Владимир Путин отметил первую годовщину президентства кадровой революцией в силовых органах. В политическом плане она была представлена как шаг на пути к "демилитаризации общественной жизни", логически завершающий "один из этапов в военной модернизации страны". Назначенные министры уже безусловно будут проводить президентскую линию. Основные предварительные итоги перестановок на данный момент выглядят примерно так.
Назначением Сергея Иванова, одного из своих ближайших доверенных лиц, Путин ставит во главу угла реформу армии, которая таким образом формально заявлена одной из главнейших государственных задач. Представляя Сергея Иванова, Путин указал конечную цель: постепенное движение к полностью профессиональной армии. Игорь Сергеев, отставка которого ожидалась, с почетом переведен в администрацию на должность помощника по вопросам стратегической безопасности и награжден орденом. По всем данным, нового министра Путин выбирал среди Иванова, Клебанова и Квашнина. И в первую очередь существенно, что не был назначен Квашнин. Сергей Иванов возглавлял рабочую группу по военной реформе. Гражданским замминистра Иванова стала Любовь Куделина, раньше в должности замминистра финансов курировавшая оборонный комплекс, правоохранительные органы и защиту информации. Очевидно, Куделина будет в Минобороны "оком Минфина", который давно мечтает поставить в армии систему нормального финансового учета, анализа и планирования. Независимо от успеха реформы, назначение Иванова и Куделиной сулит большие перемены в принципах армейской расходной политики. В целом же назначение женщины-финансиста и фээсбэшника Иванова начальством над армейскими генералами свидетельствует о крайнем недовольстве Путина военной верхушкой и желании поставить ее под свой контроль вполне жесткими методами и противоречит прежним аппаратным традициям выстраивания взаимоотношений политического руководства и военных.
Неожиданное "политическое назначение" Бориса Грызлова главой МВД с приданным ему коренным МВДэшником Владимиром Васильевым может говорить о демилитаризации министерства в преддверии продекларированной судебно-правовой реформы. Васильев всегда находился с Рушайло в противофазе. Васильев мог стать министром еще три года назад, но тогда дорогу ему "перешел" Рушайло, после чего Васильева, экс-начальника ГУБОПа и бывшего замминистра назначили заместителем Путина по Совбезу. Новый глава министерства Грызлов, по-видимому, будет выполнять более представительско-политические функции, тогда как осуществлять реальный контроль над пост-рушайловским МВД будет "сильный зам".
Назначение Грызлова вызвало полное изумление везде - в самом МВД, в "Единстве", в Думе. Путин назвал его "политическим", имея в виду, что дает пост министра публичному политику, лидеру пропрезидентской фракции. Существенна также личная преданность Грызлова Путину, вполне проверенная годом думской работы. Назначение Грызлова актуально и в свете судебно-правовой реформы: Рушайло наряду с Устиновым считался противником либералов в группе Козака и в Думе. Тем не менее очевидна неадекватность Грызлова, имеющего (как и фракция) вполне четкий имидж искусственной пиар-фигуры, лишенной собственного политического веса, - его новой должности. Неординарный ход с Грызловым ставит фракцию и Кремль и в другое сложнейшее положение: проблема поиска нового фракционного лидера стоит остро. Вероятно, решение уже принято, однако оно по определению не может не быть рискованным.
С новым назначением Рушайло сильно девальвируется значение Совета безопасности - из серого, но мощного стратегически-внешнеполитического органа он становится псевдорабочей структурой по Чечне либо просто пунктом сбора отработавшего свое кадрового состава, во внешне-политической сфере напротив теперь выходит на первый план связка МИД - Министерство обороны. Карьеру Рушайло можно считать законченной, несмотря на особую ремарку Путина о том, что экс-министр - член неформального штаба по разработке ключевых государственных решений.
Увольнение Адамова стало результатом резкой и всесторонней критики министра, обвинений в коррупции и участии в "семейном" бизнесе: личный бизнес в США и России, спорная замена руководства атомного концерна "ТВЭЛ", перевод отраслевого "Конверсбанка" в филиалы МДМ-банка, подготовка к реструктуризации и последующей приватизации предприятий системы Минатома, возможно - в интересах "близких" структур. Отставкой Адамова может быть очень доволен Анатолий Чубайс - Адамов был резким противником реструктуризации РАО в его варианте. С увольнением Адамова влияние "Абрамовича-Мамута" и близких к ним предпринимателей на атомную отрасль может резко сократиться. Адамов - единственный, кто ушел "по собственному желанию"; теперь Минатом возглавил Александр Румянцев, экс-директор "Курчатовского института", который когда-то возглавлял и Адамов.
