 |  | Фонд «Общественное мнение» |
119421, Москва, ул. Обручева, д. 26, корп. 2; тел.: (495) 745-8765, 936-4118; факс: (495) 745-8903, 936-2015; e-mail: fom@fom.ru | ||
Сегодня треть россиян (32%) относятся к ЛДПР положительно, и несколько больше трети (39%) – отрицательно; остальные затрудняются определить свое отношение к этой партии. Чаще других негативно отзываются о ней люди с высшим образованием (47%) и с относительно высокими доходами (44%).
Почти половина россиян (48%) считают, что цели ЛДПР не соответствуют интересам таких людей, как они, четверть (25%) заявляют, напротив, о соответствии целей партии их интересам (еще 29% затрудняются с ответом).
На вопрос о том, кто возглавляет ЛДПР, правильно ответили 90% опрошенных (6% сказали, что не знают, кто стоит во главе этой партии, 1% – дали неверные ответы, 3% – затруднились с ответом). Широкая известность В. Жириновского сопровождается довольно противоречивым отношением к нему. Сегодня 33% респондентов заявляют, что относятся к этому политику хорошо, 23% – что плохо. Если в декабре 2005 года можно было говорить о значительном росте симпатий россиян к лидеру ЛДПР по сравнению с сентябрем 2000 года (доля положительных отзывов увеличилась за это время на 16 п.п.: с 21% до 37%), то сегодня налицо менее значительная, но негативная динамика (симпатизирующих в сравнении с декабрем 2005 года стало меньше на 4 п.п., выражающих антипатию – больше на 5 п.п.). О безразличии к В. Жириновскому сегодня говорят 38% россиян (среди жителей больших городов и москвичей – по 48%).
Вместе с тем на открытый вопрос "С какими лозунгами, призывами, обещаниями ассоциируется у Вас деятельность ЛДПР?" смогли дать содержательный ответ менее трети опрошенных (30%), остальные затруднились с ответом или заявили, что у них нет никаких ассоциаций.
Сравнительно часто у отвечавших на этот открытый вопрос лозунги и обещания партии ассоциируются с националистическими и шовинистическими идеями ("негативное отношение к нерусским людям"; "все для русских"; "национализм"; "ненависть к иностранцам" – 4% от всех опрошенных).
По 3% воспринимают лозунги и призывы ЛДПР прежде всего как обещания улучшить жизнь в стране в целом ("будем жить лучше"; "обещание повысить зарплату"; "повысить уровень жизни россиян"), заботиться о народе, решать жилищный вопрос и иные социальные проблемы ("бесплатное образование и медицина"; "все для народа", "каждому гражданину по квартире"; "льготы пенсионерам", "стабильную работу всем"), обеспечить законность и безопасность, бороться с преступностью и коррупцией ("борьба с коррупцией"; "борьба с мафией"; "все искореним, устроим войну и всех посадим" – 2%).
Некоторые, отвечая на этот вопрос, подчеркивают, что партия у них ассоциируется "только с лидером" и его наиболее яркими высказываниями ("Жириновский: сапоги я буду мыть в Индийском океане", "каждому столько жен, сколько хочет"; "многоженство введем", "всем женщинам – мужа"). При этом поведение главы партии приводит к тому, что у кого-то "вся деятельность ЛДПР ассоциируется с цирком" или скандалом ("лозунги неадекватные"; "белиберда, несерьезная партия", "одна лайня и драка"; "клоунада"). Впрочем, кому-то поведение В. Жириновского импонирует, они считают его компетентным и искренним ("грамотный руководитель"; "Жириновский всегда говорит правду", "открытые призывы к жизни, откровенные и доступные").
В представлениях некоторых ЛДПР ассоциируется не только с ярким поведением лидера партии, но также с жесткой политической позицией по многим вопросам. Стремление к возрождению и единству России ("сделать Россию сверхдержавой") соседствует с жесткостью внешнеполитических установок, доходящей до враждебности к другим странам ("внешнюю политику пожестче вести"; "если жить обособленно – все будет"; "мировое господство"; "ненависть к Америке"); активно выражаемая партией националистическая идея ассоциируется иногда с идеями фашизма ("русский фашист"; "с гитлеровскими, нацистскими лозунгами").
