Во вторник президент Каталонии Карлес Пучдемон не стал провозглашать независимость от Испании немедленно, а отсрочил принятие этого решения. Также он призвал правительство Испании к переговорам, чтобы мирно разрешить ситуацию. СМИ рассуждают о перспективах дальнейшего развития событий, а также пытаются толковать, каково значение этой истории для европейского единства. Также комментаторы наконец вспомнили о существовании сепаратистских движений в других европейских странах.
Financial Times рассуждает о том, что будет дальше и какие факторы для этого важны. Многое, по мнению автора, будет зависеть от того, как прореагирует на действия Каталонии Мадрид. Испанское правительство угрожало отобрать у Каталонии автономию и арестовать Пучдемона, если независимость будет объявлена. Но немедленного провозглашения не произошло — Пучдемон выиграл немного времени. Некоторые представители испанского правительства истолковали выступление Пучдемона как завуалированное провозглашение независимости — просто с небольшой отсрочкой. Если эта точка зрения возобладает, Испания может усилить натиск на каталонское правительство и привести в исполнение хотя бы часть своих угроз.
Впрочем, радикальные меры в виде лишения Каталонии автономии чреваты большими рисками. Это может привести к сильному сопротивлению и, как следствие, к неприемлемому уровню насилия. Среди сепаратистов уже начали появляться группы ополченцев, которые могут противостоять вмешательству Мадрида. А такая ситуация может повредить его статусу даже среди тех, кто не хочет отделяться. Кроме того, это может вызвать международное осуждение.
Еще один важный вопрос состоит в том, насколько едино каталонское правительство. Среди его представителей есть радикальные сепаратисты. Они могут смириться с непродолжительной отсрочкой провозглашения независимости, но им может не понравиться попытка Пучдемона найти компромисс с испанским правительством.
Bloomberg пишет, что некоторое смягчение каталонского кризиса не означает, что сепаратизм перестанет угрожать Европе. В настоящей момент риск мгновенного распада Испании уменьшился, но сепаратистские настроения имеют место по всему региону, от Эдинбурга до Венеции. Росту общей напряженности способствовали экономические проблемы и миграционный кризис. В большинстве случаев это вело к увеличению влияния популистов и распространению националистических настроений и скептического отношения к европейской интеграции. Однако в Брюгге, Бильбао и Барселоне эта напряженность вылилась стремление к независимости от тех государств, к которым сейчас относятся их области.
До недавнего времени, отмечает автор, наиболее реалистичной казалась перспектива распада Британии. В 2014 г. Шотландия провела референдум, который, в отличие от каталонского, был санкционирован центральным правительством. В результате 55% проголосовали за то, чтобы остаться в составе Британии, однако проблему сепаратизма это не решило. На референдуме о членстве Британии в ЕС летом 2016 г. Шотландия массово голосовала за то, чтобы Британия осталась в ЕС, и после того как победили сторонники отделения от блока, в Шотландии снова началось движение за независимость от Британии.
Еще один очаг европейского сепаратизма — это фламандские националисты в Бельгии. В 2014 г. это движение попытались лучше интегрировать в управление страной, что несколько снизило их стремление к немедленному отсоединению, однако не устранило сепаратизм полностью. В частности, большое сочувствие у них вызвали события в Каталонии, и они осуждали ЕС за то, что он не препятствует испанскому силовому вмешательству во время проведения референдума.
