мире» – 9%), реже – негативные («двойные стандарты»; «несправедливый суд»; «я им не доверяю, там больше политики» – 4%). Некоторые характеризовали этот суд как «высшую инстанцию», «самый главный суд» (3%). Не обошлось, конечно, и без недоразумений: одни путают Страсбургский суд с Гаагским трибуналом (арест Милошевича»; «Караджич»), другие – с Нюрнбергским («суд над нацистами», «судили преступников после Второй мировой войны»).
В целом репутация Страсбургского суда довольно высока: 47% опрошенных полагают, что обычно он принимает решения объективно, и лишь 9% – что необъективно (прочие тут с ответом затруднились).
Большинство респондентов в той или иной мере осведомлены о том, что российские граждане в определенных случаях (когда их права нарушены государственными органами и жалобы отклонены в отечественных судах) могут подавать жалобы в Страсбургский суд: 31% опрошенных «знают» об этом, 30% – «что-то слышали». Но представления опрошенных о том, в какой мере это право используется нашими соотечественниками, чрезвычайно далеки от реальности.
Если фактически наивысшая доля обращений в Страсбург приходится именно на Россию (и вал этих жалоб уже представляет немалую проблему для Европейского суда, так как существенно снижает его «пропускную способность»), то наши сограждане склонны считать, что дело обстоит противоположным образом. Половина респондентов полагают, что россияне либо подают жалобы в Страсбургский суд реже, чем граждане других европейских стран (43%), либо не обращаются в него вообще (6%), еще 8% – что они обращаются в Страсбург примерно с той же частотой, что и другие обитатели континента, и лишь 5% – что они делают это чаще других (39% опрошенных ответить на этот вопрос затруднились).
Считающих, что россияне обращаются в Страсбург чаще или реже других европейцев, попросили объяснить, с чем это, по их мнению, связано. Первые, отвечая на этот открытый вопрос, чаще всего говорили, что права человека в нашей стране нарушаются часто, законы нехороши, а суды корыстны (3% от всех опрошенных): «из-за нашей юридической системы, несправедливости»; «суды в России необъективные и законы двоякие»; «у нас чаще нарушаются права человека»; «у нас суды продажные».
Те же, кто полагает, что россияне обращаются в Страсбург реже других, развертывают довольно разнообразную аргументацию: они говорят о недостаточной информированности россиян о Страсбургском суде и «технологии» обращения туда (11%), о юридической безграмотности, незнании своих прав (8%), об отсутствии веры в правосудие вообще (6%), отсутствии денег, требующихся, по их мнению, на обращение в Страсбург (6%), об отсутствии привычки защищать свои права в судах (3%), о сложности и длительности процедуры обращения, неизбежной волоките (3%) и т. д. При этом респонденты, обратим внимание, склонны считать, что Страсбургский суд чаще удовлетворяет, чем отклоняет жалобы российских граждан на нарушение их прав российскими властями. Это мнение разделяют 31% опрошенных, а противоположное – 14% (прочие с ответом затруднились).
Большинство участников опроса (60%) исключают для себя лично возможность обратиться в Страсбургский суд в случае нарушения их прав, но и доля допускающих такую возможность довольно значительна – 29%. Причем представители наиболее «ресурсных», «продвинутых» социальных групп охотнее допускают такую мысль. Так, среди молодежи практически поровну считающих обращение в Страсбург допустимым и недопустимым для себя (43 и 45% соответственно), аналогичным образом распределяются мнения среди обладателей высшего образования (48 и 46% соответственно). Довольно много допускающих такую возможность среди москвичей (37%) и жителей других мегаполисов (36%), тогда как среди сельских жителей – вдвое меньше (18%).
Что же касается принципиального, мировоззренческого вопроса о необходимости существования международного суда, «в который граждане могут обращаться с жалобами на свое государство, если нарушены их права», то здесь распределение мнений чрезвычайно красноречиво: 68% опрошенных считают, что такой суд нужен, и вдесятеро меньше – 7%, – что он не нужен. При внешнем разнообразии аргументации в пользу господствующей точки зрения, по сути она сводится к нескольким тезисам: «граждане должны иметь возможность защитить себя»; «государство тоже должно нести ответственность»; «всегда должен быть высший суд»; «государство будет ответственней к законам и правам граждан».
