Новости из европейских столиц в последние недели превратились в череду сводок с «полей сражений»: мигранты прорывают кордоны, закрываются границы, вводятся экстренные меры. На этом фоне остаются практически незамеченными изменения внутриполитических раскладов, которые в нормальных условиях вызвали бы огромный интерес. Центральным политическим событием этой недели в Северной Европе можно смело считать смену руководства Лейбористской партии в Великобритании.
На днях лидером Лейбористов стал Джереми Корбин – совершенно новое лицо в руководстве оппозиции Её величества, настолько новое, что после десятков лет, проведенных в парламенте, сам факт его существования стал сенсацией для значительной части журналистов страны.
Чтобы понять, почему это событие настолько значимое, надо коротко ознакомиться с тем, что представляет из себя Лейбористская партия последних десятилетий и что – сам Корбин.
Если у россиян лейбористы ассоциируются с активными борцами за права рабочих, то эта картинка несколько устарела. С ростом среднего класса и благосостояния населения в целом, крайне левая партия оказалась неинтересна избирателям уже в конце 1970-х, и лейбористы проигрывали одни выборы за другими. Вернулись в политику они только в 1997, когда лидером партии стал Тони Блэр, провозгласивший время «Новых Лейбористов» и уверенно сместивший партию почти в самый центр политического спектра. На этих, крайне умеренных позициях, ничего общего не имевших со старыми идеалами, партия держалась до первого поражения – на выборах 2010 года. Следующие пять лет лейбористы провели в оппозиции, но на выборы 2015 года они пошли все еще будучи центристами. Выборы были проиграны, но в основном из-за большего доверия избирателей к «Тори» в вопросах экономики и из-за локального прорыва Шотландской Независимой Партии в традиционных лейбористских округах на севере Великобритании.
Партия, конечно, несколько менялась все эти годы. Но неизменным оставалось одно: это были «цивилизованные», умеренные люди, предлагавшие немного отличное от других видение будущего, но не пугающие избирателя почти коммунистическими лозунгами. После поражения-2015 лидер лейбористов, Эд Милибэнд, ушел в отставку, и начались общепартийные выборы нового руководителя – при этом большинство кандидатов предлагали разные вариации старой программы с прицелом на умеренное обновление партийных лозунгов. В самый последний момент один из молодых кандидатов отказался от борьбы, и среди членов партии было принято решение выдвинуть одного «фрика» - просто чтобы создать цельную картину конкуренции идеологий. Кандидатом, обречённым получить минимум голосов, стал Корбин.
Корбин родился в семье, относившей себя к низшей прослойке среднего класса. Он пошел, тем не менее, в частную школу, которую еле закончил, так как увлекся политикой и стал агитировать за Лейбористов в одном из самых консервативных округов страны. После школы, отработав два года британским мелким бюрократом на Ямайке, он вернулся в Англию. Здесь Корбин вовсю окунулся в борьбу профсоюзов, став профессиональным организатором оных. Позже он стал членом парламента, избравшись с самыми левыми лозунгами из возможных, а оказавшись в парламенте, не занимался вопросами «большой политики», - раз за разом он брался за мелкие проблемы «маленьких людей», которые писали в парламент, и занимался их решением.
Даже у злейших врагов язык не повернется обвинить Корбина в двуличии.
Он расстался с первой женой (которая и сама была активным членом партии), потому что, по ее словам, «она не выдержала, что он каждый день посещал все политические мероприятия партии, а когда их не было, он ночью ехал на другой конец города ксерить листовки, а с утра вскакивал, чтобы их разносить». Понять, почему жена недовольна тем, что он не посвятил семье ни одного вечера, Корбин так и не смог.
Вторая жена подала на развод, когда их сын поступил в хорошую школу в другом районе, а Корбин воспротивился этому, так как «около дома есть районная школа — да, плохая, но туда ходят дети всех людей нашего района. Какое мы имеем право требовать для нашего ребенка лучшего, чем для других?».
Все годы в парламенте он выставлял самый маленький отчет о расходах во всей палате (парламентарии в Англии, помимо зарплаты, имеют право получать компенсацию расходов, связанных с работой – за жилье, машину и тому подобное). У него никогда не было машины, он вегетарианец и не верит в ядерное оружие – что бы последнее ни значило, это его официальная позиция.
На выборах партийного главы он оказался настолько кристально чист перед избирателями, настолько прозрачен и «аполитичен», что почти без агитации получил большинство голосов.
Казалось бы, такая победа должна воодушевлять лейбористов и дать им шансы на победу в следующих выборах. Тем не менее, это совсем не так.
Главу партии выбирают ее члены – а в Британии членами партии являются только самые активные сторонники. Всего в лейбористской партии 324.000 членов - при населении около 70 миллионов. Большинство тех, кто решил вступить и добровольно платить взносы, – единомышленники Корбина, люди, всерьез верящие в левую идею. А вот большинство избирателей, традиционно голосующих за лейбористов, находятся примерно в центре политического спектра. Радикальный лидер скорее всего отпугнет их – и об этом уже говорят все бывшие лейбористские лидеры.
Сам Корбин пока успел отметиться лишь несколькими очень радикальными заявлениями, от которых старательно открещивается пресс-секретарь партии. Он, как, судя по всему, и большинство руководителей партии, в некотором шоке от произошедшего.
Увидеть борьбу традиционного профсоюзного лидера с политиками «нового времени» на выборах-2020 было бы безусловно интересно не только британцам, но и людям, интересующимся политикой во всем мире. Тем не менее, шансы на это могут быть не так велики – слишком уж сильное неприятие вызывает Корбин у партийных боссов, а парламентарии, избранные от партии, могут через год-два спровоцировать смену лидера – как когда-то тори убрали Тэтчер.
В конце парламентской избирательной кампании этого года Эд Милибэнд, еще возглавлявший партию, выбил основные обещания партии (очень центристские и гарантировавшие спокойствие среднему классу) на двухметровом камне. Акция, сильно удивившая избирателей, должна была сделать стелу точкой отсчета «эры побеждающей лейбористской партией». Похоже, однако, что это плита может стать надгробием электоральных надежд партии на ближайшие годы.