Следует отметить, что ЛДПР представляется нашим согражданам довольно влиятельной партией: ее влияние на положение дел в стране признают 45% опрошенных, при этом треть россиян (33%) считают его слабым, а 12% – сильным. Еще треть опрошенных (33%) полагают, что партия не оказывает влияния на положение дел в стране (пятая часть – 22% – затрудняются с ответом). При этом четверть респондентов (26%) оценивают влияние ЛДПР на ситуацию в стране как положительное и 12% – как отрицательное, еще 28% опрошенных затрудняются охарактеризовать его (тем, кто полагает, что партия вообще не оказывает влияния, этот вопрос, естественно, не задавался).
Более половины россиян (57%) уверены, что на выборах в Государственную думу в декабре нынешнего года ЛДПР преодолеет 7%-ный барьер, шестая часть (17%) полагают, что партия не пройдет в парламент, остальные затруднились делать прогнозы. В принципе допускают для себя возможность проголосовать на выборах в Государственную думу за ЛДПР 21% респондентов, однако в три раза большая доля наших сограждан – 63% – такую возможность исключают.
По мнению 16% участников опроса, партия полностью поддерживает политику В. Путина, почти половина (47%) полагают, что ЛДПР поддерживает политику президента частично, и только десятая часть респондентов (10%) считают, что партия ее не поддерживает. 29% опрошенных затруднились с ответом на этот вопрос.
Марина Иванова
Как известно, пятнадцать лет назад, когда после отмены государственного контроля над ценами все товары и услуги резко подорожали, вклады граждан в Сбербанке обесценились.
Тогдашнее обесценивание вкладов прямо или косвенно затронуло почти половину участников нынешнего опроса: в начале 1992 года у 53% респондентов и/или членов их семей были вклады в Сбербанке (среди людей старше 55 лет эта доля выше – 63%). При этом потери наши сограждане понесли ощутимые: так, у трети тогдашних "вкладчиков" (и/или членов их семей) – у 17% от всех опрошенных – на счетах было до 3000 "советских" рублей, у каждого шестого (8% опрошенных) – сумма от 3000 до 5000 рублей, у каждого пятого (11%) – от 5000 до 10000 рублей, и еще у шестой части (9%) – сумма, превышающая 10 000 рублей. Остальные (8% опрошенных) затруднились назвать сумму, лежавшую на вкладах.
Сегодня две трети тогдашних "вкладчиков" (или 35% по выборке в целом) не рассчитывают на возмещение потерянных в 1992-м году вкладов, надеется на это лишь каждый четвертый (или 12% по выборке), и лишь немногие (3% по выборке) заявили, что их потери уже компенсированы. Среди "оптимистов", ожидающих возвращения пропавших вкладов, каждый шестой (или 2% по выборке в целом) полагает, что это произойдет в ближайшие год-два, каждый четвертый (3% по выборке) прогнозирует получение компенсации через три-пять лет, остальные полагают, что это случится позже (2%), либо затрудняются с ответом (4%). Среди тех, кто не надеется получить компенсацию, более половины (или 20% по выборке) заявили, что не рассчитывали на это с самого начала, остальные же "теряли надежду" постепенно – кто-то расстался с ней до 1996 года (4% по выборке), столько же – в период с 1997 по 2000 год, а кто-то – уже в нынешнем веке (2%). Между тем, треть россиян (31%) убеждены, что сегодня государство в принципе может компенсировать потерянные вклады (среди "надеющихся" так думают 47%), противоположного мнения придерживаются 51% респондентов (а среди "пессимистов" – 61%); 18% затруднились с ответом.
Всем респондентам – как пострадавшим в результате обесценивания вкладов, так и тем, кого это не коснулось, – были заданы открытые вопросы о положительных и отрицательных последствиях, к которым привело бы возмещение потерь вкладчикам, если бы таковое было проведено в ближайшие год-два. Говоря о позитивных последствиях, респонденты чаще всего отмечали, что это будет способствовать укреплению доверия граждан к государству ("будет больше доверия к государству у вкладчиков"; "государству, значит, можно доверить свои сбережения" – 19%), Сбербанку и банковской системе в целом ("люди будут больше доверять Сбербанку России"; "люди чаще будут вкладывать деньги в банки, отныне будут доверять им" – 3%). Многие подчеркивали, что будет восстановлена справедливость ("у людей возникнет вера в справедливость" – 14%). Другие убеждены, что компенсация пропавших вкладов повысит благосостояние населения ("жизненный уровень людей повысится"; "средние слои населения будут немного богаче" – 11%) или просто полагают, что "если людям заплатят, это будет хорошо для них" (10%); кто-то подчеркивает, что это особенно важно и нужно пенсионерам ("бабушки обрадуются"; "пенсионерам будет хоть на похороны" – 2%).