Было бы большим преувеличением трактовать такое признание необходимости внешнего арбитра между гражданином и государством как свидетельство освоения массовым сознанием универсальной ценности права, но, по крайней мере, некоторые предпосылки формирования современной правовой культуры тут, похоже, просматриваются.
Григорий Кертман
Финансовое поведение россиян, установки и практики граждан в сфере инвестирования традиционно находятся в фокусе интереса исследований ФОМа. Мы стараемся не реже чем раз в полгода изучать предпочтения респондентов в отношении различных финансовых инструментов, а также их отношение к вложениям в акции.
По данным нынешнего исследования, наиболее популярной – подчеркнем, гипотетической – стратегией распоряжения свободными средствами среди россиян остается вложение в недвижимость: именно такой вариант выбрал бы каждый третий участник опроса (32%), отвечая на вопрос о том, как он распорядился бы деньгами, если бы у него были «свободные» 80 тысяч рублей (или соответствующая сумма в валюте). Отметим, что популярность этого «инвестиционного» инструмента за последние полтора года менялась – так, в конце января 2007 года его, так же, как и сейчас, выбирали почти треть респондентов, а осенью того же года – лишь 23%. Однако за все время измерений именно недвижимость всегда оставалась лидером гипотетических предпочтений россиян.
На втором месте – как и прежде – вклады в Сбербанк: 22% положили бы деньги на вклад до востребования, 17% – на срочный депозит. Количество респондентов, выбирающих эти варианты, выросло по сравнению с результатами замеров зимы прошлого года и почти не изменилось по сравнению с осенью прошлого года. Отметим, что коммерческие банки сильно уступают по популярности Сбербанку – вклады до востребования и срочные депозиты в них выбрали бы по 3% (полтора и год назад цифры были схожие, и все вариации по ним находятся в пределах статистической погрешности).
Третье место среди гипотетических инвестиционных предпочтений сограждан делят между собой вложения в собственный бизнес (его выбрали бы 14%) и совсем неинституциональный и даже не инвестиционный, а, скорее, просто сберегательный способ распоряжения свободными деньгами – хранение их «в чулке»: дома, в рублях или в валюте (12%). Доля сторонников этих двух вариантов также мало менялась за прошедшие полтора года.
8% россиян вложили бы гипотетические «свободные» деньги в золото (год назад таковых было 4%), 6% – в акции каких-либо компаний (полтора года назад таковых было 5–6%, года назад – 4%), по 2% – в ПИФы и облигации.
Если в предыдущем вопросе мы предлагали россиянам выбрать из «набора» различных вариантов, то в следующем мы напрямую поинтересовались: если бы у них были финансовые возможности, стали бы они покупать акции каких-либо российских компаний или нет. Треть россиян (33%) в такой гипотетической ситуации акции купили бы, а 60% этого делать не стали бы даже при наличии материальных возможностей. Наибольший интерес к вложению в акции проявляет молодежь (44% из этой группы), высокообразованные респонденты (45%) и относительно обеспеченные россияне (42%), а также жители мегаполисов, кроме Москвы (40%). Любопытно, что среди москвичей доля людей, в принципе желающих купить акции, ощутимо меньше, чем по выборке в среднем (27%), тогда как процент тех, кто не стал бы их покупать даже при наличии финансовых возможностей, наоборот, высок – 70%.
Что любопытно: доля людей, в принципе интересующихся вложениями в акции, за последние полгода возросла на 5 п. п. – при том, что примерно с осени прошлого года вплоть до настоящего момента наблюдался определенный спад интереса сограждан к этому инвестиционному инструменту по сравнению с 2006 – первой половиной 2007 года.
