Военные учения и вывод израильских поселений из сектора Газа

		Фонд «Общественное мнение»
119421, Москва, ул. Обручева, д. 26, корп. 2;тел.: (095) 745-8765, 936-4118; факс: (095) 745-89-03, 936-2015; e-mail: fom@fom.ru

Войсковые учения и международное сотрудничество в военной сфере

Большинство россиян недовольны состоянием российской армии. Причем оценки боеспособности армии за последние два года почти не изменились: сегодня считают ее высокой 24% опрошенных (в июне 2003 г. этот показатель составил 20%), низкой — 55% (в июне 2003 г. — 58%).

Участники опроса, в подавляющем большинстве своем (77%) признают, что крупные войсковые учения повышают боеспособность российской армии (лишь 7% полагают, что они не сказываются на боеспособности вооруженных сил, и 3% — что они снижают ее). Неудивительно, что столь же широко распространена и уверенность в необходимости крупных войсковых учений: ее разделяют 78% респондентов (среди мужчин — 84%), тогда как не считают такие учения необходимыми только 7% (остальные — затрудняются с ответом).

А вот в оценке целесообразности проведения совместных военных учений с армиями других стран подобного единодушия не наблюдается. Полагает, что совместные войсковые учения проводить следует, 61% опрошенных. Убеждены в обратном 17% участников опроса. На этот вопрос респонденты затруднялись ответить несколько чаще, чем на два предыдущих.

Как известно, недавно прошли совместные войсковые учения России и Китая. Одобрили факт их проведения 52% прошенных, выразили неодобрение — 17% (каждый третий — 32% — затруднился ответить на соответствующий вопрос). Первые чаще всего аргументировали свою точку зрения тем, что такая практика позволяет обмениваться опытом, военными знаниями, а кроме того, совместные учения — хороший способ обеспечить взаимопонимание между странами. Существенно реже респонденты говорили, что маневры будут способствовать установлению стратегического партнерства с Китаем. Некоторые отмечали, что совместные учения дают возможность сравнить боеготовность нашей и китайской армий. Лишь 1% опрошенных вспомнил в этом контексте о прагматической задаче прошедших учений — об отработке совместных действий против террористов.

Не одобряющие совместные учения России и Китая объясняют свою позицию тем, что в ходе подобных акций раскрываются военные секреты; что с Китаем нельзя строить доверительных отношений, так как эта страна, по их мнению, наш потенциальный противник. Некоторые возражают против военных учений в принципе, полагая, что это лишняя трата государственных средств и что во время учений гибнут солдаты.

Совместные учения со странами НАТО встречают поддержку реже, чем российско-китайские военные маневры. Лишь 38% наших сограждан сказали, что они одобряют совместные учения «Россия — НАТО», прошедшие в июле этого года. Не одобряют их 20% респондентов; затруднились ответить на этот вопрос 42% респондентов. Похоже, существует два синдрома, определяющих настороженное отношение к военному сотрудничеству со странами НАТО. Первый — глобальная закрытость, оборонное сознание в целом. Недаром чаще неодобрительно относятся к проведению совместных учений со странами НАТО те респонденты, которые не одобряют и прошедшие российско-китайские маневры.

Второй синдром — специфический, связанный со страхом именно перед странами НАТО. Думают, что интересы России и НАТО сегодня чаще совпадают, чем расходятся, лишь 18% наших сограждан (год назад было 17%). Противоположной точки зрения — что эти интересы чаще расходятся — придерживается значительно большая доля респондентов (44%, в прошлом году было 47%).

Те респонденты, которые говорят о несовпадении интересов, чаще выступают и против совместных учений с НАТО.

Отметим, впрочем, что за последние полтора года доля сторонников точки зрения, согласно которой НАТО представляет угрозу для безопасности России, несколько снизилась: в апреле 2004 г. ее разделяли 51% наших сограждан, сейчас — 40%. Противоположного мнения — что НАТО не представляет угрозы для России — придерживаются 28% участников опроса (в апреле 2004 г. — 26%).

В ответах на открытый вопрос сторонники учений «Россия — НАТО» чаще всего объясняют свою позицию тем, что подобные акции дают возможность сблизиться, выстроить доверительные отношения, наладить стратегическое партнерство с входящими в НАТО странами. Маневры также дают возможность обменяться военным опытом, знаниями. Респонденты полагают, что россиянам есть чему поучиться у натовских военных. Аргумент об отработке совместных действий против террористов и здесь не очень популярен.

Возражающие против совместных военных учений России и НАТО чаще всего обосновывают свою позицию тем, что при этом раскрываются наши секреты, наши слабые стороны. Довольно часто опрошенные говорят и о том, что НАТО — потенциальный противник России.

Светлана Климова

Фонд «Общественное мнение». Опрос населения в 100 населенных пунктах 44 областей, краев и республик России. Интервью по месту жительства 27-28 августа 2005 г. 1500 респондентов. Дополнительный опрос населения Москвы — 600 респондентов. Статистическая погрешность не превышает 3,6%.

