Когда американская семья принимает решение усыновить (хотя, говоря статистически, скорее удочерить) ребенка, она сразу оказывается перед множеством дилемм. Первая из них – это вопрос о том, откуда брать приемного ребенка: из своей страны или из-за рубежа. Здесь возникает большая эмоционально интенсивная дискуссия. Главный идеологический аргумент в пользу внутреннего усыновления в том, что в США много детей, нуждающихся в приемной семье, и было бы этичнее, пока они существуют, помогать именно им, а не растрачивать свои семейные ресурсы на весь мир. Приемных родителей с импортированными детьми обвиняют в следовании моде, ключевую роль в формировании которой сыграли популярные истории о приемных детях знаменитостей (Мадонны, Анджелины Джоли и др.). Здесь же всплывают реплики о том, что Штаты и так перенаселены, а тут еще и китайцев привозят.
Из более практических аргументов в пользу внутреннего усыновления лидируют два. Во-первых, у американского ребенка гарантированно есть развернутая медицинская справка, которая информирует как о его собственном физическом состоянии, так и о медицинской биографии его родителей или хотя бы матери. В менее развитых странах, откуда обычно, как альтернатива, поступают приемные дети, медицинская история, если и есть, то очень скудная. Кроме того, велика вероятность, что у ребенка будут проблемы с умственным или физическим развитием, не говоря уже об осложнениях, связанных с языковым барьером, когда ребенок уже говорит, и вообще адаптацией в новой культуре. Во-вторых, многие хотят усыновлять совсем маленьких детей, желательно новорожденных, чтобы воспитывать их с самого начала в соответствии со своими представлениями о том, как надо. В случае с международным усыновлением редко когда удается взять ребенка моложе девяти месяцев от роду, тогда как через агентства, занимающиеся внутриамериканским усыновлением, можно договориться еще на этапе беременности матери, которая планирует от ребенка отказаться.
Тем не менее, популярность межнационального усыновления в США свидетельствует о том, что практические аргументы в пользу последнего, часто перевешивают эти бонусы. Первое и главное. Усыновление американского ребенка сопровождается длительными бюрократическими проволочками. С одной стороны, собирается вышеупомянутая медицинская (а также социальная) история ребенка и его родителей. С другой стороны, биологические родители, которые, как правило, вполне живы, тоже не хотят отдавать ребенка кому попало и собирают подробные сведения о потенциальной приемной семье. И это далеко не все бюрократические линии, которым приходится следовать в процессе внутреннего усыновления. В результате ожидание в очереди на приемного ребенка растягивается на годы, и далеко не все семьи к этому морально готовы. Особенно с учетом того, что многим приемным родителям на этапе принятия решения уже за сорок. Ожидание в очереди на усыновление детей из менее благополучных стран обычно занимает меньше времени, и это важный фактор.
Второй, более спорный, но неизменный аргумент – это страх, что биологическая мать-американка со временем передумает и захочет вернуть ребенка. Хотя юридическое преимущество на стороне приемных родителей, соответствующие форумы изобилуют страшилками о том, как биологическая мать материализовалась через месяц/два года/десять лет и забрала ребенка. Или вообще, вопреки договоренности, отказалась его отдавать, как только он родился (то есть опять надо ждать). Это, к слову, один из аргументов против «открытого усыновления», когда ребенок воспитывается в приемной семье, но остается на связи с биологическими родителями. Вероятность того, что материализуются биологические родители детей из других стран, ободряюще стремится к нулю.
Таким образом, многие семьи склоняются к схеме международного усыновления. Тогда возникает вопрос, откуда именно усыновлять. Тут действует множество различных мотиваций. На первом месте по популярности находятся белые дети-европеоиды, здоровые и желательно девочки. На этой почве формируется международный рынок усыновления детей, в котором участвуют как опекающие инстанции, так и посредники – с определенными расценками и конкуренцией, в которой важную роль играют, такие моменты, как время ожидания, сложность процедуры и соотношение неопределенности и достоверности. Сюда же подключается внутренняя конкуренция между агентствами, специализирующимися на внутреннем и внешнем усыновлении.
