14 января Всемирное антидопинговое агентство (WADA) опубликовало вторую часть доклада по итогам расследования по использованию допинга в легкой атлетике. Первая часть была опубликована в ноябре 2015 г. В ней речь комиссия по расследованию пришла к заключению, что в работу аккредитованной антидопинговой лаборатории в Москве вмешивались Минспорт и ФСБ. Вторая часть посвящена разоблачению коррупционных схем Всемирной ассоциации легкоатлетических федераций (IAAF).
В первом разделе доклада описаны результаты расследования на основании информации, полученной французскими властями в августе 2015 г. о коррумпированности высокопоставленных лиц в IAAF и Всероссийской федерации легкой атлетики (ВФЛА). Во втором разделе рассматриваются новые факты, поступившие после публикации первой части. В третьем разделе речь идет о разоблачительных материалах ADR и Sunday Times, появившихся благодаря утечке данных IAAF.
По поводу коррумпированности доклад, по итогам расследования, сообщает о том, что под эгидой IAAF была создана неформальная и незаконная управляющая структура. Эти заключения сделаны на основании расследования деятельности президента IAAF Ламина Диака и его адвоката Хабиба Сиссе. Из сопоставления ответов на опросы комиссии, проводившиеся среди членов IAAF, была выявлена группа консультантов (во главе с Сиссе), которые формально не входили в состав IAAF, но по факту составляли ее неформальное правительство, в основе которого лежали их тесные связи с президентом Диаком, пребывавшим в этом статусе начиная с 1999 г.
Благодаря наличию этой структуры в состав IAAF вошел Валентин Балахничев, который до начала 2015 г. возглавлял Всероссийскую федерацию легкой атлетики. На момент вхождения в состав его репутация уже была сильно омрачена претензиями по поводу его предполагаемой причастности к корупционно-допинговым историям.
Особое внимание в докладе уделяется антидопинговому департаменту IAAF. Его специфика в том, что оно работает в условиях строгой конфиденциальности. При этом именно оно собирает и хранит данные антидопингового контроля. По факту неформальная группировка IAAF перехватила функции у антидопингового департамента и за счет этого была хорошо осведомлена о реальном положении дел с употреблением допинга в России и других странах.
Также говорится о необычайно близких отношениях между IAAF и ВФЛА. Такие выводы делаются на основании сомнительных назначений на руководящие позиции, отсутствие большого энтузиазма IAAF в плане преследования России по обвинениям в нарушениях, а также наличие сходных схем отношений со спортивными структурами некоторых других стран.
В рекомендациях первого раздела комиссия предлагает внести в устав IAAF поправку, ограничивающую срок пребывания у власти президента организации, а также призывает к проведению детального расследования транзакций IAAF.
Во втором разделе обсуждается недавно ставшее достоянием общественности электронное письмо замгенсека IAAF Ника Дэвиса сыну Ламина Диака, консультанту IAAF (Папа Массата Диак), датируемое 2013 г. В письме обсуждаются дела очень узкого и неформального круга влиятельных лиц в IAAF. В докладе приводятся попытки заинтересованных лиц истолковать содержание этого документа невинным образом. Эти попытки оспариваются на основании противоречивости.
В итоге комиссия заключает, что у IAAF не было эффективных инструментов, чтобы противостоять коррупционным процессам. Расследование показало, что о существовании таких процессов знало достаточно большое число сотрудников за пределами узких кругов, однако система никак не располагала к тому, чтобы эти люди попытались сообщить о нарушениях в контролирующие инстанции.
Наконец, в том, что касается скандальных материалов в СМИ, комиссия не соглашается с выводами этих материалов. Речь идет о разоблачительном документальном фильме на немецком канале ADR и материалах в британском издании Sunday Times, где утверждается, что база данных допинг-проб IAAF содержит сомнительные данные по большому количеству спортсменов.
В докладе особо оговаривается, что, несмотря на запросы комиссии, условия сделки, заключенной между австралийским аналитиком, исследовавшим базу по просьбе журналистов, раскрыты не были. Далее, база поступила аналитику в анонимизированном виде, но это выражалось в затемнении полей, где были указаны имена спортсменов. При такой поверхностной анонимизации невозможно квалифицировать анализ базы как непредвзятый.
Журналисты также обратились к еще одному аналитику (на каких условиях – тоже неизвестно), с которым первый поддерживал связь, и это тоже не добавляет материалам объективности.
Однако главный аргумент комиссии в том, что, обнародованная база данных таковой, по большому счету, не была. Это просто компиляция допинг-проб из разных источников. При этом в ней не было никаких данных по допинг-пробам вне соревнований. Таким образом, то, что к спортсменам по итогам этих недобросовестных публикаций не применили никаких санкций, совершенно справедливо и закономерно.
