 |  | Фонд «Общественное мнение» |
119421, Москва, ул. Обручева, д. 26, корп. 2; тел.: (495) 745-8765, 936-4118; факс: (495) 745-8903, 936-2015; e-mail: fom@fom.ru | ||
Как показал наш опрос, примерно половина россиян (53%) полагают, что за последний год в жизни России произошли перемены к лучшему. Около шестой части респондентов (15%) отметили перемены к худшему. Еще 23% сказали, что перемен не произошло, а 8% затруднились с ответом. Практически такое же распределение ответов на этот вопрос мы получили в мае этого года. Тогда был зафиксирован существенный рост положительных оценок произошедших перемен по сравнению с сентябрем 2005 г. – на 14 п.п., тогда как доля отрицательных снизилась на 7 п.п. Перемены к лучшему в стране сегодня чаще замечают представители высокоресурсных групп: молодежь (63%), лица с высшим образованием (62%), граждане с относительно высоким доходом (63%), москвичи (59%), пользователи Интернета (70%).
На вопрос о переменах в российской экономике респонденты отвечают менее уверенно, чем о переменах в целом (затруднились ответить 20%). Но и здесь замечающих перемены к лучшему в три раза больше, чем наблюдающих изменения к худшему (43 и 14% соответственно). Сказали, что перемен в экономике не произошло, 22% опрошенных. Позитивные оценки перемен в экономике, так же, как и в предыдущем вопросе, чаще дают молодые (54%), высокообразованные (51%), относительно состоятельные (53%) респонденты, а также москвичи (58%).
Доля тех, кто сказал, что позитивные перемены произошли за последний год в их личной жизни, меньше доли замечающих положительные изменения в стране. Ответы на вопрос о переменах в личной жизни распределились примерно так же, как в мае. Перемены к лучшему произошли у 40% участников опроса (было – 39%); к худшему – у 18% (было – 17%); перемен не произошло у 38% (было – 42%). По сравнению с сентябрем 2005 г. эти показатели тоже претерпели положительную динамику, но незначительную: доля отмечающих перемены к лучшему в своей жизни за два года выросла на 3 п.п., доля заявляющих о негативных изменениях снизилась на 5 п.п. Получается, что позитивные перемены в стране не для всех россиян означают положительные изменения в их личной жизни. Реже перемены к лучшему "для себя" ощущают пожилые (55 лет и старше –19%), респонденты с образованием ниже среднего (17%) и с низким уровнем дохода (27%).
Что касается перемен в жизни России в течение ближайшего года, то оптимистичных прогнозов примерно в четыре раза больше, чем пессимистичных (40 и 9% соответственно). Каждый пятый респондент (19%) полагает, что никаких перемен не произойдет; каждый третий (32%) затруднился высказаться на этот счет. В прогнозах на будущее, как и в оценках произошедших перемен, большими оптимистами, чем россияне в среднем, выглядят молодые (51%), лица с высшим образованием (52%), сравнительно состоятельные респонденты (50%).
Похожее распределение ответов получено и на вопрос о будущих переменах в экономике страны. Перемен к лучшему в экономике за ближайший год ожидают 37% опрошенных, к худшему – 10%. Не ждут никаких перемен в экономике 17% респондентов; затруднились с ответом – 36%.
Примерно так же выглядят прогнозы "для себя" на ближайший год. Считают, что за это время в их жизни произойдут перемены к лучшему, 43% россиян, что перемены к худшему – 8%. Полагают, что никаких перемен не произойдет, 23%, и 27% затруднились с ответом. Чаще перемен к лучшему "для себя" ожидают молодые (65%), имеющие высшее образование (56%), сравнительно состоятельные респонденты (54%), а также москвичи (49%).
Светлана Климова
Многие россияне помнят те времена, когда мальчики ходили в школу в серых или синих форменных костюмчиках, а девочки – в коричневых платьях с белыми манжетами и воротничками и черных (по праздникам – белых) фартуках. Сегодня в большинстве российских школ обязательной школьной формы нет – такой вывод можно сделать на основании ответов респондентов, имеющих в семьях детей-школьников[1] . Лишь 25% представителей данной категории опрошенных утверждают, что в их школах есть обязательная форма (при этом она им, как правило, нравится), а, по словам 70% (21% по выборке), там, где учится их ребенок, подобной практики не существует.