Предпочтение европеоидам отдается, в первую очередь, из опасения, что ребенок окажется жертвой расистского давления. Этим, в частности, обусловлена популярность усыновления детей из России и стран Восточной Европы. Далее следуют монголоиды – здесь Китай примерно в равном положении с Россией, хотя процедура усыновления в среднем занимает больше времени. Чуть меньше, но тем не менее вполне рассматривается усыновление детей из Индии и Латинской Америки. Усыновление детей из африканских стран, таким образом, оказывается на последнем месте.
Еще одним важным фактором выбора страны могут быть соображения культуры. Лидирующий принцип воспитания приемных детей в США гласит, что приемного иностранного ребенка надо обязательно приобщать к культуре той страны, из которой он родом, даже если его усыновили в совсем несознательном возрасте. Большое общественное порицание, в частности, обращается на приемных родителей, которые дают приемным детям новые имена взамен аутентичным. Для того чтобы качественно приобщать, желательно, чтобы у родителей был хотя бы какой-нибудь интерес к соответствующей культуре. Здесь может быть и обратная мотивация: разнообразить семью в национально-культурном плане – тогда страна-донор обусловлена с самого начала. С другой стороны, сами США – страна мультикультурная и многонациональная, то есть многие американцы отчасти идентифицируются со своей исторической родиной, и их родовая национально-культурная принадлежность становится отправной точкой в выборе страны-донора. Наконец, многие американцы мотивируют свой выбор страны иррациональными соображениями, формулируя это как «призвание».
Следующий момент – здоровье приемного ребенка. Чтобы получить здорового ребенка, надо дольше ждать и больше платить. С другой стороны, если взять ребенка «с особыми потребностями», то его удастся найти быстрее, а проблемы со здоровьем могут быть относительно легко устранимы. Скажем, ребенку с сильным сколиозом можно сделать серию корректирующих операций. Таким образом, получается компромиссный вариант.
Наряду со всеми этими основаниями и мотивациями существенную роль в усыновлении детей из развивающихся стран в значительном количестве случаев есть альтруистический импульс, который часто формулируется в религиозных терминах (Бог велел) или в терминах гуманизма. Именно здесь концентрируется идеологический ответ тем, кто критикует внешнее усыновление как предательство своих обделенных сограждан. Да, у американских детей тоже есть проблемы, и никто этого не отрицает. Но нельзя противопоставлять американцев и всех остальных людей, потому что это означает отрицание глобальных проблем. В большинстве развивающихся стран, откуда идет поток приемных детей, в случае, если они выживут, у них нет перспектив, а велика и вероятность того, что не выживут. Соответственно, иммиграция в США на правах приемного ребенка для них не только социальный лифт, но и спасение от гибели. «Америка, будучи богатой и благословенной страной, в сравнении со многими другими, должна первая помогать этим детям», - пишет один из авторов блога Pregnancy and Adoption.
Особая категория – это люди, усыновляющие детей с тяжелой формой инвалидности. Здесь мотивировки религиозного и гуманистического характера преобладают. «Я удочерила ребенка из другой страны, потому что мне так велел Бог, - пишет приемная мать девочки-дауна. – Здесь ТАК МНОГО возможностей… По сравнению с некоторыми другими странами, наши дети не знают бедности». В подтверждение своей реплики она дает ссылку на видеорепортаж из сербского приюта для людей с отклонениями, которые содержатся в плохих условиях. Существуют и более общие призывы к согражданам-американцам сделать вклад в борьбу с «глобальным сиротским кризисом» - через участие в активизме, в том числе направленном на материальную поддержку бедных матерей в неблагополучных странах.
Это, конечно, очень небольшая группа населения, потому что на деле воспитание детей с инвалидностью требует больших вложений, причем не только финансовых, даже в стране, где существует относительно эффективная система реабилитации. Большинство американцев всё-таки исходят из заданных и весьма рациональных условий. Здесь наблюдается некоторый разрыв между медийной риторикой и мифологией международного усыновления и фактическим положением дел. Возвращаясь к Анджелине Джоли, можно сослаться на тексты, в которых её многонациональная усыновительная практика показана как шаг в направлении искупления вины, которую американская нация испытывает по отношению к тем, которые в свое время пострадали от её вторжения. В более широком контексте эта тема фигурирует как бремя «белого (и, шире, благополучного) человека», испытывающего вину перед бедными людьми из менее благополучных стран.
