В среду представители Минфина активно разъясняли СМИ, что будет с бюджетом и внешним долгом в 2002-04 годах, и как получилось, что идея стабилизационного фонда и двух бюджетов оказалась не принята правительством.
Сам Минфин, впрочем, считает, что весенние поручения Путина о создании стабилизационного фонда ведомство выполнило полностью, "до точки". Высокопоставленный источник в Минфине утверждает, что там работают горячие сторонники накоплений, они даже предлагают формировать фонд не только за счет экспортных пошлин, но за счет других бюджетных внешнеторговых доходов при превышении ценами экспорта определенного уровня. Но не получается - вот в чем дело. "Реальная ситуация" не позволяет Минфину начать наполнение стабилизационного фонда раньше 2005 года.
Более того: хотя на словах выходит, что Минфин не только сочинил бюджет-2002, но и придумал, как прожить следующие два года без реструктуризации внешнего долга, на самом деле это не так. В правительстве просто решили, что при цене нефти выше $22/барр. мы с выплатами справляемся, только накоплений не будет. Если же цены экспорта снижаются, то вступает в действие соглашение с МВФ: в случае серьезного ухудшения платежного баланса внешний долг может быть реструктурирован.
Кажется, Путин и Илларионов хотели другого. Сорвав касьяновские планы по реструктуризации долга Парижскому клубу, Илларионов предложил (и Путин высказал эти идеи в Бюджетном и Федеральном посланиях) принципиально изменить конструкцию бюджета. За основу берутся доходы бюджета при плохих ценах экспорта - то есть доходы, получаемые федеральным бюджетом "при любой погоде". Дальше эти расходы раскидываются по долговым статьям, а что осталось - идет на внутренние (непроцентные) расходы. Вполне естественно, что внутренние расходы при этом уменьшаются - сейчас бюджетная сфера живет не по средствам. Зато бюджетники получают действительные гарантии выполнения минимального уровня федеральных обязательств. Все доходы сверх того, что бюджет получает независимо от "невидимой руки" мировых рынков, становятся федеральным резервом.
Всю эту конструкцию Минфин рад бы принять, но не может. Да и Путин, выходит, не может, хоть и хочет. Поскольку сокращать непроцентные расходы ровно накануне предвыборного президентского ралли может только самоубийца или харизматик, которому по силам убедить толпу бюджетников в правильности противоречащей их интересам политики. Буквально пару дней назад Путин демонстративно отчитал Минфин за неготовность приравнять оклады военных к тарифной сетке штатских бюджетников. В итоге Минфину пришлось сделать требуемое, отказавшись от индексации зарплат в этом году. После этой унификации, вполне справедливо сокрушаются в Минфине, любое повышение окладов бюджетникам будет касаться не только примерно 300 тысяч гражданских, но и военных, которых в 3-4 раза больше.
Прекрасная макроэкономическая инициатива президента вряд ли учитывала все последствия ее реализации. А Минфин - крайний, за все отвечает, - вот и "корректирует" президентские поручения. И не по своей воле, а согласно другим поручениям того же президента. Ведь военные - не единственные у Путина бюджетники. Есть и другие. Поскольку эта ситуация в нынешнем политэкономическом раскладе кажется почти непреложной, приходится признать: в ближайшие три года президент не будет "наступать на хвост" основным социальным группам, и бюджетная реформа сможет продвигаться только мелкими, почти незаметными шажками. А ответственность за выплату нами внешнего долга, как и предполагал "Полит.Ру" в январе, перекладывается на покупателей наших энергоресурсов: купите по хорошей цене - заплатим долг, нет - придется потерпеть.
