Спустя ровно два года после терактов 11 сентября Соединенные Штаты находятся в весьма сложном положении. Шок от беспрецедентной атаки все еще не изжит, рейтинг президента Буша-младшего по-прежнему высок, и даже демократы, начинающие свою предвыборную кампанию, наступают на Белый дом как умеренные центристы, а не слева (как было при Клинтоне). При этом военные операции США в Ираке и Афганистане сложно назвать успешными, отношения с союзниками предельно осложнены, а число критиков президента день ото дня увеличивается. О разных аспектах американской внешней и внутренней политики «Полит.ру» беседует с Владимиром Согриным, известным историком-американистом, профессором кафедры Всеобщей истории Университета МГИМО.
Владимир Сергеевич, как бы Вы сформулировали свое понимание тезиса об «Америке, радикально изменившейся после 11 сентября 2001 года»? С одной стороны, этот тезис звучит до невозможности избито. С другой, похоже, что многие сложности большой политики проистекают оттого, что мир-то так и не понял, как, насколько сильно и в какую сторону сдвинули те теракты сильнейшую державу современности.
Я как историк не вижу особенно радикального изменения американского общества. Просто всегда в критические моменты американской истории на первое место выходят изначальные принципы этой великой протестантской цивилизации. Интенции, которые стали очевидными в последние два года, существовали в американском обществе начиная с 17 века. После атаки японцев на Перл-Харбор в декабре 1941 года, после вступления Америки в мировую войну антияпонские настроения были так же сильны, как сегодня общие настроения против мусульман в целом и арабов в частности. Стремление к мировому лидерству, мессианство v эти качества были присущи Америке с 17 века, с момента рождения первых колоний на севере континента. Вера в то, что Соединенные Штаты - это «избранный град на холме», созданный не таким, как весь остальной мир, наиболее выпукло выражается именно в кризисные периоды. Таким моментом, без сомнения, был период 1810-1820 годов, когда Европа создала Священный союз и попыталась распространить порядок Священного союза не только на Европу, но и на Латинскую Америку, где в тот период проходили активные антифеодальные выступления местных демократов. США тогда провозгласили «доктрину Монро», которая была по звучанию очень демократическая и утверждала, что Америка избрана провидением, чтобы распространять и защищать демократические институты. Латинская Америка оказалась, таким образом, навсегда под крылом у США, и на практике Соединенные Штаты, естественно, утверждали там свои интересы. В 1918 году президент Вудро Вильсон провозгласил свои «Четырнадцать пунктов», тоже очень демократические - о том, что во всем мире теперь должны быть утверждены американские ценности. Естественно, эта инициатива была в первую очередь выгодна самим Соединенным Штатам Америки. Сейчас мы наблюдаем похожий момент, тоже, несомненно, весьма критический. Против Америки выступают радикальные исламисты, и США отвечают на это двояко. С одной стороны, утверждается, что в мире будут поддерживаться демократические ценности, которые выражают суть американского общества. С другой стороны, неясно, насколько приемлемы эти ценности окажутся для других цивилизаций.
В такие моменты происходит объединение нации вокруг базовых принципов американской демократии?
Да, естественно, в такие критические моменты Америка, что называется, отмобилизовывается. Резкое нарастание патриотических настроений имело место и в те отрезки истории, о которых я сказал. Скажем, в двадцатые годы прошлого века вся нация противопоставила себя нараставшей угрозе большевистской цивилизации. Сейчас большинство американской нации - это тоже патриотическое большинство. Только американская интеллигенция выступает сейчас против президента Буша-младшего и считает, что он эксплуатирует американские интересы в собственных интересах и интересах своей партии. Это тоже типично для американской истории, вспомните хотя бы Вьетнамскую войну. В этом международном взгляде имеет место формула «цель оправдывает средства». Кое-что, конечно, по сравнению с прежними историческими ситуациями изменила политкорректность, до сих пор актуальная во многих слоях американского общества. Сейчас американцы стали осторожнее в своих высказываниях. Еще нужно учитывать, что сегодня Соединенные Штаты v единственная супердержава.