Впрочем, в части школ существуют определенные ограничения и требования к той одежде, в которой ребенок ходит в школу (так сказали 23% респондентов, в семьях которых есть школьники, или 7% по выборке). Об этих требованиях и ограничениях респонденты рассказывали в свободной форме, отвечая на соответствующий открытый вопрос. По свидетельству 2% опрошенных, в их школах запрещена одежда ярких, броских тонов ("яркая, пестрая запрещена"; "говорят, чтобы светофорами не ходили, ярко не одевались"; "нельзя в цветном, ярком"). Не приветствуется пляжно-дискотечный стиль одежды: "не разрешается в шортах, коротких юбках, коротких майках"; "короткие юбки не носить, живот не показывать" (1%). Судя по ответам некоторых респондентов, в отдельных школах пытаются ввести некое подобие единой формы: педагоги настаивают на строгом, деловом стиле одежды ("строгая, деловая одежда, галстук обязательно"; "должен быть галстук, костюм, белая рубашка" – 1%) или по крайней мере на том, чтобы в одежде школьника выдерживалось классическое сочетание "светлый верх, темный низ" (1%). В некоторых школах не разрешается ходить на уроки в спортивной одежде, кроме, разумеется, уроков физкультуры (1%), в других запрещены джинсы (1%), в третьих просят, чтобы дети приходили чисто, опрятно одетыми (всюду – по 1%).
Чаще, однако, респонденты говорили, что в их школах никаких специальных требований к одежде нет – дети ходят на уроки в чем угодно (40% родителей школьников, или 12% по выборке). Хорошо это или плохо? В большинстве своем россияне склоняются, по-видимому, ко второму ответу: лишь 17% полагают, что обязательная форма одежды в российских школах не нужна, причем даже в группе самых молодых респондентов (от 18 до 35 лет) подобная точка зрения отнюдь не превалирует (26%). Чаще всего россияне поддерживают идею существования единой школьной формы для всей страны (45% респондентов; в группе имеющих детей-школьников – 53%). По мнению 17%, будет лучше, если в каждой школе будет своя форма одежды. Чаще прочих сторонниками этой идеи выступают жители Москвы (37%) и люди с высшим образованием (26%). Родственники детей-школьников поддерживают ее не чаще, чем участники опроса в целом (18%). Воспроизведем аргументацию, высказанную респондентами в защиту каждой из трех точек зрения (ответы давались в открытой форме).
Сторонники обязательной школьной формы – будь то единая форма для всех российских школьников или "корпоративная" форма, устанавливаемая в каждой конкретной школе, – говорили прежде всего о социальном значении формы: по мнению респондентов, она хотя бы отчасти нивелирует разницу в материальном и "классовом" положении школьников: "есть дети бедные, есть богатые, а форма выравнивает детей"; "меньше будет социальной распри"; "не будет классового различия"; "чтоб не было высокомерия у учащихся: ты бедная, я богатая"; "не будут дети чувствовать себя неравными"; "чтобы стирались грани между прослойками общества" и т. д. – в группе защитников единой общероссийской формы такой ответ дали 17% респондентов по выборке, среди сторонников "корпоративной" школьной одежды – 4% (напомним, что первая группа намного больше второй).
Второй общий для обеих групп аргумент связан с дисциплинирующим значением формы: "больше будет порядка"; "больше будут думать об учебе"; "она как-то организовывает, настраивает на учебу"; "в школе дети должны учиться, а не о сережках думать" (10% в группе сторонников единой, 2% – "корпоративной" формы).
Некоторые респонденты приводили аргументы эстетического плана: по их мнению, дети, одетые в форму, выглядят красиво, приятно ("на детей приятно смотреть, когда они в форме"; "приятно глазу" – 4% в первой и 1% во второй группе) или как минимум опрятно ("дети будут выглядеть более опрятными и аккуратными" – по 1% в обеих группах).