Что касается негативных последствий, то, по мнению части опрошенных, возврат денег может привести к различным проблемам в экономике – росту цен ("если всем возместить потери, то увеличатся цены на все товары, так как увеличится спрос"; "это может подхлестнуть инфляцию" – 7%), дефициту бюджета ("государство, наверное, убытки потерпит"; "пострадает госбюджет" – 5%), задержке пенсий и сокращению финансирования социальной сферы ("если выплатят, мы останемся без пенсий и субсидий"; "может быть, на социальные нужды меньше потратят денег" – 2%), и даже дефолту ("может быть дефолт"; "опять будет кризис в стране" – 1%). Некоторые (1%) полагают, что "будут недовольны те, кто не получит компенсации".
При этом 13% опрошенных заявляют, что отрицательных последствий не будет, и 65% – не берутся назвать какие-либо негативные последствия (доля респондентов, не ответивших на вопрос о возможных положительных последствиях компенсации вкладов, отметим, значительно меньше – 41%).
В целом большинство наших сограждан (59%) убеждены, что если государство в ближайшие год-два возместит всем вкладчикам Сбербанка потери, понесенные ими в 1992 году, для страны это возымеет больше положительных последствий; 10% полагают, что от компенсации вкладов будет больше отрицательных последствий; 31% опрошенных затруднились с оценкой.
Людмила Преснякова
Фонд "Общественное мнение" продолжает выяснять, как россияне понимают различные термины, описывающие реалии современной финансовой и, шире, экономической жизни. На этот раз мы решили узнать, как наши сограждане понимают слово "дивиденды".
Как показывают данные опроса, это понятие в той ли иной мере знакомо большинству россиян (81%): 45% заявили, что "знают" слово "дивиденды" (чаще прочих это жители мегаполисов и больших городов, граждане с высшим и средним специальным образованием и респонденты с высокими доходами), еще 36% – "слышали" его. Всего 17% опрошенных, по их признанию, впервые услышали это слово от интервьюера во время опроса (среди граждан старше 55 лет и жителей сел – по 26%, а среди тех, кто не получил среднего образования, – 46%).
Однако далеко не все, кому знакомо слово "дивиденды", адекватно понимают значение данного термина. Всего 5% респондентов, излагая свое понимание его смысла в ответ на открытый вопрос, дали определения, в полной мере соответствующие экономической сути этого понятия: дивиденды, по их словам, это "процент от дохода предприятия"; "какие-то проценты от прибыли, поступающей на предприятия". Еще 21% опрошенных также более-менее правильно объясняли значение этого термина, ассоциируя его с доходами от вложений в акции ("это проценты, которые набегают по акциям, например, в конце года") или ценные бумаги вообще ("доходы с вложений ценных бумаг – прибыль"; "это денежки от акций, от ваучеров").
Остальные же, судя по их ответам, понимают слово "дивиденды" очень приблизительно, а то и вовсе ошибочно. Так, у многих (19%) это слово ассоциируется с доходами и процентами вообще ("доля с чего-то"; "доплата к чему-то"; "какие-то проценты") или с прибылью от каких-то денежных вложений ("процент к капиталовложениям"; "вкладывание денег и то, что от него получают") – 8%. Еще 1% понимают это слово скорее метафорически – как "выгоду", "плюсы", "преимущества".
Часть респондентов путает дивиденды с процентами по банковским вкладам ("доплата за вложения в банках"; "доход от вложений в Сбербанке") – 7%, или даже с рентой ("деньги, которые получат за аренду, собственность"; "доход от собственности"; "процент от имущества") – 1%. Некоторые (1%) убеждены, что дивиденды – это премия, прибавка к зарплате ("процент добавок к зарплате"; "13-я зарплата"; "премия за проработанное время"), столько же полагают, что это субсидии от государства малоимущим ("выдают их как помощь малоимущим"; "милостыня от государства"; "субсидия"; "я мало получаю, и мне может помочь государство"). А у кого-то (1%) это понятие ассоциируется с аферами ("все забрали и ничего не дали"; "обман, махинация"; "фикция").
