На новость дня небольшое продление президентских полномочий Муртазы Рахимова явно не тянет v информация о переносе региональных выборов приходит сейчас почти ежедневно. К примеру, совсем недавно перенесли выборы мэра Абакана, совместив их с выборами президента России и подарив, таким образом, несколько лишних месяцев «мэрства» человеку, которого избирали на четыре года. Не исключено, что сегодня (в пятницу) парламент Карачаево-Черкесии аналогичным образом продлит полномочия президента этой республики более чем на полгода. И все же, несмотря на многократную растиражированность решений о переносе региональных выборов «под всероссийские», можно говорить о башкирской специфике.
Специфика эта состоит, например, в том, что глава Башкортостана уже третий раз за последние несколько месяцев довольно радикально «перерисовал» картинку своего ближайшего политического будущего. Осенью он неожиданно выступил с идеей превращения республики из президентской в парламентскую v мол, президент в России должен быть один . Наблюдатели начали гадать, к чему бы это v чтобы премьером стать или спикером? Сошлись на том, что, «укрывшись» на любой из этих должностей, Рахимов станет менее досягаем для Кремля v обе предполагают куда меньшую юридическую ответственность, чем президентская. К тому же, «завалить» Рахимова на прямых выборах Кремль еще мог бы попробовать, но сделать то же со всем составом парламента v вряд ли. Как показывает опыт, многих ненужных кандидатов в республике удается отсеять еще на этапе регистрации. А там уж с конкретными людьми, выбранными в парламент, многолетний руководитель всегда мог бы договориться v гораздо легче, чем люди из Москвы. Но то ли широкие круги элиты не поняли комбинации и испугались потерять такого ценного руководителя, то ли в Кремле намекнули на какие-то опасности «парламентского пути» v не вышло. В декабре Рахимов неожиданно вернулся к апологии сильной президентской власти, и казалось, что все теперь будет, как предполагалось изначально: президентские выборы с гарантированным результатом пройдут летом. И вот теперь их перенесут на более поздний срок, совместив не то с думскими, не то с президентскими. Говорят, из экономии.
...Когда в далеком уже 2000 году Владимир Путин поднимался на борьбу с регионалами, в качестве его достойных соперников назывались четверо:
Из объективных v достаточно непростое положение, в котором обречен быть в Башкортостане любой президент «титульной» национальности. Башкир в Башкирии меньше, не только чем русских, но и чем татар. Более того, районы компактного проживания башкир находятся довольно далеко от Уфы, в которой, собственно, вершатся все дела. Вершатся они, тем не менее, в основном башкирами, к коим относится не только президент, но и премьер и четыре из семи его замов. Но «татарская угроза» для республиканской бюрократии сохраняется. Иначе почему бы Рахимову с таким ожесточением противостоять еще в 1998 году идее сделать татарский, наряду с башкирским и русским, государственным языком республики? Зачем лишать регистрации татарские общественные организации? Дело усугубляется еще и тем, что татарско-башкирские недопонимания могут быть «конвертированы» во внутрирелигиозный конфликт. В Уфе два Духовных управления мусульман v всероссийское Центральное Духовное управление во главе с татарином Талгатом Таджутдином и не признающее его авторитета «башкирское» Духовное управление v во главе с муфтием Нурмухаммадом Нигматуллиным. Сейчас два муфтия как будто не трогают друг друга, исправно появляясь перед телекамерами вместе с Рахимовым, но в реальном устранении противоречий между ними наблюдатели сомневаются.
Но национальные дела не единственное больное место рахимовского режима. «Хромает» он и на дела нефтяные, хотя здесь-то, казалось бы, должен быть источник благополучия и стабильности. Беда в том, что Рахимов за десять лет своего правления так и не сумел приватизировать свой нефтеперерабатывающий комплекс. Вариантов было много, но все так или иначе подразумевали участие московского капитала. Оно и понятно: ни в Уфе, ни тем более в окружающих ее «улусах» средств, сопоставимых с рыночной стоимостью хорошо сохранившейся с советских времен «нефтянки», нет. Но делиться с чужаками президенту не хотелось. Удобнее было сохранить «Башнефть» в собственности государства, с сыном президента Уралом во главе. Такая политика прибавила Рахимову в Москве и Питере врагов. Некоторые группы, раскатавшие когда-то губу на башкирский «пирог», теперь готовы даже вложить деньги в башкирского оппозиционера со стажем Александра Аринина, неизменно лишаемого регистрации на всех и всяческих выборах. Останавливает их, видимо, лишь убийственная бесперспективность башкирской оппозиции, которая в нынешних условиях не может добиться даже права печатать свою периодику у себя дома: единственной башкирской оппозиционной газете приходится это делать в соседней Челябинской области. Однако оппозиция оппозицией, а нерешенность вопроса с собственником флагмана республиканской экономики дает Центру еще один плацдарм для наступления на Рахимова.
Только идет ли это наступление? Разглядеть его пока трудно v особенно тем, кто не привык или не любит заглядывать «под ковер». Кремль так и не дал пока понять, готов ли он дальше терпеть Рахимова и держит ли «за пазухой» своего кандидата в президенты (например, многократно обсужденного в этом качестве экс-топ-менеджера «ЛУКойла» Ралифа Сафина). Если и впрямь держит, то в результате нового рахимовского маневра получил дополнительное время для его раскрутки. Хотя, с другой стороны, уж очень лихим будет это дополнительное время v как раз канун думских выборов. В Башкирии «Единой России» тоже потребуются голоса, и кто, как не Рахимов, их обеспечит. А значит, наступать на Уфу федералы не решатся. Так что вряд ли «продешевил» Муртаза с таким маленьким переносом. «По силам» Кремлю, похоже, пока один Яковлев. Но там же Питер v песня совсем особая.