Отметим, что несколько возрос в общественном мнении и престиж акций как инвестиционного инструмента. Так, в 2006 году соотношения между теми, кто был убежден, что вложения в российские акции могут принести их владельцам прибыль, убытки и не принести ни того, ни другого, были примерно равными (21%, 18% и 22% соответственно). А сегодня «оптимисты» (убежденные, что акции принесут их владельцам прибыль) ощутимо преобладают – 29%, причем их количество выросло, а доля «скептиков» (тех, кто уверен, что акции могут принести владельцам убытки) заметно сократилась – до 13%.
Приведенные данные о некотором росте декларируемого интереса граждан к акциям выглядят довольно любопытно на фоне негативных событий на российском фондовом рынке, снижения биржевых индексов и т. п. Возможно, рост интереса к акциям обусловлен ростом инфляции, которая побуждает людей искать эффективные инструменты сбережения средств, и акции в их представлении выглядят именно таковыми, особенно по сравнению с банковскими депозитами (за которыми уже закрепилась репутация надежных, но не слишком прибыльных вложений) или недвижимостью, которая большинству просто недоступна (хотя, возможно, и представляется наиболее выгодным объектом инвестиций).
При этом можно с большой долей уверенности предположить, что о существующих проблемах на рынке респонденты просто не осведомлены. Так, следят за положением дел на российском рынке акций, по их признанию, всего 8% опрошенных, тогда как 90% заявили, что не проявляют к такой информации никакого интереса.
Сограждане по-прежнему слабо осведомлены о том, где сегодня обычный человек может купить акции: отвечая на соответствующий вопрос, респонденты чаще всего дают неправильные ответы. Так, каждый четвертый уверен, что за акциями надо идти в Сбербанк (24%) или непосредственно на предприятие-эмитент (23%), еще 17% назвали фондовую биржу. И хотя Сбербанк и биржу респонденты стали упоминать чуть реже, чем примерно год назад, правильные ответы чаще звучать не стали (зато увеличилась доля затрудняющихся ответить на этот вопрос): брокерскую компанию называют 9%, инвестиционную – 7%, управляющую – 6%.
Большинство потенциальных покупателей акций (30% по выборке в целом) ориентируются на извлечение доходов из дивидендов, и лишь небольшая доля (6% по выборке в целом) – на доход от перепродажи акций (среди людей в возрасте до 35 лет – 12%); соотношение предпочтений респондентов по сравнению с замером двухлетней давности не изменилось. При этом большинство участников опроса (70%) убеждены, что без специальных знаний удачно, прибыльно вкладывать деньги в акции невозможно, и всего лишь 16% имеют противоположное мнение (по сравнению с прошлым опросом распределение мнений ощутимо не изменилось).
При этом планы купить акции в ближайший год озвучили всего 2% россиян, большинство же из тех, кто в принципе проявил интерес к этому финансовому инструменту, покупать их пока не собираются.
Мы поинтересовались у респондентов – у всех, а не только у тех, кто проявил интерес к акциям, – акции каких российских компаний они купили бы в первую очередь, если бы все-таки решили вложить в них деньги. Этот вопрос мы задавали не впервые, и, как и прежде (в январе и декабре 2007 года), лидером предпочтений россиян оказалась компания «Газпром» – ее акции выбрали бы 27% опрошенных (относительно предыдущих замеров принципиальных изменений нет). Остальные компании упоминались намного реже. Так, по 7% назвали Сбербанк и «Роснефть» (отметим, что такие ответы стали звучать чуть чаще, – раньше эти компании упоминали по 3–4% опрошенных). Еще 6% выбрали бы акции «Лукойла», по 3% – «Норильского никеля» и ВТБ, 2% – «Сургутнефтегаза»; другие варианты набрали по 1% и менее.
Наконец, мы поинтересовались у респондентов, есть ли у них знакомые, покупающие или продающие акции. В окружении большинства россиян (72%) таких людей нет, однако в круге общения каждого пятого участника опроса инвесторы встречаются: у 2% таких знакомых много, а у 17% – есть, хотя и мало. Отметим, что за последние два года доля россиян, у которых есть знакомые акционеры, выросла всего на 3 п. п.