Но в целом, как видно из приводимых данных, понятие "дивиденды" у большинства наших сограждан совершенно четко ассоциируется с доходом, прибылью; при этом очевидно, что многим респондентам просто непонятно или неизвестно, за счет чего эта прибыль получается.
Людмила Преснякова
Взаимоотношения родителей школьников и учителей должны, по мнению россиян, строиться на началах тесного и доверительного сотрудничества. Большинство участников опроса (69%) убеждены в том, что родителям следует поддерживать постоянный контакт с учителями своего ребенка, не ограничиваясь эпизодическим общением в рамках родительских собраний. Особенно часто разделяют эту установку те, у кого в близком окружении есть дети, посещающие школу, – родители, дедушки и бабушки, другие близкие родственники школьников (в дальнейшем – родители; 74% ответов в этой группе).
17% участников опроса придерживаются противоположной точки зрения, полагая, что для общения учителей и родителей вполне достаточно родительского собрания (среди родителей – 18%). Затруднились высказать мнение о желательной интенсивности контактов между родителями и учителями 14% респондентов (среди родителей – 8%).
Практически общепринятым является мнение, что родители должны поддерживать и оберегать авторитет учителя в глазах ребенка. Это – главный довод против того, чтобы критиковать школьных педагогов в присутствии детей. С точки зрения 71% россиян (77% родителей), этого не следует делать ни при каких обстоятельствах. Аргументируя свою точку зрения (в ответах на открытый вопрос), эти респонденты говорили: нельзя "ронять статус учителя в глазах ребенка"; "не стоит унижать учителя"; "зачем подрывать авторитет"; "и так репутация учителей не на высоте" и т.п. (40% от всех опрошенных). На взгляд некоторых, подобное "табу" на критику в присутствии ребенка распространяется не только на учителей, но и на всех взрослых: "взрослых при детях ругать непедагогично"; "возраст не позволяет, дети еще не выросли до этого" (11%).
Значительно реже (13% респондентов по выборке) высказывалось альтернативное мнение, согласно которому в определенных случаях позволительно критиковать учителя при ребенке (среди родителей это мнение распространено так же, как и среди тех, у кого нет детей-школьников). Объясняя свою позицию, эти респонденты, как правило, говорили о случаях грубого, недопустимого поведения учителя: "если учитель позволил себе лишнее, например – ударить ребенка"; "если учитель сам перешел все грани дозволенного, унизил ребенка перед классом, учинил самосуд"; "в случае, когда учитель категорически не прав" и пр.
Авторитет учителя в вопросах воспитания детей для россиян в целом достаточно высок. Так, по убеждению половины респондентов (55% родителей), в тех случаях, когда у родителей возникают сложности в общении с ребенком, стоит обратиться за помощью, советом к классному руководителю или другому учителю школы. Противоположной точки зрения – что этого делать не следует – придерживаются 30% опрошенных (32% родителей). Мнение жителей столицы по данному вопросу заметно отличается от мнения россиян в целом: 38% москвичей полагают, что в описанной ситуации будет правильным обратиться к учителю, а 40% убеждены, что этого делать не стоит.
Случается, что между учителями и родителями школьников складываются непростые, а порой даже конфликтные взаимоотношения. В этом, на взгляд россиян, бывают виноваты как учителя, так и родители – большинство (60%) респондентов отказались назвать "типичного виновника" возникающих разногласий. Мнения остальных распределились почти поровну: 17% опрошенных полагают, что в конфликтных ситуациях чаще бывают виноваты учителя; 23% – что родители.
Ирина Шмерлина
В преддверии 90-й годовщины февральской революции 1917 года мы решили выяснить, какое место сегодня занимает это событие в том сегменте российского массового сознания, который принято называть "исторической памятью".
Подавляющее большинство опрошенных – 85% – "знают" или "слышали" об этом факте отечественной истории. Собственно, в данном случае безусловно более значимым является "встречный" показатель – только 15% россиян либо уверены, что ничего не слышали о февральской революции, либо затруднились с ответом.
Теперь обратимся собственно к ассоциациям респондентов со словосочетанием "февральская революция" (соответствующий открытый вопрос был расположен первым в данной теме, поэтому никаких дополнительных указаний на 1917 год не было).