Очень важна замена главы Налоговой полиции Вячеслава Солтаганова (эту отставку более других трудно заподозрить в добровольности) на гражданского Михаила Фрадкова. Замена едва ли не полностью дезавуирует планы превращения ФСНП в главный силовой центр экономического контроля. Чуть ли не реализовавшимся планам превращения ФСНП в суперсильную Финансовую полицию противодействовали почти все "силовики" - прямой конкурент ФСНП Счетная палата, экономические подразделения МВД и ФСБ. При Фрадкове, неярком чиновнике эпохи Черномырдина (вообще-то он занимался внешнеэкономическим сотрудничеством 25 лет), ФСНП едва ли будет организовывать всякие "маски-шоу" и проявлять ретивую самостоятельность.
Серьезное раздражение в правительстве вызывала и коррупция в ФСНП - множество проверок и открытие уголовных дел, "похожих на заказанные конкурентами проверяемых", а также прекращение уголовных дел "по договоренности" с подозреваемыми. Один из примеров: проверив примерно полгода назад нефтяников, "мы решили", как тогда открыто говорил Солтаганов, что "без шума, без скандала, без телевидения и СМИ выявим все точки соприкосновения и договоримся об уплате причитающихся сумм". А то, продолжал Солтаганов, "создается иллюзия, что у нас воровское государство и беспредел", "мы в своем государстве сами себя позорим на смех соседям: во-первых, подрываем авторитет нефтяных компаний, во-вторых, подрываем власть". Тогда как выявить точки соприкосновения без СМИ - это, по словам Солтаганова, показательный пример того, как надо строить цивилизованные отношения. Но главное - "порочащие связи". Недавно пресса "внезапно" стала вспоминать Солтаганову годичной давности награждение Юмашева, Волошина и Романа Абрамовича именным оружием "за активное участие в становлении Федеральных органов налоговой полиции на территории Российской Федерации".
Серьезность намерений президента в отношении ФСНП можно будет оценить, в частности, по тому, как долго продержится в должности заместителя Фрадкова "серый кардинал" ФСНП Владимир Авдийский. При "политическом Фрадкове" руководить ФСНП, вероятно, будет назначенный его замом Сергей Веревкин-Рахальский - питерец, кадровый фээсбэшник, в 1999 - начале 2000 года занимавшийся Приморьем, а чуть менее года назад переведенный в Москву замминистром по налогам (валютный контроль). То, что и Фрадков, и Веревкин-Рахальский могут считаться специалистами по внешнеэкономической деятельности, отчетливо указывает, что пока полномочия ФСНП планируется сдвинуть или свести именно к этой сфере. Тогда как функции "внутренней" налоговой полиции могут быть распределены между МНС (имеющим соответствующее подразделение), МВД и Счетной палатой.
Таким образом, во-первых, перестановки в ФСНП, МВД и Минатоме в той или иной степени можно связать с проблемой взаимоотношений Путина с московской олигархической группой, сыгравший некогда ключевую роль в его продвижении в президенты, - одного из центральных сюжетов российской закулисной политики. В связи с этим вспоминают слухи годичной давности о том, что согласно договоренности Путин не будет "трогать" старую команду год. Первая кадровая чистка Путина случилась на следующий день после годовщины, и, конечно, профессионалы дворцовых интриг не могли не слышать этот мотив во вчерашних решениях. С точки зрения публичной политики существенно, что все новые силовики - гражданские лица. Большинство из них лично близки к президенту Путину. Обращает на себя внимание факт поддержки кадровых решений Путина со стороны всех думских фракций - от КПРФ до СПС. Содержание первой кадровой революции, конечно, еще будет проверено временем, но на сегодняшний взгляд она смотрится умеренно прогрессистской в смысле эволюции стандартов российской бюрократии. Примечательно, что даже такие резкие шаги Путину удается представить как техническую деидеологизированную акцию, способную получить поддержку большинства.