Проблемы сельского хозяйства и виды на урожай

Сельское хозяйство традиционно признается большинством россиян проблемной отраслью отечественной экономики. Сегодня 72% опрошенных оценивают его состояние как «плохое», и только 21% — как «удовлетворительное» (еще 3% считают его «хорошим»). Эти оценки — намного пессимистичнее тех, которые дают наши сограждане состоянию отечественной экономики в целом: диагноз «плохое» ставят 47% россиян, «удовлетворительное» — 36%, «хорошее» — 4% (bd.fom.ru/report/map/projects/dominant/dom0527/domt0527_1/d052709).

Отвечая на открытый вопрос о наиболее актуальных проблемах сельского хозяйства в России, респонденты назвали множество его «болевых точек». Особенно часто упоминалось о нехватке техники и ГСМ (18%) и недостаточном финансировании сельского хозяйства государством (14%). Многие — 16% опрошенных — просто эмоционально говорили о том, что сельское хозяйство в целом находится в состоянии развала и разрухи. Каждый десятый сетует на отток из села рабочей силы, 6% — видят основную проблему в нехватке толковых, достойных руководителей, 5% — в отсутствии в деревне работы. Изредка (2%) звучит принципиально иной мотив: «в деревне не хотят работать»; «уже ничего не хотят в селе». А 1% респондентов считает, что в проблемах аграрного сектора виновата природа: «климат испортился».

Три четверти опрошенных — 75% — уверяют, что их интересует информация об ожидаемом в этом году урожае, и только каждого пятого такая информация не интересует. При этом, несмотря на мрачные оценки общего состояния сельского хозяйства, прогнозы по поводу грядущего урожая у россиян скорее оптимистические: 29% опрошенных полагают, что в этом году он будет лучше, чем в предыдущем, 19% — что хуже (по мнению 26% респондентов, урожай будет примерно равным прошлогоднему, остальные затрудняются дать прогноз). Показательно, что примерно такое же соотношение оптимистических и пессимистических предсказаний обнаруживается в ответах сельских жителей: 36% из них ожидают большего, 24% — меньшего урожая, чем в прошлом году. Стоит отметить, что доля оптимистов выше средней по России в Центральном и Южном федеральных округах (36% и 37%), а доля пессимистов — в Поволжье и в Сибири (28% и 32%).

Две трети россиян (67%) сами выращивают овощи на приусадебных и дачных участках, причем подсобные хозяйства имеет почти половина жителей мегаполисов (44%) и других крупных городов (45%). И возможно, многие «огородники» оценивают перспективы общероссийского урожая, исходя из того, чего они ожидают от собственных «угодий». Во всяком случае, соотношение между оптимистичными и пессимистичными прогнозами относительно урожая овощей на своих участках у них очень близко к аналогичному соотношению в оценках перспектив для страны в целом: 39% «огородников» (или 26% от всех опрошенных) ждут у себя лучшего урожая, чем в прошлом году, 24% (или 16% от всех участников опроса) — худшего.

Мы решили выяснить, от кого, по мнению респондентов, в наибольшей степени зависит размер урожая. Выяснили: 38% опрошенных приписывают решающую роль деятельности властей, 29% — погодным условиям, и только 26% полагают, что величина собранного урожая зависит прежде всего от усилий тех, кто этот урожай выращивает и собирает: крестьян, земледельцев. Причем почти половина жителей села (44%) считает, что размер собранного урожая зависит, в первую очередь, «от деятельности властей», тогда как лишь 21% отводит решающую роль усилиям земледельцев. И этот факт очень мешает надеяться на скорый подъем сельского хозяйства, повышение его производительности и прибыльности.

Петр Бавин

Фонд «Общественное мнение». Опрос населения в 100 населенных пунктах 44 областей, краев и республик России. Интервью по месту жительства 27-28 августа 2005 г. 1500 респондентов. Дополнительный опрос населения Москвы — 600 респондентов. Статистическая погрешность не превышает 3,6%.

Вывод израильских поселений из сектора Газа

К далекому Израилю большинство россиян (58%) относятся безразлично; каждый четвертый (26%) испытывает к этому государству симпатию, и немногие (7%) — выраженную антипатию. Однако, несмотря на преимущественно нейтральное отношение к Израилю, почти каждого второго опрошенного интересует информация о событиях, происходящих в этой стране и на палестинских территориях (46%). Особенно много неравнодушных к ближневосточному конфликту среди людей с высшим образованием (60%), лиц старше 55 лет (54%) и жителей мегаполисов (53%). При этом россияне сегодня несколько чаще «болеют» в этом конфликте за Израиль (12%), чем за Палестину (6%), но большинство соблюдают нейтралитет, не симпатизируя ни той, ни другой стороне (66%).

Российские СМИ широко освещали недавнюю операцию по выводу еврейских поселений из сектора Газа, и большинство россиян были в курсе происходившего (45% «знали», а 34% — «что-то слышали» о выводе поселений). Однако представления наших сограждан о целесообразности данного шага израильского правительства и о его долгосрочных последствиях довольно противоречивы. С одной стороны, россияне несколько чаще склонны расценивать этот шаг как правильный (27%), чем как неправильный (19%). С другой — они больше, чем когда-либо прежде, уверены, что прочный мир между Израилем и Палестиной невозможен: так считают 40% опрошенных, в то время как еще в апреле 2005 года эту пессимистическую точку зрения разделяли 32% респондентов. Причем если весной в возможность прочного мира между израильтянами и палестинцами верили столько же — 32% — опрошенных, то сейчас — только 25%.