Людмила Преснякова
Восьмого августа в Китае стартуют XXIX Летние Олимпийские игры. Большинство опрошенных россиян знают (75%) или что-то слышали (16%) об этом. Только 6% респондентов заявили, что ничего не знают о предстоящем событии, а 2% затруднились ответить. Две трети участников опроса (68%) собираются следить за ходом этих спортивных состязаний, 26% не имеют таких планов, а 6% не смогли сформулировать свои намерения.
Судя по ответам респондентов, наибольшей популярностью у телезрителей-мужчин будут пользоваться такие виды спорта, как футбол (59% опрошенных мужчин хотят посмотреть трансляции матчей), бокс (47%), легкая атлетика (29%) и спортивная гимнастика (23%), а также волейбол, плавание и художественная гимнастика (по 21%). Женская аудитория предпочитает репортажи с соревнований по художественной гимнастике (44%), легкой атлетике (31%), спортивной гимнастике и футболу (по 30%), а также по плаванию (27%) и синхронному плаванию (26%). Затруднились сформулировать свои предпочтения 7% мужчин и 11% женщин, а 10 и 18% соответственно сказали, что не собираются смотреть никакие трансляции.
Большинство участников опроса (82%) утверждают, что для них важны победы российских спортсменов на Олимпиаде, и только 10% – что им победы не важны (остальные 8% затруднились ответить). Около половины респондентов (48%) ожидают, что сборная нашей страны завоюет больше золотых медалей, чем на прошлых Олимпийских играх в Афинах. Четверть опрошенных (24%) полагают, что золотых медалей будет примерно столько же, а 7% – что их будет меньше; 22% затруднились дать какой-либо прогноз.
Судя по ответам на открытый вопрос, примерно каждый второй респондент (48%) уверен, что российская сборная получит больше медалей, чем команды других стран; 17% ожидают, что лидером станет Китай, а 10% – что США.
Более половины участников опроса (58%) полагают, что на Олимпийских играх в Китае существует угроза совершения террористических актов: 40% считают, что вероятность этого низка, а 18% – что велика. Еще 19% опрошенных россиян уверены, что угрозы терактов не существует, а около четверти (23%) – затруднились ответить на соответствующий вопрос. Абсолютное большинство респондентов (78%) верят, что в ходе Олимпийских игр удастся обеспечить безопасность спортсменов и зрителей, и только 5% думают, что организаторы состязаний с этой задачей не справятся.
Елена Васильева
В преддверии пекинской Олимпиады Фонд Общественное Мнение провел три фокус-группы: в Воронеже, Москве и Санкт-Петербурге. Темой обсуждения был Китай, в том числе представления об этой стране, ее жителях, взаимоотношениях с Россией и ожидания от предстоящей Олимпиады. В той или иной степени почти все участники фокус-групп, по их словам, намерены следить за событиями предстоящей Олимпиады, особенно за церемониями открытия и закрытия.
«Она считается самой дорогой Олимпиадой, самой зрелищной. В первую очередь это открытие и закрытие».
«То есть, говорят, китайцы вложили какие-то немереные деньги, она считается самой дорогой, это будет очень интересно посмотреть».
Среди участников дискуссий было немало таких, чей интерес к Олимпиаде в Китае подогревается предвкушением особого «китайского колорита, экзотики». Эти респонденты полагают, что «проводись эта Олимпиада в Европе или в Северной Америке, она не привлекла бы такого большого числа зрителей, как ожидается теперь, потому что всем интересно что-то новенькое, необычное».
«Мне кажется, что это еще экзотика все-таки. Китай – это экзотика, это не та Европа, где удивить чем-то очень сложно. Ну, мы мишкой удивили, поплакали. Интересно было. А вот чем удивит Китай? Это какое-то ожидание. И каждый думает: а чем же они нас удивят? Мне кажется, удивят».
«Я думаю, что будет интересно. Ведь для нас, для всего мира Китай – это страна-загадка. Потому что они в очень короткий период поднялись на очень высокий уровень жизни. Хотя есть нищета, но она везде есть и всегда будет, и в Америке, и здесь».