Сразу бросается в глаза тот факт, что 56% опрошенных затруднились с ответом, а еще 4% заявили, что им при словах "февральская революция" не приходит в голову ровным счетом ничего – таким образом, для 60% наших сограждан это словосочетание является по сути пустым звуком, не связанным ни с каким образом, действием или личностью, событием в отечественной истории.
Рассмотрим ответы оставшихся 40% респондентов. Примерно в каждом четвертом суждении мы встречаем указания на реалии, непосредственно относящиеся к соответствующим событиям: "была свержена монархия"; "низложение царской власти"; "отречение царя Николая II от престола"; "падение монархии" – 7%; "буржуазная революция"; "буржуазный переворот" – 2%; "двоевластие государства"; "избрали временное правительство" – 2%; "Керенский"; "Керенский пришел к власти" – 1%.
Вторая группа суждений – примерно пятая часть от массива значимых – также связана со знанием, но знанием либо очевидно ошибочным, когда февральской революции приписываются в явном виде реалии и оценки, относящиеся к другим событиям, чаще всего – "позаимствованные" у революции октябрьской ("Ленин пришел к власти"; "взятие Зимнего дворца"; "власть Советов"; "после этого бедным жить лучше стало"; "у власти рабочие и крестьяне"; "большевики"; "1905 год, революция"; "9 февраля 1905 года"), либо не "сфокусированном" на февральских событиях как таковых, хотя и имеющем к ним какое-то отношение ("демократия, впереди коммунизм"; "народ восстал"; "Ленин на броневике").
Чаще всего суждения респондентов представляли собой некие неопределенные высказывания, которые не указывали в явном виде на конкретное событие. Респонденты, очевидно, не имеют четких, устойчивых ассоциаций и знаний, связанных с этой революцией, н понимая, что это событие значимое (и даже, скорее всего, общеизвестное – "в школе проходили"), дают ответы, отталкиваясь лишь от тех "опорных" слов, которые даны в вопросе – "российская история" и "революция". В целом такие ответы составляют примерно треть от массива значимых: "борьба между противоборствующими силами"; "вооруженный переворот"; "изменение в строе"; "исторический переворот в России"; "революция – это всегда что-то новое в развитии страны" – 8%; "военные действия, кровопролитие"; "гражданская война"; "кровь, жертвы" – 3%; "в школе проходил"; "исторический факт"; "история – школьный предмет"; "история, которую мы должны знать" – 2%.
И наконец, последняя группа. Это эмоциональные высказывания респондентов, также, видимо, навеянные по большей части наличием в вопросе слова "революция": "какая-то ошибка"; "досада"; "лучше бы не было революции"; "нехорошее событие"; "негативное воспоминание" – 3%; "анархия"; "бардак"; "беспредел и хаос"; "голод, разруха"; "дурдом"; "кошмар, революция – это хаос" – 2%; "положительно"; "праздник"; "радость"; "то, что нужно было России" – 1%.
Впрочем, применительно к данным суждениям нельзя однозначно утверждать, что их авторы ничего не знают о февральской революции, – возможно, как раз наоборот: они знают достаточно много, и у них есть устойчивое впечатление об этом событии, эмоциональная оценка, "сопутствующая" знаниям.
Ключевым событием февральской революции стало падение в России монархии, и мы поинтересовались у респондентов, как они сегодня оценивают роль этого значимого поворота для отечественной истории. Мнения опрошенных разделились примерно поровну, но нельзя не признать символичным тот факт, что сожалеющих о падении монархии сегодня в стране оказалось все-таки чуть больше, чем одобряющих это событие: 28% сказали, что оно принесло России вред, 26% – что пользу.
Тех, кто считает, что падение монархии принесло России скорее вред, оказалось заметно больше среди жителей всех относительно крупных российских городов – от 37% среди жителей мегаполисов до 40% среди жителей некрупных областных центров (в Москве этот показатель составил 39%). В то же время жители малых городов и сел чаще считают, что падение монархии все-таки принесло больше пользы. Отметим также, что из всех возрастных групп наиболее "про-монархически" оказались настроены респонденты среднего возраста (35%). Впрочем, нельзя однозначно трактовать ответы на данный вопрос как показатель распространенности монархических настроений в современной России. В ответах на открытый вопрос лишь каждый шестой из тех, кто заявил, что падение монархии принесло стране вред, аргументировал свою позицию тем, что считает именно такую форму государственного устройства необходимой для России. Большинство же респондентов, обосновывая свою точку зрения, перечисляли конкретные негативные последствия, к которым привело падение монархии в России 90 лет назад: анархия, гражданская война, экономическая разруха, приход к власти большевиков.