Лишь 13% россиян полагают, что вывод еврейских поселений из сектора Газа приведет к улучшению отношений между израильтянами и палестинцами; 21% — считает, что эти отношения не изменятся, а 18% — что они даже ухудшатся. Но ведь поселения выводились именно ради размежевания с палестинцами и достижения прогресса в урегулировании сложных взаимоотношений с ними. Соответственно, усилия израильского правительства воспринимаются россиянами скорее как тщетные, не ведущие к достижению цели, во имя которой они предпринимаются, или даже отдаляющие эту цель — хотя и оцениваются скорее позитивно, чем негативно.

Анна Петрова

Фонд «Общественное мнение». Опрос населения в 100 населенных пунктах 44 областей, краев и республик России. Интервью по месту жительства 27-28 августа 2005 г. 1500 респондентов. Дополнительный опрос населения Москвы — 600 респондентов. Статистическая погрешность не превышает 3,6%.

Мелкие кражи

Результаты опроса, касающиеся отношения наших сограждан к мелким кражам, несколько обескураживают. Каждый пятый (21%) заявляет, что относится к таким кражам снисходительно, без особого осуждения. Каждый четвертый (26%) уверен, что подобное отношение свойственно большинству россиян. При этом, подчеркнем, в подавляющем большинстве случаев (это явственно следует из ответов на открытый вопрос «Что такое мелкая кража?») речь ведется не о кражах в магазинах или на производстве — т.е. не о ситуациях, когда убытки несут те или иные безличные структуры, — а о кражах у рядовых членов общества: карманных, квартирных, автомобильных. Более того, каждый третий — 32% опрошенных — склонен утверждать, что бывают случаи, когда мелкие кражи личного имущества можно оправдать (молодежь, кстати, особенно часто проявляет готовность оправдывать такие кражи — 43%). Другим видам мелких краж — в магазинах или на рынках, а также кражам, совершаемым работниками на своих предприятиях, — респонденты находят оправдание реже (29% и 23% опрошенных сказали, что бывают случаи, когда соответствующие виды краж можно оправдать).

Основания для снисходительности к мелким кражам респонденты усматривают в нищете и неустроенности: касательно всех трех упомянутых видов краж участники опроса довольно часто говорили, что их можно оправдать в тех случаях, когда они совершены от голода, полной безденежности и безысходности. Именно от нищеты и неустроенности, по мнению опрошенных, и происходят в большинстве случаев мелкие кражи. Основная масса высказываний в ответах на открытый вопрос «Кто, какие люди сегодня совершают мелкие кражи?» — это описания воров как сирых, нищих и убогих. Кроме того, почти половина опрошенных (47%) уверены, что мелкие воришки в большинстве случаев беднее их самих (19% ставят их по уровню достатка на одну ступень с собой, и только 8% считают, что воры обычно богаче). Однако нельзя сказать, что снисходительное отношение многих опрошенных к мелким кражам объясняется именно представлением, согласно которому воруют в большинстве случаев по бедности. Обратим внимание: хотя готовность найти оправдания воровству чаще проявляют те респонденты, которые считают, что воры беднее их, снисходительное отношение к мелким кражам как к явлению чаще демонстрируют другие — те, кто полагает, что воруют обычно люди с таким же достатком, как и у них самих.

Вообще в ответах участников опроса на тему о мелких кражах сквозит крайне облегченное отношение к частной собственности — причем не только чужой, но и своей.

Участники опроса, которые за последние 5 лет становились жертвами карманных, автомобильных, квартирных краж, относятся к мелким кражам почти столь же терпимо, как те, кто этого печального опыта в последнее время не имел.

Нельзя сказать также, чтобы за снисходительным отношением к мелким кражам крылась социальная зависть или злорадство по отношению к более обеспеченным членам общества: респонденты чаще склоняются к мысли, что жертвами мелких краж становятся люди именно их достатка (39%), чем полагают, что убытки обычно несут те, кто богаче (19%) или беднее их (12%).

Ключевой момент, на наш взгляд, заключается в том, что люди зачастую не усматривают особого греха в самом факте присвоения чужого. Характерны отзывы о мелких кражах как о «баловстве, хулиганстве», распространено убеждение, что в случае нужды залезть в чужой карман допустимо. Иными словами, на сегодня многие склонны скорее санкционировать практику взаимного обкрадывания (буде возникнет нужда и ежели что плохо лежит), чем почитать незыблемым принципом уважение чужой собственности.

Елена Вовк

Фонд «Общественное мнение». Опрос населения в 100 населенных пунктах 44 областей, краев и республик России. Интервью по месту жительства 27-28 августа 2005 г. 1500 респондентов. Дополнительный опрос населения Москвы — 600 респондентов. Статистическая погрешность не превышает 3,6%.