Сейчас много шума вокруг так называемых «неоконсерваторов», крайне правых чиновников действующей администрации, которые начинали свою карьеру еще при Рейгане во времена «холодных войн». Вы о них довольно подробно пишите в своей книге «Политическая история США»-
Я думаю, что тут разумней говорить о консерватизме в Белом доме в целом. Консервативный синдром вообще присущ американскому государству. В одной из своих книг я высказал идею, что американская история развивается циклами, через чередование либеральных и консервативных циклов. Это чередования развивается в первую очередь внутриполитическими факторами, но не только. Американское цивилизационное сознание расколото, у него два полушария, с одной стороны - либеральное, с другой -консервативное. Смена циклов приводит к тотальному господству одной из идеологий. Неоконсерваторы Америки всегда говорят, что консерватизм - это идеология молчаливого большинства в Америке. При Рейгане основа для торжества этого консервативного подхода к политике была более внутриполитическое. Социальное государство, развитое согласно джонсоновской доктрине Great Society, раздулось до такой степени, что появилась угроза исчезновения частного предпринимательства. Рейган с его идеей рынка, который не нуждается в контроле, был легко и быстро избран. Сейчас скорее внешнеполитические факторы стоят за усилением консерватизма. Но, я повторяю, в американском сознании консервативное полушарие всегда присутствует и при необходимости легко мобилизуется.
Рейгановское консервативное «полушарие» правило Америкой больше целого десятилетия, если считать президентство республиканца Буша-старшего. Нынешнее правление тоже будет продолжаться так долго?
Нет, оно-то как раз может закончиться очень быстро. У американцев сейчас две серьезные проблемы v это Ирак и Афганистан. Мировое сообщество, которое США раньше совсем не волновало, не очень-то спешит вводить свои силы под флагом ООН в Ирак. США могут быстро оказаться в абсолютном тупике. Тогда v «иракский синдром». Что это значит? Либеральная половина массового сознания легко сможет выйти на первый план, и в 2004 году Буш потерпит сокрушительное поражение.
Тем не менее всего полтора года назад почти все американские издания прямо констатировали абсолютную деморализацию в стане «ослов». Демократов после 11 сентября было не видно и не слышно. Сейчас они активизировались перед выборами, но все равно идут на них не с леволиберальными лозунгами в духе раннего Клинтона, а как «центристы». Мне кажется, тут показательны слухи о том, что генерал Уэсли Кларк собирается выставлять свою кандидатуру на президентской гонке. То есть демократы по-прежнему боятся прослыть «чересчур левыми». Очевидно, это еще один результат атак 11 сентября?
Я думаю, в позициях демократов присутствуют все-таки два важных момента. Первый момент v демократы проводили свои гуманитарные интервенции более грамотно, чем это делает сегодня республиканская администрация. В Югославию они вошли в координации с основными союзниками и так далее. Они критикуют сейчас Буша не столько за то, что он напал на Ирак, сколько за то, что он сделал это глупо, безграмотно и без реальных доказательств против Саддама. Другое дело, демократы действительно испытали чудовищный шок от событий 11 сентября, которые во многом были восприняты как доказательство полного краха их мультикультурной политики. Кроме того, демократы прагматичны, а общественное мнение все равно остается сейчас в Америке на стороне Буша. Общественное мнение постепенно эволюционирует в критическом направлении, но рейтинг Буша все еще высок. По мере того, как будет повышаться градус критики в отношении Буша, будет меняться и Демократическая партия.
Как бы вы сформулировали основную интригу ближайшей президентской гонки в США? Кажется, она в чем-то повторяет наши расклады, где президент точно сохранит место на ближайших выборах, а настоящая схватка будет только в 2008.
Схватка может произойти и в 2004 году. Решающим будет вопрос, в какой степени сумеет Буш изменить отношение главных своих союзников. Сможет ли он повернуть Ирак к югославскому сценарию? Если сможет, v то победит на выборах. Если его дипломатия не сможет справиться с этой задачей до выборов 2004 года, Буш потерпит поражение.