По мнению 3% респондентов в первой и 1% – во второй группах, обязательная форма облегчает жизнь родителям ("родителям проще жить будет, не надо думать, во что одеть детей"; "это облегчает родительские расходы").
Далее аргументация названных групп расходится. Среди тех, кто предпочел бы всех школьников России одеть в одинаковые платья и костюмчики, 4% обосновывают свою позицию отсылкой к "...старым добрым временам", к тому, "как раньше было: все в одинаковом ходили" (4%). По мнению некоторых респондентов в этой группе, школьная форма – важный инструмент социальной идентификации, при этом форма не просто позволяет отличить школьников от не-школьников ("видно, что идет школьник"; "чтобы было понятно, чтобы школьников могли отличить от студентов" – 3%), но и создает необходимую дистанцию между школьниками и учителями ("дети должны отличаться от учителей и носить соответствующую одежду"; "дети одеваются лучше педагогов"; "не отличить, где учитель, а где ученик" – 1%).
Сторонники "корпоративной" формы, помимо приведенных выше аргументов, сближающих их с защитниками единого регламента одежды для школьников всей страны, говорили о том, что такая форма, с одной стороны, дает возможность "подчеркнуть индивидуальность школы", с другой – способствует развитию индивидуальности ребенка, поскольку "одежда – это знак отличия от массы" (всего 3%). Некоторые респонденты отмечали, что "корпоративная" форма вносит элемент разнообразия, некоей игры: "интереснее у ребят, разнообразие должно быть"; "так интереснее – когда в каждой школе своя форма" (2%).
Сторонники свободной, нерегламентированной формы школьной одежды отстаивали право детей на "индивидуальность и в одежде, и в мышлении" (4%), а также на свободу самовыражения ("пусть каждый выбирает сам себе одежду по вкусу"; "пусть носят что им нравится" – 3%). По мнению 3% респондентов этой группы, обязательная школьная форма ложится дополнительным финансовым бременем на родителей ("не у всех есть возможность купить форму"; "меньше затрат, форма дорогая, а так – оденут что есть").
Некоторые настаивали на том, что единая школьная форма – это социальный анахронизм, который не приживется в современном российском обществе ("это уже вчерашний день"; "не будут ходить в форме – время не то"; "дети другие" – 2%).
Ирина Шмерлина
Согласно данным проведенного опроса, половина россиян (51%) сегодня испытывают необходимость в приобретении жилья – квартиры или дома – для себя или своих родственников; 47% опрошенных заявили, что такой необходимости у них нет. Доля нуждающихся в улучшении жилищных условий существенно выше, чем в среднем по выборке, среди людей в возрасте от 18 до 35 лет (63%), среди респондентов с относительно высокими доходами (62%), а также среди лиц с высшим образованием (57%). Эти данные показывают, что более ресурсные респонденты – с образованием, доходами, в активном трудоспособном возрасте – чаще других задумываются об улучшении жилищных условий и, очевидно, более внимательно отслеживают и появляющиеся возможности, и в целом ситуацию в этой сфере.
Так, например, если среди всех опрошенных о существовании национального проекта "Доступное жилье"[2] знают 29% (что-то слышали – 45%; ничего не знают – 25%), то среди респондентов с высшим образованием доля знающих о проекте составляет 46%, среди лиц с относительно высоким доходом – 37%, среди молодежи – 34%.
Очень важным оказывается то, какой смысл, какое значение вкладывают люди в базовое понятие национального проекта – "доступное жилье". Ответы на открытый вопрос: "Скажите, пожалуйста, как Вы понимаете словосочетание «доступное жилье»?" – показывают, что лейтмотивом в обыденных интерпретациях этого понятия является тема "дешевого", "небольшого по цене" жилья, "доступного всем обычным людям" (32% опрошенных).
Очень близкими по смысловой направленности оказываются и некоторые другие группы ответов. Например, что "доступное жилье" – это бесплатное жилье, поученное от государства или предприятия (9%); что это "льготное жилье", "приобретенное у государства на льготных условиях" (2%); что это такое жилье, "какое было раньше" в соответствии с "коммунистическими или социалистическими принципами" (2%).
