16 сентября 2013 г. турецкие ВВС сбили сирийский вертолет, после чего положение дел стало крайне напряженным, так как у этого события есть сложная предыстория, сочетающая в себе как внешне-, так и внутриполитические линии.
Внутриполитическая линия восходит к протестам в Турции в мае-июне 2013 г. Поводом к протестам стала публикация правительственных планов по реконструкции парка Гези в Стамбуле. Внешнеполитическая связана с отношениями между Турцией и нынешним правительством Сирии. «Премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган, - поясняет корреспондент NY Times Карим Фахим, специализирующийся на ближневосточной/североафриканской проблематике, - был одним из первых лидеров мирового уровня, призвавшим к свержению президента Сирии Башара аль-Асада, и он энергично поддерживал сирийских повстанцев. Недавно Эрдоган призвал к развернутой интервенции, которая бы расшатала правительство Асада и заставила бы его отказаться от власти. Эта позиция премьер-министра вызвала недовольство со стороны турецкой общественности, которая категорически не согласна участвовать в этом кризисе на военных началах».
Результаты последнего опроса Transatlantic Trends (пресс-релиз был опубликован 6 сентября 2013 г.) свидетельствуют о том, что против военного вмешательства в сирийский конфликт возражают 72% турецких граждан. И это на фоне того, что «в последние месяцы Эрдоган вызвал сильное возмущение у себя в стране, из-за жестокого подавления протестов против того, что критики называли его растущей авторитарностью. Беспорядки на Ближнем Востоке привели к тому, что амбиции Эрдогана стать региональным лидером оказались бесперспективными, а союзнические связи Турции начали разрушаться. И вот теперь он оказался в еще более остром конфликте с общественностью, которая в большинстве своем против вовлечения в войну; и среди новых оппонентов оказались его прежние сторонники».
Протесты в Турции – продолжение волны, возникшей в мае, - начались на прошлой неделе. Как пишет Фахим, поводом к ним стала гибель 22-летнего протестующего на юге города Антакья. При этом обстоятельства его гибели остаются неясными. Однако волна возобновилась, и главный импульс протеста – против авторитарности – дополнился еще одним поводом для возмущения: собственно, жесткой позицией Эрдогана относительно интервенции в Сирию как одного из проявлений этой авторитарности («Эрдоган опять делает, что хочет, не заботясь о том, чего хочет его народ», как сказала одна собеседница Фахима). Также Фахим отмечает, что подспудным стимулом к возобновлению протестов стало последовательное декларирование этой позиции на международном уровне: «Эрдоган, яростный сторонник военного вмешательства в сирийскую войну, агрессивно отреагировал на решение США отложить военный удар; по мнению аналитиков, это привело к тому, что политические позиции Эрдогана внутри страны стали более шаткими».
Надо сказать, что неделя, когда возобновились протесты, вообще оказалась богатой на происшествия: «Турция проиграла Токио конкурс на проведение Олимпиады-2020, и отчасти в этом усматривались последствия того, как турецкое правительство реагировало на протесты. Сепаратистская группа "Рабочая партия Курдистана" заявила, что она останавливает вывод своих боевиков из Турции по итогам неудачных переговоров между правительством и курдской группой, направленных на прекращение тридцатилетнего вооруженного конфликта».
Что касается Сирии, власти пытаются придерживаться интернационально-освободительной риторики: кровопролитие в соседней Сирии – это удар по международной и региональной безопасности; невозможно закрывать глаза на конфликт, в котором погибли уже более ста тысяч человек. Между тем, «вплоть до понедельника Турция по большей части воздерживалась от односторонних военных действий против сил Асада – даже после того, как Сирия сбила турецкий военный самолет в июне 2012 г., и после того, как случайный сирийский снаряд убил пятерых мирных жителей из пограничной турецкой деревни».
Таким образом, сбитый в понедельник сирийский вертолет стал в своем роде знаковым событием. Турецкая сторона «представила этот случай как действие защитного характера, которое стало реакцией на регулярные предупреждения, а совершенно не акт агрессии в адрес ВВС г-на Асада – то, чего добивались от своих международных союзников сирийские повстанцы». Сирия, в свою очередь, заявила, что вертолет оказался в турецком воздушном пространстве случайно, а несоразмерные поводу действия Турции свидетельствуют о том, что она намеренно раздувает конфликт.
Аналитик think tank’а Stratfor Джордж Фридман (George Friedman) обобщает: «Говорят, что, когда знаменитый австрийский дипломат Клеменс фон Меттерних услышал о смерти турецкого посла, он изрек: "Интересно, что он хотел этим сказать?" Правда или вымысел, всерьез было сказано или в шутку, это указывает на проблему нашей дипломатии. Выискивая значение, стоящие за каждым жестом, дипломаты начинают любое действие воспринимать как просто жест. В прошлом месяце президент США трактовал акт бомбардировки Сирии скорее как жест, имеющий целью передать некое послание, нежели как военное действие, направленное на определенную цель. Это и есть ключ к пониманию истории, которая разворачивалась в последнее время».
