Каталония провозглашена своим парламентом суверенным политическим и правовым субъектом в составе Испании. Такое решение депутаты приняли абсолютным большинством голосов менее чем через два месяца после выборов, которые прошли 25 ноября. Из 135 депутатов против проголосовал 41 человек, в том числе члены Соцпартии Каталонии и правящей в Испании Народной партии.
Декларация о суверенитете не будет иметь немедленных последствий в виде создания границы, армии, флота и т.д. Однако сторонники независимости Каталонии рассчитывают, что в 2014 году, ровно через 300 лет после окончательной утраты Каталонией независимости в результате Войны за испанское наследство, пройдет референдум об отделении от Испании.
Вообще-то даже успех сепаратистов на референдуме не станет той точкой, после которой испанское правительство спокойно уйдет из Барселоны, а другие государства признают Каталонию равным себе субъектом международного права. Однако референдум даст еще больше аргументов при переговорах с правительством Испании и, возможно, позволит добиться еще большей автономии.
Многие муниципальные власти ранее уже провели опросы своих жителей на тему независимости и даже называли эти опросы референдумами, однако все эти действия имеют туманные юридические статусы. Некоторые местные органы власти даже причислили себя к «Свободной территории Каталонии» — объявили, что законы Испании у них действуют временно, пока парламент Каталонии не примет решение о вводе собственных актов. Однако единственное, на что решаются некоторые из этих муниципалитетов — отмена выходного 12 октября, в Национальный праздник Испании, что напрямую противоречит законам королевства.
Каталония — одна из наиболее крупных провинций Испании. Ее экономика составляет почти 20 процентов от испанской, а живет там около 16 процентов населения страны. Потеря Каталонии, если таковая произойдет, станет заметным ударом для Мадрида, однако не превратит Испанию в нищую страну, как считают каталонские националисты.
С началом кризиса 2008 года каталонские сепаратисты стали все громче заявлять о том, что Мадрид слишком много забирает налогов из провинции и слишком мало возвращает дотаций. Во время прений по поводу принятия сегодняшнего заявления в парламенте звучали речи о том, что, будь Каталония независимой, с кризисом в регионе давно было бы покончено.
Правительство Каталонии и правда ведет более бережливую политику, нежели испанское. Дефицит бюджета провинции составляет лишь пару процентов от валового продукта, а долг не превышает 25 процентов от ВРП (валовой региональный продукт). В 2005 году, задолго до экономического кризиса, правительство Испании опубликовало данные о взносе каждой из провинций в бюджет королевства. Оказалось, что Каталония отдавала около 6,5 процентов своего годового ВРП в другие провинции. Это при том, что многие функции, которые в других частях Испании финансирует федеральное правительство, в Каталонии отданы местным властям (например полиция и тюрьмы).
Вообще каталонцы безусловно поддерживают независимость своей провинции, но крайне негативно относятся к возможности выхода из зоны евро и Евросоюза. Испания же, в теории, может не допустить вхождения внезапно обретшей независимость Каталонии в состав ЕС и даже ввести на ее границах визовые барьеры. Однако сложно себе представить, что западноевропейское правительство во втором десятилетии XXI века решится на развитие событий по югославскому, грузинскому или чеченскому сценариям.
Если же каталонцам удастся обрести независимость, но сохранить себя в составе Евросоюза, то вряд ли не следящие за новостями граждане заметят перемены: язык и валюта не изменятся, правила дорожного движения - тоже вряд ли.
Единственное, за чем будут следить многие европейцы и уж точно все испанцы — это футбол. Если знаменитый клуб «Барселона» перестанет играть в испанской «Ла Лиге», то фанаты лишатся двух гарантированных матчей легендарного El Clássico — битвы «Барселоны» с мадридским «Реалом». Противостояние между двумя клубами, которое началось в 1902 году, считается одним из самых принципиальных в мире футбола и пока, после 222 игр, с отрывом в одну победу в нем лидирует «Реал».