Несколько иное направление в интерпретациях базового понятия нацпроекта находит место в высказываниях примерно 20% опрошенных. В них присутствует тема соответствия стоимости жилья тем средствам, которыми располагают люди сообразно их семейным доходам и достатку, т. е. это жилье, на покупку которого есть деньги (12%); жилье, доступное для людей с маленькими и средними доходами (7%); возможность для "всех" жить в нормальных условиях (1%).
И еще один важный аспект обыденных концепций связан с представлениями о механизмах, помогающих людям решать их жилищные проблемы. Речь идет об ипотеке, о схемах рассрочки, о привязке ипотечных схем к стандартным зарплатам ("жилье, которое возможно купить хотя бы в рассрочку, на свою зарплату") – эта тема встречается в ответах 13% респондентов.
Значительная часть россиян – 41% – полагают, что доступного в их понимании жилья сегодня в стране не строится в принципе, и еще 39% уверены, что таковое строится, но его крайне мало. И только 6% полагают, что доступного жилья строится много.
С большим пессимизмом участники опроса оценивают положение дел в их регионах. Две трети из них (65%) полагают, что никакого доступного жилья не строится в принципе, 22% – что его строится очень мало, и лишь 3% с оптимизмом утверждают: "строится много".
Таким образом, россияне достаточно негативно оценивают сегодняшнюю ситуацию со строительством доступного жилья. Что же нужно делать, чтобы исправить ее? Три четверти участников опроса (71%) полагают, что для решения проблемы не достаточно просто строить больше жилья – для этого нужны и другие меры. Полагают, что наращивания объемов строительства достаточно, 16% респондентов.
На открытый вопрос о способах решения проблемы с жильем ответили подавляющее большинство респондентов. Одни полагают, что нужно повышать зарплаты (18%), другие – что нужно просто строить больше жилья (17%), третьи – что следует добиваться снижения цен на него (12%). Кроме того, называются и другие направления действий: сделать кредиты более доступными и удобными (8%), развивать государственное (льготное или бесплатное) строительство (6%), обеспечить общий подъем экономики (6%), строить недорогое жилье (6%), обеспечить порядок и стабильность в стране, бороться с коррупцией (5%), изменить жилищную политику государства (4%) и т. д.
Иван Климов
Как показал наш опрос, большинство россиян (64%) никогда не вызывали домой специалистов-электриков. Выше, чем в среднем по выборке, доля тех, кто не пользуется услугами электриков, среди мужчин (70%), россиян с неполным средним образованием (71%) и сельских жителей (75%).
Приглашали домой электриков треть опрошенных россиян (34%). Чаще всего прибегали к услугам этих специалистов москвичи (62%) и люди с высшим образованием (47%).
Несмотря на то, что коммунально-бытовые услуги сейчас оказывают не только ЖЭКи (ДЭЗы), но и различные коммерческие службы, россияне по-прежнему вызывают электриков в основном из привычных жилищно-эксплуатационных контор (26% от всех опрошенных, или 76% от числа тех, кто вызывал электриков).
Как правило, электрики приходят по вызову сразу, в тот же день (об этом свидетельствуют 24% опрошенных, или 71% от числа тех, кто вызывал электриков). Более суток визита мастера пришлось ждать 9% опрошенных (26% от числа сделавших вызов).
В целом большинство респондентов, вызывавших специалиста-электрика, остались довольны его работой: 20% (или 56% числа от воспользовавшихся услугами мастера) оценили его работу на "хорошо", а еще 11% (или 32% от числа вызывавших электрика) поставили оценку "удовлетворительно". Лишь 3% респондентов (или 9% от числа опрошенных клиентов) сказали, что электрик, который приходил к ним домой, выполнил свою работу плохо.
Анна Петрова
[1] Данная категория респондентов составляет 30% выборочной совокупности.
[2] См. Доминанты. Поле мнений. № 34 от 23 авг. 2007 г.