«Мы все уже более европеизированы, такие все, как… друг на друга похожи. А они все-таки отличаются. У них национальная направленность более такая вот… своя».
Надо сказать, что сведения о древней истории Китая участниками дискуссий почерпнуты в основном из школьных учебников, а о современности – из средств массовой информации (по большей части электронных) как советского периода, так и постперестроечного времени; этой информации, безусловно, недостаточно для возникновения у ее потребителей сколько-нибудь полного образа Китая. Значительную лепту в создание портрета этой страны внес кинематограф – художественные фильмы о боевых искусствах Китая, о монахах Шао Линя запечатлелись в памяти респондентов. Любопытно, что в ответ на просьбу модератора назвать известных китайцев участники дискуссий упоминали, как правило, имена лишь трех-четырех: Конфуция, Мао Цзэдуна, единицы вспоминали Дэн Сяо Пина и… Джеки Чана.
Несмотря на то что, по утверждениям участников фокус-групп, Китай – страна «неизвестная, экзотическая», они смогли выразить свое отношение к ней. Часть респондентов заявили, что относятся к Китаю хорошо. Чем обосновано такое отношение? Вызывает уважение «богатая» история и древняя культура Китая, говорили участники ДФГ, они перечисляли изобретения, сделанные китайцами и сыгравшие значительную роль в продвижении человечества на пути к современной цивилизации.
«…Это уникальная страна с богатейшей культурой».
«Китай – достаточно древнее государство с богатой историей, со множеством открытий, очень интересное в плане культуры».
«Ну, я знаю, что кроме шелка, они изобрели фарфор и порох. Порох – это вообще было для военной культуры того времени революционное, потому что армии многих стран стали переходить, собственно говоря, на огнестрельное оружие».
«Очень многое, чем пользуется сейчас человечество, именно пришло из Китая».
С точки зрения части респондентов, не только древняя, но и современная история Китая заслуживает уважения и может являть собой пример для подражания. Прежде всего эти участники дискуссий имеют в виду так называемую китайскую модель экономики переходного периода, выбор Китаем «плавного» перехода от социализма к капитализму. Эти респонденты считают, что и России следовало бы избежать «шоковой терапии» при смене экономического строя.
«Вот если бы в свое время Советский Союз пошел по китайской стезе, а не устраивали бы эту бандитскую демократию – извините, что своими словами говорю, – мы бы сейчас жили намного, намного лучше, чем сейчас существуем. Это государство, которое сумело обеспечить своих граждан».
«Ну, вот они нам пример в политическом смысле подают, как надо было перейти. Символы остались, а фактически… мирным путем, как говорится… У них капитализм развивается пока большими темпами, чем у нас. Ведь это пример для нас».
Безусловно, отношение респондентов к той или иной стране в большинстве случаев продиктовано их отношением к людям этой страны. Многие участники дискуссий говорили о своих симпатиях к китайцам, называя в числе основных достоинств этого народа трудолюбие, верность традициям, патриотизм, дисциплинированность, сдержанность, доброжелательность.
«…люди, которые не спешат что-то сломать, прежде не построив что-то новое. Это люди, которые в принципе умеют работать, знают, как работать, умеют зарабатывать деньги. Они не стараются бегать за большими деньгами, они стараются их зарабатывать. Они берутся за все, и они это делают. Давайте возьмем даже такой пример: те китайцы, которые заселяют даже сейчас наши земли, если им удается взять какую-то землю, любую. Неважно, если это будет болото, – они на болоте выращивают такую продукцию, которую не вырастят у нас даже на нашем черноземе».
«Уважаю за то, что они трудолюбивые и сплоченные».
«Они учатся всему быстро».
«Это не то что наши вот российские граждане, которые, вот если сравнивать Дальний Восток, где наши пьют, а китайцы работают – и все. Вот недавно показывали передачу: все российские женщины выходят замуж за китайцев».
«Китайцам свойственно добродушие, какая-то очень такая улыбка естественная».
