В Австралии разгорается коррупционный скандал, связанный с событиями более, чем десятилетней давности. Как удалось выяснить в ходе совместного расследования двух СМИ «Фор коннерс» и «Фэрфакс Медиа», Резервный банк Австралии (РБА) нелегально воспользовался услугами фронтмена, чтобы поддерживать в 1998 г. тайные связи с шурином и телохранителем покойного президента Ирака Саддама Хусейна для продажи Ираку технологии изготовления пластиковых банкнот. Это пластиковые деньги, которые вот уже 15 лет являются «визитной карточкой» и ноу-хау Австралии. Иракский диктатор тогда находился под действием санкций Организации Объединенных Наций, и любые операции с ним нарушали режим экономической блокады.
Информационная бомба взорвалась, когда два свидетеля - бывших сотрудника Монетного двора обличили руководство РБА в скандальной истории со взяточничеством. Они объяснили свое долгое молчание негласным блокированием расследования австралийских спецслужб о коррупции с ценными бумагами. Коррупционными методами защищали двух неприкасаемых директоров коррумпированных дочерних компаний РБА.
Конфиденциальные банковские документы показывают, что в мае 1998 года Монетный двор Австралии начал сверхсекретный проект под кодовым названием «Дельта» с капитализацией 80 млн долларов, которые были «уже выделены» Саддамом Хусейном, чтобы купить австралийские технологии печатания пластиковых купюр. Должностные лица, работающие для МДА, объяснили, что эти средства потенциально могли быть доступны через иорданский банк «по распоряжению Саддама Хусейна, который в тайных бумагах обозначался как SH».
В 2011 году аналитики из РБА Брайан Худ и Джеймс Шелтон заявили в полицию о своих подозрениях по коррупционному делу. Тогда же Монетному двор и «Секьюренси» федеральной полицией были впервые заданы вопросы о взяточничестве и правонарушениях, связанных с предполагаемой проплатой из Ирака. Постановлением суда тогда все обстоятельства дела были засекречены. Однако того, что успело просочиться в прессу, достаточно для восстановления неприглядной картины.
Должностные лица РБА, в первую очередь, управляющий Глен Стивенс, использовали фронтмена для прикрытия действий Монетного двора, а также прибегли к услугам коррумпированного посредника, шурина Саддама Хусейна и по совместительству его телохранителя, Аршада Яссина. Тогда же Глен Стивенс, выступая на слушаниях, заявил, что «это все неправда». Нынешние обстоятельства позволяют Худу обвинить управляющего вдобавок и во лжи под присягой.
Дэвид Чайкин, эксперт по юридическим вопросам и адъюнкт-профессор в Университете Сиднея, который экспертировал проект «Дельта» по просьбе «Фэрфакс Медиа», назвал улики очень сильными и заявил, что они свидетельствуют «prima facie» (недвусмысленно), что должностные лица РБА участвовали в коррупционных схемах и даже совершили поездку в Ирак в нарушение санкций Резолюции ООН 661.
Проект Дельта был остановлен в сентябре 1998 года после того, как австралийский дипломат Джон Хайнис, работавший в ближневосточном филиале Департамента иностранных дел, узнал о нем и написал руководству Монетного Двора, предупреждая, что их «неофициальные переговоры с шурином Саддама Хусейна могут нарушить обязательства Австралии в области международного права». Однако ни федеральная полиция, ни ASIC никогда не расследовали деятельность бывших директоров двух госкомпаний, Стивенса и заместителя председателя Госрезерва Грэма Томпсона.
Удивительным образом ASIC не допросила ни одного свидетеля или подозреваемого, поскольку в 2012 году было решено не проводить официальное расследование. ASIC принял решение после рассмотрения документов, собранных федеральной полицией. Брайан Худ предполагает, что дело замяли, чтобы выгородить высокопоставленных чиновников, которые, кроме того, участвовали еще и в нелегальной продаже пластиковых технологий в Непал. «Это самый ужасный коррупционный скандал в нашей истории», заключает австралийское СМИ.
В данной истории с Банком и Монетным двором ясно видно, что система международных «бойкотов» и всевозможных «санкций» перестала работать и фактически имеет коррупционную составляющую. Коррупции теперь подвержены экономики крупных стран Запада, которые, по идее, и должны обеспечивать эти бойкоты. Это значит, что политизация экономических инструментов не состоялась, и они работают по своей внутренней экономической логике целесообразности.
По сути, это такой саморегулирующийся рынок, который поглощает политику. Мы в России привыкли сетовать на то, что тесная связь политического и экономического приводит к коррупции и не дает развиться рынку. Однако тут мы видим, что разделение институтов, которое имеется на Западе, также приводит к коррупции в высоких сферах. От искушения сребролюбием, выходит, никто не застрахован.