Европейские друзья Каталонии
Объявлять независимость и оставаться в рамках Европейского союза и НАТО очень удобно. Можно не придумывать собственные стандарты, не содержать собственную армию, не контролировать границы, а с некоторых пор — даже не заботиться об устойчивости своей валюты. Остаются сплошные плюсы, которые доставляют радость и удовольствие: придумать флаг, герб и гимн, посылать послов в соседние страны и вступать в ООН, рисовать красивые узоры и картинки на национальных сторонах евромонет, болеть за свою сборную и регистрировать сайты на национальном домене.
Организации, которые хотели всего добиться с помощью террора и угроз, потерпели явное поражение: национальные правительства таких деятелей не любят и всячески стараются засадить их за решетку. Намного более эффективным оказался путь выборов в региональные парламенты, многотысячных манифестаций, пропаганды со страниц газет и с экранов телевизоров. Именно такие борцы за независимость в современной Европе оказались ближе к цели, чем кто бы то ни был до них.
В самой Испании, помимо Каталонии, независимости желают добиться баскские националисты. Однако многочисленные взрывы, которые устраивала их террористическая организация ЭТА, привели к тому, что Баскония сейчас вовсе не стоит на пороге независимости, хотя тоже относится к регионам-донорам и могла бы выдвигать такие же требования, как и Каталония.
Лига Севера в Италии добивается превращения страны в федерацию, что позволит промышленно развитому северу перестать субсидировать аграрный юг. В идеале предполагается создание собственного государства — Падании. Депутаты от Лиги Севера имеют немногим менее 10 процентов мандатов в итальянском парламенте, а также образуют влиятельные фракции в региональных советах северных провинций. Во время правительства Берлускони Лига Севера входила в правящую коалицию, а ее представитель имел портфель министра внутренних дел, так что партия успешно добивалась уступок от правительства республики.
Бельгия — искусственно созданное государство — уже давно стремится распасться на две части: нидерландскоязычную Фландрию и франкофонную Валлонию. Бельгия — очень сложно устроенная федерация. Она делится на три административных региона (Фландрия, Валлония и Брюссель) и на три языковых сообщества (фламандское, французское и немецкое). Правительства регионов отвечают за экономику и социальную политику, правительства языковых сообществ — за культуру и образование. Фландрия и фламандское сообщество объединены в единую структуру, остальные четыре составляющие бельгийской федерации имеют собственные парламенты и правительства.
Столь сложное устройство часто приводит к тому, что парламенту Бельгии месяцами не удается создать действующий кабинет министров и многие жизненно важные вопросы решаются на уровне регионовю Чем и пользуются фломандцы, давно мечтающие отделиться от французов, потому что, по их убеждению, французское население Бельгии все время получает дотации из федерального бюджета, а нидерландскоязычную часть наоборот, обирают.
И все же наиболее известным случаем стремления части европейского государства к независимости, пожалуй, является Шотландия, которая в 1707 году стала частью Соединенного Королевства, но до сих пор в некоторых вещах сохраняет признаки былой независимости . Например, некоторые шотландские банки имеют право печатать собственные фунты, а королева в Шотландии пользуется специальным вариантом своего герба. Шотландцы впервые с XVIII века избрали собственный парламент и получили национальное правительство в 1999 году, когда у власти в Лондоне находились лейбористы, которые традиционно много голосов получают в Шотландии. С тех пор местные законодатели имеют значительные полномочия, например, устанавливают ставку подоходного налога.
В 2014 году планируется проведение шотландского референдума. Пока его вопросы не согласованы между правительствами королевства и автономии, однако понятно, что избирателям предложат выразить свое отношение к деволюции (делегировании части полномочий от парламента королевства к парламенту Шотландии) и независимости. Маловероятно, что в 2014 году шотландцы выскажутся за полную независимость от Лондона, однако сама возможность проголосовать за это в Великобритании значит очень много.
Вполне вероятно, что через несколько десятков лет в Европе будет уже не 43, а значительно больше государств. Впрочем, сама идея Европейского союза предполагает постепенную передачу различных полномочий от национальных государств на союзный уровень, отчего регионы естественным образом будут все более заметны. Но уже сейчас различия между европейскими государствами настолько незначительны, что образование новых, скорее всего, заметят только читающие утреннюю прессу граждане.
