Случилось так, что отправляясь гулять в Люксембургский сад, я, как истинный парижанин, захватил с собой загодя приготовленную книжку. Литературные произведения, по которым Альфред Хичкок снимал свои знаменитые саспенсы. И ни то, что бы я чего-то ждал от Хичкока – он давно устарел. Просто решил понастальгировать по детективам времен «холодной войны». Однако неожиданно увлекся, а, увлекшись, испытал нескольких стереоскопических чувств.
Во-первых, большая часть романа, а читал я роман «Топаз», происходила в Париже, где, собственно, я и находился, а одна из сцен шпионской драмы разворачивалась недалеко от меня, в одном из кафе в районе Сант-Мишель, откуда ко мне неожиданно потянуло холодком.
Во-вторых, мне показались необычайно актуальны затронутые автором темы.
И государственного террора – речь шла о диктаторских замашках Шарля де Голля. И подавления инакомыслия в СМИ – журналиста, считающего, что французская секретная служба прогнила изнутри, убивают уголовные головорезы. Кстати, в последнее время и у нас уголовные элементы тоже чутко реагируют на сигналы власти: вот, только что в Ангарске скинхеды убили эколога, протестующего против ядерных загрязнений, хотя, казалось бы, какое дело скинхедам до экологов? И проблема трансформации власти: агенты внедряются во все структуры. По сюжету, высокопоставленный советский шпион снабжает правительство Франции ложной информацией об американском заговоре, ему верят, Франция выходит из НАТО.
«Демократия умерла», – один за другим повторяют здравомыслящие герои книги. Дело доходит до того, что проамерикански настроенный честный чиновник разведки вынужден подать в отставку и скрыться, фактически бежать из Пятой республики. По мнению автора, это было пике, шанс выйти из которого у Франции мог появиться лишь со смертью президента.
И все это описано с искренней болью и чувством реализма, которые я не смел ожидать от книги, выпущенной в этой серии.
«Что за черт?» – подумал я.
И только сейчас обратил внимание на имя автора – это же Леон Урис (Leon Uris), не обычный детективщик, а классик российского самиздата! Его романом «Эксодус» («Исход») мы зачитывались все 70-ые . Сайт Igrunov.ru приводит эту огромную книгу в разделе как бы «рекомендовано для чтения». Советские евреи проецировали роман на собственные судьбы и собственные взаимоотношения с властью, находя пересекающиеся линии сюжета.
Они думали, что этот роман про них, и думали об исходе из СССР.
Сын разочаровавшегося активиста компартии, американец Урис не понаслышке знал о проблемах международного коммунистического движения и глобального противостояния систем. Очевидно, был связан с источниками конфиденциальной информации. Не случайно, бывший сотрудник британских спецслужб, параноик Джон Колеман, называл «Топаз», другой роман Уриса – тот, что я в настоящий момент держал в руке и по которому Хичкок снял в 1969 году свой предпоследний фильм, – примером «факта, замаскированного под шпионскую беллетристику». В основу романа был положен реальный скандал с разоблачением нескольких высокопоставленных французских чиновников, запятнанных связями с КГБ.
Но теперь о главном стереоскопическом эффекте, который я испытал, находясь в современном Париже.
История, как известно, повторяется, и второй раз как фарс. Так гласит молва, не учитывающая, впрочем, что в основных проявлениях, связанных с базовыми регуляторами социумов – политическим карьеризмом, жаждой наживы и власти, конформизмом, история повторяется идентично. Описывая ситуацию Карибского кризиса и поведения Франции, Урис утверждал, что ложная информация, которой снабжал офицер КГБ французского президента, ловко играя на его амбициях лидера нации, способствовала установлению в стране диктатуры спецслужб и развитию паранойи по поводу иностранного заговора. В случае де Голля – СССР и США. Де Голль искренне думал, что Карибский кризис был специально спланирован для того, чтобы подстегнуть ВПК супердержав и унизить Францию, помнящую о своем имперском могуществе. На эту паранойю наложились старые обиды генерала на союзников, которые, по его мнению, затягивали со вторым фронтом и недостаточно политически поддержали его «Свободную Францию», что побудило де Голля к более тесным отношениям с коммунистами и СССР.
