Концепция «неоосманизма» – восстановления влияния Турции на некогда подвластных Османской империи территориях – пока не получила достаточного освещения в российских научных кругах. Между тем в своей стратегии Турция в последние годы пытается следовать положениям именно этой концепции и не намерена оказываться от них даже ради надежд на вступление в Евросоюз. Об этом «Полит.ру» рассказала доктор исторических наук, профессор, заведующий отделом Черноморско-Средиземноморских исследований Института Европы РАН Алла Язькова.
По ее словам, сам термин «неоосманизм», по сути, был сформулирован в конце 1990-х годов в книге «Глубина стратегии» Ахмета Давудоглу, нынешнего премьер-министра Турции, когда ее автор, когда занимался не политикой, а наукой – работал в университете провинциального города Конья, где изучал проблему в ее историческом развитии и защитил докторат.
«В своей книге Давудоглу изложил возможности и перспективы возврата Турции в качестве доминирующего государства в отношении стран, которые когда-то входили в состав Османской империи. Это и получило название неоосманизма, причем сразу были выдвинуты два основных его принципа: soft power, «мягкая сила», и «ноль проблем с соседями», а если уж проблемы возникают – пытаться их сразу урегулировать», – объяснила Язькова.
Профессор напомнила, что до Первой Мировой войны Балканы фактически находились в рамках Османской империи. Уход Турции с Балканского полуострова завершился лишь после ее поражения в войне в мае 1913 года. В 1923 году была создана Турецкая республика. Ее первым президентом стал почитаемый в Турции Мустафа Кемаль Ататюрк.
Сегодня цель Анкары – это не только мусульманские Балканы, но и Македония, Черногория, Сербия и Хорватия, в которых доля мусульмансокго населении составляет соответственно, 33%, в Черногории -17%, в Сербии – 3,2%. К тому же Мустафа Кемаль Атаюрк сам родился в Греции, в македонской семье. Там же он получил высшее военное образование, а 6 миллионов турок сегодня имеют македонские корни.
С тех пор Турции не удавалось восстановить свое влияние на балканской политической арене, и этого удалось достичь в конце 1980-ых годов, когда президент Тургут Озал договорился с президентом СССР Михаилом Горбачевым о создании «объемного сотрудничества вокруг Черного моря». Эта организация, сейчас называющаяся Организацией черноморского экономического сотрудничества (ОЧЭС), была официально провозглашена в 1992 году, Россия и Турция были одним из инициаторов ее создания.
Выдвинутая Давудоглу концепция неосманизма привлекла внимание руководства страны. И речь зашла, прежде всего, о распространении влияния на страны Западных Балкан – за вычетом Хорватии и Словении, которые себя не считали и не считают Балканами. «Такие страны, как Босния и Герцеговина, Черногория, Македония и Сербия – вот этот костяк как раз и вошел в сферу укрепления позиций неосманизма», – уточнила Язькова.
«В чем состояло укрепление этих позиций? Я уже говорила: «ноль проблем с соседями». Но главное – это экономическая экспансия, «экономическая дипломатия», как это сейчас принято называть. После создания зоны свободной торговли и открытия соответствующих рынков, прежде всего Боснии и Албании, экспорт Турции возрос почти в 10 раз, с 20 миллионов до 208 миллионов в 2000-2010 год. А общий объем турецких инвестиций на Балканы возрос на 530%, а торговый оборот – на 535%.»
«Это все делалось очень последовательно. В Боснии, в албанской части Македонии, в самой Албании стали создавать мусульманские учебные заведения, различные институты – это тоже играет большую роль в плане установления более тесных отношений этих государств с Турцией. А в других странах в основном проводилась экономическая линия. Все эти страны очень бедны, и поэтому предложенные инвестиции их привлекают», – рассказала эксперт.
Что касается судьбы автора концепции неоосманизма, то он за то время, пока проходил процесс экономического внедрения, стал сначала помощником министра иностранных дел, потом – министром иностранных дел, а затем занял и пост главы правительства. И, по оценке эксперта, в отличие от президента Эрдогана, до сих пор предпочитает тактику умиротворения и сотрудничества.
«Реджеп Эрдоган с самого начала проводил борьбу против «кемализма», удаляя из государственных институтов и университетов тех военных, – а в Турции военная группировка всегда была достаточно сильна, – которые были последователями стратегии первого президента Турции Мустафы Кемаля Ататюрка. Потому что Эрдоган хотел бы сам быть тем, кто сделал для Турции буквально все. Как он ладит с Давудоглу? Возможно, он считает, что в каких-то острых случаях лучше бы премьеру выйти на первый план, чтобы не разжигать конфликт. Но в случае с Россией пока есть много есть вопросов», – констатировала Язькова.
Говоря о возможном ослаблении неоосманизма в турецкой политике, о котором с лета 2014 года стали писать некоторые СМИ, эксперт подчеркнула, что это маловероятно. Однако принципы неоосманизма станут продвигаться не слишком демонстративно, так как «у Давудоглу как у ученого хватит разума, чтобы наиболее одиозные вещи не оглашать, не раздражать окружающий мир». В частности, не будет педалироваться вопрос насаждения ислама в некоторых странах бывшей Османской империи, зато лейтмотивом может стать тезис «эти страны – наши братья, мы должны им помочь». «И Турция, по всей вероятности, имеет такую возможность, о чем говорит упоминавшийся рост инвестиций», – пояснила Язькова.
Касаясь вопроса о евроинтеграции Турции, она напомнила, что та еще в 1983 году подала заявку на вступление в Евросоюз, и хотя ее пообещали принять, этого до сих пор не произошло. «Но руководители Турции использовали процесс евроинтеграции, чтобы провести необходимые реформы и показать, что Турция может стать европейской страной. Действительно, европеизация проходила, действительно, осуществлялись реформы», – признала профессор.
В то же время она считает вступление Турции в ЕС маловероятным. «Вот сейчас, когда нужно остановить поток беженцев, Еврокомиссия приняла решение выделить Анакаре 3 млрд. евро, чтобы та смогла обеспечить мигрантов на своей территории. Но сегодня оказывается, что пока дали только 1 млрд. В общем, идет игра. Безвизовый въезд в Шенгенскую зону, чего требовал Эрдоган для турецких граждан? Этого не будет, потому что турки для европейцев – это тоже некая разновидность мигрантов. Но обещать будут. Потому что постараются использовать Турцию в своих интересах. И те, кто понимает это, считают как Давудоглу: хорошо, мы будем продолжать переговоры с Евросоюзом, но будем делать и свое дело. Одно другому не мешает!», – заключила Язькова.