Петр Бавин
Согласно данным опроса, сегодня в России люди, просящие милостыню, – явление весьма распространенное. Только 16% опрошенных сказали, что за последние два-три года они не встречали людей, просящих милостыню в общественных местах, тогда как 82% – встречали, причем 58% – часто (24% – редко). Конечно, чаще с нищенствующими сталкиваются городские жители (в мегаполисах и крупных городах в последние два-три года их видели 91–93% опрошенных), но и в сельской местности они не такая уж редкость (65%).
55% опрошенных склонны думать, что у большинства людей, просящих подаяние, есть и другие возможности выжить, прокормиться (иначе говоря, что большинство из них – нищие мнимые, "профессиональные"). 21% предполагают, что большинство просящих милостыню поступают так все же по нужде, от безысходности – иных возможностей для пропитания у них нет. 24% затрудняются однозначно выбрать одну из этих точек зрения.
Мнение респондентов о том, больше или меньше становится сегодня людей, просящих милостыню в общественных местах, неоднозначны. Но все же те, кто замечают определенные изменения в этом отношении там, где они живут, вдвое чаще говорят об увеличении, нежели о сокращении числа таких людей: 30% и 13% соответственно.
Несмотря на распространенное убеждение, что нищенство – это бизнес, а не способ выжить, россияне довольно часто сами подают милостыню (по понятным причинам, соответствующий вопрос задавался только тем, кто в последние два-три года просящих милостыню встречал). Только 12% опрошенных заявили, что не подают никогда, тогда как 69% утверждают, что подают (28% – часто, 41% – редко). Значимых различий в ответах в зависимости от возраста, образования и уровня дохода респондентов здесь не наблюдается; можно лишь сказать, что женщины подают чуть чаще мужчин (но и здесь различия минимальны).
Тех участников опроса, кто никогда не подает милостыню, спросили о причинах такой их установки (вопрос задавался в открытой форме). Часть из них говорили, что им самим не хватает на жизнь ("кто бы мне подал, нет лишних денег"; "самим не всегда хватает"; "самому впору идти с протянутой рукой" – 2% опрошенных), остальные приводили соображения иного рода: говорили либо о том, что просящие милостыню – это мнимые нищие, профессионалы, а не истинно нуждающиеся ("просят милостыню аферисты – это тот же бизнес"; "не верю в их искренность"; "за этими людьми стоит мафия" – 3%); либо о том, что эти люди могли бы сами зарабатывать себе на жизнь – только не хотят ("эти люди не хотят работать"; "пусть работают, можно ведь найти работу" – 3%).
Кроме того, участников опроса спросили (также в открытой форме), каким людям они подают или в принципе могли бы подать милостыню (вопрос задавался всем, включая и тех, кто, по их словам, этого не делает), а каким – не подают и никогда не подали бы.
Судя по полученным ответам, россияне склонны подавать тем, в чьей обездоленности и безысходности у них не возникает сомнений, – пенсионерам, старикам (33% по выборке), больным и инвалидам (21%), реже – детям (13%), совсем редко – женщинам с детьми (3%) и погорельцам, бездомным, беженцам (3%). Многие так и говорили, что подают нуждающимся, бедным, беспомощным ("бедному, несчастному, у него на лице написано"; "видно, кто нуждается"; "если видно, что людям плохо" – 11% ответов). Некоторые подают людям у храмов (5%), кто-то утверждает, что подают всем и всегда ("всем по возможностям"; "всем просящим"; "есть возможность – дам, я не обеднею" – 9%). Кроме того, часть опрошенных заявили, что готовы помочь любому – но только едой или вещами ("я хлеба дам любому, а денег не дам" – 1%)
Не подают участники опроса, судя по ответам на открытый вопрос, тем, кто, на их взгляд, может дурно распорядиться деньгами или мог бы заработать сам: алкоголикам, пьяным (34% по выборке), бомжам (6%), трудоспособным и здоровым (9%), молодым (7%), мужчинам (3%), людям определенной национальности – как правило, говорилось о цыганах (11%), но некоторые упоминали узбеков, таджиков и других мигрантов (3%), а также "профессиональным" нищим (4%).
Елена Вовк
