Кризис вокруг долгов преодолен - правительство пошло на предложенный Думой компромисс, и на встрече премьер-министра Касьянова с лидерами фракций в Белом Доме он был зафиксирован. В четверг сразу в трех чтениях будет принята поправка к закону о бюджете, по которой 41 млрд рублей дополнительных доходов сразу пойдет на оплату долга, а остальное будет поделено пополам между долгом и непроцентными расходами. Как сообщил "Полит.Ру" присутствовавший на встрече Олег Морозов, лидер "Российских регионов", встреча была вполне мирной, и против поправки будут голосовать только коммунисты (ну, и их аграрный сателлит) и отдельные депутаты его группы. Таким образом, компромиссный вариант набирает 300 голосов или даже чуть побольше. Сам Касьянов уже заявил прессе, что, хотя финальный вариант и "не отвечает всем задачам, стоящим перед правительством", он его устраивает. Решен, по словам Морозова, и вопрос о приватизации госсобственности (еще один источник уплаты долга, 15 млрд рублей) - Касьянов пообещал имеющей претензии фракции ОВР, что список приватизируемых предприятий, заранее согласованный, будет внесен в первой декаде марта. Итак, на встрече была названа и финальная цифра дополнительных доходов 2001 - 165,2 млрд рублей. Но теперь они все поделены до копейки, что не оставляет правительству пространства для маневра. Правительство проиграло новогодний долговый маневр, и, не обладая необходимой политической мощью, было вынуждено пойти на компромисс, сильно отличный от его первоначальных предложений.
Меж тем премьера Касьянова, проигравшего сложную долговую партию с Парижским клубом, не узнать. Накануне встречи с лидерами фракций в эфире программы "Зеркало" на РТР вместо пафосно-солидного, наполненного полуосмысленным официозом чиновника можно было видеть бодрого переговорщика, который в течение часа последовательно и убедительно разъяснял суть происходящего. Объясняя новогодний провал, Касьянов мягко указывал на то, что с лета 2000 года Парижский клуб отошел (довольно неожиданно для кабинета) от принципов Кельнской декларации G8, где было положение о всеобъемлющем решении проблемы советских долгов, и в русле которых после дефолта 98 года Лондонский клуб реструктурировал свой советский долг, а сам Парижский клуб провел первую фазу своих отношений с правительством, реструктурировав платежи 1999-2000. Касьянов указывает на определенную логику в действиях Парижского клуба, поскольку экономический рост превысил ожидаемые 5-6% и достиг 7%, из которых 1-2% приходятся на внешнюю конъюнктуру, то есть "не вполне полностью заработаны". Экономический рост - главная публично заявленная цель работы правительства - позволяет вернуться к додефолтному уровню жизни 1997 года не в течение 7 лет, как Касьянов рассчитывал вместе с Примаковым и Маслюковым в 1999 году, а через три-четыре года. Касьянов публично заявляет 1997 год как основной среднесрочный ориентир - это в некотором роде и политическое заявление.
Риторический принцип Касьянова прост: Россия не отказывается от советских долгов, но чувствует за собой моральное право просить кредиторов "войти в наше положение" и облегчить России проведение реформ. Не исключено, судя по известиям о продуктивных переговорах с МВФ, что одна из целей новогоднего маневра - предупреждение грядущих долговых кризисов - отчасти решена. Из долговой коллизии правительство, судя по всему, выходит с наименьшими, хотя и серьезными, потерями. Долговой кризис спровоцировал новые разговоры о смене кабинета - теперь они становятся менее актуальны, но не исчезают вовсе. Из кризиса кабинет вышел столь же техническим, сколь и был раньше, не имеющим полномочий на реальные реформаторские инициативы и привязанным к Администрации. Но, судя по выступлению Касьянова, правительство отошло от стандартно-чиновьего популизма, обнаружив, наконец, относительную живость в движениях.
