Появлению Арафата в Кремле предшествовали события. За взрывом школьного автобуса с детьми, на который Израиль ответил вертолетной атакой (обычный акт возмездия), последовал теракт в городе Хедера - очередной взрыв убил еще двух евреев. На следующий день в секторе Газа палестинцы убили еще двух солдат. Меж тем Израиль воздержался от бомбардировок, хотя риторика была та же: организаторы взрывов не уйдут от возмездия. Последние убийства имели место на совместных контрольных пунктах на границе с Палестинской автономией, где еще сохранилась кооперация между палестинской милицией и израильскими военными.
В четверг начались переговоры между Министерством обороны Израиля и палестинскими официальными лицами, которые израильская сторона описала как "позитивные". Затем последовал звонок Арафата Мадлен Олбрайт. По свидетельству многих источников, Арафат предложил Олбрайт возобновить мирные переговоры, то есть решительно сменил гнев на милость. Напомним, в начале ноября Арафат вернулся из Вашингтона ни с чем и, как стало известно, совершенно вывел Белый Дом из себя своей несговорчивостью. Арафат требовал международного присутствия et cetera.
В итоге в Москве случился даже большой прорыв: Путин во время разговора с Арафатом позвонил Бараку, а потом передал трубку палестинскому лидеру. Барак с Арафатом не разговаривали очень давно, и сам факт разговора - несомненная дипломатическая победа Путина, который умело воспользовался развитием последних событий, не принимая в них участия. С помощью путинского телефона Арафат и Барак договорились, что их службы безопасности возобновят сотрудничество с целью прекращения столкновений в секторе Газа и на Западном берегу Иордана. Кремль решил ковать железо пока горячо: по словам переговорщика Александра Авдеева (первый заместитель министра иностранных дел), Путин высказал миротворческие идеи, которые "идут дальше, чем договоренности Шарм-аль-Шейха". Звучит не очень понятно, но весьма значительно. Договоренности Шарм-аль-Шейха, напомним, заключались в том, что Палестина принимала обязательства прекратить интифаду, Израиль отводил свои войска на позиции до 28 сентября, оба лидера должны были выступить с соответствующими публичными заявлениями. Соглашения не прожили и трех дней.
Путин в своем выступлении занял позицию honest broker, отметив самоотверженность Арафата, который подвергался "атакам со стороны террористов и различных экстремистских сил", и подчеркнув "большой вклад израильского руководства". Москва окончательно отказалась от односторонней поддержки арабов в арабо-израильском конфликте. Еще раньше Игорь Иванов подтвердил, что Россия не выступит в поддержку ввода миротворческого контингента, если Израиль будет против. Россия вполне повторяет дипломатические повороты США, только с другой стороны, по понятной причине: практика показывает, что иные переговорщики между Израилем и Палестиной не выживают.
Поэтому расклад понятен. Арафат вступил в новую фазу примирения, важную ему тактически, но намерен расширить переговорное поле, чтобы оказать давление на США, отказав ему, так сказать, в эксклюзивном решении конфликта. Для Барака переговоры существенны как из общей логики, так и по конкретным причинам: во вторник Кнессет может приступить к голосованию по вотуму недоверия, и потеряв поддержку религиозной партии ШАС, Барак уже не может контролировать этот процесс, меж тем как лидер "Ликуда" Шарон выступает категорически против создания чрезвычайного кабинета. Наконец, для Кремля визит Арафата важен не только в контексте идеи многополярности и борьбы со Штатами. Склонив в результате удачно сложившегося политического момента Барака и Арафата к новым переговорам, пусть даже и непродолжительным, Путин одержит свою первую реальную внешнеполитическую победу, чрезвычайно важную в смысле престижа на Западе. И, следовательно, отношений с ним.