«Мне кажется, это даже не добродушие, это какое-то уважение к собеседнику и уважение к позиции собеседника».
«Китайцы очень патриотичны, они будут как бы отстаивать свой престиж страны».
«…такое бережное сохранение традиций, преумножение богатств страны, патриотизм. Пусть до фанатизма, но нам нужно поучиться у них».
Некоторые участники дискуссий заявили о своем негативном отношении к Китаю. Они мотивировали его в основном двумя причинами: «низким качеством» товаров, производимых в Китае под брэндами ведущих мировых производителей, и прямыми или косвенными притязаниями этой страны на некоторые сопредельные российские территории.
«Они подделывают все фирмы, и их никто не может наказать, никто не может ничего запретить, все покупают, с удовольствием продают, и все стыдятся сказать, что это китайское, а стараются сказать, что это фирма из другой страны».
«Да кстати, сдирают они – грубо, может быть, сказано – машины, телефоны, все очень дешево, не очень качественно, но много».
«Ширпотребом завалили ядовитым. Игрушки все ядовитые, детям попробуй, купи».
«Они занимают, занимают нашу территорию, вырубают наши леса, забирают у нас все что есть и всеми подпольными путями везут туда. Дают огромнейшие взятки. Весь Дальний Восток, вся Сибирь сейчас – там одни китайцы сейчас, они все вырубают, все уничтожают, все тащат к себе».
«А потому что зачем отдавать свои территории? Китайцы – они схитрили, они взяли, построили плотину в 30 километров, и результат тот, что река стала размывать нашу территорию, а в договоре, я напомню, граница проходит по руслу реки, ну и фактически китайцам отошла территория наша, то есть такой вот банальной хитростью китайцы, получается, у нас территорию оттяпали».
Респондентов также смущают «некоторые национальные черты», которыми, по их мнению, обладают китайцы: хитрость, коварство, фанатизм. Вот как говорили об этом участники дискуссий.
«Вот вы говорите, что китайцы добродушны, но одновременно они обмануть готовы, у них какое-то не только чувство уважения, а где-то даже страх, потому что у них все фанаты, да, действительно фанаты. Мы помним, как они перебили воробьев всех своих, а потом гусеницы поедали поля, это в 70-е годы. Вот им тогда сказали: “Вперед!” – они выполнили. Завтра им скажут взять Москву – они пойдут на Москву».
«И фанатизм, они фанаты. Если надо, они идут».
«Китай, как и все остальное, хитростью Тибет к себе присвоил. Это очень хитрая и коварная страна. Это Восток, там ничего просто так не делается. Другая культура, чужая, мы друг друга никогда не поймем».
Помимо перечисленных претензий, некоторые респонденты говорили о существующей сегодня в Китае официальной идеологии, как неприемлемой для «цивилизованного мира».
«Они и сейчас коммунистическое государство».
«Просто идеология подсказывает, китайская идеология подсказывает, что это правильно на самом деле или то. Конечно, это верхушка, это лидеры, и будто о народе думают, но до сих пор не думают. Это государство заботится только о себе самом, о государстве, но не о народе».
«Ну, они по-своему, они со своей восточной спецификой, потому что у них не отменена смертная казнь до сих пор, у них до сих пор коммунистический режим».
По мнению респондентов, данная специфическая черта китайского государства проявится и во время проведения Олимпиады: неизбежно будет «значительное число лиц, сопровождающих иностранных туристов и спортсменов». Участники дискуссий проводили параллели с принципами организации московской Олимпиады 1980 года, когда в нашей стране КПСС была еще правящей партией. Интересно, что, по мнению наших респондентов, «китайцы непременно справятся со всеми организационными проблемами», так как проштрафившихся ожидает суровое наказание.
«Нет, я вот насколько слышал, они настолько все сорганизовали очень хитро, там проложены олимпийские маршруты, где можно или нельзя, там даже запрещено поднимать тему Тайваня, чтобы политический вопрос… потому что Тайвань – это же спорная территория у Китая».
