Колонка Дмитрия Бутрина в «inLiberty» - это еще один подход к теме нестроений в России через украинскую тему. Автора, конечно, беспокоит вопрос – почему у нас никак не получается. И хотя Бутрин много рассуждает о самой Украине, его главная боль и главная тема – десоветизация и декоммунизация бывшего «общего дома». Конечно, коммунизм в его советской форме – вариант европейской политэкономии и социального конструирования, проинтерпретированный в категориях русской культуры и цивилизации и давший катастрофические последствия. Его нужно как-то нейтрализовать. Синтез вышел перекошенным как в отношении ортодоксального марксизма, так и в отношении русской политической и культурной традиции. Но причина украинского кризиса не в этом нарушенном синтезе.
Помимо остатков ленинизма, Бутрин еще и постулирует исходную недостаточность Украины как самостоятельной единицы и разочарование в возлагаемых на майданное движение западнических иллюзиях. Ни через уличную революцию, ни через демонстративное размежевание с русскими не произойдет «отделения» Украины от своего прошлого, точнее говоря, от той его части, которая не конвертируется без остатка в Европу.
Украина – не УРСР, тут Бутрин не прав, но не правы и те, кто считает Украину уже состоявшейся европейской западной страной. Сейчас или в близком будущем. Почему это так, сложно сказать, не поняв, что такое и Россия, и Украина вместе. Вкратце обозначим, что они объясняются через понятие Рима.
Первое, что приходит в голову при слове «Рим» - нечто совсем не русское, что-то даже итальянское, западное и отдаленное. И правда - современный русский человек совершенно не видит в себе римлянина, а в свой родине – Pим. И в этом, кстати, – его отличие от человека Древней Руси. Тот точно знал, что, несмотря на все убожество u бессмысленность жизни, есть абсолютная шкала, по которой можно измерить и его самого, и любого князя, и любого холопа. Современный человек вообще перестал думать, в каком мире (точнее говоря, в каком политически-смысловом пространстве) он существует. Возможно, это - все еще СССР, может быть, - чья-то сырьевая колония, а может быть – принципиально новое государство, которое не имеет корней в прошлом. Уже заявление, что РФ не правопреемница Российской Империи, но правопреемница СССР, вызывает сомнение. Однако, в ответ на прямой вопрос, если мы - не Российская империя, не византийская форма, условно называемая «Римом», то кто? - сразу возникнет вакуум - никакого иного ответа не придумывается.
Дело в том, то именно через понятие «Рим» мы «подключены» к Европе, которая тоже считает себя Римом. Пусть этот Рим - другой, западный, но это тоже Рим. Проще говоря, римскость – это универсальное европейское понятие, единая таблица кодов, которыми мы пользуемся. Это становится наглядным, если вспомнить о календаре, ради которого было проведено немало реформ и сломано немало копий. То, какой календарь в Китае, нас не очень волнует, а то, какой в Европе - волнует и даже очень. В этом смысле мы - римляне, а не граждане всего мира. Если сказать еще точнее, мы – варвары на римской окраине, часть Христианского Востока. А это значит, что мы стережем линию контакта между Римом и прочим Востоком. Конечно, этот Рим уже соединен с христианством, но он сохранил все основные параметры.
Собственно, остается только рассмотреть полемическую конструкцию под названием «дикая северная провинция». Дикая – может быть, северная – в большой степени, но провинция чего? Россия, Русь определяет себя как часть какого-то целого, большого тела. Скандинавия – часть германского мира, Рима Каролингов. Все способы нашей национально-культурной самоидентификации происходят именно из Второго Рима. Проще говоря, для того, чтобы понять нашу идентичность, важны три конструктивных элемента: римская традиция, северная провинциальность и православная культура.
Римский восточный лимес (пограничная территория), на котором поместилась Русь, – это открытое пространство, все его границы проницаемы. Не в том смысле, что их нет как факта, просто это другой способ организации границы, вместо барьера и колючки – лимитрофная зона и население как живой фильтр. Так была устроена византийская восточная граница, например. На таких границах сидят разные федераты: арабы-акриты, казаки, варяги, от которых тоже зависит порядок и с которыми ссориться не следует. Примерно так организована со времен средневековья и граница между западным миром (Римским Западом) и Большим Востоком. На месте былого римского лимеса – несколько государств, связанных с его удержанием.
И вот, нет Рима-Византии, пала Российская Империя, за ней империя уже советская… И пограничье в Украине оказалось именно лимитрофом и для Западного Рима, и для Рима восточного – России. Но если Запад периодически вел себя как Рим, то Россия бегает от этой роли. Россия, в лице своей политической элиты, не понимает, что нельзя вести себя со своими федератами так, как будто бы они за границей. Украина - это наши федераты, хранители границ, пусть Сталин и присоединил к ней Галицию с Буковиной. И настоящий Рим с федератами должен поступать иначе – держать связь изнутри, не снаружи. Держать через завоевание души и сердца, так сказать. В старом Риме полно примеров. В IV в. Юлиан император как-то пошел воевать на персов и не заплатил арабским федератам положенного жалования, даже выгнал их со двора - так его на третий день из лука подстрелили эти же федераты. А они христиане были, лахмидского рода. И через триста лет многие эти христиане перешли в ислам. Граница взорвалась.
Если мы волей-неволей стали на месте византийского Рима, но ведем себя, как будто есть только Западный Рим, значит, мы – Рим, не понимающий свою римскость и не приемлющий ответственности за тех, кто держит границы. Крым должен был узнать заботу России 23 года назад и, прежде всего, культурно и социально. Но в то время у России не было ни сил, ни средств, она откатилась к национальному образу «моя хата с краю». Это, разумеется, совсем даже не римский образ. За какое-то время до этого Окуджава даже вспомнил про «Римскую империю времени упадка».
Но пустоты в пространстве политейи не бывает, и пока мы не станем опять восточным Римом - Римом будут другие. Карл Великий это так примерно и понимал - пока они там в Константинополе лаются друг с другом, мы тут сами себя Римом объявим. Цицерон как-то сказал про Graeciacapta, дескать греков римляне завоевали, но греки через культуру завоевали римлян. Вот про что примерно речь. Рим – это не честь, не владычество. Рим - это роль, исторически сложившиеся способы понимания и конструирования действительности. Это в общем, скорее, обязанность, или, если говорить в терминах романтических, - фатум. И советская власть при всей несообразности марсксизма-ленинизма с этой римской ролью, просто вынуждена была работать по старым правилам. Так что, Бутрин, конечно неправ, что все сводит к реинкарнации советской Украины и соответственно, к антикоммунизму как панацее. Коммунистические идеи – это акциденция, случайная вещь, а кроме нее есть субстанция – римский лимес, Украина, оформляющий наше общее пограничное Римское пространство. Тут бы надо поделикатней.
