Вчера целый день в выпусках новостей показывали митинг в Сухуми. С высоты одного из верхних этажей разбомбленного во время грузино-абхазской войны здания Совета Министров были видны собравшиеся поддержать главу абхазской энергетической компании Сергея Багапша. Багапш, который согласно ЦИК Абхазии, набрал 50,08% и выиграл президентские выборы. Итоги объявили в понедельник, однако соперник Багапш, активно поддержанный Москвой Рауль Хаджимба с объявленными результатами не согласен и настаивает на втором туре.
По совпадающим данным российского телевидения, поддержать Багапша пришло порядка 6 тысяч человек. Хаджинбу же не более восьми сотен. Штаб Багапша говорил о том, что на их митинг пришло 18 тысяч людей, их соперник о том, что пришло 3,5 тыс. По тому, что было видно на телеэкранах, 18 тысяч в поддержку Багапша никак не набирается, впрочем как и 3,5 в поддержку Хаджимбы. Ситуация напоминает утро после выборов, когда кандидаты обнародовали свои версии экзит-пулов. Каждый из них считал, что выборы выиграл в первом туре. Получалось, что в сумме за обоих проголосовало 120 процентов. При том, что всего было пять кандидатов.
Когда в разные стороны машет маятник в восемь сотых процента, благодаря которым Сергей Багапш, взял 50-процентный барьер, победа выглядят весьма эфемерной. Это всего лишь 73 человека. В такой ситуации попытки Хаджимбы прорваться во второй тур через суд выглядят по своему логичными.
Однако, ситуацию заклинило. Население митингует, а чиновники разбегаются по противоборствующим лагерям, в основном к Багабшу, чьи шансы на победу выглядят предпочтительней. Показательным примером может послужить генеральный прокурор непризнанной республики Рауф Коруа, который выступая на митинге, заявил, что Сергей Багапш «честно выиграл президентские выборы».
Государство в непризнанной республике разваливается. В сложившихся условиях чиновник, своими словами или действиями поддержавший одного из кандидатов, уже не может продолжать выполнять свои функции. Распад дошел и до судебной системы — единственного оставшегося до вчерашнего дня легитимного инструмента, могущего разрешить коллизию.
Но Верховный суд Абхазии не стал рассматривать жалобу Хаджимбы на «незаконность» решения ЦИКа о победе Багапша. Рассмотрение дела было отложено, поскольку председатель и некоторые члены ЦИК подали в отставку, заявила председатель Верховного суда непризнанной республики Алла Авидзба. По ее словам, следующее заседание суда не может быть назначено, пока ЦИК не будет сформирован в полном составе.
Однако в Абхазии существует еще один механизм принятия решений — не конституционный, а традиционный — «всенародный абхазский сход». Именно к нему, наверное, не очень удачно попытался прибегнуть Багапш. Смысл в том: собрать нацию в священном месте и принять совместное решение.
То, что произошло на площади перед бывшим Советом министров — это, конечно же, стоит согласиться с Хаджимбой, не сход абхазского народа, а митинг в поддержку Багапша. Во-первых, потому что людей было мало, а, во вторых, для того, чтобы сход был сходом — необходимо проведение его в специальном месте — на большой поляне в окрестностях исторического центра Абхазии, в горном селе Лыхны.
Это место у абхазов считается священным. Как объяснил мне абхазец Астамур, мой попутчик в поезде Москва-Сухуми — в это место нельзя приходить просто так — боги покарают. Нужно приходить с чистым сердце и только в том случае, если человек находится на распутье и ему нужно принять решение. Туда ходят по одному, но бывает такая ситуация, когда приходит весь народ. Абхазцы еще перед выборами понимали, что страна может оказаться в патовой ситуации, поэтому вопрос о сходе обсуждался.
Последний раз представители всей республики собирались в Лыхны в 1989 г., когда народ требовал выхода Абхазии из состава Грузии. Тогда собралось 30 тыс. участников схода в том числе все партийно-правительственных руководителей автономии, а также 5 тыс. армян, греков, русских и даже грузин. Это позволило отсрочить кровопролитие в республике.
Идея проведения народного схода, конечно, выглядит экзотичной, но так уж складывается ситуация, что ни один из закрепленных в абхазском законодательстве инструментов пока не смог помочь преодолеть кризис, поставивший страну на грань гражданской войны: ни судебная система, ни жесткий гражданский контроль за выборами. Осталась не закрепленная в конституции, но легитимная традиция общенационального схода на священной поляне.
Тут дело не в повороте в мистику или древнюю традицию. После того, как мне удалось пообщаться с абхазами с той, и с другой стороны , я увидел, что общество, о котором так долго и бессмысленно говорят в России, в Абхазии точно есть. Там есть полный набор, как говорится, механизмов саморегуляции и консенсуса, есть настоящие лидеры мнения и т.п. В общем, человеческими словами, там люди всегда умели жить вместе. Там есть общество, там нет только государства с каким-то количеством исполняемых законов. И больно от того, что это общество может быть погребено «цивилизованной» политикой с ее ложью и технологией, для которой маленькая непризнанная республика — расменная карта «больших дядек».