«Я слышал, что все группы будут сопровождаться специальными людьми из органов».
«Да, давайте просто вспомним советские времена, у нас как органы тогда работали. А там нет такой демократии, которая сейчас в России, поймите».
«Во всяком случае там антиглобалистов не будет, это точно».
«У них там законы… Не справишься – к стенке поставят. Там у них строго, там строго».
Обсуждая причины, которые побудили Китай вступить в борьбу за право проведения летней Олимпиады в нынешнем году, респонденты выделили две основные причины, два главных, по их мнению, стимула для организаторов Олимпиады: деньги и политика. Участники дискуссий с сожалением говорили о том, что, на их взгляд, «спорт все чаще становится поводом либо чтобы заработать, либо чтобы удовлетворить политические амбиции». Олимпиада в Китае здесь, по мнению респондентов, не станет исключением – ее организаторы постараются не только привлечь туристов на период проведения Игр, но и создать благоприятное впечатление о Китае – для развития туризма.
«К сожалению, в последнее время олимпиады – не столько спортивные мероприятия, сколько коммерческие».
«Я считаю, что большие деньги, которые вложены в строительство зданий и объектов, привлекут больше туристов. Туристический бизнес будет развиваться. Там будет шикарно отдыхать».
«Ну, может быть, интерес еще будет вызван тем, то что, как бы сказать, все-таки Китай, китайские вещи – может, изменится к ним отношение… Вообще ко всему Китаю. То есть продукция Китая – это тоже немаловажно».
«Потому что как себя проявит Китай и вот как он примет людей – люди еще раз потом захотят туда съездить. Ну, то есть уже развивается туризм…»
Что касается политических дивидендов, то здесь участники дискуссий полагают, что Китай «постарается произвести на весь мир ошеломляющее впечатление, вызвать восторг, преклонение, а у кого-то и страх перед его мощью», продемонстрировав во время Олимпиады все мыслимые и немыслимые достижения в разных областях. Респонденты считают, что все эти усилия китайские власти предпримут с целью создания благоприятного климата, необходимого для его вхождения «в общемировое сообщество», «в ряд цивилизованных стран». «Очевидно, – убеждены участники дискуссий, – что Китай стремится занять в мире более высокое положение, чтобы снова влиять на мировую историю».
«Спорт – это политика».
«Ну, потому что это уровень… Китай пытается там вырваться куда-то там в общемировое сообщество. Ну, это для них шанс, и они его не упустят точно».
«Потому что амбиции китайские на мировое господство».
«Укрепление авторитета».
Респондентам предлагалось также сделать небольшой прогноз о результатах пекинской Олимпиады. В число основных претендентов на командное золото респонденты включили Россию, США, а также Китай, утверждая, что эти три страны являются очевидными лидерами «как в мире, так и в спорте».
«Ну, потому что США, Россия и Китай – это первые три державы. Как-то они там могут между собой по-братски поделить медали».
Любопытно, что уверенность многих участников дискуссий если не в победе Китая на Олимпиаде, то, как минимум, во вхождении команды этой страны в тройку призеров базируется на представлении респондентов об обязательности исполнения решений правящей партии. Участники дискуссий знают, что «китайцы очень много уже наметили себе золотых медалей», и полагают, что спортсмены не посмеют не оправдать надежд. К тому же, по мнению респондентов, «доведенный до фанатизма патриотизм» и необыкновенно упорные тренировки китайских спортсменов дадут им заведомое преимущество перед спортсменами других стран.
«Все эти медали заберут китайцы, вот увидите».
«Они сделают невозможное. Они пойдут не за деньги, не за сто тысяч – за идею».
«Они с каждым годом везде все успешней и успешней становятся. Особенно в спорте. Больше и больше золотишка у них».
Однако ни одного имени китайского спортсмена респонденты вспомнить не смогли. Пока еще нынешняя олимпийская команда Китая для участников фокус-групп – это нечто монолитное, мощное, искусное, претендующее на победу, готовое драться за нее, но неизвестное и непонятное, как и сам Китай.
