В воскресенье вечером президент США Барак Обама выступил с обращением к нации. В этом выступлении речь шла о стратегии борьбы с терроризмом, прежде всего с террористической организацией «Исламское государство» (ИГ, запрещена в РФ). Особую остроту в США эта тема получила после стрельбы в Сан-Бернардино (Калифорния) в минувшую среду. Также Обаму неоднократно критиковали за то, что он отказывается увеличивать военное присутствие США в Сирии.
«Речь свидетельствует о том, насколько Белый дом обеспокоен тем, какую траекторию может принять война против Исламского государства, если чувство распространяющейся паники, подстегиваемое предвыборными кампаниями, начнет определять внутреннюю и внешнюю политику, - комментируют в редакторской колонке NY Times. – Не раскрывая новых инициатив, г-н Обама призвал американцев не поддаваться соблазну принимать решения, диктуемые страхом».
Также редакция отмечает, что Обама призвал конгресс дать наконец законный статус военной кампании, начатой в августе 2014 г. До настоящего момента конгресс не мог согласовать внутри себя рамку для войны против ИГ. После того как добро на участие в сирийской кампании дали парламенты Британии и Германии, законодательная власть в США уже совсем не может позволить себе оставаться в стороне.
Еще редакция подчеркнула, что Обама ничего не сказал о каких-либо мерах противостояния пропаганде ИГ, которая оказывает заметное влияние на мусульман по всему миру. Хотя есть оговорка, что представители Белого дома в воскресенье говорили о необходимости привлечь специалистов из Силиконовой долины для выявления источников и масштабов пропаганды. Тема актуализировалась в США после стрельбы в Сан-Бернардино, которую, по сообщениям, устроили люди, вдохновленные пропагандой. Так или иначе, по мнению редакции, осторожность Обамы в этом вопросе обоснованна. Не следует демонизировать мусульман (на этом, в частности, играют пропагандисты) или снижать порог защиты частной коммуникации от наблюдения спецслужб.
The Atlantic пишет, что речь Обамы о терроризме хорошо показывает, за что некоторые люди любят, а другие, наоборот, не любят стиль его управления. По мнению автора, речь, в первую очередь, показала, что Обама понимает, как работает терроризм и как следует минимизировать наносимый им вред. Что характерно, речь действительно идет о минимизации, а не искоренении. Есть такие формы зла, объясняет автор, которые общество может только ограничить, но нет смысла питать иллюзию, будто их можно уничтожить полностью. Например, это смертность в результате автокатастроф. Раньше таких случаев было больше, теперь их число существенно сократилось благодаря тому, что принимались меры. Но полностью они не исчезли. То же самое касается убийств, домашнего насилия, смертности от некоторых заболеваний.
То же самое относится к терроризму. И это разграничение минимизации и искоренения, по мнению автора, имеет ключевое значение для понимания логики терроризма. Главный ущерб, который наносят террористы, - это не теракт как таковой, каким бы крупным он ни был. Главный ущерб – это то, какую ответную реакцию он вызывает в том обществе, на которое он направлен, и то, что это общество в итоге начинает с собой делать.
Например, по итогам теракта 11 сентября США начали кампанию, которая унесла жизни тысяч человек (как американцев, так и граждан других стран) и оттянула на себя миллиарды долларов. Иными словами, ущерб оказался гораздо больше, чем собственно от теракта. Таким образом, цель терроризма – спровоцировать, дезориентировать и вывести из равновесия.
Стратегическая позиция Обамы состоит как раз в том, чтобы противостоять провокациям, не соблазняться уловками, и эта позиция, по мнению автора, вполне разумна. Но именно эта логика вызывает массовое общественное возмущение его стратегией, которое быстро преобразуется в убежденность в том, что Обама – слабый лидер, который не справляется с ситуацией. Вероятно, допускает автор, частично это отношение можно было бы изменить, если бы Обама использовал иные риторические приемы и говорил более эмоционально.
Наблюдающая со стороны британская Guardian пишет, что речь Обамы представляла собой попытку защитить свою стратегию в отношении экстремизма и ИГ. В частности, он хотел подчеркнуть, что по-прежнему не намерен начинать в Сирии и Ираке сухопутные операции, так как это только увеличит риск доморощенного терроризма (в духе того, что произошло в Сан-Бернардино). Также подчеркивается, что речь вызвала у республиканцев сильнейшее негодование. При этом она также содержала косвенный упрек республиканцам в том, что они способствуют росту исламофобии, а это ведет к радикализации общества.
