Неожиданно случилась крупная новость: Конституционный суд, рассматривая некий гражданский иск, постановил передать судам санкции на арест с 1 июля 2002 года, когда вступает в силу основной массив нового УПК, а не с 2004 года, как это предполагалось ранее тем же УПК. Впервые с 1917 года в России начинает действовать Habeas Corpus Act. Это ключевая новелла нового Кодекса и всей судебной реформы - наряду с повсеместным введением судов присяжных к концу этого года, принципом состязательности сторон и правом обвиняемого отказываться от показаний, данных в отсутствие защитника. Тем не менее адвокаты полагают, что, пока серьезно не увеличится количество судей, Habeas Corpus Act останется в России сугубо формальной процедурой, и перегруженные суды охотно будут штамповать разрешения.
Habeas Corpus Act был предметом жесткой борьбы. Сначала, зимой прошлого года, судебные санкции на арест были предложены президентом в виде отдельных поправок, но потом отозваны из Думы. Затем - уже в рамках нового УПК - шел ожесточенный спор о том, когда вводить новую норму: либералы в Думе требовали с 2003 года; им отвечали, что пока нет судей и нет денег.
Теперь принято бесповоротное решение Конституционного суда, имеющее среди прочего явный антипрокурорский смысл. Замглавы Администрации Дмитрий Козак объясняет "Интерфаксу": "Совершенно очевидно, что придется изыскать дополнительные средства для принятия данного решения". Председатель Верховного суда Вячеслав Лебедев, не говоря о возможных финансовых трудностях, связанных с реализацией решения КС, отметил, что этим решением "реализовано положение Конституции о том, что основные права и свободы человека являются неотчуждаемыми и принадлежат каждому от рождения". Теперь Дума должна будет оформить решение КС поправками к законам. Павел Крашенинников, глава думского комитета по законодательству, говорит "Эху Москвы", что решение КС создало критическую ситуацию, но должно быть выполнено.
Действительно, федеральная целевая программа развития судебной системы, предполагающая постепенное увеличение числа судей с 2003 по 2006 годы, не изменена. И ранее, когда судебные санкции на арест предполагалось вводить с 2004 года, адвокаты и эксперты демонстрировали скепсис. Он никуда не делся: "Суды в Москве не укомплектованы на 40%. Если суды будут подробно вникать в эти дела, - говорит "Полит.Ру" один популярный московский адвокат, - то ожидающие судов в тюрьмах будут сидеть не по 3-4 года, а лет по десять". По словам Алисы Туровой, адвоката бюро "Падва и партнеры", сегодняшняя судебная система не подготовлена к Habeas Corpus Act, и новая мера имела бы смысл, если бы под нее был создан специальный корпус судей, освобожденный от иных обязанностей. Другой известный адвокат объясняет, что сегодня суды не удовлетворяют "и одного процента жалоб" на содержание под арестом, и вообще склонны в этих вопросах к союзам с прокурорами. Впрочем, по его мнению, передача судам санкций на арест в определенной мере прикрывает следователям возможности для шантажа. В любом случае, процедура усложняется.
Самоценен символический смысл перехода к судебным обыскам и арестам - как государственной декларации о разрыве с советским институтом судебных репрессий. Вводя Habeas Corpus Act, государство демонстрирует волю к движению в сторону демократии и судебной процедуры западного образца. Это нельзя недооценить. В основном по этой причине прогрессивная судебная реформа (даже спорный закон о статусе судей), проведенная Кремлем в минувшем политическом сезоне, от самых важных новелл которой эксперты не ждут скорого заметного эффекта (за исключением судов присяжных), была расценена как одна из важнейших либеральных реформ президента Путина. С тех пор в многочисленных выборных кампаниях и в конфликте вокруг ТВ-6 авторитет российской судебной системы очень сильно пострадал.