Недоверие к США дошло до такой степени, что Париж инициировал специальный отдел промышленного шпионажа, чтобы похищать секреты из главного форпоста западного мира, чем с удовольствием и занялись внедренные советские агенты. Маячил политический переворот. Еще немного – и оборонительно-наступательная мощь Запада была бы катастрофически прорвана, и где – в лоне западной демократии, во Франции!
Да, но сколько опять схожего! Голлизм был не столько политикой, сколько политической религией, и что есть путинизм в России?
И вот, например, выход России из Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ) «в связи с исключительными обстоятельствами, затрагивающими безопасность России», но на самом деле, разрушающий единство демократических стран, к которым Россия склонна была причислять и себя.
Чем ни повторение Карибского кризиса?
На практике ДОВСЕ никогда не работал, поскольку не был ратифицирован парламентами западных стран, и вряд ли вообще имел смысл в условиях единой с Западом антитеррористической коалиции. Но показательный шаг Москвы вкупе с появлением 18 июля двух стратегических бомбардировщиков – то ли в воздушном пространстве Британии, то ли вблизи него, – оставил на Западе и в прозападных политических кругах России крайне неприятный осадок. Если Россия собирается стать частью Запада, то к чему эти демарши, если нет – то куда это нас приведет? Притом, что есть опасности мнимые, а есть реальные.
Прибавьте к этому государственный антиамериканизм в российских СМИ, как бы списанный из романа Уриса и дублирующийся в подоплеке.
«Есть еще одна, может быть, самая глубинная психологическая причина повальной истерии по поводу угрозы с Запада. Страх. "Элита" хочет забыться в своем героическом потешном противостоянии Западу и не думать о реальных угрозах безопасности страны на Юге и на Востоке. Потому что она просто не знает, что с ними делать», – пишет Пионтковский (Грани.ру, 17.07.07)
Или, возьмем казус Лугового.
Какая реальная необходимость у Москвы вести диалог с Британией в столь наступательном ключе – британцы вроде бы никого не травили в Москве? Только ли «чувство Конституции», запрещающей высылать российских граждан за пределы Российской Федерации или выдавать другому государству? Вериться с трудом.
Ситуация ведь действительно уникальная. В одной из главных западных столиц впервые в истории фактически совершен теракт с применением ядерных материалов. Россия вроде бы должна быть не в меньшей степени, чем Лондон, заинтересована в расследовании опасного прецедента и в выработке коллективных мер безопасности. Но ничего такого почему-то не происходит.
Да, патриоты России не верят в виновность Лугового, а верят в виновность Березовского, и это хорошо! Презумпция есть презумпция. Но кто-то же на практике осуществил этот теракт, ставящий мир перед совершенно новой угрозой холокоста? По-моему, прямая обязанность патриота Лугового всеми силами, в том числе и с риском для жизни (а он ведь сам офицер!) сотрудничать со спецслужбами Британии и России.
Как известно, предлагались и экзотические формы такого сотрудничества, снижающие личные риски Лугового: он мог бы находиться под защитой российского посольства, ездить в суд на машине посла, пользоваться услугами лучших адвокатов России. И все были бы довольны, а российскому бизнесу не пришлось бы уходить из Англии.
Создается впечатление, что кто-то специально подогревает антизападную паранойю Путина, чьи диктаторские замашки не секрет для суперлояльной ему элиты. « Идеальный вариант, конечно, просвещенный диктат, скрытый. США, к примеру, на этом и держатся, – разглагольствует Жириновский на сайте Политком.ру, изо всех сил обеляя «российскую модель государственности», но, скорее, разоблачая ее сущность. Разоблачая сущности, все чаще подхалимы сравнивают Путина то с Рузвельтом, то с де Голлем, огромная статуя которого высится около гостиницы «Космос», озадачивая москвичей.
Кажется, что история действительно повторяется, но в варианте «Топаз-2» , и, по сути, нам осталось только спросить: в чьих интересах мог бы работать внедренный в окружение Путина гипотетический агент?
